– Знаешь, твой режим «цундерэ», очень тебе идёт! – он улыбнулся. Шизуко недовольно покосилась на него. – Ничего такого! – пробормотала она краснея. В тоже время её сердечко замирало от счастья, они шли совсем рядом и ей казалось, что пальцы их того и гляди соприкоснуться. Светило яркое солнце и на улице было приятно, на лужайках бодро зеленела трава, деревья в парке шелестели молодой листвой. – Шизуко-сан, сегодня отличный день, по-моему! – Сакамото сощурился. – Я хотел спросить тебя, почему ты до сих пор ходишь в зимней форме? Ты, кажется, единственная осталась! Я думаю, летняя форма тебе бы очень пошла! – продолжал он, так как она не отвечала. – Дурак, – пробормотала она, снова заливаясь краской. Около станции они попрощались. – До завтра Шизуко-сан! – Сакамото с улыбкой протянул ей руку, и Айя несмело пожала её. – Пока! – помахав ей, он бодро зашагал по улице. В электричке Айя всё ещё не могла придти в себя. «Не может быть, чтобы, такой как он, заинтересовался такой, как я! Вот если бы я была Айрис!» – думала она и сердце её сжималось от тоски. Поднявшись в свою комнату, Айя попыталась читать, но через некоторое время поняла, что не понимает того что читает. Она отложила книгу и принялась разминаться с отчаянным остервенением. Задрав ногу выше головы, она приподнималась на цыпочки раз за разом, пока не взмокла и мышцы не начало ломить от усталости и боли. Тогда она остановилась, разделась и пошла в душ. Смотреть на себя в зеркало она не стала. Приняв душ, она вернулась в свою комнату. Повинуясь безотчётному чувству, она достала из шкафа летнюю форму, бросила её на кровать и уставилась на неё, кусая губы. Потом решилась и надела её, открыв дверцу шкафа на котором было большое зеркало она уставилась на себя. Её длинные чёрные волосы были ещё влажными. Шизуко некоторое время смотрела на себя, собрала волосы вначале в один хвост сзади, потом в два хвоста по бокам, и наконец, в единственный хвост с правой стороны. Последний вариант понравился ей больше всего. С тяжёлым вздохом она отпустила свои волосы и они рассыпались по её плечам, упав ей на лицо. Айя облизнула губы, её юбка закрывала колени, она подобрала ее, подняв так, что обнажились белые круглые коленки. Шизуко повертелась перед зеркалом пытаясь оценить, как она выглядит с разных сторон. Отпустив подол юбки, она упала на свою кровать. – Ты всё равно не решишься так сделать! – произнесла она тихим голосом и закрыла глаза. Полежав так некоторое время, Айя встала и переоделась в пижаму. Сдвинув в сторону форменные пиджаки, она увидела за ней одежду Айрис, яркую, откровенную, несколько мини юбок, пара очень коротких платьев. «Шизуко никогда не наденет такое!» – подумала Айя. Погасив свет, она забралась под одеяло, прижав колени к животу. Уснуть она никак не могла, возбуждение её всё не отпускало, розовый фалоиммитатор лежал у неё под подушкой. Шизуко перевернулась на спину, спустила и полностью сняла пижамные брюки, вытащила, гладкое небольшое тело искусственного члена, согнула ноги в коленях и, разведя бёдра в стороны, прижала кончик к своим нижним губкам. Подвигала, снаружи раздражая и дразня себя, потом ввела внутрь, но неглубоко. Ей нравилось представлять себя девственницей в такие моменты. – Возьми меня! – прошептала она. Шизуко зажмурилась, и лицо Рёты сразу же возникло в её сознании. – Возьми меня, Рёта! Свободной рукой Шизуко прикоснулась к своей попке, пальчики принялись массировать маленькую дырочку. «Видел бы он меня сейчас!» – промелькнуло у неё в голове. Шизуко долго ласкала себя, но желанный оргазм всё не наступал. Ей пришлось ввести себе в задний проход два пальца и