Мы вдвоем повалили его на пол и стали крутить руки, стараясь заломить за спину. Измайлов, несмотря на свой небольшой рост, оказался очень сильным, и нам стоило больших усилий, чтобы скрутить его. Мы усадили его на стул. У меня осколками были сильно порезаны руки и лицо. Нагнувшись, я стал шарить рукой в тумбе стола, надеясь найти бинт, который вроде был там накануне. Наконец, я нащупал его и, отмотав половину, передал ее оперативнику, у которого тоже была рассечена бровь и порезаны руки. Мы пытались остановить обильно текущую у нас кровь, но нам не удавалось. — Вызови скорую, пусть приедет, — попросил я. Он стал набирать номер скорой. Услышав звон разбитого стекла и шум борьбы, в кабинет ворвалось несколько сотрудников. Машина скорой помощи подъехала очень быстро. Осмотрев наши раны, врач посоветовала мне поехать в больницу. Пока она оказывала помощь оперативнику и Измайлову, которому также досталось, я отправился в городскую больницу на их машине. Там мне наложили несколько швов на кисть руки и на разбитую в драке с Измайловым бровь. Когда я вернулся в карете скорой помощи, в кабинете мало что говорило о событиях, произошедших здесь буквально час назад. Измайлов находился в камере, местный завхоз в форме старшины милиции ремонтировал окно. — Минутку, Виктор Николаевич, — попросил завхоз, — сейчас уборщица уберется. Я вышел в коридор, чтобы не мешать уборщице. — Виктор Николаевич! Привезли главного бухгалтера предприятия. Вы будете с ней разговаривать? — С ней кто-то из следователей работал уже? — спросил я у оперативника. — Да, с ней сейчас работает Смирнов. Она в полном раскладе и даже рассказала ему, где спрятала дубликаты документов. Оказывается, она делала копии со всех документов и хранила отдельно. С ее слов, она предвидела, что рано или поздно работой этой фирмы заинтересуются, и решила себя так подстраховать. — Пусть работает Смирнов, если она в полном раскладе. После допроса протокол занесите мне, — попросил я. Наконец, уборщица вышла из кабинета, и я вернулся на свое место. «Быстро они справились! — удивился я, рассматривая пол и окно. — Лишь едва заметные блестки на полу говорили о разбитом вдребезги окне. * * * Раздался звонок. Он был сильным и настойчивым, что слегка раздражало. «У этого телефона такой противный звонок! — поморщился я. — Раньше почему-то не замечал». Звонил Каримов: — Приветствую вас, Виктор Николаевич! Как ваше здоровье, как семья, как дети? Надеюсь, полученные вами раны не опасны? «Вот дают, вот работают! — я искренне восхитился. — Уже все знают!» — Извините, что потревожил, — продолжал без остановки Каримов. — Я в отношении вашей просьбы. Вы были абсолютно правы. Звонок в указанный вами промежуток времени был. Звонили из кабинета. Ну, вы сами догадываетесь какого. Запись этого разговора мы не вели. Знаем только, что абонент разговаривал чуть более двух минут. — Скажите, на какой номер был звонок? — попросил я. — На номер гражданки Ким Анны Семеновны, — ответил Каримов и повесил трубку. «Вот оно что! Значит, звонили Ким! Выходит, она все врет, и в ее доме, по всей вероятности, были не только Измайлов, но и другие бандиты. Они там и ждали этого сигнала! Но что их так встревожило, почему они пошли на такое радикальное решение? — мысленно раскручивал я возможные события. — Что же их толкнуло на столь рискованный шаг? Нет, только не машины! Это точно. Здесь что-то другое, более важное. Что это может быть?» Я закрыл глаза. И меня осенило. «Да наркотики это! Как я раньше не додумался! Ведь о них рассказывал Каримов. Шиллер, наркотики! Только они могли так сплотить эту группу, что те готовы даже на убийство! Теперь все ясно. «КамАЗы» Шиллера, по словам Каримова, использовались для транспортировки наркотиков в города России. Вот это, наверное, самое главное, что толкнуло их на организацию катастрофы. Страх перед наказанием за наркотики. Нужно срочно разыскать путевые листы или какие-то другие документы о движении этих машин, может, там найдем что-то интересное. И это нужно сделать как можно быстрее, пока эти документы у нас не изъял КГБ». Я встал из-за стола и направился в кабинет Смирнова. — Привет, Игорь, — зашел я в кабинет, где помимо Смирнова находились главный бухгалтер предприятия и оперативник. — О чем говорит мадам? Он протянул мне лист допроса. — Подожди, Смирнов, можно мне задать пару вопросов? — Вы мне можете пояснить, — обратился я к даме, — Измайлов и Ким работали на вашем предприятии? И вообще, сколько у вас было работников и сколько машин? Смирнов удивленно посмотрел на меня. Немного подумав, она ответила: — Да, Измайлов, Ким и еще шесть водителей работали в нашей организации. У всех у них были «КамАЗы». — Скажите, у вас остались какие-либо документы о движении, вернее путевые листы