* * * Красноармеец Владимир Поселягин Пролог. Поле горело и ветер гнал это пламя на нас. Урожай пшеницы погибал, но всем было плевать. Тут лишь бы выжить. Нашей группе стояла задача задержать противника, что мы и делали. Впрочем, и поле загорелось от наших действий. Подожгли один мотоцикл, встав в засаде, тупо залегли в пшенице, времени выкопать даже стрелковых ячеек, просто не было. Да и бронетранспортёр ярко полыхал. За спиной деревня на десяток дворов, где спешно эвакуируется медсанбат, и не уползти, немцы, оправившись от первого удара, вели активный огонь, подавляя наши огневые точки. Часто работали танковые пушки. А нас тут всего чуть больше взвода с одной «сорокапяткой». Пушку нашу уже сбили, вон она, перекосило с вывернутым колесом. Из-за щита видно окровавленную кисть убитого бойца из расчёта. А следом за огнём шли и немецкие танки. Это чехи, их уже знакомые клёпанные силуэты. Многие из парней вскакивали, не выдержав вид пламени, что шёл стеной на них, а я пока стрелял из своей «СВТ». Левый фланг засады не так задымлен и была возможность видеть перебегающие фигуры немцев. Это похоже Вермахт, а не СС, с которыми мы дрались всего каких-то два часа назад. Впрочем, после того боя от Сорок Пятой стрелковой дивизии, где я был приживалой, и осталось едва полполка. Отложив винтовку, все магазины уже расстрелял, перезарядить нужно, я достал из своего хранилища немецкий «ПТР» и прижался щекой к прикладу этого противотанкового ружья, оно одно в нашей группе. Впрочем, о нём никто не знал, мой недавний трофей, и прицелившись, выстрелил. Тут уже без этого ружья никак, и оно отлично себя показало против брони чехов, первая пуля, пробив лобовую броню, сгинула внутри, экипаж вскоре полез наружу, хотя машина на ходу была, на донышке пули была смесь слезоточивого действия, она их и выгоняла. А тут и второго подбил, из пяти оставшихся, ещё три наши артиллеристы подбили и подожгли, пока их самоходка не накрыла, этот уже задымил. Наши выбивали пехоту и танкистов. Тут немцы садить миномётами начали, и свою, должен сказать, я слышал. Только и успел дёрнутся. Хотел перекатится, как накрыло. Так меня из сознания и выбило. Если бы оружие в хранилище не убирал, отчего промедлил, может шанс бы и был. *** Я сидел на берегу реки, ночь, и задумчиво кидая камешки в воду размышлял. Знаете, с магами знаком, хотя у меня это первое перерождение, но вот что стану попаданцем, умру и очнулся в теле молоденького восемнадцатилетнего бойца, как-то предположить не мог. Парня звали Герман Одинцов. Это ещё нормальное имя, мои родители тоже мне дали редкое, Добрыня. Думаю, пока тут на реке сижу, находясь в самоволке, стоит отписать что происходит, а то понимаю, непонятки со всех сторон. Зовут меня Добрыня Никитич, смеяться не надо, да и я уже привык. Фамилия что ни есть самая обычная. Иванов. Родился, жил, да и после армии вернулся, в Казань. Там и помер. Странная смерть, хотя я даже испугаться не успел. Лифт вдруг рванул, похоже оборвались троса, и с двадцатого этажа ухнул вниз. В общем, шансов на моём шестидесяти четвёртом год жизни, не было. Хорошо один в кабине был, пока поднимался на свой двадцать второй этаж, где у меня квартира в этом новом доме была. Четыре года как сдан, считай новый. Вообще можно много что рассказывать, про семью, она большая, про армию или приключения по родной стране или как исколесил весь земной шар. Я не буду этого делать обычная среднестатическая советская, а потом и российская семья. Я опишу о другом, это случилось в восьмидесятых, сразу после армии. В общем, грибник я, как раз погулять вышел, на разведку, если что, потом с матерью и женой на машине уже заготавливать на зиму, и встретилось мне в лесу бородатое чудо-юдо, в балахоне. В общем, обездвижили меня, магом чел оказался, русского не знал, но ментально, глядя глаза в глаза, мог общаться образами. Между прочим, вполне информативно. Ему кое-что было нужно, и он показал образами что. В большинстве металлы. Обещал наградить. Что нужно я достал за неделю, правда маг сильно ворчал что те с примесями, но ему подходят. Занялся ремонтом железного блина портала. Сам маг не один был, с учеником, забитым заморышем, оба явно из средневековья. При этом боялись лес покинуть. Уже выходили на автотрассу, и та их напугала рёвом грузовиков. Еды тоже я приносил. Шесть дней и те отбыли в свой мир. Думаете я просился с ними? Ага, прямо разбежался. Мне и в Союзе здорово жилось. Однако подарок получил, причём маг сказал, что он на все жизни, вот так переродившись, я понял о чём он. Это было безразмерное хранилище. Вообще их в аурах устанавливают магам, но и обычные люди могут носить и использовать. Знал он, что мне точно понравится. В общем, если у магов хранилище действительно безграничного размера, ну там за тысячу тонн, хранилища по весу измеряются, а не размеру, то у обычных людей, простецов, как тот нас называл мысленным образами, не более пяти тонн. Это всё на что хватало энергии в аурах простецов, если больше, то начнёт тянуть жизненную силу и владелец хранилища умирал. Лет за пять после установки. Ну мне ещё повезло, маг сделал замеры, я без проблем для своей жизни могу выделять энергии из ауры на хранилище в пять тонн и семьсот двадцать килограмм. Маг на этом как раз специализировался, легко установил именно такой размер, научил использовать и отбыл. Вот такая мне плюшка досталась за помощь. Я быстро понял, как это здорово иметь такую вещь. На жизнь мне хватало, в криминал не лез, по молодости лёгкая спекуляция, покупал дыни и арбузы, и продавал зимой, цена в десять раз больше, всё равно расхватывали, хватало на мелкие радости жизни. А так держал в хранилище самое нужное и важное. Отметил что если еда готовая и горячая, то убрав в хранилище, и достав через год, она такой же горячей и вкусной оставалась. Внутри хранилища явно стазис. Живое то принимать не могло. Впрочем, всё. Размер один, не качалось. Одно я понимал точно, тайну хранилища нужно хранить всегда, иначе плохо будет, и хранил как зеницу ока, о нём так никто и не узнал. Когда лихие девяностые начались, все подрабатывали кто как мог, у меня у самого семья большая, кроме жены и тёщи, та тогда с нами жила, трое детей, родители, и с завода сократили. А я слесарь-инструменталист пятого разряда. Занялся контрабандой, угоном машин из Германии и продажей их тут. Редко цельными, если только по заказу. Больше банально разбирал на запчасти и на авторынке в рядах двое моих знакомых их продавали. Сам выступал как якобы посредник, своего магазина или места продажи не имел, именно продавал клиентам запчасти, а уже они дальше. Хорошо поднялся пока