только когда ей стало по-настоящему больно, она, наконец, кончила. Пот выступил у неё на лбу мелкими бусинками, Айя тяжело дышала, соски вздымающейся груди задевали за ткань пижамной блузки, вызывая спазмы удовольствия во всём её теле. «Айрис берёт всё, что ей нужно, она не будет ласкать себя ночью, одна в своей детской кровати!» – думала Шизуко. Она спрятала фаллоиммитатор под подушку, натянула пижамные штаны, улеглась на бок, зажав правую руку между бёдер. Мысли её переключились на Рёту. «Никаких шансов! Если ты влюбишься в него, это будет очень глупо! Только потому, что он проявил к тебе немного доброты!» – твердила она самой себе. Она лежала в темноте, чувствуя себя очень одинокой и жалея себя. «У меня есть только Айрис! Айрис никогда меня не предаст!» – думала она. На следующее утро она в первый раз в этом семестре надела летнюю форму. В пятницу она выступала и Рёта опять сидел недалеко от сцены и пялился на неё. Сегодня он был один. Три её номера сегодня были тематическими. Всех их объединяла тема садомазохизма, Айя выступала в кожаной маске, не закрывавшей только её ярко красный рот. Все свои номера она ставила себе сама. Шизуко пересмотрела горы тематического видео, но честно говоря, по большей части, номера её представляли собой заимствования из фильмов и выступлений знаменитых танцовщиц на пилоне. Но публике нравилось, а как говорил Суджи-сан, это самое главное. Сегодня Айрис была в ударе. Шизуко сама ей удивлялась. Единственное, что её расстроило, так это то, что она опять сильно возбудилась. Ей приходилось подмываться после каждого танца. – Что с тобой происходит, девочка? – спросила её Джун. – Нельзя смешивать работу и хобби! – наставительно заметила она. «Работу и удовольствие!» – подумала Шизуко. – У тебя появился персональный фанат! – со смехом сказал ей Суджи-сан, после выступления. – Этот парень спрашивал в среду, когда ты будешь выступать в следующий раз и сегодня он опять в зале! После того как твоё выступление заканчивается, он сразу уходит! – добавил он. – Какой парень? – с замиранием сердца спросила Шизуко. – Высокий такой! Молодой совсем! Но деньги у него, похоже, водятся! – сказал Суджи. – Знаешь, я бы советовал тебе вызывать такси заранее. Мне показалось, что он просто одержим Айрис. Я бы не удивился, если бы он начал преследовать тебя! – он посерьёзнел. – Спасибо, Суджи-сан! Я так и сделаю! – с поклоном отвечала Шизуко. Она заказала такси к чёрному ходу. Выскочила, оглядываясь по сторонам и, через секунду уже сидела на заднем сиденье. Когда машина проезжала мимо главного входа в клуб она увидела высокого парня, стоявшего около дверей. С Рётой они ходили домой теперь каждый день. Пару раз он даже встречал её утром около станции, что было для него вечно опаздывавшего, просто удивительно. Шизуко чувствовала себя с ним всё увереннее и спокойнее. Она начала привыкать к тому, что он всё время рядом с ней. Ей казалось, что она всё лучше узнаёт Сакамото и чем больше она узнавала его тем больше он ей нравился. Оказалось, что он также увлечён японской литературой, как она сама, они могли горячо спорить о Дадзае или Мураками и Шизуко казалось, что ему также хорошо с ней, как и ей вместе с ним. Каждое её выступление в клубе он сидел за столиком недалеко от сцены и не сводил с неё глаз. Постепенно она привыкла танцевать для него одного. Шизуко убеждала себя, что это просто дружба, но каждую ночь он становился главным героем её эротических фантазий. Как-то незаметно Сакамото стал тем, о ком она мечтала, занимаясь самоудовлетворением. В самых своих смелых мечтах, Шизуко воображала себе, что Рёта давно уже догадался, что