на их поездки? — Да, у меня есть эти документы. Я всегда делала копии, так, на всякий случай. — И последний вопрос, ради интереса. Вы не подскажете, а были ли выезды ваших автомашин в город Казань в конце прошлого года? Она задумалась и спокойно сказала: — Да, был один выезд в том году в Казань. Однако машина оттуда не вернулась. Водитель, говорят, погиб в перестрелке с милицией. Что он вез, и как там все происходило, не знаю. По нашей накладной он вез в Казань шерсть, а оттуда должен был привезти полиэтилен в крошке. Но это лишь по документам. Что в самом деле он перевозил, я не знаю. Его, насколько я помню, направлял в тот рейс сам Шиллер. Спросите его, он вам расскажет. — Спасибо, Игорь, я пошел. Зайди ко мне после допроса, есть тема для разговора, — попросил я и вышел. Проходя по коридору, я лицом к лицу столкнулся с начальником городского отдела милиции Кунаевым. — Здравствуйте, — чопорно поздоровался он. — Надеюсь, ничего опасного для вас сегодня не произошло? Нужно быть очень осторожным, работая с такой публикой. Здесь доверять никому нельзя. Здесь у вас друзей нет. — А вы разве не друг? — спросил я и прямо взглянул ему в глаза. В его узких глазах сверкнул хитроватый огонек. — Мне верить можно, — улыбнулся он. — Я работаю в милиции двадцать семь лет и чего только не видел за эти годы. Виктор Николаевич! Для меня немного странно, что за все это время вы ни разу не поинтересовались, в каких отношениях я был со своим зятем. Скажу вам откровенно. Ни в каких! После того как он организовал эту торговлю машинами, мы практически с ним не виделись. Он был в постоянных разъездах и дома бывал крайне редко. Я приезжал к своей дочери и внукам, стараясь посетить их в то время, когда его нет. О чем мы могли с ним говорить, если он не слушал моих советов и делал все по-своему. Вот и допрыгался. Так что, Виктор Николаевич! Не ищите врагов там, где их нет, — наставительно сказал он и пошел дальше. «Неужели знает о моем запросе Каримову?» — мелькнуло у меня в голове. Я не был удивлен подобной утечкой. Маленькие города всегда этим грешили. Здесь каждый второй или сват или брат, и утаить от людей что-либо практически невозможно. Было около семи вечера. Вернувшись в кабинет, я сел в кресло и стал вспоминать тот период, когда впервые услышал об этом городе — Аркалык. Мысли перенесли меня в ноябрь прошлого года, за две недели до моего отъезда в Челны. * * * Тот серый ноябрьский день мне запомнился хорошо. Весь день валил мокрый снег, налипая на провода и деревья. Было сказочно красиво, и я, стоя у окна своего кабинета, любовался парком «Черное Озеро», раскинувшимся под моими окнами. Я готовился к выезду в командировку в славный город Набережные Челны. Ко мне зашел офицер из КГБ Зарипов. — Привет, Виктор, — поздоровался он, присел на стул и положил мне на стол какие-то бумаги. — В общем, есть хорошее дело, — сказал Зарипов. — Сегодня с утра я был у твоего шефа Юрия Васильевича, он дал команду подключить тебя к реализации вот этой информации. Я, не скрывая удивления, посмотрел на него. — Есть информация, — сделав паузу, начал рассказывать он, — что в город должна поступить большая партия наркотиков из Узбекистана или Таджикистана. Короче, с юга. Доставят ее на «КамАЗе» с казахскими номерами. Машину охраняют два бойца с автоматами. Это бывшие спецназовцы, то есть хорошо обученные, владеющие приемами боевого столкновения и борьбы без оружия. Наркотики спрятаны в машине, но где конкретно — мы пока не знаем. Встретит эту машину наш человек. Он покажет машину сначала нам, а потом мы покажем вам. Необходимо тихо взять их и завладеть грузом. Но это нужно сделать не в городе, а за его пределами. Стрельба и шум никому не нужны. Представь, если они начнут стрелять в городе! Нам за это с тобой оторвут головы. Ваше дело, а вернее твое, организовать захват машины. Только захват и ничего более. — Слушай, Зарипов! Вы сами не можете организовать этот захват? У вас есть же люди. — Дело в том, что во время захвата не должно быть ни одного сотрудника КГБ. Это установка сверху. Поэтому операцию по захвату передают МВД, да и опыта у вас в таких случаях побольше. Наружное наблюдение будет наше, мы будем вести этот «КамАЗ» и передадим его на задержание только тогда, когда назреет необходимость. — Итак, значит, в машине трое, водитель и два охранника. Охрана вооружена, а водитель? Кто он и что из себя представляет? — Водитель, — темная лошадка. Кто он — мы не знаем. Не исключено, что вообще может ничего не знать о наркотиках. В кузове у него обычный груз — лук и шерсть. — Хорошо, — резюмировал я, — держите меня в курсе. Я подготовлю людей. Зарипов, поговорив еще о разных пустяках, ушел. Я остался один и стал прикидывать, кого из ребят привлечь в группу захвата.