— Так! Вылезаем! Всем на солнышко греться! — раздался над водой громкий голос Григория. — Кто сейчас же не вылезет, больше купаться до конца смены не будет! Дети нехотя вылезали, отправляясь к своим друзьям на берегу, как и часть вожатых. Солнце начинало припекать, поэтому пришлось и мне спрятаться в тени. Уйти пока не могла. Еще пятнадцать минут водные процедуры, а дальше обед и может смогу поймать Катю. Надо только придумать, куда бы послать всех, чтобы не помешали. Три дня уже потеряла. — О чем задумались, Анна Андреевна, — вылез наконец-то из воды Григорий, садясь рядом со мной. Словно специально он капнул водой из речки на меня, еще и руку положил на плечо. — Что вы себе позволяете? — скинула его, хмуро посмотрев на парня. — Простите, — миролюбиво ответил он, откидываясь на локти. — Не мог удержаться, уж больно сильно хмурились вы. Так о чем задумались? Его сильное молодое тело, покрытое каплями воды, могло бы вызвать во мне какие-то эмоции, будь я моложе. Но все его попытки показать себя со всех сторон не работали на мне. — Завтра неделя смены. Надо бы как-то отметить… Может устроить соревнования по лапте? — Лапте? — Только не говорите, что не знаете эту игру, — закатила глаза, внутренне радуясь его реакции. — Нет, слышал, конечно… Надо будет правила повторить. В принципе можно, — задумался он, перестав красоваться. — Вот и отлично. Передадите Ларисе? Может она правила лучше вас знает, — не удержалась от укола в его сторону. — Передам… — задумавшись, кивнул он, а после перевел на меня взгляд. — Анна Андреевна? — Что? — Юрий Валерьевич что-то вам предлагал? От вопроса опешила. Неужели он и правда оказался охотником на нас и мне не показалось? Постаралась появившийся внутри страх спрятать за удивлением. — Нет… А что-то должен? — Может. Я видел, что он уделяет вам много внимания. — И что он должен был предложить? — Не важно, — отмахнулся парень поднимаясь. — Так, нам пора купаться. А вы просто не соглашайтесь ни на что. Хорошо? Натянув улыбку, кивнула. Блинский… Надо будет предупредить Юрия, что в лагере не только мы. А то он слишком активно стал себя вести. Раз за неделю уже выдал себя. Глупец. А ведь если дойдет до ликвидации, может начать торговаться, попробует меня выдать. Этот точно не станет молчать. С трудом дождалась конца купаний. Когда дети закончили обед, а вожатые с ними ушли укладываться на тихий час, взяла свою порцию и села за соседний с нашим медиком стол. Не скрывая удивления, он посмотрел на меня, но быстро приложила палец к губам, показывая, чтобы молчал. — В лагере охотник и он подозревает тебя, — прошептала тихо, следя за тем, услышал или нет. Услышал. Напрягся. — Откуда знаешь? — Попросил не соглашаться на твои предложения, — спокойно ответила, делая вид, что ему суп. Придется теперь переводить продукты на себя. Желудок давно не воспринимает обычную еду. Ну, ничего. Подумают, что у меня проблемы. Кого это волновать будет. Молодая, слежу за фигурой. Почему бы и нет. — Кто это? В голосе его сразу появилась угроза. Перед глазами нарисовался образ растерзанного Григория… Передернув плечами, покачала головой. — Не важно. Я отведу подозрения. А ты сбавь обороты. Кто знает, может, их несколько. — Чтоб Серпу в аду гореть… — проворчал он, резко поднимаясь. Реагировать не стала, молча продолжив есть свой обед. Тем более, он прав. Выходки именно Серпа Ивановича довели до появления большого количества охотников. Все были в разы осторожнее. Но именно он в свое время слишком поверил в себя. Нет, я его уважала по-своему, тем более, он меня многому научил, когда только училась выживать. Но прошлые заслуги не могут перекрыть то, во что он всех нас засунул. Вечером мероприятий не было. Когда с ужина выходили дети, чтобы пойти планировать, как поддерживать своих ребят в завтрашних соревнованиях, решила под предлогом заботы о девочке, позвать ее к себе. — Максим, я пообщаюсь с Катюшей? — подошла к парню, вокруг которого собирались все. — Зачем это? — Я все понимаю, конфликты в отрядах — нормальное явление. Но ей вчера уже потребовалась помощь в медпункте. Не хотелось бы, чтобы проблема стала больше. — Понял, Анна Андреевна. Хорошо, — нахмурившись, он кивнул, а после повернулся к подопечной. — Кать, останься с Анной Андреевной! Было видно, что ему не очень нравится моя идея, но спорить не стал. Еще бы он со мной препираться начал… Девочка стояла, смущенно опустив взгляд, пока ее отряд ушел. — Ты любишь чай? Она удивлено посмотрела на меня, медленно кивнув. — Да… Только без сахара. — Тогда идем, — улыбнулась ей. — Простите, а что вы хотите от меня? — не двинувшись с места, нахмурилась девочка. Осторожная. Это хорошо. — Просто поговорить. Не волнуйся. Немного подумав, девочка все же решилась и пошла за мной. Потребовался почти час, чтобы разговорить ее. Девочка оказалась из Припяти, родители которой были работниками станции в тот день. И умирали на ее глазах в госпитале в Москве, куда их семьей эвакуировали. Сейчас она была в подвешенном состоянии, решалась ее судьба. У девочки не было родных, что отмечено было в карточке, не было ничего. Только немного вещей, которые ей выделили. А пока она и другие похожие дети в лагерях по всему союзу, решают, что дальше с ними делать, в какие приюты. И девочку это сильно задевало. Сжавшись, девочка дрожащим голосом рассказывала, как ей страшно, как она скучает по их квартире, как не верит в смерть мамы. Зря я полезла к ней… Осторожно коснулась плеча девочка. В ответ она бросилась мне на шею, крепко обняв. — Тише… Все будет хорошо… — Не будет уже хорошо, не будет… — сквозь плач прошептала она. Сердце разрывалось от слез и боли, которые девочка не могла сдержать. И еще больше разрывалось от того, что мне нужно сделать. Ведь это нужно, чтобы выжить. И ей будет проще. Хотя бы не будет больно. — Катя, ты хочешь стать сильной, чтобы никто не обижал? Чтобы никто не был нужен? — Да… — прошептала девочка, оторвавшись от меня. Взгляд ее был полон надежды. Даже влияние не нужно было. Опустилась на корточки перед ней, беря ее дрожащие ладони в свои. — Я дам тебе все… — Вы удочерите меня? Вопрос прозвучал словно удар под дых. Я точно не ожидала этого. Но пока она не сбежала, медленно кивнула. — Я постараюсь… Вены на запястьях у нее были тонкие. Равно выдохнув, притянула за плечи девочку к себе и впилась зубами в ее шею. Тихий вскрик над ухом напомнил Аленку. Но пути назад уже не было.