Старик раздраженно фыркнул: – Сергей… Журналист побледнел: – О’кей, о’кей, сейчас все расскажу. Не трогайте Симона, ясно? – Если я услышу правду, ему бояться нечего. – Ладно, слушайте. Натаниэл Эванс и его помощники занимались изучением абсолютного страха, универсального для всего человечества, чтобы создать оружие для американских военных. Вас подвергали экспериментам с целью исследования глубинных зон мозга, а для этого применяли регрессивный гипноз и психотропный препарат ЛС-34 из группы ЛСД. Лазарь молчал, и Кристофер продолжил рассказ о модели триединого мозга, о значении трех символов – рыбы, дерева, огня – и, наконец, о крике, похожем на эхо Большого взрыва, в котором родилась Вселенная. – Теперь вы все знаете, – заключил он. Сердце колотилось в ожидании реакции старика, но тот не спешил нарушить молчание. – Почему проект назывался «Четыре-Восемь-Восемь»? Голос Лазаря разрезал тишину как нож гильотины. У Кристофера на секунду потемнело в глазах, Сара невольно сжала кулаки. – Не знаю, но… какая разница? Теперь вам известно, что и ради чего с вами делали. Отпусти?те Симона! – Вы только что рассказали мне о проекте «Павор», не так ли? – спокойно сказал старик. – Нет, о проекте «Четыре-Восемь-Восемь»! – снова солгал Кристофер, смертельно побледнев. – Вначале они все время говорили между собой о проекте «Павор»… Это латинское слово означает «страх»… Да, «Павор». Но потом все изменилось. Каждый раз, когда нас тащили в лабораторию, а потом отвозили на каталках обратно в камеры, они обсуждали проект «Четыре-Восемь-Восемь», о «Паворе» было забыто. Это разные проекты, Кристофер. – Нет, один и тот же, просто название поменяли! – выкрикнул журналист. – Мы тут все перерыли, больше нет никаких материалов. Клянусь, теперь вы знаете все, что можно было узнать! – Я так не думаю. Похоже, вы сделали только половину работы. – Но здесь больше нечего делать! Слышите меня? Вы требуете невозможного! Чертова лаборатория давно заброшена, отсюда все вывезли! Это чудо, что нам удалось найти хоть какую-то информацию об экспериментах! Чудо, понимаете?! Если вы причините вред Симону, ответы не возникнут от этого просто так, из воздуха! Я выполнил свою часть сделки, очередь за вами! Отпустите Симона и скажите мне, где он! Несколько секунд из динамика доносилось только сиплое, болезненное дыхание Лазаря, который собирался с мыслями, чтобы вынести приговор. – Все-таки вы неплохо потрудились, поэтому я не стану отрезать мальчику руку прямо сейчас. Раз уж вам удалось все выяснить о проекте «Павор», значит, и о проекте «Четыре-Восемь-Восемь» вы узнаете. – Говорю же, здесь больше ничего нет! – с отчаянием выкрикнул Кристофер. – Только теперь, – невозмутимо продолжал Лазарь, – в вашем распоряжении будет всего один час, а потом я дам Сергею приказ закончить то, что он начал, когда занес нож над рукой малыша Симона. – Нет! – У вас шестьдесят минут. Связь оборвалась, и Кристофер, упершись спиной в стену, медленно сполз на пол. – Здесь наверняка остались какие-то документы, которые мы не нашли, но обязательно найдем, – осторожно сказала Сара. – Даже если так, у нас ушло двенадцать часов на то, чтобы разобраться с проектом «Павор». А за час, за какой-то жалкий час… Сара, не дослушав, поспешно спустилась по ступенькам в библиотеку, служившую Натаниэлу Эвансу рабочим кабинетом, и еще раз тщательно осмотрела помещение, в котором они провели много часов. Обследовала книжный шкаф, виварий, стол и вдруг обернулась к безвольно стоявшему на пороге Кристоферу: – Во время последней записи твой отец кормил какое-то животное – помнишь слова про ужин, а еще шипение и писк? Он посмотрел на виварий, в котором лежал скелет змеи. – Да, – кивнула Сара. – Натаниэл Эванс был в этом кабинете, последняя запись сделана здесь. Может, ты не обратил внимания, но сразу после того, как он сказал, что приступает к проекту «Четыре-Восемь-Восемь», раздались щелчок и такой звук, как будто что-то передвинули по полу. – Тайная дверь? – Очень может быть. Кристофер быстро огляделся и устремился к книжному шкафу. Вдвоем они отодвинули шкаф, но за ним оказалась глухая стена. – Должен быть какой-то механизм, – пробормотал журналист. – И логично предположить, что он включается где-то под рабочим столом. – Поторопись! – предупредила Сара. – Уже скоро сюда нагрянут гости. Кристофер бросился к столу, ощупал снизу столешницу, почти сразу нашел кнопку и нажал на нее. Раздался щелчок – стена, от которой они отодвинули книжный шкаф, начала поворачиваться вокруг своей оси с шорохом и железным скрипом. – Ура! – вырвалось у Кристофера. – Сара, ты гений! Он вскочил из-за стола, чтобы ее обнять, но тут торжество обернулось разочарованием – стена застряла, не пройдя и четверти полукруга. – Нет-нет-нет! – взмолился Кристофер и постарался расширить щель руками. Сара бросилась ему помогать, однако механизм заклинило намертво – стена не сдвинулась ни на миллиметр. Журналист в бессильной ярости шарахнул по ней кулаком: – Пойду за киркой! – и кинулся к