не научился тупо грабить банки, так что жизнь пошла неплохо, недвижность, хорошие машины. Часто за границей отдыхал. В Англии целый год прожил, там у меня в курортном городке любовница была, украинка. Зато английский здорово подучил, почти без акцента говорил. В путешествиях этот язык везде пригодится. Впрочем, это единственный иностранный язык что я знал. Не полиглот я, но погружение в языковую среду помогло. С супругой я развёлся, в две тысячи десятом, задолбала, это тёща её науськивала, да и сама сварливой стала. Нет, жить по привычке можно, но зачем друг друга мучить? Любви у нас никогда не было, женился по залёту, причём ребёнок не мой, как оказалось, это два следующих мои, я экспертизу сделал позже, в две тысячи десятом, когда догадался это сделать, так что с облегчением выгнал ту и зажил неплохо. Сынок старший, мажор хренов, официально, а работали мощные адвокаты, был убран из списков моих детей. Документы проведения экспертизы приложили. Тот вообще в мать пошёл, но вроде и мои черты были, я потому и не сомневался. Результаты экспертизы шоком стали, неделю отходил. И из наследников я его вычеркнул, второй мой сын им стал и дочка. Пусть поживёт на пенсии матери и бабки. Я им ни рубля не давал. Квартиру купил, трёшку в центре Казани, и с глаз долой. Дальше сами. Содержать и не думал, бесили, особенно с момента как получил бумаги по экспертизе ДНК. Я проверился в ещё одной лаборатории, но результат тот же, двое моих, старший нет. И ладно бы семимесячного официально родила, так нет, вполне здоровый девятимесячный. Два суда выиграл, что на меня подавали, пока эти чёртовы троса не оборвались, летом двадцать второго. Причём подозреваю, не всё там просто, хлопок был, прежде чем я вниз полетел. Не взрывное ли устройство? А мог и бывший сынок поспособствовать, только странно, это месть или надеется на наследство? Может не надеется. Вот такие дела. Теперь по тому парнишке в которого попал. Герман Одинцов, красноармеец. Прибыл в часть весной сорок первого года, это была Восемьдесят Седьмая стрелковая дивизия. Причём рота Девяносто Шестого стрелкового полка, что и выходила в эту дивизию, находилась на территории города Владимир-Волынск. На них охрана складов и станции железной дороги. В случаи нужны усиливали комендатуру. Сам Герман был из Горького, сирота. Нашёл в письме информацию, оно догнало его уже когда тот проходил курс молодого бойца. Там писалось что бабушка его, померла. Единственный родственник, что его и растила. Домик её пока заперли, опечатали, бабку уже похоронили. Месяц шёл курс молодого бойца, на охрану важных объектов пока не ставили, но посылали в патрули. Неплохой стимул обучения близкой к боевой, тут каждую ночь что-то да случалось. Там Герману по голове и дали рукояткой ножа, когда ночью на воров наткнулись, те добро выносили из дома. Одного тот успел штыком, но и его в ответ. Хотя тут не ударили, кинули в него нож, попало рукояткой. Да так удачно, в висок, что и убило. Лейтенант, командир патруля, опытным был, провёл все нужные мероприятия, даже рот в рот, обучали их на днях, и заставил забиться сердце молоденького красноармейца. Вот только очнулся в его теле уже я. Что самое обидное, почти пустое хранилище. И не стоит думать, что меня ограбили, оно и было пустым на момент гибели в прошлой жизни. Причина есть, просто стечение обстоятельств. Мне один знакомый, я ему криминальные тачки продавал в девяностых, нашёл меня и заказал покупку двух снегоболотоходов «Беркут-8». Шикарное предложение сделал, да напомнил про долг, а я ему действительно должен был, помог как-то здорово, и подумав, что-то я закис, согласился. Вот только каждая машина весила по две с половиной тонны, плюс запас топлива и запчастей. Как раз в размер хранилища укладывался. Я всё достал и выложил в гараже, тот под сигнализацией, и вылетел за машинами в Тюмень, уже знал где можно достать, на каком заводе. Машины новые, клиентам передать не успели, выкрал, и под Воркутой, условия такие были, передал. Место глухое там, у заброшенной деревни, но я же стопроцентную предоплату получил, передал машины и отбыл. Как раз при возвращении, когда о душе мечтал, самолёта не было, в душном поезде добирался, тросы и полопались. А так старый знакомый намекал, что машины нужны для серьёзных людей. С зоны бежать надумали и без этих машин там не выжить. Остальное видимо сам комплектовал, оружие, припас, палатки. В общем, я связываться не хотел, технику передал и свалил. Это всё. А очнувшись, долго соображал где я, пока не понял, что попал, и в кого. Там уже врачи и объяснили. Две недели держали, уже всё осознал и принял решение как дальше быть, пока не выпустили. Сегодня ночь с двадцатого на двадцать первое июня, и я сидел и переживал. Колотило меня. А что мне делать? Готовлюсь к войне. Эти две недели в медсанбате дивизии, я не только полностью новое тело освоил, а оно на голову меньше чем раньше было, даже ходить заново учился, движение конечностей, пальцев, врачи с пониманием к этому относились, травма головы, но освоил. Ну и жизнь парнишки изучил. Мне поставили диагноз частичная амнезия. Не полная. Смог вывернутся. Знаете, я пока лежал в медсанбате, успел о многом подумать. Мне эти недели здорово пригодились для адаптации. Осознание о скорой войне меня если не в панику отправляли, то близко. Я не хочу воевать на этой войне, я это осознавал чётко и вполне понимающе. Я не трус, но мне стало страшно. Даже подумывал, в редкие периоды самокасания, просто сбежать и забить на всё. Вот только быть дезертиром я не хотел, а гордость не давала. Как крыса прятаться по углам? Ну уж нет. Четыре страшных года впереди, перетерпеть и можно жить дальше. Если переживу войну, а я постараюсь. Главное быть осторожным и не лезть на рожон. Даже подумывал стать инвалидом, по типу самострела, отправят в тыл и буду там просто жить, но и это отложил. Не обращайте внимания, минута слабости была. Вот если немцы подранят, не расстроюсь, главное чтобы не сильно, не смертельно. Вообще этот период я любил, альтернативные книги читал, интересно было, но я никогда не мечтал сам попасть сюда. Желания бегать с винтовкой наперевес у меня никогда не возникало. После двух лет в стройбате, армию я не переносил органически. Однако этот страшный день воскресенья приближался и что-то нужно делать. Вот и начал строить планы, всё уже принял, буду честно воевать, а там будь что будет. Между прочим, принять такое решение было ой как не просто. Что я имею, это тело паренька, настоящего арийца. А что, светловолос, голубоглаз, по всем немецким параметрам настоящий ариец. Так вот, тело крепкое, вполне выносливое. Хотя