Он замолчал на полуслове. Софи стояла перед братьями в ярком свете новенькой, с подвесками в виде хрустальных львиных голов, люстры в платье, которое оставили для нее братья. Только теперь это платье совершенно изменилось. Софи примерно вдвое укоротила его подол, а из отрезанной части соорудила пышную трехъярусную юбку – один слой короткий, выше колен, второй еще короче, ну, а третий совсем уж крохотный. Кроме того, она пришила к платью множество прозрачных шариков, наполненных разноцветными чернилами. С ушей Софи свисали, переливались огоньками хрустальные капельки-клипсы. Веки тронуты серебряными тенями, на губах едва заметный слой помады, в прическу вставлены звездочки-оригами, сделанные из пергаментных страниц, которые она вырвала из «свадебных» книг. Короче говоря, вместо наказанной страдающей принцессы в столовой появилась свежая, полная сил, улыбающаяся девушка, которая стала бы звездой любой вечеринки и королевой любого бала. Пираты, которые привели Софи, выглядели не менее ошеломленными и растерянными, чем король. – Оставьте нас, – немного помолчав, приказал им Райен. Как только пираты-охранники ушли, Яфет вскочил на ноги, на его бледных как полотно щеках загорелись красные пятна. – Это… Это же было платье нашей мамы! – сдавленно зашипел он. – Было и осталось, – спокойно ответила Софи. – Слегка изменилось? Да. Но я не думаю, что вашей маме понравилось бы, что вы одеваете в ее платья похищенных вами девушек, и она одобрила бы то, что я с ним сделала. Вопрос лишь в том, зачем вы вообще заставили меня надеть это платье? Чтобы заставить меня чувствовать, что я целиком в ваших руках? Что я ваша собственность? Или в нем я напоминаю вам вашу дорогую покойную маму? А может, еще какая-то причина есть? Хм… не знаю, не знаю. Напомню лишь, что вы приказали мне надеть это платье, но ничего не говорили насчет того, как его носить. Софи переступила с ноги на ногу, и разноцветные шарики вспыхнули всеми цветами радуги под ярким светом зажженных свечей. Змей уставился на нее, с его тела быстро начали отрываться скимы. – Ты, грязная ведьма… – начал он. – Ага, – шагнула ему навстречу Софи. – А еще специалист по змеиной шкуре. Представь, что я могу сделать с твоим костюмчиком. Яфет бросился на нее, но Софи оттолкнула его ладонью. – Остынь, – спокойно сказала она. – Скажи лучше, ты никогда не задумывался над тем, из чего сделаны чернила для карты квестов? Яфет озадаченно склонил голову набок. – Железистая желчь, – с важным видом пояснила Софи, переводя взгляд своих изумрудных глаз с Яфета на Райена, который по-прежнему сидел на месте, наблюдая за братом и своей будущей королевой. – Так вот, это единственное на свете вещество, которое можно окрасить в любой цвет, и оно будет сохранять его на протяжении сколь угодно долгого времени. Большинство карт квестов надписаны этой железистой желчью, в том числе и те, что находятся здесь, в вашем Зале картографии. Такими же чернилами надписаны карты квестов, по которым ты в свое время выслеживал меня и моих друзей. Но знаешь ли ты, для чего еще используют железистую желчь? Змей замер на полушаге. – Ах, совсем забыла, нас же этому в Школе учили, а вы, мальчики, в нее так и не смогли попасть, – усмехнулась Софи. – Так вот, железистая желчь – это сильнейший яд, который действует через кровь. Проглоти немного этой железистой желчи, и мгновенно умрешь. Ну, а если не проглотить железистую желчь, а просто нанести ее на кожу, то человек останется жив, но кровь его будет безнадежно отравлена. И если вдруг моя кровь понадобится какому-нибудь… вампиру, и он возьмет ее, она его тоже отравит. Как видите, бывшее платье вашей матушки я украсила вот этими шариками. В них железистая желчь, которую я набрала из ваших карт квестов. Делается это очень просто, такие заклинания у нас в Школе на первом курсе проходят. А теперь представь, Яфет, что всего одно твое неосторожное движение, и железистая желчь размажется по моей коже. Та-дам! И не будет у тебя больше возможности выращивать новых скимов, старый костюмчик донашивать придется. – Софи поправила на себе пышную юбку и весело спросила: – Ну-с, а что у нас сегодня на ужин? – Твой грязный язык, – злобно прошипел Яфет. У него с груди сорвалось с полдесятка скимов. Превратившись в черные цилиндры с острыми длинными концами, они нацелились прямо в лицо Софи. Она испуганно раскрыла глаза… Метнулся луч золотистого света, ударил, как хлыстом, скимов, отшвырнул их назад, и они, жалобно поскуливая, вернулись на грудь Змея. Яфет ошеломленно посмотрел на брата, палец которого