Коротков почувствовал, будто его окатили ледяной водой. Он ошалело глянул на Елену и, повернувшись, пошел к вокзалу. «Череп… Череп… Нет…». * * * Я вновь открыл глаза. Ну все, пора вставать. Взглянул на часы — все ещё восемь? Я что, нисколько не спал? Десять секунд на раздумье, полминуты на осознание того, что я сам вынул батарейку из будильника, пять секунд, чтобы вспомнить про наручные часы… Ёлки-палки!!! Уже без двадцати девять! Выпрыгнув из постели, я помчался в ванную. Это же надо — опоздать на своё первое дежурство! Что скажет мать? Дрожащими, то ли от холода, то ли от страха руками, я докончил бритьё. Увидевший меня сейчас человек подумал бы, что я решил зарезаться, нежели побриться. Наспех помазав царапины какой-то гадостью, я принялся за волосы, которые после сна напоминали прическу панка. * * * «Скорый поезд номер 714 — «Кулинск — Петрозаводск» отправляется с третьего пути» — прозвучал приятный женский голос из динамика. Коротков стоял у входа на вокзал и напряженно курил, часто поглядывая на циферблат часов… Пора. Он вошел в дверь и направился на второй этаж к залу ожидания, который как всегда был заполнен до отказа. Коротков огляделся. Ему нужно было сесть на первое кресло любого ряда. Ага, вот оно у второй кассы. Коротков подошел к креслу, озираясь по сторонам в надежде найти нужного ему человека. Сев на место, Сергей Николаевич достал из чемодана книгу и, несмотря на некоторую утреннюю прохладу, стал ею обмахиваться. По идее, по этому знаку его должны заметить. Теперь осталось только ждать. Прошла минута, вторая, третья… Десять минут. Короткову стало не по себе. С одной стороны, он был рад, надеясь, что это — ошибка, и он уже никому не нужен. С другой стороны, может, он что-то напутал, и его теперь ждет суровое наказание. Сергей Николаевич уже собирался уходить, когда сидящий рядом парень случайно ткнул его в плечо. Коротков встрепенулся и посмотрел на соседа, который спокойно читал книгу. На чистом листе книги черной ручкой было выведено: «Вы из Кулинска?» Коротков вытаращил глаза, изумленно взглянул на парня и выдавил: — Да. — Не смотрите на меня, — не открывая рта прошептал сосед. — Отвечайте только жестами. Сергей Николаевич кивнул и устремил взгляд на полную дамочку сидящую напротив. Дамочка была не очень довольна таким вниманием, и тут же спрятала лицо за журналом. «Бумаги у вас?» — появилась в книге свежая запись. Коротков выразительно кивнул и полез в чемодан, но парень остановил его: — Погоди, — сосед откинулся на спинку и, забыв про собственное предостережение, продолжил вслух: — Куришь? Сергей Николаевич мотнул головой. — Ну и молодец, — парень, ухмыльнувшись, хлопнул старика по спине. Коротков удивленно вытаращил глаза, потом опустил голову и начал рассматривать свои лакированные ботинки. Парень, продолжая улыбаться, встал и, схватив чемодан, побрел к выходу. * * * Парадные штаны валялись под кроватью, напоминая скорее половую тряпку, нежели приличные брюки. Так. Надевать это я не буду. Тем более, без ремня, который я собирался найти сегодня утром, штаны не удерживались на моей до неприличия тонкой талии. Ну ничего, есть ещё джинсы. За окном погода ухудшилась. Небо заволокло свинцовыми тучами, поднялся недюжинной силы ветер. В любую минуту мог начаться дождь. «А говорили, будет сухо», — вспомнил я вчерашний прогноз погоды. Надев тонкую куртку, я собирался выходить из квартиры, однако меня остановил звонок телефона. Подняв трубку, я недовольно поморщился: меня тревожила мать, явно удивленная тем, что застала меня дома в столь позднее время. — Привет, мам, — промямлил я. — Да. Да… Давай позже, я опаздываю… Ладно… Хорошо, позвоню вечером. До скорого. Погода на улице всё ухудшалась. Сильнейший ливень «яркой пеленой наполнил небо». Ветер всполошил кое-как уложенные волосы; я промок насквозь, пока добирался до трамвайной остановки. В ГУВД, куда я собственно и направлялся, можно было добраться и пешком, благо оно находилось недалеко от дома. Однако окончательно размокнуть перед дежурством, мне не особенно хотелось. На остановке уже набралось достаточно пассажиров. Некоторые ждали трамвая, некоторые прятались здесь от дождя, кто-то покупал сигареты