Кто ж знал, что остаться действительно было бы лучше! Но я, ведомая желанием попасть в свою скромную, но любимую комнатушку, летела домой. Ну как летела? Выйдя из подъезда и получив в лицо россыпь огромных лопатых снежинок, конечно слегка поубавила свой пыл, но решения не поменяла. За те два часа, что мы ужинали и беседовали в уютной кухоньке старушки, сугробы успели прилично вырасти, а количество падающего снега сверху удвоилось. Подняв голову, попыталась посмотреть на небо. Полностью серое, затянутое тяжелыми тучами, оно явно не собиралось прекращать извергать снег. Что было не очень хорошо, так как дороги так быстро у нас не чистятся, а судя по машинам во дворах, пытающимся выехать и то и дело застревающим в снегу, процесс поездки домой мог затянуться. Так, ну и где тут остановка? Остановившись, я полезла в карман за телефоном и открыла «карты». В этой части города я впервые, поэтому местность мне совершенно не знакома. Вроде бы мне нужно вот туда, направо! Сощуриваюсь, приложив ребро ладони ко лбу, и всматриваюсь в место, где согласно приложению должна находиться остановка. Обозначающих знаков никаких, но женщина вон вроде стоит там какая-то. Вероятно, тоже ждет автобуса! Запихнув намокший от снега телефон обратно в карман, я покрепче заматываю шарф вокруг шеи и бреду к остановке. Идти с каждым шагом становится все сложнее. Ноги утопают в тяжелом липком снеге, и не смотря на то, что зиму я просто обожаю, сейчас мне хочется остановить этот невесть откуда взявшийся снегопад. Давно я не помню такой зимы! Уже несколько лет как совсем немного снегом припорошит и на том всё, хватит с нас сказки. Но явно не в этом году! Дохожу к месту назначения и ежусь. Благо хоть, фонари горят, а то бы разглядеть что-либо было еще сложнее. Женщина, которую я приметила, оборачивается и недовольно оглядывает с головы до ног. Сама-то в тонкой куртке, высоких лакированных сапогах и без шапки. Странный вид, на самом деле. В такую погоду укутываться сильнее надо, и уже точно не на каблуках рассекать по снежному покрывалу. Холод начинает проникать под куртку, заставляя меня топтаться на месте, чтобы не окоченеть совсем уж, но не помогает. Мимо приезжают машины, некоторые сигналят, одна даже останавливается около женщины. Вот только этого мне не хватало. Чтобы прицепился сейчас кто-то. Пока она склонившись к водителю, беседует о чем-то, я отступаю подальше от тротуара. Растираю ладонями плечи и жалею, что не взяла с собой перчатки. Руки страшно покраснели, прямо в тон моему комплекту. Выдыхая теплый воздух на ладони, наблюдаю, как машина от женщины отъезжает, а проезжая мимо меня, замедляется. Нет, нет, даже не думайте! Разворачиваюсь спиной к дороге, демонстрируя, что для знакомств я закрыта. Свист шин даёт понять, что водитель теряет ко мне интерес, поэтому я снова возвращаюсь на своё место. Да Господи, где же этот автобус? Лезу окоченевшими пальцами за телефоном и разблокирую его. От мороза он подвисает и не дает мне увидеть движение транспорта. Чтоб тебя, а! Ну где же он, миленький!? — Слушай, шла бы ты отсюда! Хриплый женский голос заставляет меня поднять голову и увидеть ту самую женщину, что стояла от меня в каких-то нескольких метрах. Сейчас она подошла ближе и выглядит очень злой. — Не поняла? — Что ты не поняла? Вали отсюда, иначе я Володю позову, он с тобой сам говорить будет! — Извините, женщина, я понятия не имею какого Володю Вы собрались звать, но у нас свободная страна. Стою где хочу, — прячу телефон в карман и стараюсь выглядеть бесстрашной, хотя если честно ситуация мне неприятна. На всякий случай осматриваюсь. Улица абсолютно безлюдная, только на трассе вот машины пролетают мимо и почему-то часто сигналят. — Стоять где хочешь будешь у себя на районе. А это мой район, — она вдруг подходит ко мне вплотную и нагло тянет за мой шарф, — Вали, я сказала. От женщины неприятно разит приторными духами, на лице толстый слой тонального крема, веки ярко накрашены синими тенями, а на ресницах сгустки туши. — Отпустите меня, — пытаюсь отойти, но она дергает меня к себе. — Пошла отсюда! Господи, да она же ненормальная, вдруг понимаю я. Скорее всего, у нее какое-то расстройство ментальное, а если так, то она что угодно может здесь со мной сделать, и никто не поможет. Ведь тут и людей-то нет. На спине выступает ледяной пот. Зеленые