пока дрищ, откормить нужно. Молодое тело взамен старому, это большой плюс. Ну и хранилище. Кстати, открывать его в новом теле не пришлось, три потуги, и я прочувствовал его. На месте, со мной. Вот и всё. Уже убирал и доставал вещи для пробы. Для войны размер хранилища крайне мал, капля моря, для одного бойца… Ну, в принципе, при экономии хватит. Я ещё в прошлой жизни за сорок лет эксплуатации хранилища, понял, какой груз там должен быть. Первое - транспорт. На него и на топливо уходит тонна. У меня были горный велосипед, туристический, скутер и квадроцикл. Остальное это топливо к двум последним. Потом две тонны для имущества, ценного, деньги, золото из банков и всё такое. Драгоценности тоже. Мой капитал. Он в гараже и остался, сыну отойдёт. Потом еда на тонну. Готовой кило двадцать было, да и то всё съедено, остальное в гараже. На пятом месте оружие и всё для дикого отдыха. От лёгкой пластиковой лодки и подвесным мотором, удочек, до зимней палатки с печкой. Всё это пришлось выложить, здесь же приоритеты меняются. Жизнь другая и скорая война. Теперь стоит коснутся того, что осталось в хранилище. Я же говорил, что оно «почти» пустое. Так вот, я знаю того, кто меня нанял, не простой чел, сам недавно откинулся, поэтому подготовился. В хранилище была скатка пенки, спальник всесезонный, там утеплённую подкладку убираешь и считай летний. А так на снегу спать можно. Подкладка на месте была. Я на сутки раньше к месту встречи прибыл и отслеживал чужих. Для этого у меня был дрон, очень дорогой, в два раза дороже чем тот мне за болотоходы заплатил. Тот имел возможность ночной съёмки. Дальность тридцать километров, сорок минут работы. К дрону мощный армейский планшет для управления этой машинкой. К счастью, тот прибыл с напарником, приняли машины, подтвердил закрытие долга, и я ушёл. Ну а пока ждал его, смотрел фильмы на ноуте, что со мной был. Хорошая там коллекция. Также имелся мини-генератор, весом восемь килограмм, киловатт выдавал, но для зарядки дрона и ноута с планшетом, более чем. Понятно и оружие было, я же знал с кем встречаюсь. Были «Глок-17» с глушителем, к нему два запасных магазина и сотня патронов россыпью. Также автомат «ВАЛ», тоже с глушителем, оптикой, да подсумки с запасным магазинами. Ровно шесть магазинов. Я долгий бой вести не собирался. Мне бы свалить возможность была, остальное не важно. Да к автомату ещё сотня патронов россыпью в запасе. Больше по грузовой марке не входил, даже бинокль не взял, камеры на дроне вполне хватало, чтобы понять те это или не те. Еда была, но всё подъел пока домой не вернулся. В пути ушло. Как видите, мелочёвка в хранилище есть на сорок кило, и она очень нужна, более чем, но это всё мизер. Оружия до конца войны не хватит, что там сто сорок пять патронов к пистолету и двести сорок к автомату. Если и использовать, то редко и в случае крайней нужды. Тогда может и протяну его подольше. Теперь же то, что буду иметь в хранилище, стоит переориентировать. Две тонны - это еда и чистая питьевая вода. Я на сильно нелюбимой мной Украине, что тут бандеровцы, что в будущем, где Россия вела с ними спецоперацию, тут степи, реки есть, но редко, а вода - это глоток жизни. Тем более я не исключал попадания в плен, такое вполне возможно, и эти запасы мне здорово пригодятся. Тут и готовая еда, и полуфабрикаты. В общем, что наберу. Сто килограмм готов отдать на утварь и посуду. Не делайте такие большей глаза, часть веса на себя возьмут дрова. Если удастся купить примус или керогаз с керосином, так совсем хорошо. Потом две тонны, это оружие и боеприпасы. По одной единице желательно, что именно стоит отобрать, пока не знаю. По транспорту. Лёгкий мотоцикл, велосипед и топливо. Общая масса тонна. Осталось шестьсот килограмм. Точнее пятьсот пятьдесят, стоит вспомнить то, что я из прошлого мира принёс. Половину этой полтонны на медикаменты, остальное для себя. Там то что нужно для комфорта, запасная форма, гражданская одежда, палатка, инструменты плотничьи, лопата, да, палатка желательно утеплённая, например, войлоком оббита. Для зимы у меня ничего нет. В общем, найдётся для чего место. Вот только у меня в хранилище как находилось то что я из своего прошлого мира принёс, не думаю что это будущее, я согласен с чужим мнением что миров много и каждый в своём времени идёт. Так вот что было из прошлого мира, то и осталось. Только документы свои теперь там держал. Красноармейскую книжицу и комсомольский билет. Ничего другого у меня больше уже не было. Восемнадцатого июня меня выписали, вернулся в роту, дальше учёба, уставы, частая строевая и наряды. Считалось, что я пока не могу в караульные наряды ходить или в патрули, потому на кухню пока определили, картошку чистил. И не стащишь ни одну, присмотр просто убойный. Не понятно почему. Сидор тоже в казарме, а у тумбочки, если пропадёт, все увидят. Мелочёвку из него конечно прибрал, но именно что мелочёвку. Я уже стал подумывать как бы что поиметь, если проще своровать, что у своих не хотелось бы, это у чужих сворую, никакая совесть ворчать не будет, но тут случай сам пошёл мне в руки. А вообще история довольно интересная. Прошлой ночью, а мы уже отбыли ко сну, те кто не в нарядах и не в патруле, но тут тревогу подняли, ограбление кассы магазина. Да всех подняли, там милиционера убили ножом, но меня при казарме оставили, как и ещё шестерых. Так я быстро поднялся на чердак, оттуда на крышу казармы, и выпустил дрона, поднял повыше. Искал суету на улице. Нашёл, не там где искал, шесть повозок и телег спешно удалялись от города. А это подозрительно. Проследил. В шести километрах те свернули и встали ещё через полкилометра. На берегу реки Луга, там крышка поднялась, вылез мужик с оружием, вроде винтовка была, явно бандитский схрон, близко повозки не подгоняли, чтобы следы не оставлять, но содержимое повозок быстро на руках перетаскали и спустили вниз. Отличное место. Никто и не подумает рядом с берегом реки схрон искать, а этот видимо не затапливает. Эти участвовали в налёте на магазин, или другие, не знаю, но утром парни рассказали, что из магазина часть товара вывезли, а это заинтересовало меня. Вот следующей ночью и ушёл в самоволку. Сделал вид что прихватило, в туалет ушёл, а сам через забор и пользуясь ночью и редкими фонарями, рванул прочь. Первым делом к городской аптеке, вскрыл заднюю дверь легко, не зря же с криминалом часто работал, уж вскрывать замки научился. Правда, сначала научился на автомобильных, а потом и на такие, дверные перешёл, расширял квалификацию взломщика. Так что двести пятьдесят килограмм лекарств, но главное перевязочных и антисептика, я добыл. Тут