в ларьке. Прошло пять минут, однако трамвая ещё не было видно. Люди на остановке не скучали. Взгляды большинства людей были устремлены на скамейку под навесом, где двое молодых людей, парень и девушка, целовались взасос. — Во дают, — прошептала стоящая рядом бабуся. — Среди бела дня, как не стыдно. Противно смотреть. Бабуся, однако, глаз от парочки не отводила. «Вот же дураки, — подумал я, продолжая лупиться на целующихся. — Смущают же молодых». Парочке всё было до фени, и они продолжали радовать многочисленную публику. Наконец, подошел трамвай. Свободных кресел в нем не было, да и стоячих мест осталось мало. Опасаясь не попасть внутрь транспорта, я пробрался к двери и, в итоге, толпой был внесён в угол трамвая. Меня сдавили со всех сторон; я еле-еле ухитрялся дышать. Наконец, дверь закрылась, и мы тронулись с места. Стоящая рядом, уже не молодая женщина в очках, вдруг обратилась ко мне: — Молодой человек, подвиньтесь, пожалуйста. Я притворился, что ничего не слышал, понимая всю нелепость этой просьбы — зажатый, словно в тисках, я даже рукой не мог шевельнуть. — Молодой человек, вы что — глухой? — вновь раздался под ухом женский голос. — Я же вас русским языком попросила подвинуться… — А вы что — слепая?! — не выдержал я. — Куда мне двигаться, в окно, что ли? В вагоне на пару секунд воцарилась тишина. Женщина нахмурилась, очки съехали на кончик носа. Мне даже показалось, что из её ноздрей пошел дым. — А мог бы ответить и повежливее, — возмущённо покачала головой, чересчур располневшая дама. Повежливее! Я опаздываю на работу, волнуюсь, еле дышу, а тут какая-то женщина просит невозможного. Хотя сама-то стоит свободно. — Они, нынче, все такие, — крикнул кто-то в другом конце вагона. — Доброго слова от них не дождешься! — Стрелять их всех надо… У! Как всё запущено… По вагону послышался сдержанный смех. Женщина в очках бросила на меня негодующий взгляд и, чувствуя за собой поддержку публики, громко сказала: — Я, между прочим, заслужила уважение — я старше вас в три раза. — С семидесятилетием вас, — ляпнул я, решив в уме несложную математическую задачу, и понял, что сказал глупость. Теперь на меня ополчились все. Я слышал «комплименты» даже от тех, кто меня не видел и не слышал. Трамвай уже подъезжал к зданию «главка», но, как назло, за пятьдесят метров до оного застрял в пробке. Я с тоской смотрел на управление сквозь пыльное окно, заучивая новые матерщинные слова. Новых выражений оказалось намного больше, чем старых. Больше всех «старалась» та самая бабуся с остановки. Обсуждение моей личности дошло до славных дней времен Иосифа Виссарионовича Сталина и Леонида Ильича Брежнева. Да… Жалко, что здесь нет целующейся парочки, может, на них бы отвлеклись. Боясь, что моё прескверное поведение может оказаться связанным с гибелью атомохода «Курск» и с повышением стоимости доллара, я молил Бога, чтобы трамвай, наконец, доехал до остановки. Вскоре, мои мольбы были услышаны — вагон, проехав некоторое расстояние, остановился. Двери открылись, и я с криком: «Слава, КПСС» выпрыгнул на тротуар. * * * Сержант Стрельцов стоял, опершись на стену, и пытался уснуть. Ему это почти удалось, во всяком случае, трезвые мысли куда-то улетучились из головы, и вместо них появились какие-то бредовые размышления и воспоминания. Дневная сонливость парня объяснялась тем, что он всю ночь провёл на лестничной клетке у своей двери. Потерянный ключ никак не находился, соседки, у которой был запасной комплект, всё ещё не было дома. Она пришла только под утро, когда Стрельцову уже было пора на работу. Спать стоя было ужасно неудобно: мешал автомат, ужасно доставал постоянный шум, расслабиться по полной программе было невозможно. — Спим на посту?! — раздался над ухом громкий возглас. Стрельцов мигом проснулся и чуть не упал от неожиданности. Тревога оказалась ложной — его разбудило не начальство, а друг и напарник Андрей, с которым он дежурил по железнодорожному вокзалу. Стрельцов расслабился и с укором посмотрел на ухмыляющегося друга: — Ну и шуточки у тебя. Так от страха подохнуть можно. — Спать ночью надо, Олег. Что, опять по девкам шлялся? Стрельцов попытался что-то возразить, но Андрей его опередил: