Наконец, диктор объявил о посадке, и я направился в зону ожидания. Стоя у стены, я пытался представить, как выглядит начальник нашей бригады. Представлял по-военному подтянутого, средних лет человека. Однако мои ожидания не оправдались. Василий Владимирович Лазарев оказался человеком невысокого роста, с изрядным брюшком, который в простонародье называют «пивным». Его редкие светлые волосы слегка выбивались из-под дорогой норковой шапки. Мы сразу узнали друг друга. Он поставил на пол свой большой кожаный чемодан и, махнув мне рукой, остановился в ожидании. — Абрамов Виктор Николаевич, — представился я. — Ваш заместитель по бригаде. — Лазарев Василий Владимирович, — ответил он и протянул мне руку. Я взял в свою ладонь его руку и почувствовал, что она холодная и влажная. «Неужели, волнуется? А почему бы и нет?» Насколько я знал, Лазарев был абсолютно далек от оперативно-следственной работы и никогда в жизни не руководил подобными бригадами. Задержав на секунду его руку, я понял, что этот человек далек еще и от спорта. Его рукопожатие было столь слабым и безвольным, что мне стало как-то не по себе. Я недолюбливал людей с мягким рукопожатием, и помимо всякой воли у меня возникла антипатия к шефу. — Машина ждет нас, — сказал я и, подхватив его чемодан, направился на выход. «Интересно, что у него в чемодане?» Он был тяжелым, и я, не сказать, что слабый мужик, с трудом нес его к машине. В гостинице номер был уже заказан, и оформление заняло минуты. — Ну что, Абрамов, поужинаем сегодня? Нам есть о чем поговорить, — предложил Лазарев. — Давайте встретимся через десять минут в ресторане? Я взглянул на часы, они показывали семнадцать пятьдесят. — Хорошо, — ответил я, — через десять минут на этом месте. Проводил его до номера и направился к себе, чтобы переодеться. В вестибюле Лазарев появился минут через пятнадцать, после того как пришел я. Оглядев меня с ног до головы, словно перед ним была незнакомка, он молча направился в ресторан. Мы сели за столик, и он, открыв меню, стал внимательно его изучать. — Виктор Николаевич, — заговорил он, — вы что пьете? Я предпочитаю коньяк и хорошие французские вина. А вы? — Я не гурман и отдаю предпочтение русской водке, — не мудрствуя лукаво ответил я. — Извините, но на что-то большее у меня денег не хватает. На лице Лазарева появилось пренебрежение. Он подозвал официанта и стал перечислять ему блюда. Только после этого меню перешло ко мне. Намек был абсолютно ясен — каждый платит за себя. Я заказал себе двести пятьдесят граммов водки, баранину и свежие овощи. И, отложив меню в сторону, принялся рассматривать зал ресторана. За дальним столиком расположилась уже знакомая мне милицейская компания. Там был начальник местного отдела милиции Кунаев, начальник ГАИ Мустаев и еще двое молодых людей. Они подозвали официанта и тоже что-то заказывали. Кунаев, улыбаясь во все свое круглое лицо, что-то в полголоса говорил коллегам, изредка бросая взгляды в нашу сторону. Официант принес нам холодные закуски. Из бутылки армянского пятизвездочного коньяка я налил в хрустальную рюмку шефа, а себе из небольшого графинчика — водки. — За ваш приезд! — не мастак я говорить тосты. Мы чокнулись и выпили. Лазарев взял бутылку и налил себе еще. Я, выдержав паузу, налил себе тоже. — Ну что, за знакомство! — сказал Лазарев и, не дождавшись, когда я подниму рюмку, опустошил свою. Антипатия, возникшая в аэропорту, вновь стала разгораться. Закусив салатом, Лазарев вновь потянулся за бутылкой и, отставив в сторону рюмку, налил коньяк в бокал. — Ты что, Абрамов, сидишь, как красна девица? Наливай водки, и давай выпьем с тобой за удачу! Понимаешь, я надеюсь на нее, на удачу! Ты кто по званию? — заметно расслабился мой начальник. — Я майор. — Тогда тебе меня не понять. Я уже три срока хожу в полковниках. Все, с кем я начинал, ходят уже в генералах, а я все полковник, — взглянув на меня, он улыбнулся. — Тебе, Абрамов, меня не понять! Мы в разных с тобой категориях. У нас в семье трое братьев, и двое уже генералы. Только я отстаю. Говорят, на этом уголовном деле можно получить генерала, и я всеми правдами и неправдами постараюсь его получить. А ты, Абрамов, должен мне помочь! На секунду задумавшись, он выпил и посмотрел на меня в упор, словно пытаясь угадать, о чем я думаю. — Ну, а ты зачем приехал? Повышение по службе? Деньги? Я посмотрел на него — шутит или серьезно? — Извините, Василий