– Ян, пойдём-ка в мастерскую зайдём, кой-чего показать тебе надо. – Уже стоя у створок ангара, Тор обернулся: – И вот ещё что, времени у вас не очень много, не тормозите. Точно, не тормозите. – И, смеясь над своей незамысловатой шуткой, скрылся в ангаре. Парни, оставшись одни, даже немного растерялись. Впрочем, ненадолго. – Жук, ты, конечно, мозг, но что будет, если проиграем?! – Братуха аж подпрыгивал от переполнявших его эмоций. – Зато если выиграем!.. Не блины же с икрой нам просить. Так, хорош трепаться, думаем: кабина или кузов? – Белый привычно направил энергию парней в конструктивное русло. Несколько минут бойцы отделения упоённо драли глотки, доказывая друг другу, с чего лучше начинать разборку грузовика. А потом Ивана от макушки до копчика пронзила простая, как лом, мысль: наверное, перед тем как начать разбирать автомобиль, неплохо было бы слить из бензобака бензин. Выслушав его, парни мгновенно замолкли. А вот Айбек повёл себя странно: сев прямо в снег, он стал всхлипывать и бить себя ладонями по ногам. Оказалось, Айбек смеялся. А отсмеявшись, он выдал целую восточную мудрость: – Если бы у моего деда была лошадь, и он захотел её зарезать, он не стал бы делать это среди степи, а привёл бы её во двор. – И чё? – И то, Зусь, и то. Разучились мы своей головой думать. Какая кабина, какой кузов? Надо идти смотреть, что там в ангаре есть. Да даже если ничего нет, всё равно там теплее будет. Сейчас постоим ещё чуток и мёрзнуть начнём. Барометр, сколько сейчас градусов? – Минус девять. – Костя Иванов, прозванный Барометром из-за феноменального чувства погоды, был только рад в очередной раз продемонстрировать свой дар. – Вот. Потом смотрим, какие схемы и инструменты есть и уже тогда решаем, что дальше делать. Согласны? Тогда айда в ангар! «Кузов, кабина, – передразнил Игорь про себя Тора. – Да если б мы на улице начали полуторку раскурочивать, над нами бы все курсы потешались, до последнего человека!» По оснастке этот ангар не уступал сборочному цеху какого-нибудь танкостроительного завода, да, по сути, и был универсальным ремонтно-сборочным цехом, о чём красноречиво свидетельствовала находящаяся тут техника. Кроме их полуторки тут находились грузовик ЗИС-5, броневик БА-10, две танкетки Т-27 и танк БТ-7. – Ну что, парни, вроде можно начинать. – Белый ещё раз оглядел то, что техник Гоги назвал «поточная линия разборки». Эстакада, куда уже загнали грузовик, кран-балки, натяжные цепи, большой верстак, два шкафчика с инструментом по бокам и даже целая батарея огнетушителей. «А разборка автомобилей у них вообще поставлена на конвейер. И сейчас этот Гоги будет смотреть, как и что мы делаем. Да и Тор сидит в сторонке, чай попивает. И как будто совсем ему не интересно, что мы тут уже два часа возимся и ни одного болта ещё не открутили», – плавно перетекли на инструктора мысли Белова. – А кто записывать-то будет? – спохватился Иван. – Братуха, у него почерк разборчивый. – А чё я?! Как чё, сразу я! Пусть Жук пишет! – Отставить разговоры! Сказал ты – значит ты. – Ладно, – поник Братуха. Белов непроизвольно посмотрел на Гоги: – Значит, кабина? – Ай, дорогой, ты командир, я техник. Ты спроси, для чего какой инструмент, спроси, как краном управлять, – всё как сыну расскажу-покажу. А кабин-кузовин не знаю, сам решай. Игорь вдохнул, выдохнул и повернулся к Егору: – Пиши. Этап первый: снятие кабины. Жук, Марат, смотрите, что можно сразу снять: фары, крылья, бампер. Если что-то откручивается, подробно говорите Братухе, что делаете. А то разобрать-то разберём, с таким оснащением не проблема, а вот назад собрать не сможем или соберём ШБМ, тогда Тор с нас десять очков точно спишет. Айбек, Урбо, смотрите, что нам помешает поднять кабину. Зусь, ты у нас тогда работаешь с такелажем. Бар, Кондрат, вы будете разбирать отдельные агрегаты, а пока гляньте, что с кузова можно снять сразу, и тоже всё записывайте. Главное – ничего не перепутать: на выходе нам нужен грузовик, а не танк. Гоги, покажешь Зусю, как кран работает? – Конечно! Пойдём, дорогой, всё покажу, всё расскажу… Оказалось, никто процесс разборки пускать на самотёк не собирался. Как только Тор удостоверился, что парни поняли подсказки и всё делают правильно, не мешкая включился в работу. Правда, не совсем так, как хотелось бы курсантам. Отстранившись от руководства, он взял на себя роль скромного консультанта. Так что решения по-прежнему принимали бойцы 5-го отделения во главе с Белым, а вот как лучше снять тот или иной узел, Тор охотно подсказывал и попутно успевал рассказывать про особенности машины, уделяя повышенное внимание её слабым сторонам. А слабых сторон было немало. От Тора они узнали, что ГАЗ-АА был сконструирован на основе американского грузовика «Форд» 1929 года выпуска. Машина получилась простой в производстве и