и жгуты, и всё что нужно, тщательно отбирал что взять, почти час потратил, после этого покинув аптеку, тут леска натянутая на звонок, и капкан на полу, побежал к схрону. Бежал изо всех сил, и дыхание сбил, но в принципе ожидаемо, проверил себя на выносливость, и вот результат. Однако добрался до места. Искал, руками шарил и ничего. Пришлось дрона поднимать и делать привязку на местности, благо запись как бандиты добычу спускали, осталось. Промахнулся, оказывается. Ещё бы, в темноте. Но вот так осторожно нащупал щель и поднял крышку, держа пистолет в левой руке. Пришлось пока убрать. Проверил левой рукой на минирование, откинул крышку, после этого спустился. А там тот хмырь, которого я уже видел, с винтовкой. Дрых на нарах. Их тут шесть, на двенадцать человек схрон. Часть нар заняты теми мешками, что на телегах были. Ну что ж, работаем. Надо сказать, убивал я не раз в прошлой жизни, давно умею и особо не сомневаюсь, если нужно. Разные истории случались, но вот ножом, тратить сейчас дефицитный боеприпас я не хотел категорически, ни разу не работал, не было нужды, а пришлось. Помещение освещал огонёк керосиновой лампы, что висела на стене, тот почему-то её не затушил, а мне пригодилось. Причём нож бандита использовал, со стола взял, где остатки еды лежали, и немедля нанёс удар в грудь. Иначе долго сомневаться буду. А тот хрипел, затрясся, мне ещё кровью на руки плеснуло. В общем, заколотило всего, пулей вылетел из схрона и вот отмывался реке, особенно руки. На форму посветил фонариком в планшете, кровь каплями попала, тоже отстирал, мокрая теперь. И вот сидел на берегу, сох и камешки кидал, трясти уже перестало, но пока ещё не пришёл в норму. Оказалось, убивать вот так живого человека, это жуть как страшно, особенно как этот, за руку меня схватил, видимо в агонии. Однако пора, как бы не поняли, что я в самоволке. Поэтому уверенно встал и вернулся к схрону, спускаясь по лестнице. Что по пистолету, то патронов тут не найти, они сорокового калибра, где я его тут найду? Это не парабеллумный. Вот так спустившись, я снял лампу и приступил к шмону. Магазин ограбленный, не продовольственным был, к моему большому сожалению, там продавались отрезы тканей, нитки, иголки, фурнитура для пошива, и самое интересное, ковры. Разные. Так что из всего я отобрал отличный толсторунный ковёр, спать, как лежанка. И два вроде гобеленов, с рисунками. Красивые черти, ещё несколько мотков ниток разных цветов, большинство белых, и иголок. Пригодится на военной службе. Остальное без надобности. Содержимое мешков подтвердило, это товар из магазина. Однако меня интересовал именно схрон. Осмотрел винтовку бандита. Не наше. Кажется, немецкое. Ремень с подсумками прибрал, убрал в хранилище. Туда же две канистры полных керосином. Канистры двадцатилитровые, советские. Керогаз нашёл, проверил, работал, бандиты им и пользовались для готовки. Утварь была в минимуме. Это котелок на пять литров с круглым дном, потом советский круглый котелок, видимо для чая использовали, воду в нём кипятили, и небольшая сковородка. Из посуды, две тарелки и две кружки. И всё. Вместе с ложками всё прибрал. Всё грязное, отмою. Нож тоже. В схроне вообще срач был. Он судя по свежести недавно сделан, была стойка для оружия, но что нужно не завезли. Из запасов, пол ящика советской тушёнки, полмешка картошки, и немного овощей. Это всё. Дважды прошёлся, нашёл кулёк соли на полке, там же два коробка спичек, и под столом две тяжёлых пачки газет, перевязанных бечёвкой. Вот и туалетная бумага. Это всё прибрал, как и лампу, и покинул схрон, побежав обратно к городку. М-да, я на большее рассчитывал. Но лиха беда начало. Будет у меня ещё добыча. Сутки ждать и начнётся та самая война, а там трофеи. Я на них очень надеюсь. Кстати, к винтовке было всего двенадцать патронов, плюс пять в самом оружии. А вернулся благополучно, скользнув к своему месту, где быстро разделся, дневальный только покосился, и спать. С утра построение, завтрак, дальше кого-куда, тем кто остался снова строевая, а меня после неё опять на кухню. Сначала на чистку картошки, а потом посуду мыть. Отлично, всё свою отмыл, тщательно вытер и прибрал в хранилище. Особенно с утварью тяжело было, хорошо подкоптило, долго тёр. А потом котелком солдатским удалось подчерпнуть щей из котла, с густотой. Повар не заметил. Убрал в хранилище, как и полбуханки хлеба. Начало положено, но к сожалению, до наступления вечера это все успехи. А вечером меня включили в патруль. Даже как-то неожиданно вышло, думал этой ночью магазин продовольственный грабану, однако собрался, ремень винтовки на плечо и догнав сержанта, тот вёл людей к комендатуре, старшими обычно от них были или пограничников, дальше распределил, по городу получается шесть патрулей будет работать, командир и три бойца, и вот разошлись. Я попал в группу где старшим был командир моего отделения. Вот так и прогуливались по нашей зоне ответственности, внимательно вслушиваясь и поглядывая по сторонам. Вообще по городу ночами часто что-то случается. Наше отделение давно в ночные патрули не отправляли, а Одинцов ночью хорошо видел, он тех воров и заметил, вот сержант про меня и вспомнил. А так я действительно вижу неплохо. - Товарищ сержант, вроде что-то есть, - негромко сказал я. - Что? Шли мы неспешно, и тот, не останавливаясь чуть повернул ко мне голову. - Впереди видимо проулок, там где вишнёвый сад, ветви за забор свешиваются, слева, вышел мужчина с мешком, нас увидел и просто лёг в траву, пережидает. Метров пятьдесят до него. - Понял. Тот нащупывая в кармане фонарик, их всем командирам выдали, также неспешно двинул дальше. Как неизвестный нас в темноте засёк тот понял, со спины вдали фонарь уличный на перекрёстке висел, вот тот силуэты и рассмотрел. Я поглядывал по сторонам, чтобы врасплох не застали, со спины не подошли, а сблизившись тот резко осветил место у забора, чуть пошарив и нашёл мужчину. Поняв, что его обнаружили, тот сел, закрываясь одной рукой от света фонарика, и отполз от мешка. Типа это не моё. Впрочем, его всё равно приняли, обыскали, связав руки за спиной и отвели в комендатуру, там разберутся. С мешком тоже. А когда дальше вышли, вдруг выстрел в стороне, крики донеслись, и мы рванули в ту сторону. Видать один из наших патрулей влетел во что-то. Когда прибежали, удалось узнать, что один из наших тяжело ранен, остальные встревоженные, но целые. Неизвестный, что стрелял, убежал. Так что организовали прочёсывание, я участвовал, осматривали дворы, тут частный район, нашу роту подняли. Нашли стрелка не мы, соседняя группа. Один учуял вонь пороха и нашли револьвер, какой у него нос