Владимирович, в отличие от вас меня не привели сюда генеральские погоны. У меня родной брат — не генерал и тем более не заместитель министра внутренних дел СССР. Я человек подневольный, дали приказ — я поехал. Мог поехать и в другое место, куда бы послали. Не я выбираю дороги, а они меня. — Ты не обижайся на меня, — примирительно заговорил Лазарев. — Я просто сразу все хотел поставить на свои места. Ты, я знаю, хороший специалист, о тебе хорошего мнения все руководители главного управления. Я, Абрамов, в отличие от тебя, никогда не работал в уголовном розыске и многих вещей не знаю и не представляю, как они делаются. Всю свою сознательную жизнь в МВД я провел в академии, читая курс научного коммунизма. Вот брат и посоветовал мне перевестись в главное управление уголовного розыска МВД, возглавить эту бригаду и, получив генерала, вернуться в академию. Теперь все встало на свои места. Мне стало ясно как божий день — о помощи Лазарева даже не мечтай! Он будет балластом. «Лишь бы только не мешал и не лез в дела!» — подумал я, глядя на собеседника, который уже стал заметно хмелеть. — Давай, Абрамов, выпьем с тобой за взаимопонимание! — не унимался Лазарев и поднял бокал с коньяком. Я налил себе водки, и мы опять чокнулись. Поставив пустую рюмку, я приступил к еде. Только сейчас, после выпитого спиртного, я понял, как устал за день. Я вышел из ресторана и направился в туалет. Когда вернулся, увидел, что за нашим столом уже сидят Кунаев с Мустаевым. — Вы нас извините, — обратился ко мне Кунаев, — не мог не подойти и не представиться руководству из МВД. Я молча сел, подозвал официанта и попросил рассчитать меня. Через минуту официант принес счет, и я, сославшись на усталость и недомогание, покинул теплую компанию. * * * Утром у меня собрался личный состав оперативно-следственной бригады МВД СССР — для знакомства с начальником бригады. Несмотря на то что мы с Лазаревым заранее оговорили время встречи, шеф в указанное время не прибыл. И в неуказанное не прибыл. Я извинился перед коллегами и, оставив только старших групп, раздал им задания. Когда и они покинули мой кабинет, позвонил Лазареву. Трубку долго не брали, но, наконец, я услышал заспанный голос: — Кто? Я представился и поинтересовался, приедет ли тот на работу. — Ты что, Абрамов! Я вчера тебе что говорил? Забыл? Я тебе ясно сказал, ничего не понимаю в вашей работе. Ты что из меня дурака хочешь сделать? Сам работай, сам. Если меня будут спрашивать, скажи, заболел или только что отъехал. Из центра вряд ли позвонят, поэтому давай, командуй! И отчитывайся о работе, — закончил он. — Все понял, — вздохнул я то ли грустно, то ли облегченно. — Если возникнут вопросы, которые решить не смогу, перезвоню вам. Я положил трубку. «Вот так и на войне — кто-то в окопах, а кто-то в тылу. А потом ходят, сверкают наградами, которых не заслужили», — подумал я. Успокоившись, я пододвинул к себе рапорта сотрудников и приступил к их изучению. Уже с первых рапортов стало ясно, что ни одна из похищенных в Челнах машин не была зарегистрирована в городском отделе ГАИ. Порывшись в бумагах, я наткнулся на справку ГАИ. Из нее следовало, что в городе зарегистрировано свыше двухсот машин марки «КамАЗ». Теперь основная наша задача — проверить все эти «КамАЗы», так как не исключено, что многие из них бегают здесь под чужими номерами и с чужими документами. А когда убедимся в их чистоте, займемся проверками в других регионах. Накануне я вывел из здания старших групп, подвел их к стоящему рядом «КамАЗу» и показал, где находятся номера агрегатов. За этим занятием нас застал водитель «КамАЗа»: — В чем дело? Это мой «КамАЗ». Я представился и попросил его показать документы на машину. Водитель не на шутку заволновался и повел себя крайне неадекватно. Он вдруг оттолкнул меня и полез в кабину. Коллеги успели схватить его, и мы сообща вытащили его. Тот не сдавался и опять попытался вырваться. Кто-то из сотрудников достал наручники и сковал ему руки. — Отведите его ко мне, — распорядился я, — там посмотрим, кто такой и что его так напугало. Двое оперативников, придерживая водителя с двух сторон, повели его в отдел. Я достал свою записную книжку и стал сверять номера машины с номерами агрегатов, похищенных в Челнах «КамАЗов». Через минуту я чуть не кричал от радости! Номера рамы, двигателя и кабины полностью совпадали с агрегатами машины, угнанной в конце января 1990 года.