неприхотливой, но обратной стороной такой простоты как раз стала недостаточная надёжность некоторых деталей. – Так, бойцы, подошли сюда. Пока мотор не разобрали, покажу вам, как заводить машину кривым стартером. Приходилось, Айбек? – Приходилось, как не приходилось. Одна шайтан-арба только так и заводилась. – А почему? Знаешь? – Отец говорил, аккумулятор совсем плохой. – Правильно, Айбек, но не совсем. Отец тебе говорил, что нагрузка на аккумулятор регулируется вручную? Можешь не отвечать, по глазам вижу, что нет. Смотрите, вот этой щёткой мы изменяем силу тока. Уяснили? Каждый раз, когда меняется количество работающих от аккумулятора приборов, нам надо эту щётку переставить. Уяснили? Иначе электролит закипает, и аккумулятору кирдык – здравствуй, кривой стартер. И что-то мне подсказывает, товарищи сержанты, что вы за свою службу не встречали ни одного водителя, который бы эти щётки переставлял. Я прав? – Тор, выходит, каждый раз, когда хочешь фары включить или выключить, надо машину остановить и лезть в капот? – Стало быть, так. Айбек, держи, раз спец, показывай остальным, куда вставлять, как крутить. – Тор торжественно, как почётный вымпел, передал ручку стартера Айбекову. – Действуй, боец. За следующие несколько минут, от души покрутив по очереди ручку стартера, бойцы пришли к выводу, что не такое это лёгкое дело – заводить полуторку вручную. А разбирать машину, имея новейшее оборудование, всё-таки оказалось относительно легко. К несказанному удивлению уже привыкшего к чудесам Ивана тут были не только диковинная электродрель, но и совершенно невероятный электроболтовёрт. По сути, отвёртка с электроприводом, но благодаря различным сменяемым насадкам этот инструмент за секунды мог отвернуть и шуруп, и даже гайку. И сейчас опытная партия этих болтовёртов проходила государственные испытания на Харьковском станкостроительном заводе. Но и это не всё. По словам Тора, сейчас они совместно с инженерами из Московского станкоинструментального института доводят до ума ручной электрический инструмент, с помощью которого резка металла и камня станет быстрее в десятки, если не сотни раз. Ещё через два часа бойцы справились с кузовом грузовика, и теперь перед ними, чуть покачиваясь на цепях, висел остов автомобиля, готовый к дальнейшей разборке. – Ну чё, Белый, колеса? – Аха. Как думаешь, Жук, сегодня разберём? – Да, ещё пару часов, и всё. – Тоже так думаю. И надо сразу собирать: кто его знает, сколько нам времени дадут. – Точно. Я, вообще, и дымовухе, сюда закинутой, не удивлюсь. – М-да. Как думаешь, Жук, наши наставники… Они родились такими двинутыми, или их где-то выучили? – Выучили. – Думаешь? – Уверен. Тут же и выучили. – А их кто учил? Пласт? – И Пласт тоже, но началось всё с Командира. – С чего так решил-то? – А ты приглядись, как они реагируют, стоит им только про него разговор завести. А картины! Вот какой мозг нужно иметь, чтоб придумать ШБМ? – М-да. А чего его тогда на базе нет? – А что ему тут делать? Смену вырастил, – кивнул Жук на Тора, объясняющего что-то Егору. – У него и поважнее дела в Москве есть. – И какие это у него дела поважнее в Москве? – Белый, ну, смотри, самые современные радиостанции, автоматы, пулемёты, снаряга, какой нигде нет. Электроинструмент этот необычный. И это только то, что мы успели узнать. Оно само, что ли, всё к нам свалилось? – То есть он там, в Москве, всё это нам выбивает? – Нет! Игорь, не тупи! Он не выбивает, он участвует в создании. Только вот оружие, которое будет создано через пятьдесят-сто лет, можно лишь нарисовать. А что можно сделать, если представляешь, например, какой танк придёт на смену нынешнему через три-пять лет? – Да ладно, нарисовать-то всё что угодно можно. – Я и не говорю, что это легко. Понятно, одному настоящее оружие, даже тот же пистолет-пулемёт, нужно не меньше года делать. Но, Игорь, вот готов комсомольским билетом поручиться, Командир помогает нашим конструкторам вооружения. И везут это вооружение потом сюда на испытания. – Может, ты и прав, Иван, но тогда лучше про это ни с кем не болтать, даже с парнями. Дойдёт до инструкторов – хрен его знает, как отреагируют. – Договорились. – И пойдём работать, парни вон уже смотрят, чего мы тут шушукаемся. – Погодь, Игорь, кажись, подъехал кто-то. Слышишь, мотор тарахтит? Аппаратчики Просьба главврача зайти к нему застала доктора Спрынова в перевязочной. И хотя любопытство так и подталкивало поручить перевязку пациента Гаврилова медсестре, Юрий Петрович закончил процедуру сам, причём не менее тщательно, чем начал. Разумеется, перевязка больных не входит в обязанности заведующего отделением, но Гаврилов умудрился получить сложный перелом голени, поймав ногой металлическую заготовку, выскочившую из станка, и его случай прекрасно подходил для кандидатской работы Спрынова.