она и есть Айрис и ждёт только случая, чтобы признаться. Потом ей всегда становилось стыдно от таких своих мыслей. Это началось через неделю в следующий понедельник. Шизуко подозревала, что это случится рано или поздно и всё же испытала шок, увидев на своей парте надпись чёрным маркером «шлюха». Ноги у неё подкосились и она с трудом удержалась, чтобы не упасть. Увидев это слово, Рёта изменился в лице, пока она стояла, глядя на свой стол, он намочил свой платок и принялся оттирать её парту. Лицо у него сильно побледнело. – Сакамото-сан, мне не хорошо, – сказала она тихо. Он поднял на неё виноватый взгляд. «Почему? Это не его вина!» – подумала Айя. – Я провожу тебя в медкабинет, – сказал он. Они вышли вместе сопровождаемые глумливыми взглядами Такаги и её прихлебателей. Лёжа на кровати в медкабинете Шизуко молчала, глядя в потолок. Сакамото посидел с ней немного, потом встал и пошёл на урок. Айя ругала себя за то, что оказалась такой слабой, она твёрдо решила взять себя в руки. Но всё же ещё долго не могла даже пошевелиться. Когда она вернулась в класс к началу второго урока она увидела, Сакамото сидевшего развалившись на своём месте. Такаги рыдала и несколько девочек утешали её. Рядом с Рётой стояли несколько мальчишек и девчонок. Никаких надписей на её парте не было. – Как ты можешь так говорить с Такаги-сан? Немедленно извинись! – горячился один парней. – Я извинюсь, когда она извинится перед Шизуко-сан, – спокойно отвечал Рёта, не меняя своей расслабленной позы. – Ты не можешь знать, что это она! – вставила девчонка. – Раскрой глаза, овца! Или ты полная дура? – презрительно сказал Сакамото. Лицо девчонки побледнело и вытянулось, она смешно пошевелила губами, но ничего не сказала. – Да как ты смеешь? Как ты можешь так говорить? – закричали все. – Что же вы за стадо такое? Вы что не понимаете, что вы все просто стадо баранов? – заметил Сакамото. Шизуко подумала, что они сейчас набросятся на Рёту, но в класс вошла учительница и, все разошлись по своим местам. Такаги к этому времени немного успокоилась и урок начался. – Ты как? – спросил Рёта у Шизуко. – Я в порядке. Что здесь произошло? Что ты сказал Такаги-сан? – зашептала Айя. – Я сказал ей, что если она думает, что я буду с ней встречаться, то она просто дура. Что в прочем неудивительно, так как она и есть дура конченная! – Рёта ухмыльнулся. – Зачем ты это сделал? Теперь все будут тебя ненавидеть! – ужаснулась Айя. – Плевать мне на них! – Сакамото пожал плечами. – Ты ведь не будешь меня ненавидеть? – спросил он. – Я?! Никогда! – ответ прозвучал излишне эмоционально, и Шизуко залилась краской. Боже, она чувствовал себя такой счастливой сейчас! – Сакамото и Шизуко прекратить разговоры! – закричала на них учительница. С этого дня все сторонились их. Никто с ними больше не здоровался, но особенно ненавидели Сакамото. На его парте каждое утро появлялись обидные надписи, но он только ухмылялся в ответ и даже не думал их удалять. Увидев очередную надпись, он просто громко заявлял на весь класс. – Я же говорил, что вы просто ебучее стадо! От Айи отстали, её просто не замечали, но травить не решались. Она видела что не все поддерживают этот бойкот, объявленный им, но те кто не поддерживал, просто бояться навлекать на себя неприятности. Но однажды, когда они как обычно обедали вдвоём в углу класса, к ним подошёл худенький болезненный мальчик с веснушками на впалых щеках и спросил срывающимся от волнения голосом: – Можно мне пообедать с вами? Рёта смерил его внимательным взглядом и спросил: – Ты уверен? Тот решительно кивнул. – Тогда садись! Потом к ним присоединился ещё один мальчик и строгая девочка в очках. Постепенно их оставили в покое. Теперь их просто не замечали. Шизуко очень мучилась от того что Рёта возможно страдает, хоть и не показывает этого. Она была уверенна, что он специально навлёк на себя всеобщий гнев, чтобы защитить её. И когда она думала об этом, ей хотелось отдать всю себя Рёте, отдать ему своё тело и свою душу. Он всё также не пропускал ни одного её выступления в «Ночном Мотыльке», но не пытался сблизиться с ней. Постепенно Шизуко успокоилась и перестала бояться, что он раскроет её секрет. Хотя копаясь в себе, она находила, что мечтает о том чтобы её тайна раскрылась. После того как заканчивалось её выступление, Рёта сразу уходил, больше он не караулил её около входа, если это тогда был он, в чём Шизуко была не до конца уверена. В пятницу вечером, они возвращались вместе из школы. Сакамото как всегда провожал её до станции. Шизуко знала, что он живёт где-то неподалёку и каждый раз с замиранием сердца, ожидала от него приглашения. Она представляла себе как они останутся одни в его комнате, он обнимет её и поцелует. Затем в её воображении пролетали самые разные картины того, что он с ней сделает потом, того что они сделают вместе. – Зайдём? – предложил Рёта, указав на маленькую кофейню, расположенную рядом со станцией. У Шизуко предательски забилось сердце. Они сели за столик, Рёта заказал себе чай и молочный коктейль для неё. Вообще-то Шизуко постоянно сидела на диете, но когда угощал Рёта она не могла отказаться. – Знаешь, я давно хотел сказать тебе, – неожиданно проговорил Рёта, глядя в сторону. Сердце Шизуко сжалось от тревожного сладкого предчувствия. У неё промелькнула мысль о том, что возможно это то самое признание, которого она так боялась и так ждала, но что-то во всём этом было не то. То как Сакамото произносил слова и то, что он даже не смотрел ей в глаза. – Мы ведь друзья, верно? – он быстро взглянул на неё. Шизуко кивнула, кажется, она побледнела, кровь отлила от её щёк. Но Рёта не замечал этого. – Мне очень хочется с кем-то поделиться. Ты мой самый близкий друг, поэтому… Он помолчал. – Знаешь, я влюбился, – сказал он смущённо. – Эта девушка, она стриптизёрша. Она танцует в ночном клубе. Думаю, она старше меня. Её зовут Айрис. Перед глазами Шизуко поплыли цветные круги. Только теперь Рёта заметил, что она сильно побледнела. – Что с тобой? – спросил он с тревогой. Чтобы не расплакаться Шизуко прикусила щёку до крови. – Мне что-то нехорошо, – сказала она, принуждённо улыбаясь, – я сейчас вернусь! Она встала, ноги её дрожали, она дошла до туалета и заперлась в кабинке. Шизуко впилась зубами в запястье. Она беззвучно сотрясалась от рыданий, слёзы лились по её щекам. – А я? Как же я?! – шептала она судорожно всхлипывая. В соседнюю кабинку кто-то зашёл. Шизуко присела на унитаз вздрагивая всем телом, подобрав юбку, внутри неё всё сжалась, она бы не смогла сейчас пописать как бы ни старалась. «Шизуко Айя никому не нужна! Я хотела отдать тебе свою душу, а ты предпочёл мне дешёвую шлюху!» – думала она. Прошло, как ей казалось минут десять, может быть чуть больше. Айя вытерла глаза. «Ничего не поделаешь. До Айрис тебе, как до Луны!» – сказала она самой себе. Она ощущала себя так, словно её вываляли в грязи, слёзы её высохли и Шизуко охватила зависть и злость. Желание отомстить захлестнуло всё её существо. – Значит, тебе нравятся такие девушки? Ну что ж, такие как она, любят растаптывать мужчин и именно это Айрис с тобой и сделает! Ты ещё приползёшь ко мне за утешением! И вот тогда уже я отвергну тебя, Рёта! – шептала она. Шизуко представила себе, как она скажет Сакамото: – Для меня ты просто друг!