чуткий, потом на чердаке и самого стрелка. Хозяева дома божились что не знают его, но им особо не верили. Я участвовал в осмотре дома и строений, спустился первым на ледник, мне сержант фонарик дал, а там окорок свежекопчёный висит, полтуши свининой на льду, десяток куриных тушек, ощипанных, потрошённых, всё тут же в хранилище отправил, как и три бочки с соленьями и две кастрюли со свежим солёным салом. Может и не готов ещё отстояться надо, но прибрал. Тут же тазик эмалированный был, сверху кусок фанеры. Я сперва не понял, что внутри, а это холодец настаивался. Тоже забрал конечно же. Тот уже густой, дрожалка тряслась. Поднявшись, сказал сержанту, что пусто и дальше осматривать. Грабить пособников бандитов мне было не жаль, револьвер-то в сенях был найден, а дверь изнутри закрыта. Это на чердак лестница снаружи приставлена, забраться можно, а вот с оружием те явно лоханулись. Дальше ничего свиснуть не удалось, не один был, да и недолго, патрулирование закончилось и нас погнали в казармы. Дальше другое отделение до утра заступило. Ну а проснулся думаю понятно, от бомбёжки и снарядов. Причём по нашей казарме била именно артиллерия. Особо благополучие города немцев не волновало, им явно наплевать было. Как и все вокруг я стал спешно собираться. Некоторые носились в панике, но большая часть споро натягивала форму, бежала к оружейке. Вообще не стоит думать, что мы прям всем обеспечены были. Чёрт, да у меня ботинки с обмотками, а не сапоги. Намучился пока не освоился с ними. Делаю качественно, но медленно, поэтому пока обматывал, казарма опустела, только трое лежали, поражённые осколками и кусками кирпичей. Здание уже несколько раз сотрясалось от прямых попаданий снарядов, в другой части казармы потолок обвалился, всё в пыли, не видно, но рассмотреть их смог. В общем, у меня форма, ботинки с обмотками, пилотка, исподнее, ремень, подсумки для обойм к винтовке «Мосина», каска, фляжка, сидор, внутри полотенце, котелок с кружкой и ложкой, и кусок мыла. Это всё что выдали, даже шинели нет. Так что надел каску, сидор уже за спиной был, я рванул к оружейке и не обнаружил своей винтовки. Видать кто-то по ошибке чужую прихватил, но стояло шесть винтовок, и чей-то пулемёт «ДП». Вот пулемёт с коробкой запасных дисков и две винтовки прихватил. Всё забирать не стал, мало ли кто вернётся за своим. Так и побежал наружу. Винтовка на плече, обоймы в подсумках, остальное в хранилище. Выбежал на задний двор, а вокруг никого, уже свалили куда-то. Какие быстрые. Да особо и не расстроился. Сплюнув, я побежал обратно. Чердак у казармы уже горит, а там парни. Я в спешке и панике не проверил, живы ли те? Надеюсь кто жив, это даст мне возможность легально покинуть город, раненого эвакуирую. Не бегу. Пришлось прикрывать лицо тряпицей, гарь и дым уже в казарме был, но пробежался и проверил. Пятеро наших было, и аж двое живы, один даже шевелился, мычал, пытался встать, я его первым вытащил на свежий воздух, во двор, и за вторым. Кстати, оба в исподнем белом были, документы-то в форме, так что пробежался по завалам кроватей, часть упали, прибрал те гимнастёрки и шаровары что видел. Их было с три десятка. Многие без них выбегали наружу. Вот так и второго вытащил. Потом обоих к пристройке, где была кухня и столовая. Свежая пристройка, год назад ввели в эксплуатацию. Когда наши тут власть взяли, много что построить успели. Чудом, но та не пострадала, разве что стёкла выбило. Первым делом перевязал того контуженого. Сколько раз встать хотел, но всё падал. Уложил его, дал попить из фляжки, и перебинтовал голову, у того довольно обильно текло. Второй без сознания. Обоих я хорошо знал, хотя сам из первого взвода, а эти двое из третьего, их койки как раз в том углу где потолок обвалился. А дальше, прикладом сбив замок с двери кухни, забежал внутрь и хрустя стеклом под подошвами ботинок, подошёл к столу, где содрал простыню, под которой буханки хлеба лежали штабелем, ровно триста штук. На нашу роту, по полбуханки в день на бойца, как раз и будет. Вчера из хлебопекарни вечером привезли. Каждый день привозят вечером на весь следующий день. И все буханки убрал в хранилище. Потом в кладовку двинул. Вообще зимние запасы закончились, нам возят на машине с овощехранилища, но соль кило двадцать, куски сахара кило на пятнадцать, и главное мешок с чёрным чаем, прихватил, да и всё что радовало глаз, включая солонки со столов. Две фляги были, знал где стоят, сам после подсолнечного масла их отмывал два дня назад, фляги по пятьдесят литров, залил водой до полного из-под крана. Вода ещё шла. Мы сюда уже не вернёмся. Не жаль забирать. А так тонну припасов набрал получается, ещё на тонну отмеренное место есть. Воды набрал во все ёмкости, как раз с чайником во двор выбегал, как с улицы через упавшие ворота, по казарме уже не били, видели, что горит, к нам забежал лейтенант Аверин, командир второго взвода. Забавно, я из первого, тот вторым командует и ещё два бойца из третьего. Тот меня сразу опознал, сам явно наспех одет, но по форме, вот подбегая и спросил: - Одинцов, где остальные? Я дал ему чайник и пока тот жадно пил холодную воду через носик, пояснил: - Пока раненых выносил, товарищ лейтенант, остальные куда-то делись. Один боец без сознания, травма головы и плеча, похоже рука сломана, у второго тоже травма головы, обильное кровотечение, уже перевязал, также похоже контузия, встать не может, падает. Велел ему лежать. - Понял, - вытирая тыльной стороной ладони губы, кивнул тот, возвращая чайник. - Как думаешь, война? - Думаю да, - с очень серьёзным видом кивнул я. - Транспорт бы нужно, эвакуировать раненых. - Сделаю. Тот снова рванул к воротам и на улицу, а я подошёл и напоил обоих. Потом доставая по очереди гимнастёрки, нашёл все документы, отобрав две книжицы обоих раненых, на них надел их собственные гимнастёрки. Документы в нагрудных карманах, остальное вернул обратно, там многое моего размера, запасом будет. Хозяев не вернёшь, вопросы возникнут, а так сгорели в огне и сгорели. И это не крысятничество, объяснить откуда у меня чужая форма я просто не смогу. Тут во двор вкатилась двухоконная пролётка, где сидел лейтенант, причём на козлах, хозяина транспортного средства видно не было. - Грузим, - махнул тот рукой, спрыгивая на землю, и стал помогать. То, что на обоих гимнастёрки появились, тот не обратил внимания. А чайник с водой на пол поставил, и сняв винтовку, держа её в руках, я занял место на заднем сиденье и поглядывал по сторонам, пока мы выезжали, и катили к выезду. Взводный уже рассказал, как видел своими глазами нападения местных бандитов. Уже не боятся, сволочи. Мы едва до