выходу, но на пороге резко попятился, заметив луч света в дальнем конце коридора. – Сара, – испуганно шепнул он, – те двое здесь! – Да наверняка, – кивнула она. – Их самолет уже должен был приземлиться на острове. А теперь ты будешь делать в точности так, как я скажу. Кристофер попытался успокоиться, однако паника неуклонно вступала в свои права. – Прежде всего, не смей думать о том, что они сильнее нас, – еще тише заговорила Сара. – Мы победим. О’кей? Он притворился, что согласен, хотя на самом деле чувствовал, что спутница и сама боится. – Я отвлеку их. Уведу за собой. – Но одна ты с ними не справишься! – Выбора нет. Эти двое – профессионалы, у тебя против них никаких шансов. Так, а теперь возьми диктофон – на всякий случай, для Лазаря, если вдруг… Короче, бери диктофон и дай мне книгу. – Что?! Какую? – Любую! Кристофер не представлял, как они сумеют вырваться живыми из этой ловушки, и понятия не имел, зачем Саре книга, но поступил так, как она велела. Сара тем временем взяла настольную лампу, сняла с нее зеленый абажур, надорвала ткань и отломала длинный кусок проволоки от каркаса. Не оборачиваясь, схватила протянутую Кристофером первую попавшуюся книгу, зажала проволоку между страницами и, держась за переплет, сунула оголенный конец проволоки в розетку. Произошло короткое замыкание – проводка зашипела, вспыхнула, и в коридоре одна за другой со звоном полопались лампочки. В библиотеке тоже стало темно. – Теперь у нас преимущество. Я их отвлеку и выиграю для тебя время. – Сара… – Он положил ладонь ей на плечо. – Если я… не выберусь… умоляю, спаси Симона! Она ненавидела давать обещания, выполнение которых зависело не только от нее самой, но и от обстоятельств. Самой себе в глубине души Сара уже поклялась, что сделает все возможное, однако на словах решила быть более осторожной и заодно подбодрить напарника: – Они, конечно, профи, но всего лишь люди, понимаешь? И к тому же без оружия – здесь военная база, их не пустили бы в самолет с пушками и ножами. Не забывай об этом. Когда я выйду из комнаты, ты очень медленно и осторожно поползешь к лестнице и поднимешься к выходу из барака. Не жди меня – сразу беги к аэродрому. Встретимся там. Кристофер машинально кивнул. Сара посмотрела на него долгим взглядом, как будто хотела еще что-то сказать, но сдержалась и тихо приблизилась к двери. Хоткинс бесшумно продвигался по коридору подземного этажа, освещая себе путь карманным фонариком. Джоанна следовала за ним, пятясь и прикрывая тылы. Спустившись сюда по лестнице, они сразу пошли налево, в длинный рукав коридора, и только что свернули за угол. Внезапно Хоткинс слегка коснулся ладонью бедра напарницы, давая сигнал остановиться, а когда Джоанна обернулась, указал на приоткрытую дверь библиотеки. В следующий миг створка распахнулась, и в сторону операционной метнулся женский силуэт. – Уходи оттуда! Они здесь! – закричала Сара, будто обращалась к кому-то в операционной. Лучи фонариков наемных убийц скрестились на ней. Морпех сразу сорвался с места – бросился догонять цель. Джоанна кинулась следом, но у двустворчатой двери, за которой он исчез, остановилась. Она изучила план здания и сейчас вдруг удивилась, что инспектор велела своему спутнику уходить из операционной – там был только один выход, в коридор, откуда они с Хоткинсом и наступали. Зачем же инспектору понадобилось гнать добычу прямо в волчью пасть?.. Резко развернувшись, Джоанна направила свет на дверь комнаты, из которой только что выбежала Сара. И неслышно двинулась в ту сторону. Кристофер затаил дыхание. Совету ползти к лестнице он последовал буквально и теперь лежал животом на полу в коридоре у самой стены, выжидая возможности добраться до ступенек. До сих пор он продвигался очень медленно, боясь любого шороха и стараясь не захрустеть осколками битых лампочек, а когда над его головой скользнул луч света, подумал, что все кончено, и замер. В операционной что-то загремело. Приближавшаяся к Кристоферу убийца машинально обернулась, но, решив, что напарник и сам справится, тотчас снова сосредоточилась на своей цели. Она подошла почти вплотную к ногам Кристофера, но не видела его в темноте на полу, поскольку все внимание сконцентрировала на дверном проеме и туда же светила фонариком. Перед дверью она благоразумно остановилась, и журналист совсем перестал дышать. Джоанна толкнула приоткрытую створку кончиками пальцев, дождалась, когда стихнет скрип петель, и, пригнувшись, скользнула в проем. Кристофер в тот же момент поднялся и, тоже пригнувшись, двинулся к лестнице, еще медленнее и осторожнее, леденея от страха и уповая на то, что стук сердца гремит только в его собственных ушах, убийца его не слышит. Добравшись наконец до лестницы, он стал подниматься по ступенькам на первый этаж. Джоанна тем временем быстро убедилась, что комната, из которой выскочила норвежка, пуста. Похоже, их с Хоткинсом надули. Пулей вылетев в коридор, она метнулась к лестнице, успела заметить мелькнувшую наверху спину Кристофера и помчалась вдогонку.