медленно переставал светиться. На брата Райен не смотрел, кривил губы в усмешке. – Ее необходимо наказать! – требовательно воскликнул Яфет. По-прежнему не глядя на него, Райен на одну сторону свою голову склонил, затем на другую и, рассмотрев таким образом Софи, задумчиво произнес: – А ведь теперь платье действительно лучше стало выглядеть, согласись. Яфет просто захлебнулся от гнева, затем натянутым тоном сказал, играя желваками на скулах: – Осторожнее, братец. По-моему, у тебя уже начали рога расти, – к его лицу прилипли скимы, вновь прикрыли его зеленой маской. Затем Яфет резко встал, опрокинув свой стул, обтянутый синей тканью с золотыми львами. – Ужинай вдвоем со своей… королевой. Змей пошел к выходу. Один ским оторвался от него, подлетел к Софи, злобно прошипел ей прямо в лицо, а затем полетел догонять своего хозяина. Софи слушала удаляющиеся шаги Яфета, чувствуя, как бешено продолжает биться в груди ее сердце. «Ничего, он свое еще получит, – мстительно подумала она. – Ну, а сейчас…» Сейчас все свое внимание ей следовало сосредоточить на Райене. – Яфету придется привыкать к присутствию королевы в нашем замке, – сказал король. – Мой брат, видишь ли, не любит… – Сильных женщин? – закончила за него Софи. – Всех женщин, если быть точным, – поправил ее Райен. – Наша мать оставила это платье для невесты того из нас, кто женится первым. Яфета невесты не интересуют, но он очень привязан к этому платью, – он приостановился, пристально взглянул на Софи и внезапно спросил, словно выстрелил: – Жидкость в шариках не отравлена, так ведь? – Попробуй тронуть меня, и узнаешь, – ответила Софи. – В этом нет необходимости, я любого лжеца и так с первого взгляда узнаю. – Нелегко же тебе в зеркало смотреться, – ехидно заметила Софи. – А что, может быть, Яфет прав, – задумчиво произнес Райен. – Отрезать тебе твой язычок, и дело с концом. – Тогда мы с тобой будем на равных, – ответила Софи. – Как это? – Я без языка, ты без души. После этого в столовой надолго повисла тишина, холодная и вязкая. За окнами тянулись, плыли над Камелотом темные тучи. – Ужинать будешь или нет? – спросил наконец король. – Я хотела бы заключить с тобой сделку, – сказала Софи, по-прежнему все еще не садясь за стол. Райен в ответ лишь рассмеялся. – Нет, я серьезно, – заверила его Софи. – Ты только что угрожала отравить кровь моего брата, затем нагло оскорбила короля, а теперь сделку собираешься мне предложить? Любопытно. – Давай поговорим откровенно, – начала Софи. – Мы с тобой презираем друг друга. Быть может, раньше, когда мы с тобой ели трюфели в волшебных ресторанчиках и целовались на заднем сиденье кареты, все было иначе. Но, как говорится, было и прошло. Теперь все иначе. Мы друг друга ненавидим, но при этом мы нужны друг другу, и с этим ничего не поделаешь. Мне нужно, чтобы ты помиловал моих друзей. М-да… Конечно, мне приятнее всего было бы увидеть, как тебя изрубят на куски, чтобы бросить на корм собакам, но нужно довольствоваться тем, что есть. Должна тебе честно признаться, мне очень скучно было занимать должность декана Зла. Я понимаю, это нехорошо с моей стороны так говорить, но меня действительно совершенно не волновало, что у маленького дракончика запор случился или кто-то кого-то обманул в соревновании. Мне было глубоко наплевать на то, заразны у Агнешки ее мерзкие бородавки или нет, и на то, что плут Рован прижимает девушек в кладовке, а грязнуля Мали пробралась в бассейн в мужской Комнате красоты и помочилась в него. Моя сказка сделала меня более любимой и популярной в Бескрайних лесах, чем Спящая красавица, Белоснежка или любая другая безмозглая принцесса. И после этого мне, прославленной на весь свет богине ума и красоты, идти преподавать тупым студентам? Нет уж, спасибо. Я не собиралась тратить свои лучшие годы на это унылое занятие. Я слишком молода и хороша собой, и слишком обожаю быть в центре внимания, а не у доски с мелом и тряпкой. Да, а потом пошла череда самых разных, порой весьма печальных событий, и – вуаля! – я готова стать королевой в самом могущественном во всех Лесах государстве. Разумеется, мне известно, что я не имею права носить на голове корону и что это великое Зло – занять на троне место своей лучшей подруги, но… Короче говоря, стать королевой я согласна. Буду ли я хорошей королевой? Справлюсь ли с этой ролью? Думаю, что да. Я уверена, что смогу украсить собой твои встречи, обеды и балы с королями далеких экзотических стран. Смогу сама вести переговоры с кем угодно, хоть с троллями-каннибалами. Вдохновлять армию? Заключать военные