— Не глухой же… — недовольно фыркнул мужчина, откидываясь на спинку стула. — Так зачем пришла? — Мне надо было моих проверить, вдруг обижаешь… На самом деле помощь нужна? На мгновение задумавшись, он качнул головой. — Нет. Действительно больных не так много. Справлюсь. Поделилась разговором со Свистуновой, попросив обеспечить выздоровление и молчание. Спорить не стал, пообещав решить вопрос. Снова радовалась. Кажется, все по плану идет. Посидев и поболтав ни о чем, перед уходом, как бы невзначай обронила, что утром придет к нему охотник. К этому времени танцы уже были в разгаре. Вожатые устраивали в процессе конкурсы на самый смешной или необычный танец, вручали малышам конфеты, пока старшие отряды в стороне мучили гитару. — Видели ночь, гуляли всю ночь до утра… Пел кто-то из парней отряда Максима. Но имя его не помнила. Голос был чистый, приятный, а пение его мне очень нравилось. Села на соседней лавочке рядом с ними, кивнув, что можно продолжать. Кто не танцевал, подпевали ему, да и сама старалась не начать орать песню, уж больно хорошо исполнял. Пока не увидела идущую от административного корпуса Свистунову. А вот подростки ничего не замечали вокруг. Поднялась, преодолев расстояние между нами, и быстро коснулась плеча поющего. Мелодия прервалась, когда пионер посмотрел на меня с удивлением. Взглядом показала на директрису. Он за секунду замолчал, а дальше затянул уверенно: — Пусть всегда будет солнце… Отвернулась, не сдержав смеха. Директриса тем временем уже дошла до площадки и начала приставать к Григорию. Он старался не обращать внимания на женщину, делая вид, что занят настройкой музыки. Хотела проигнорировать, но поймала его полный мольбы взгляд. Закатив глаза, через толпу детей прошла к ним. — Наталья Борисовна, что-то случилось? — мило улыбнулась я, игнорируя полный раздражения взгляд. — Может я могу помочь? — Нет, — растянула она губы в мерзкой улыбке, из которой так и сочился яд. — Хотела обсудить с Гришей завтрашний день… — Да? Но ведь он всего лишь играет роль Нептуна. И ничего не решает. Может я смогу все же помочь? — Зайдите ко мне завтра утром, Анна Андреевна, — выплюнула она, покосившись на уже начавших наблюдать за всем этим детей. — И напомните соблюдать им пионерское расстояние. А то я решу, что вы развращаете детей. — Ну, я со своей стороны подаю им достойный пример. Как и другие вожатые. Надеюсь, остальной персонал лагеря не отправит коту под хвост наши старания. Вспыхнув, Свистунова развернулась на каблуках и отправилась по своим делам. А вот физрук наш с облегчением выдохнул. — Не Свистуха, а стерва… — проводим взглядом женщину, резюмировал тихо он. С осуждением посмотрела на него. — Гриша… — Ну а что… Называю вещи своими именами, фыркнул он, беря в руки неподписанный подкассетник. Обернувшись и убедившись, что его ночного кошмара рядом больше нет, он вставил кассету в проигрыватель. Зазвучала медленная знакомая музыка. — Раз приказано завершать, то порадуем детишек… Парень протянул мне руку, привычно приглашая в танец. Уже не споря, согласилась. Все же мне он нужен для моего плана. По крайней мере, этим себя оправдывала. “Все очень просто. Сказки — обман…”, — зазвучали первые слова, заставив меня встрепенуться. Но Григорий не заметил. Он осторожно опустил мою руку себе на плечо, а сам положил ладони мне на талию, соблюдая рамки дозволенного для детского лагеря и медленно закачался. Дети вокруг разбились по парочкам, даже младшие отряды, что вызвало легкую улыбку. — Ты красиво улыбаешься. — Гриша, танцуй молча, — прервала я попытку флирта. Тихо засмеявшись, он тепло посмотрел на меня, заставив сердце сжаться. Хотелось одернуть себя, но так захотелось почувствовать себя живой. Ведь все это просто сказка. А сказки рано или поздно заканчиваются. Как закончилась и песня. Парню пришлось быстро бежать к аппаратуре, чтобы выключить музыку. Виновато посмотрев на меня, он взял микрофон и заговорил: — А теперь всем спать! А то завтра проспите День Нептуна! Смущенные дети спорить не стали, быстро собравшись остатками своих отрядов, они разошлись по домикам. Максим лежал в лазарете среди больных, поэтому осталась помочь Григорию убрать все. Вдвоем быстро все унесли в подсобку. Ну, как вдвоем… Носил он, не доверив мне ничего тяжелее пластинок, пары кассет и проводов. Проверив площадку и прибрав несколько фантиков, вместе пошли к домику нашему. На середине пути он осторожно коснулся моей ладони и почти сразу взял ее в свою. Напряглась. Остановилась и ему пришлось последовать моему примеру. Попробовала освободить руку, но он не дал. — Гриша… Это лишнее. — Почему? Брови поползли вверх. — Ты еще спрашиваешь? Я — старший вожатый, а ты — физрук. Я — преподаватель в вузе, а ты — студент. Я старше тебя в конце концов! Мне продолжать? Он усмехнулся, и в ночи, под мигающей лампой фонаря, это показалось очень милым. Нельзя мне так думать о нем. — Ну, пока я только вижу кучу стереотипов у тебя в голову. У нас не такая уж и большая разница в возрасте, а ты… Чуть не засмеялась, когда он попытался про возраст рассказать. Знал бы... — Перестань. — Нет. Удивлял. И радовал. Но продолжать слишком опасно. Если сблизимся — все поймет. С другим это было бы не страшно. Но он охотник. Сама взяла вторую его ладонь, заглядывая в глаза парню. Стало так тепло и спокойно. — Гриша. Мы знакомы полторы недели. Ты же умнее. Не разочаровывай меня. Я не хочу себе проблем. А они будут, если ты продолжишь так меня брать за руку и так смотреть в глаза. — Свистуха нич… — Дело не в ней, Гриша… — нехотя выпустила его руки. — У нас разный путь в жизни. Он опустил голову замерев. Нет, я не могла сделать ему больно. Слишком мало времени… Хотя он же молод, гормоны, дурость в голове. Надо было уходить, закончив весь этот цирк. Но стояла и ждала ответ. — Я понял тебя. Но не согласен, — спустя мучительно долгие секунды молчания тихо проговорил он. Среагировать не успела. Парень сделал быстрый шаг ко мне и, взяв лицо в ладони, поцеловал. Страх нахлынул на меня, подняв внутри все самое темное. В последний момент остановила себя и не откинула его. А лишь оттолкнула. Стараясь сдержать рвущуюся из меня сущность, развернулась и ринулась в лес. Там никому не смогу навредить. Глава 16 Ветки деревьев и кустов больно хлестал по лицу, рукам, но не закрывалась от них, позволяя оставлять на теле царапины. Они не причиняли боль, лишь легкий дискомфорт, но это помогало не свалиться в воспоминания о самом жутком дне в жизни. Бежала и повторяла, что этого больше не повторится, что это уже просто страшный сон. Казалось, что я снова бегу той ночью, в ушах слышала крики, стрельбу, лай. Воспоминания гнали, а я продолжала пытаться скрыться от своей памяти. Неслась, не смотря под ноги, лишь бы подальше от лагеря, от детей, от всех. Я слишком хорошо помнила, к чему приводило мое такое состояние в годы великой отечественной. И если тогда это было нужно, уместно, помогало унять рвущегося изнутри монстра, то сейчас…