перекрёстка доехали, как по нам кто-то пальнул из окна углового дома, пуля над головой свистнула. - Давайте вперёд, я прикрою! - крикнул я и выстрелив куда-то в сторону стрелка, соскочил с пролётки. А лейтенант, настёгивая коней, уже гнал дальше по улице. Там чуток дальше, я заметил, тот посадил молодую женщину с маленьким ребёнком, и дальше погнал. Тот не женат, видимо знакомые. А мне нужна была причина соскочить, и этот обстрел здорово помог. Впрочем, я действительно рванул зигзагами к стрелку, видел откуда стреляли. Трофеи мне нужны, а где рота я знал, на станции. У нас в случае провокации её защищать задача стоит. Сержант говорил. Да найду, не проблема. А так добежав до частного дома, отметил, что дальше на этой улице лежат убитые. Некоторые в нашей форме. Никак из моей роты? Один без гимнастёрки, белая рубаха видна. Сам я укрылся под окном, в мёртвой зоне, тут палисадника у этого старого кирпичного дома не было, стена с окнами на улицу выходила, как рядом упала граната, наша «Ф-1». Даже слышал, как запас шипит. Среагировал я, несмотря на неожиданность, сразу. Краем глаза я как раз заметил, что пригибаясь от угла на перекрёстке улицы, ко мне бежит милиционер, с «Наганом» в руке. Вот блин, его ещё не хватало. А гранату я обратно отправил, едва успел, та похоже рванула, только-только перелетев через подоконник. Я в это время лежал, закрыв голову руками. Слегка оглушило, надо было рот открыть, да забыл. Вот так вскочив, я подпрыгнул, ухватившись за подоконник, на него я уже винтовку закинул, руки освободить, они по-летнему открыты были, и забрался в комнату. Как раз, когда следом сержант полез, рассмотрел треугольники в петлицах, я второго добивал штыком. Морщился, а это неприятно, но делал. Двое их было. Так что трофеев мне набрать не дали, совместно, прикрывая друг друга всё осмотрели, дом пуст, кроме этих двух мужиков никого не было, а жаль. Не бедные тут люди жили, бандиты по одежде как-то с обстановкой не гармонировали. Похоже сами в чужой дом залезли. Сержант обе винтовки «Мосина» забрал, шесть гранат «Ф-1», всё с бандитов, и мы побежали к станции. Я к своим, а тот за компанию. Видать растерялся, к нам решил примкнуть. Причём по царапине на прикладе я опознал в одном из трофеев свою личную винтовку. Ну точно моя, сержант её вернул только когда сравнил номер с данными из красноармейской книжицы. И две ручные гранаты дал, я их на ремень за рычаги подвесил. Мы тех убитых бойцов осмотрели, троих я опознал, так что забрали документы, у кого были, и дальше. А на станции я и взводного-два обнаружил, чуть позже тот рассказал, что на выезде его остановил пост, раненых дальше, на пролётку ещё одного раненого погрузили, управлять лошадьми тот мог, а его к своей части направили. А документы, что я нашёл в казарме, отдал ротному, тот распределит среди живых. Аж щекой дёрнул, зол был на таких потеряшек. На станции всё горело, так что не долго мы её охраняли, всего сутки, а с утра двадцать третьего бои приближались к городу. Немцы вошли в город ближе к обеду, вот и нас кинули их сдерживать, до этого по городу патрулями ходили, объекты важные охраняли. Шёл городской бой, по всему городу перестрелки. А говорили, я читал, во Владимир-Волынске особо городских боёв в первые дни войны, не было. Наши ушли. Да что-то не заметно. Чуть позже наши действительно ушли, стрельба начала удаляться к окраинам города, а вот я остался. Да ещё не один. У нас троих позиция в подвале была, из узких окошек, на вроде «ДОТа», вели огонь по противнику, место уж больно для позиции удобное, длинная центральная улица, держим на четыреста метров её, а тут прямое попадание в здание, чем-то серьёзным. Был бы опытнее, сказал бы калибр, но кирпичное старинное одноэтажное здание просто развалилось. Я после этого слышать минут через десять только начал, здорово грохнуло. И выход завалило, через окна не выбраться, узкие, да и немцы уже пристрелялись, а с другой стороны окон не было, глухая стена, так что пока двое откапывали, тут стена на проём выхода рухнула, я поглядывал наружу. Мы не стреляли, пусть думают, что мы тоже ушли, тогда шансы выбраться есть. А так улица полна немчурой была, уже батальона два прошло дальше, нагоняя наших. Ситуация усугублялась тем, что подвал не пуст, недавно это была сапожная мастерская, её уже закрыли, как и всё частное, и тут кипы вонючих кож и ещё что-то для их обработки и покраски. В общем, сложно долго терпеть вонь. Пришлось замотать лица тряпицами, смоченными в воде, хоть не так резало. Да ещё колено жутко болело, ушиб сильный. Это когда снаряд в здание попал, меня на стенку кинуло. Лицо руками защитил, они свободны были, винтовка к стене прислонена, а я как раз снаряжал обоймы, а вот колену досталось. И есть сильно хотелось, на обед было по полбуханки ржаного на брата, да по рыбным консервам, чая не было, просто воду пили. А ужина вообще не имелось. Да и наши из города драпанули, и я их понимаю. Патроны к концу подходили, гранат нет, а давят по нам, миномёты бьют. У меня у самого всего восемь патронов осталось, те две гранаты я сохранил, в хранилище они, у остальных не сильно больше. Ждём темноты, она нам поможет. Есть просто жутко хотелось, знаете, как будто чёрная дыра в желудке образовалось и вытягивала все силы из тела. Поглядывая наружу, я покосился на напарников, что попали в эту незавидную ситуацию, как и я. Те как раз кусок стены из кирпичей, напрягаясь, перетащили к куче. Я не участвовал, из-за колена по сути выбыл, даже бежать не могу, только шагать, сильно хромая. Вообще тут позиция для нашего пулемётчика была, у него ручной пулемёт Дегтярёва. Вон он с перевязанным плечом и без гимнастёрки, в казарме осталась, осколком на вылет зацепило, вроде не глубоко, а крови солидно натекло. А мы со Славиком, он тоже из моего отделения, одного года призыва, тоже майский, так, прикрытие. Так что подчищали всё что после нашего пулемётчика осталось, пока бой шёл. Не стоит думать о сотнях убитых нами, хорошо если десятка два завалили, но скорее всего меньше. Немцы укрываться вполне умели и подавляя огнём сокращать расстояние. У меня четверо на счету - это точно, но я только своих считал. Мы эту улицу минут сорок держали. Сам я не сказать, что прям исключительный стрелок, но с четырёхсот метров, на этой дальности, мазал редко. Правда, пока сложно по перемещающимся целям стрелять, не всегда попадал, но всё же поражал. Причём чем дальше, тем чаще, опыта набирался. Вот так покосившись на парней, я незаметно достал одну буханку, и банку тушёнки, отделил от буханки половину и разрезал на три части, вскрыл банку и щедро намазал тушёнки, после чего