Глаза черные, на дне зрачков пляшет адское пламя. Эта невинная игра даётся нам всё сложнее. — Знаешь толк в соблазнении. На самом деле – нет. Понятия не имею. Действовала чисто по наитию, потому что страшно хотелось попробовать на вкус его кожу. Приподнимаюсь, собираясь слезть с мужчины, но Вадим резко кладёт руки на мои бедра и опускает меня обратно. — Сиди так! Мне нравится! Судорожно киваю. Мне тоже нравится. Обхватив мою талию одной рукой, он слегка наклоняется вперёд, тем самым прогибая меня в пояснице и почти утыкаясь носом в мою грудь. Приходится обхватить его за плечи, пока он берёт кубик. Бросает его на карту и снова попадает на чёрный. — Так не честно! – возмущаюсь я. — Могу перебросить, — предлагает он, так и продолжая находиться в опасной близости от моей груди. — Не надо. Это не честно. Давай мне, — бросаю и попадаю на зелёный. Я уже запуталась в категориях, поэтому тяну карту, даже не пытаясь вспомнить что там. А там вопрос. Хм. Две категории вопросов? Нужно будет прочитать в инструкции об отличии между ними. – Расскажите о вашем самом ярком оргазме. Где и с кем это произошло? Вот чёрт! Вадим откидывается на спинку дивана, с интересом смотря прямо на меня. Его руки по-хозяйски лежат на моей талии, а большие пальцы выводят узоры на моей коже. Выжигают по клейму с обеих сторон. — Ну, Шапочка? Что замолчала? От стыда хочется убежать и спрятаться в комнате. Сижу тут с ним играю во взрослые игры, а сама никогда даже оргазма не испытывала. Петтинг в исполнении бывших никогда не заканчивался описываемыми фейерверками. Мне было приятно, но не более. И я даже не уверена, что это были оргазмы. Хмурюсь, пытаясь отыскать в памяти хотя бы один, более менее выделяющийся на их фоне. — Что, их было так много, что не можешь выбрать? – усмехается громила. — Нет. Их просто не было. Пальцы на моей талии замирают. — В каком смысле? Ты ни разу не кончала? — Нет, — пячу взгляд и еложу на его коленях. Мне неловко. Впервые настолько неловко. Никогда я не беспокоилась о том, что у меня не было серьезных отношений, а сейчас в руках опытного Волчары чувствую себя, как не знаю кто. — Почему? Попадались неопытные партнёры? — Да у меня их вообще не было, — немного нервно веду плечом, — ну… точнее были… но секса не было. — Что, прости? Втягиваю голову в шею, а потом вспомнив, что я сильная и независимая, выпрямляюсь и складываю руки на груди, упрямо смотря в ошарашенное лицо. — Да, Вадим, не было. Я прямо слышу как шелестят шестеренки в его голове. Ну точно сейчас погонит меня поганой метлой в спальню, ещё и отчитает, что залезла на него. — Всё, игра закончена? С девственницей играть не интересно? – с обидой упираюсь ладонями в его грудь, намереваясь встать, но Вадим снова дёргает меня обратно. Удивленно встречаю его взгляд, от которого убежавшие мурашки в припрыжку возвращаются. — Ошибаешься, Шапка. Теперь ещё интереснее, — медленно скатывается взглядом по моему телу. – Намного! — Почему? – спрашиваю почти шепотом. — Потому что это охренеть как заводит. Невинная девочка, которую нельзя, но очень хочется. – его раскрытые ладони ползут вверх по моим ребрам и останавливаются прямо под чашечками лифчика, — Кубик подай, пожалуйста. Едва дышу от его слов и ощущения шероховатых ладоней на моей коже. На несколько секунд теряюсь в эмоциях, граничащих с невыносимыми, а Вадим в этот момент большими пальцами проводит линии вдоль моих ребер. Смотрит мне прямо в глаза, дышит приоткрытым ртом. — Ксень, кубик дай. А.. точно! Нащупав позади себя белый кубик, протягиваю ему, и зависаю, когда он снова склоняется вперед, прижимая меня к себе вплотную, а потом хрипло произносит мне в шею. — Оранжевый. – замираю в ожидании, — Поласкайте соски вашего партнёра. Сердце ухает вниз. Зажмуриваюсь, пряча лицо у него на плече. 11 Вадим Я уже забыть успел как это, когда девушка так искренне смущается. Щеки Ксени ярко алого цвета, в глазах тревога вперемешку с возбуждением. Такая сладкая девочка. Медленно, чтобы не спугнуть её, передвигаюсь пальцами по упругой девичей коже, миную не привлекательные чашки лифчика и осторожно веду подушечками поверх них. По рукам электричество несется прямиком к паху. У меня и так стоит колом после наших игр, а от откровенных прикосновений к Ксене и вовсе пробки вышибает. Шапочка, забыв о своём остром языке, судорожно втягивает носом воздух и дергается назад. — Может, давай остановимся? – шепчет тихо-тихо. — Тттшш, не убегай, девочка! – хватаю её за талию и возвращаю обратно. Моё обещание не трогать её кануло в лету. Не могу не трогать, когда в моих руках такой лакомый кусочек. На моей практике такие были уже давненько. По молодости разве что, когда только универ закончил. В последнее время из-за загруженности на работе, частых поездок и банального отсутствия отдыха, отдаю предпочтение опытным женщинам, знающим как доставить удовольствие и не претендующим ни на что большее. Хватило с меня серьезных отношений на пол жизни вперед. А вот девственниц вообще стороной обхожу. Обходил. Надо бы по рукам себе надавать, но разве ж можно отказаться, когда Ксеня так губу свою прикусывает, а её полная грудь часто вздымается от волнения. — Не бойся, я тебя не обижу! Неторопливо завожу руки ей за спину и щелкаю застежкой. Стягиваю по плечам лямки белья, едва не подавившись собственной слюной. Соски, собравшиеся в тугие бусинки, призывно торчат. Грудь аккуратная, вздернутая, красивая. Охренеть, какая красивая. Перед глазами от взорвавшейся похоти начинают разлетаться цветные мушки, вся кровь из мозга стекает в трусы. — Блядь, Шапочка, ты прекрасна! Ксеня сглатывает и начинает дрожать. Метнув взгляд ей в лицо, чтобы удостовериться, что это не от страха, вижу, как зрачки затопили всю радужку её ясных глаз. Девочка на взводе не меньше меня. Как вообще можно было так долго оставаться нетронутой? Она же чистый секс. И фигурка и характер, за который её хочется приручить и оттрахать. Сначала нежно, чтобы искусала свои мягкие губки, а потом жестко, чтобы визжала и кричала, а потом терлась прирученной кошечкой и мурлыкала. Провожу пальцами внизу, под её грудью, а когда Ксеня прикрывает глаза, наконец трогаю её соски. Вздрагивает, как удара током и хватается за мои запястья. — Вадим… Испуганный взгляд устремляется в меня, но я кратко качаю головой. — Не говори, что ты отступаешь, Ксеня! – хриплю, как наркоман, — мне казалось, ты не из пугливых. Зацепивший меня при нашей встрече огонь, вспыхивает в её глазах, но тем не менее рук моих она не отпускает. Так и держится, вцепившись пальцами в запястья, пока я медленно обвожу коричневые ореолы. Те скукоживаются ещё сильнее, по груди бегут мурашки.