Прихожая озарилась мягким свечением встроенных потолочных светильников. Никого. «А кто там должен быть? — удивилась она сама себе. — Вот дуреха, совсем от страха голову потеряла». Катя смело шагнула в прихожую. Она сняла куртку, повесила ее на вешалку, стянула с ног осенние сапоги… И только она собралась пройти в зал, как в этот момент в глубине комнаты раздался какой-то подозрительный, едва слышный стук. От этого приглушенного звука Катюша вздрогнула всем телом. Она вначале даже подумала, а не выскочить ли обратно на лестничную площадку, но тут до нее дошло, кто мог быть источником шума. Трехлетний красавец породы сфинкс по кличке Тюфяк, расставшись в ветеринарной клинике с мужскими амбициями в возрасте десяти месяцев, теперь целыми днями занимался лишь тремя важными для него вещами. Он ел, спал и лениво смотрел в окно. Результат такого неспешного образа жизни не заставил себя долго ждать. К трем годам милый котик наел порядка шести килограммов живого веса, что, с учетом полного отсутствия шерстяного покрова, сделало его внешность весьма оригинальной. Тюфяк вызывал улыбку у каждого, кто его видел. Да и кличка подходила коту как нельзя лучше. Катя в животинке души не чаяла. Она баловала кота, как маленького ребенка. Вдобавок к излишнему весу Тюфяк теперь еще обзавелся и прескверным характером. А потому тот факт, что жирный котяра не вышел встречать хозяйку, не стало для нее чем-то из ряда вон выходящим. Скорее это было обыденным явлением, как следствие банальной кошачьей лени. — Ксс-ксс-ксс, — позвала кота девушка. В комнате опять что-то скрипнуло. — Вот, ты лентяй, Тюфяк! — улыбнулась Катя. — Ничего, я знаю, как тебя расшевелить, котярзик. Она порылась в принесенном из супермаркета пакете и достала оттуда упаковку с кошачьим кормом. Пошуршав оберткой от кошачьего лакомства, она еще раз позвала кота. Результат оказался прежним: животное откровенно ее игнорировало. «Уж не заболел ли он?» — обеспокоилась Катя и направилась в зал, откуда раздавались странные приглушенные звуки. Она было протянула руку, чтобы включить в комнате свет, но от сюрприза, поджидавшего ее там, замерла на месте. Ее любимец лежал на полу посредине зала в неестественной позе, разбросав лапы в стороны и со свернутой набок головой. Кот не шевелился и не подавал признаков жизни — Тюфяк! — испуганно вскрикнула Катя и бросилась к коту. И в то же самое мгновение чья-то крепкая руку в медицинском латексе крепко сжала ей рот. Схватив ее в охапку, неизвестный с силой прижал руки девушки вдоль туловища и притянул к себе. Катя ощутила, как у нее в голове помутилось, а в глазах замелькали белые «мухи». Омерзительный и, как ей показалось, по-змеиному шипящий, сладострастный мужской голос прошептал ей в ухо: — Привет, Катюля-кисуля. Как я вижу у тебя новая прическа? Для меня постаралась? — нападавший противно захихикал. — Ты успела по мне соскучиться? А по моим ласкам? Последнего вопроса Катя уже не слышала: ее глаза медленно закатились, и она обмякла. Не ожидавший такой реакции Колкин в первый момент еле удержал ее от падения. Но, что-то прикинув, он улыбнулся и раскрыл объятья. Тело Катерины сползло вниз и с глухим стуком ударилось об ламинат, распластавшись рядом с трупиком своего любимца. От удара головой об пол девушка застонала. С минуту она была в полузабытье, но затем открыла глаза. Обведя комнату затуманенным взглядом, Катя попыталась понять, где она находится. Получалось это довольно плохо. Мысли путались, к тому же сильно болела голова и почему-то не получалось шевелить губами. Однако последовавший смачный шлепок по щеке быстро привел ее в чувства. До нее дошло, что она находится все там же, в своей съемной квартире, но на сей раз в лапах жуткого маньяка. За короткий промежуток времени, пока она находилась без сознания, Колкин успел не только залепить ей скотчем рот, но и обмотать липкой лентой запястья и голени. В попытке освободиться от пут, перепуганная до смерти пленница стала извиваться как змея, но в результате смогла лишь отползти в угол комнаты. Теперь она ощущала себя мухой, попавшей в паутину восьмилапого убийцы. Осозная безвыходность своего положения, Катя зарыдала. Приклеенный скотч сильно этому мешал, и в какой-то момент она поняла, что давится собственными слезами. А тем временем Александр уже начал допрос. — Ну что, детка, уже успела заложить меня ментам? — зло поинтересовался он, поправляя на руках медицинские перчатки. Это движение напугало ее больше, чем само нападение. Она отлично помнила слова о наказании в случае непослушания. Катя отчаянно замотала головой. — Точно? Не врешь? — лицо садиста скривилось в недоверчивой улыбке. В ответ Катерина утвердительно закивала головой. Не в силах что-либо произнести, она лишь ритмично издавала носом всхлипы-похрюкивания что, вероятно, должно было означать слово «да». — Хорошо, поросеночек, хорошо. Не нужно так сильно хрюкать. Силы тебе сегодня еще пригодятся, — было заметно, как заходили ходуном его руки, Колкин начинал входить в раж. Чтобы немного успокоиться, он взял ее за мочку уха и небрежно, словно играясь, помял пальцами. В ухе девушки на индийский манер были продеты три маленьких золотых колечка-пирсинга. Колкин решил с ними поиграть, став поочередно оттягивать, и затем резко отпускать. — Эх, жаль такую красоту отрезать, — резюмировал садист с покрасневшим от возбуждения лицом. — Но если ты мне соврала… Из глаз Кати вновь брызнули слезы. — Не реви, дуреха! Будешь ныть, глаза выколю! — с каким-то особым наслаждением произнес маньяк последнюю фразу. Внезапно тишину квартиры пронзила ритмичная трель телефонного звонка. От этих безобидных мелодичных звуков глаза девушки тревожно забегали из стороны в сторону. Колкин с любопытством посмотрел на нее. Неподдельный испуг, промелькнувший в глазах рабыни, конечно же, не ускользнул от его внимания. Он прекрасно знал, что означает подобный взгляд. А означать он мог лишь одно — рабыня изо всех сил старается что-то скрыть от своего господина. Он сходил в коридор и, порывшись в Катиной сумочке, извлек телефон. На экране мобильника высвечивалось имя звонившего. «ОперСедов», — прочитал он, искренне удивляясь простоте и наивности жертвы, не придумавшей ничего лучшего, как записать таким вот образом контакты угрозовца. Вернувшись в комнату, Колкин поднес экран к Катиным глазам. Увидев надпись, девушка зажмурилась и сжалась комочком, словно в ожидании удара. Это определенно развеселило Колкина. Однако бить, связанную и лежащую на полу рабыню, он не хотел: ну что это за удовольствие? Да и зачем, собственно? Ведь впереди ее ждала куда более болезненная процедура, а его — непередаваемое по ощущениям удовольствие. Терпеливо дождавшись, когда вызов прекратится, Александр зашел в меню телефона. Выбрав пункт «Написать сообщение», он набрал пару строк только что звонившему абоненту. «Не могу говорить. Все в порядке, он не появлялся» Клик! СМС-ка полетела оперативнику из уголовного розыска. Спустя десяток секунд Седов подтвердил. «ОК» Удовлетворенно кивнув головой, Колкин приступил к основной задумке. Достав из кармана раскладной швейцарский нож, он раскрыл его и оценил остроту заточки. «Безупречно. Даже ойкнуть не успеет» — определил садист на глаз, филигранно заточенный клинок. Маньяк шагнул к бьющейся в углу в истерике Кате. Грубо наступив ей одной ногой на грудь, он с силой прижал ее к полу и, присев на корточки, ухватился за левое ухо. — Скажи, девочка, чи-и-из! В следующую секунду брызги алой крови обагрили недавно поклеенные обои съемной квартиры. — Не реви! — гаркнул он в лицо Катерине. — Поздно ныть и слезы проливать! К тому же зачем они теперь тебе, если глаз у тебя больше нет?.. Глава 7 — Седов, ты что, дебил? — прокурорский следователь по особо важным делам по фамилии Власенко, уперев руки в стол, с угрозой подался вперед и уставился тяжелым взглядом на молодого оперативника. — Как можно было с потерпевшей заранее не обговорить систему ответов на вопросы? Всегда же существует вероятность, что маньяк выследит жертву и совершит повторную попытку нападения! От распиравшего его возмущения, грузный мужчина с трудом подбирал правильные слова. — Если бы ты сразу догадалась, этот сучок сейчас сидел бы здесь, в моем кабинете, а не расхаживал по Москве в поиске очередной жертвы. Ты хоть это понимаешь? Молодой парень спортивного телосложения за столом напротив молчал, понуро опустив коротко остриженную голову на могучую грудь. — Это уже третье нападение чертова психа за последние три месяца! И, заметь, Седов, он не просто психопат, это маньяк с определенными ритуальными действиями. Он сначала обривает жертв, затем отрезает мочку уха, а тем, кто его ослушался — выкалывает глаза. Это что ж за изверг такой у нас завелся? Старлей, ты хоть, понимаешь, что это может означать? Не в силах больше сдерживаться, оперативник встрепенулся и, кинув быстрый взгляд на следователя, глухо ответил: — Да, Геннадий Петрович, я все отлично понимаю. Маньяк входит во вкус. Он почувствовал безнаказанность и… это чревато тем, что он может пойти намного дальше. Если уже не пошел намного и намного дальше… и страшнее первых экспериментов. — Это, конечно, ты правильно рассуждаешь, теоретик, — Власенко раскраснелся и стал нервно разминать пальцы рук. — Только вот ты, наверное, не знаешь, Седов, что меня уже второй раз за этот месяц в Генеральную прокуратуру на ковер к начальству вызывают. Мы ведь с тобой живем и работаем не где-нибудь в Урюпинске, а в столице нашей родины. И нашим генералам очень не нравится, что рядом с ними, их женами и детьми по улицам разгуливает новый Чикатило. Ты понимаешь, о чем я, Седов?! — Так точно, Геннадий Петрович! — отрапортовал старший лейтенант и отвел глаза в сторону. — Так точно, так точно… — уже намного спокойнее передразнил его Власенко, после чего обратился ко второму присутствующему при разговоре человеку. — А вы, Михаил Альбертович, что на это скажите? Как нам дальше быть? Ну имеется у нас словесный портрет преступника… И что?.. Вы только вдумайтесь, описание преступника дано жертвами, которые никогда больше не смогут опознать его на очной ставке, поскольку он их ослепил!.. Я надеюсь, вы понимаете, что в качестве доказательства в суде, другой вид опознания — да тот же голос мерзавца — будет в разы менее весом. А у нас до сих пор даже отпечатков его пальцев нет. Стервец творит дела в медицинских перчатках! И, что намного важнее, не оставляет никаких биологических следов: нет ни спермы, ни слюны, ни крови, ни волос, ничего у нас на него нет… Да он этих баб даже не насилует в обычном понимании! Вот что плохо! — поймав себя на мысли, что сказал откровенную глупость, следователь в сердцах воскликнул: — Черт, да что за околесицу я несу!