слегка свистнул. Когда парни, что вытащили очередной кусок обернулись, махнул рукой, подзывая. - Вот, последние запасы. Каждому по бутерброду и полная фляжка с водой на троих. Мигом провалился бутерброд, но стало легче. Парни довольные, направились дальше работать, а я выглянул и прижался к стене, там немец подходил к окну. Я тут же зашипел, привлекая внимание, и скрестил руки над головой, это у нас знак тревоги. Те мигом спрятались на лестничной площадке, что очищали. Немец в каком-то звании оказался, не рядовой точно, лет сорока, крепкий такой, явно ветеран, унтер или фельдфебель, я только начал их звания изучать по книжице, ещё свой устав учить, не дошёл до них. А так автоматы и пистолеты обычно у них, у этого как раз такое оружие и было. Тот присел, и опасливо заглянул. Потом стал светить фонариком, по шкурам, кипам кож, чанам, мешкам с краской, потом мазнул по куче кирпичей, по лестничному пролёту, дальше было двинул, как резко вернул обратно, осветив аккуратную кучку битых кирпичей. М-да, косяк, привыкли всё аккуратно делать и вот такую кучу могли только сознательно собрать и только после разрушения здания. Тот это понял, и я понял, что он понял, поэтому резко показавшись на виду, мощным ударом винтовки насадил того на штык. Даже дёрнутся не успел. Остриё в глаз попало, случайно, я в горло метил. Содрогнувшись, немец замер, а я, тронув его, убрал в хранилище. Вот ведь засада. Дальше тревожно ожидал, но видимо никто не отслеживал своего камрада. Тревогу так и не поднял, уф-ф-ф, повезло. Прождав минут пятнадцать, парни выглядывали, и махнул им рукой, мол, можно продолжать. Те вроде почти очистили выход, скоро протиснутся можно будет, а пока продолжаем. Где-то через полчаса я снова их позвал. Немцы снаружи иногда мелькали, ещё грузовик остановился метрах в трёхстах, несколько солдат, те что из кузова, ушли в проулок, видать мост наладили, и вот повели колонну наших пленных. Я зашипел, парни было спрятались, но увидев, что подзываю, подхватили оружие, оно прислонено было к стене у лестничного пролёта, и подбежали. А увидев пленных, аж охнули. - Это же наши, - прошептал Славка. - Вон парни из второго и из третьего взвода. О, вот и наш командир. Среди пленных действительно мелькали командиры, те заметно отличались от простых бойцов по форме. Распознать легко можно было. Да и из нашей роты я приметил парней, полтора десятка точно было, наш взводный раненый брёл, рука наспех перевязана была. - Суки! - зашипел Олег, наш пулемётчик, и вскинув пулемёт, я даже остановить его не успел, дал прицельную очередь. Вообще у того полдиска и осталось, больше боезапаса не было, однако довольно точно тот срезал троих конвоиров. Олег вообще у нас тут за старшего, это мы зелёные салаги со Славой, а тот второй год уже служит. Из Куйбышева парень. Делать нечего, пришлось поддержать, вот так прицельно бил по конвоирам и левым немцам, что вообще были на улице. А наши, пользуясь заминкой, разбегались, некоторые через заборы перемахивали. Тот же взводный, вроде брёл шатаясь, а тут легко через двухметровый дощатый забор перемахнул. Человек десять из наших бежать не стали, просто сели на брусчатку, явно не желали сбегать. Ну это их решение и судьба. Славка частил, посылая пулю за пулей, он кстати лучше меня стрелял, промахи редкие. Ну и я бил. Так что, когда оба напарника замолкли, у меня два патрона осталось, вот одним подранил немца, тот сделал два неуверенных шага и упал, вторую и последнюю пулю, тоже ему. Целей особо нет, а я старался работать с гарантией. А то вылечат, снова против нас пойдёт воевать. Тело дёрнулось. Попал. Надеюсь наглухо. - Укрываемся! - крикнул Олег, когда я последнюю пулю выпустил и мы разбежались. Кстати, я успел обдумать что буду делать если вдруг немцы нас засекут и гранатами решат закидать. А тут кипы кожи, обрушить на себя, может и выживу. Я парням это и крикнул, но те к лестничному пролёту побежали, а я и обрушил одну из кип. Тяжело, смрадно, аж голова кружится, но безопасно. А тут шум, я открыл рот, и загрохотало. Чёрт, немцы гранат не жалели, видать сильно не понравилось, как мы поступили, штук двадцать гранат уже закинули, и всё бросают и бросают. Шкуры на мне сотрясались, иногда по ним что-то попадало, но до меня не добиралось, пружинили. Когда стихло, я лежал как мышь, с полчаса, а тут шорох, второй, думал парни, уже голос хотел подать, но вдруг заговорили на немецком. Чёрт, немцы в нашем подвале. Кто-то по кипе моей прошёлся, сдавило сверху нескольку раз, но я лежал молча и пережидал. А когда стихло, минут через десять, осторожно выглянул, осматриваясь. Снаружи темнело, плохо видно было, но глаза привыкли к темноте и убедился. Один я. Быстро пробежался, отметив что проём наружу расчищен, и никого, напарников тоже не было, и что-то подсказывало мне, что те в плену, если не погибли. Крови не нашёл. А так после гранат помещение и содержимое подвала серьёзно пострадало, если бы раньше вылез, тут бы всё в пыли было, но на данный момент та уже осела. С трудом сдерживаясь, долго терпел, подбежал к небольшому чану с крышкой, мы его как туалет использовали, поставил на ножки, а то на боку лежал, пробитый осколками, и сняв крышку, с облегчением отлил. Уф-ф, долго терпел, а чем больше думаешь, тем больше хочется. Проверено на собственном опыте. Потом сделал рука-лицо. На черта чан поднимал? Так можно напрудить. Это всё от шока и усталости. Вот так достав вторую половинку буханки и снова сделал бутерброд из тушёнки и съел два из трёх, чёрная дыра в пузе пока угомонилась, третий пока убрал в хранилище, потом его. Снова налил воды фляжку, а то пустая, и утолил жажду. Снаружи темнело, а я занялся немцем. Надо избавится от него. Достал и первым делом выключил фонарик, что выскользнул у того из руки. Неприятно по глазам лучом света резануло. Переждав пока солнечные зайчики престанут бегать, потом ещё подождал, вроде снаружи света в подвале не заметили, и продолжил. Ну форму брать смысла нет, этот бугай был в два раза больше меня, на голову выше и на полметра шире в плечах, форма на мне будет висеть как на вешалке, однако трофеев на нём было изрядно. Снял ремённую систему с подсумками, на ней фляга полная, потом гляну что внутри, тут же на ремне кобура, глянул, это «Парабеллум» был, к нему два запасных магазина. Два подсумка с чехлами для «МП», тут шесть запасных магазинов, проверил, все снаряжены, хотя от автомата несло порохом, из него хорошо постреляли, но почистить не успели. Две гранаты за голенищами сапог, те самые, с длинными деревянными ручками. По карманам прошёлся, мелочёвки много, две пачки сигарет, одна непочатая, зажигалка