и торговые союзы? Легко. Разрабатывать планы, как поднять уровень жизни населения Бескрайних лесов? Открывать больницы? Бесплатные ночлежки и столовые для бездомных? Утешать бедных? Все это я сделаю, причем сделаю по высшему разряду. Потому-то, собственно говоря, ты и выбрал меня своей королевой. Моя кровь имеет несчастье поддерживать жизнь твоего брата? Нет, не для этого я нужна тебе как королева. Ведь меня можно было просто посадить в темницу вместе с моими друзьями и качать из меня кровь по мере надобности. Так что, я думаю, ты выбрал меня королевой потому, что знаешь, какой блеск я придам твоему двору и как великолепно буду выглядеть в этой роли. Райен открыл было рот, хотел что-то сказать, но Софи продолжала без передышки. – Вначале я собиралась притвориться, будто во мне все переменилось, что все снова хорошо и я по-прежнему люблю тебя, несмотря ни на что. Однако даже я недостаточно талантливая актриса чтобы сыграть такую трудную роль. Да, я знаю, ты вытащил Экскалибур из камня, и это делает тебя королем. Но при этом все мои друзья либо в тюрьме, либо в бегах. Таким образом, у меня есть два варианта. Либо сопротивляться, зная, что этим я лишь навлеку на головы моих друзей новые неприятности, либо… стать хорошей королевой, поскольку, как я слышала, ты сам очень хочешь прослыть хорошим королем. Ну, так вот мои условия. Ты хорошо относишься к моим друзьям – я хорошо играю роль хорошей королевы, которая так нужна тебе. Договорились? – Ты, словно тетерев, упиваешься звучанием своего собственного голоса, – заметил Райен, ковыряя в зубах. – Понимаю теперь, почему и Тедрос и все остальные парни бросали тебя. Софи порозовела. – Садись, – приказал ей король. На этот раз она его послушалась. Из кухни пришла горничная, принесла новое блюдо. Это была тушеная рыба в каком-то красном бульоне. Едва понюхав ее, Софи прижала к носу свой надушенный платочек. Очень похоже – совершенно отвратительно – пахла какая-то дрянь, которую однажды приготовила мать Агаты. А в следующую секунду Софи узнала горничную – это была Гиневра, и ее рот по-прежнему был запечатан черным скользким скимом. Софи попыталась заглянуть Гиневре в глаза, но, перехватив устремленный на них внимательный взгляд Райена, быстро взяла ложку и, стараясь не дышать, отправила в рот кусочек этого… этой… королевского лакомства, одним словом. – Мм, – восторженно промычала она, думая при этом только о том, как бы ее не стошнило. – Значит, ты думаешь, что если станешь «хорошей королевой», то я отпущу на свободу твоих друзей? – спросил Райен. – Ну, напрямую я этого не говорила, – подняла голову от своей тарелки Софи. – А если они все-таки умрут? – Убийство моих друзей заставит людей сомневаться в крепости наших с тобой отношений, и они начнут задавать вопросы. Неприятные вопросы. Нет, это совсем не то, что нужно, чтобы держать все Бескрайние леса в кулаке, – сказала Софи. – А значит, если я стану демонстрировать тебе свою верность, то, надеюсь, ты и мне продемонстрируешь свою. Гиневра медленно-медленно наливала вино в кубок Райена – тянула время, хотела подслушать как можно дольше. – Верность… – пробурчал Райен. – Определи, что это, по-твоему, такое. – Верность для меня – это освободить моих друзей. – Звучит очень похоже на «отпустить их». – Нет, зачем же. Они могут служить в замке. Под твоим контролем, разумеется, как и горничные. И на тех же условиях. – Ты что, всерьез надеешься, что я освобожу целую банду моих врагов и поселю их под своей крышей? – иронично поднял бровь Райен. – Но вечно держать их в тюрьме ты тоже не можешь, – возразила Софи. – Не можешь, если хочешь чтобы я хранила твои секреты в тайне и изображала твою верную любящую королеву. И оставить моих друзей в замке для тебя выгоднее, чем отпустить их в Бескрайние леса. Здесь они, по крайней мере, будут у тебя на виду. Не забывай, они относятся к тебе сейчас точно так же, как относились ко мне в самом начале. А тогда они меня просто люто ненавидели, вот так-то. И Софи улыбнулась ему наигранной, хорошо поставленной улыбкой кинозвезды. – А как же Тедрос? – откинулся на спинку стула Райен. На его светлых, с медным отливом волосах играли искорки света. – Он приговорен к смерти. Народ это знает, и народ это поддержал. Что подумают люди, если я теперь вдруг возьму и тоже «отпущу» его? Руки Гиневры задрожали, она едва не выронила кувшин с вином. Сердце зачастило в груди Софи, когда она взглянула на Райена, тщательно подбирая слова, понимая, что от них во многом будет зависеть дальнейшая судьба Тедроса, его жизнь и смерть.