глаза, вокруг которых собрались полоски морщинок стирают меня в крошку. — Х-хорошо. Отступаю на шаг и чуть не падаю, когда она разжимает пальцы и освобождает мой шарф. Рядом раздается шуршание шин, на которое эта ненормальная поворачивает голову и тут же меняется в лице. Улыбается, оголяя свои не слишком белые зубы и делает в шаг в направлении автомобиля. — Эй, Красная Шапочка, прыгай! – звучит низким мужским голосом из салона. Только через пару секунд я догадываюсь, что это мне. Женщина резко оборачивается и я снова читаю в ее глазах это вопиющее «Убью». Господи! Не раздумывая бросаюсь к автомобилю и забираюсь внутрь. Сердце мчится, как хомяк в колесе, который то и дело вылетает из него. Мое вот тоже вот-вот и вылетит, потому что я чувствую, что та неадекватная все еще смотрит на меня. — Поехали, пожалуйста, — поворачиваюсь к водителю. Мужчина, лет сорока, может немногим меньше, бегло оглядывает меня глазами. — Сколько? Что? Не сразу понимаю я. Синие холодные глаза сужаются, а широкая бровь нетерпеливо ползет вверх, пока я лихорадочно пытаюсь сообразить что он от меня хочет. Ааа, Господи. Он спрашивает сколько я могу заплатить ему за то, чтобы подвез! Сейчас я готова отдать все, что у меня есть, лишь бы уехать отсюда. — Три тысячи. Ровно столько мне прислала бабуля в посылке, замотав деньги в носовой платок. — Пойдёт! Машина наконец, отъезжает, и только теперь я могу облегченно выдохнуть. Кошусь на мужчину, запоздало понимая, что это первый раз, когда я вот так села к незнакомцу. Крепкий, сбитый, опасный. Руки огромные и мускулистые. Такими можно и шею свернуть, если захотеть. Так, Ксеня, прекращай! Похоже, испуг повлиял на восприятие. Человек тебе жизнь можно сказать спас, а ты его сразу в насильники записала. Вот уж эти предубеждения! 2 Ксеня В салоне тепло и приятно пахнет терпким мужским одеколоном. Не спортивным, как от моих одногруппников, а более глубоким, с нотками бергамота. Вспоминаю, как бабушка любит заваривать чай с бергамотом, когда я приезжаю к ней в гости, и ненароком улыбаюсь. Кожу ладоней покалывает, пока я грею их друг о друга и исподтишка кошусь на моего спасителя. Мужчина ведет автомобиль уверенно, лениво даже, я бы сказала. Одной рукой покручивает руль с эмблемой немецкой автостроительной компании, а вторая лежит на ручке передач. Выглядит немного уставшим. — Давно здесь? – внезапно спрашивает, метнув в мою сторону короткий взгляд. — Где? — Там, — мотает головой назад. Ааа, это он об остановке. — Минут двадцать как. — В смысле? – синие глаза перемещаются с дороги на меня и сужаются. Под давлением его взгляда я прижимаюсь крепче к спинке сиденья. Потому что уж слишком пристально он осматривает моё лицо и дольше, чем положено зачем-то губы. Они у меня похоже обветрились на морозе, пекут страшно. — Ну, двадцать минут стояла. Я вообще впервые… Трель его телефона, что лежит на консоли, прерывает мой порыв рассказать о том, что я впервые оказалась в этой части города. Громила, а именно так я его окрестила про себя благодаря жилистому и спортивному телосложению, берет телефон и принимает вызов. — Да, Степ? Я же сказал – все вопросы к Макарову. Если он напутал даты, то это его проблемы, а никак не мои, — говорит довольно резко, — Ну хорошо, а от меня ты что хочешь? Как я тебе машину достану на завтра? Ты же видишь, что на улице творится. Придется отложить. Павленко, если там в голове хоть что-то есть, и сам перенесет поездку, потому что в такую погоду только совсем отбитый мозгами рискнет выходить из дома. Да… И вообще я на выходные к себе уехал, так что если какой форсмажор, обращайся к Макарову. Я сказал, я уехал, два дня меня не беспокоить, а косяки свои расхлебывайте сами, иначе место работы новое искать будете! – рявкает и сбрасывает звонок, швырнув мобильный обратно на консоль. Ничего себе! Были бы у меня фаберже, точно сжались бы от менторского тона, каким были произнесены последние предложения. С опаской немного кошусь в сторону водителя, от которого раздражение хлещет, как из питбуля слюна. Лицо напряженное, желваки ходуном ходят. Вот это деспот, а не начальник! Отворачиваюсь, решая не привлекать к себе внимание, и утыкаюсь в окно. Ну и удружила погода! Метель, кажется, только усиливается. Дворники работают без остановки, разгоняя налипающий на окна снег. Людей почти нет, зато машин на трассе тьма.