и спичек коробок. Зажигалка похоже из серебреного корпуса. Документы прибрал, деньги, портмоне с ними. Часы с руки. Перочинный ножик, ведь нужная. Подумав и сапоги стянул, пусть размер на два больше чем у меня, а у меня сорок второй, но можно на что обменять, сапоги ношенные, но справные. Жаль ранца не было, но ещё раз пробежавшись, жетон на шее не трогал, так и оставил тело лежать, скользнув к выходу. Снаружи окончательно стемнело. Есть шанс уйти. Однако вот так уходить я не желал, пока в тылу, всё что заберу у немцев, моё. Честно говоря, потряхивало, но я держал эмоции в руках. Для облегчения носимого веса, а колено болело, ещё как, убрал винтовку, сидор, и каску в хранилище, за ремень сунул пистолет, а я привёл его к бою, и вот так сильно хромая, двинул в обход здания, запинаясь на кирпичных обломках, пару раз с трудом не упав, но вышел на улицу. А тут темно, поди знай кто бродит. Немцы патрули тоже гоняли, но в основном все спали, да и тишина в городе была. Последняя перестрелка, резко начавшаяся, и также резко стихшая, была минут двадцать назад. А двигался я на улочку, которая была ареной боя несколько часов назад. Немцы тут уже всё подчистили, раненых и убитых унесли, пленных угнали. А перед темнотой на улицу завернула длинная колонна грузовиков и встала у пешеходной части. Часовой там бродил, а я хотел пошукать в кузовах, хорошо гружённые машины. Это опасно, потому и потряхивало меня. Да, наготове и фонарик, освещу им немцев, если на меня выйдут, по лицам, что даст мне дополнительное время. А вот сбежать я не смог, ну не бегун я. Часовых два оказалось, в начале колонны и в конце, сходились друг к другу и обратно. Первое что я увёл, это армейскую легковую машину, кажется «кюбельваген». Верх брезентовый, опущен был. Тут мотор сзади и запасное колесо на капоте спереди. Проблема в шофёре, тот устроился на заднем пассажирском месте, через открытую дверь свешивались ноги, и спокойно себе спал. Пришлось дождаться, когда часовые разойдутся и прирезать его. Причём его же штык-ножом от карабина. Тот ременную систему скинул, на руле висела, вот достал штык и ударил, зажав одной рукой рот. Подёргался и замер. Хм, вот это убийство противника как-то легче прошло, тот первый, бандит из схрона, тяжелее мне дался, куда тяжелее. Быстро найдя документы, забрал, и убрал тело в хранилище, потом избавлюсь от него. А пока машину следом. Ого, всего восемьсот сорок шесть кило, и машина не пустая. Потом гляну что в ней есть. Замок зажигания взламывать не придётся, в замке ключи торчали. Также был карабин шофёра и его сапоги, тот скинул, когда спать лёг. Сорок второй размер, точно мой. Всё прибрал. Пусть я на лёгкий мотоцикл и велосипед рассчитывал, сделав запасы топлива, но ладно, такая машина будет нужна. Вот так я потихоньку и стал изучать что в кузовах. Машины хорошо присели, точно гружённые. Оп-па, от одной отчётливо бензином тянуло. Развязал шнурки и забрался внутрь, с трудом сдержав крик. Ногой ударился о борт, больным коленом, тут бочки стояли. Аккуратно скрипя металлом крышки, открутил одну, бензин и есть, вот и прибрал три бочки. Хватит пока, шестьсот литров запаса, это вполне неплохо. Машинного масла времени искать нет, один из часовых встал там, где раньше легковушка стояла и с недоумением осматривался, ожидая напарника, так что покинув кузов, стал обследовать следующую машину. Патроны. Приметив ящики с гранатами, взял два, ну и один с патронами. Вот так и захромал прочь, пока часовые довольно громко общаясь обсуждали нечто, думаю пропажу машины, да так, что те не видели и не слышали этого. По дороге избавился от тела шофёра. Ещё раз его обыскал и наткнулся на руке на часы, как же это я так? Снял. Те что с фельдфебеля, а я думаю это его звание, у меня на руке были, подзавёл их. А теперь стоит поднять над городом дрона. С колонной мне повезло, но пока тёмное время суток нужно найти интересное, и дрон мне в этом здорово поможет, теперь нужно такое место, чтобы меня не нашли пока я с ним работаю и экран планшета не подсветил меня. Подходящее место я подобрал. Развилины дома, что ещё дымились, тут кто-то из наших оборону держал, или случайное укрытие, там и присел у стены. Дальше подняв дрон, стал гонять его туда-сюда. На шуршание наверху никто не обращал внимания. Первым приметил стоянку нескольких легковых немецких мотоциклов у одного из зданий, где висел немецкий флаг. Потом велосипедов, около сотни, да тут похоже целая велосипедная рота на ночёвку в саду школы встала. Также отмечал, что во многих места город пытаются по одиночке покинуть люди, в гражданской и нашей форме, немало и раненых было, их несли. Получаса мне хватило, я вернул дрон, на последних крохах энергии, раньше бы пригнал, но заметил кое-что и пришлось снизится, чтобы определить, что это, потому и задержался. Маршрут по улочкам продолжен, можно идти. Вот так убрав дрон, надо будет найти время его зарядить, двинул по улочке, шагая у забора, в его тени, а то Луна светила, и первым делом увёл велосипед, эта велосипедная рота была ближе всего. Самое важное, у одного немца, помимо пистолета, была здоровая такая дура «ПТР», у него был складной приклад и сошки, по бокам скреплены по два короба с запасными патронами. Я прибрал ружьё, как дополз до немца по-пластунски. Тут же велосипед стоял с ранцем и сумками, проверил, все спали, храп многоголосый стоял, часовой гулял, никто не мешал. В сумках запасной боекомплект к ружью, прибрал, как и ранец, потом подложил под колесо гранату, и также тихо уполз. Хорошо немец с краю, вглубь ползти не пришлось. Что по гранате, это одна из тех двух «Ф-1», я их и держал для растяжек, а тут решил использовать. Выкопал ямку, благо почва песчаная, песок раскидал, гранату вниз, чуть присыпав, кольцо выдернул, а рычаг колесом прижал, веса хватило. Сдвинут, будет подрыв. Через четыре секунды. След подкопа замаскировал. Колено похоже расходилось, болело также, но двигаться стало легче. Дальше я двинул к довольно большому и густому саду черешни, там такие заросли, чёрт ногу сломит и видимо там кто-то из наших прячется, видел через камеру дрона, как осторожно девушка покидала их, и за водой бегала к пруду. А мне нужен раненый, вывезу из города, и надеюсь нас обоих в медсанбат или госпиталь. С моим коленом дальше медсанбата может и не направят, но кто его знает? Вот так перебрался через забор, и стал слушать, передвинулся метров на пять и слушаю. Так и двигался, пока шорох и шёпот не услышал. Сблизившись, негромко спросил: - Кто тут? Я слышал шёпот. Молчание довольно долго длилось, пока наконец у меня не спросили, мужчина, молодой по голосу: - Кто это?