Мальчик смотрит на нее, потом на Калле. Убедить нужно девочку, в этом нет сомнений. – Но у вас, кажется, нет особого выбора. Согласна? Девочка смотрит на Калле с сомнением. – Хорошо, – наконец говорит она. – Идем. Калле бросает взгляд на лестницу с другой стороны верхней палубы. Вроде там не видно никого из зараженных. Но им нужно поторопиться. Он берет детей за руки. Такие маленькие ладошки по сравнению с его. С этой минуты Калле точно знает, что он в ответе за этих детей. Филип Последние посетители покинули «Старлайт», и Филип открывает дверь в подсобное помещение за стойкой бара. Там ничего не изменилось, деревянные стулья и клеенчатые скатерти на столах выглядят как всегда. Его стакан, из которого он пил кофе перед началом смены, стоит в раковине. Марисоль и музыканты из ансамбля идут перед ним, они открывают дверь, которая ведет в помещения для персонала. Йенни исчезла. Никто ее не видел. Филип не помнит, когда сам видел ее в последний раз. Может быть, она побежала вперед? Господи, пожалуйста, пусть она успеет прийти на собрание первой. В первый раз он позавидовал Марисоль, потому что она верит в Бога. Ей есть к кому обращаться с молитвами. Филип на секунду задерживается в дверях. Оборачивается, чтобы окинуть взглядом пустое помещение. У него стойкое ощущение, что он видит «Старлайт» в последний раз. – Простите, – вдруг слышит он чей-то голос в тот самый момент, когда уже почти закрыл дверь за собой, и вздрагивает от неожиданности. И Филип снова выходит в бар. Там стоит аккуратно причесанный мужчина в голубой рубашке. На его лице со лба свисают выдранные куски кожи, они прикрывают один глаз и щеку. Но он выглядит совершенно невозмутимо. Как будто ничего не замечает. Филип громко сглатывает. – Да? Ему самому удивительно, насколько нейтрально звучит его голос. – Вы не знаете, все это означает, что мы придем с опозданием? Филип выпучил глаза. – У меня важная встреча в Турку завтра утром. График очень плотный, и я надеюсь, что мы все же придем вовремя. Филип качает головой: – Я не знаю. Мне жаль. Я… мне пора уходить, но… Он смотрит на лицо мужчины. Его уже не спасти. Филип ничего не сможет для него сделать, как бы он ни старался. Но, закрыв за собой дверь и догоняя остальных, он не может избавиться от чувства вины перед этим мужчиной за все, что происходит с ним на судне. Как будто он лично подписал ему смертный приговор. «Балтик Харизма» Калле идет по верхней палубе за руку с двумя детьми. Лестница на прогулочную палубу слишком узкая, чтобы они могли пройти втроем, поэтому он отпускает их руки. Идет впереди. Кругом сплошной хаос. Калле пытается определить, кто в толпе заражен, но это невозможно. Вдруг за их спинами тоже раздается шум, Калле оглядывается, видит, как люди толкаются в самом начале лестницы наверху. Он берет детей за руки, и они перепрыгивают через последние ступеньки. Потом подтягивает мальчика и девочку к себе и идет к двери, ведущей внутрь корабля. – Держитесь крепко за меня и друг за друга, – командует Калле. Коридоры «Харизмы» заполнены бегущими людьми. Везде лежат тела. Мертвые, умирающие, просыпающиеся. Некоторые новорожденные явно переели. Они лежат неподвижно и ждут, когда переварится выпитая кровь. Сотни и сотни людей закрылись в своих каютах. Они внимательно прислушиваются к шуму в коридорах. Один из этих людей – мужчина по имени Мортен. Он сидит на краю кровати. Крик его жены, долетевший недавно из коридора, до сих пор звучит в его ушах. Занавески задернуты. Время от времени он встает и подходит к телефону, звонит в соседнюю каюту. Слышит через стену, как там звонит телефон, но никто не отвечает. Калле До стеклянной двери осталось всего несколько метров. Если они войдут внутрь, до незаметного входа в помещение для персонала останется всего лишь несколько шагов. Калле идет опустив голову, детей он снова крепко держит за руки. Краем глаза он ищет Винсента, пытаясь не смотреть в глаза другим людям. Над ними, прямо над их головами, кто-то громко кричит. Калле видит, как что-то мелькает за бортиком, и понимает, что один из несчастных прыгнул в море. Где-то далеко позади раздаются крики. – Не смотрите, – шепчет он детям, но и себе самому тоже. Калле не смог бы видеть всех тех, кто кричит. Он не хочет думать о них как о людях. Иначе происходящее будет слишком похоже на действительность. Слишком ясно станет, что он и дети легко могли бы оказаться на месте пострадавших. И возможно, что они следующие в этой страшной очереди. И есть вероятность, что Винсенту тоже уже ничего не поможет. А что, если Винсент искал его? Он ведь исчез. Спрятался. Калле сосредоточивается на свете, идущем из внутренних помещений парома. Осталось пять метров… Три… Наконец Калле и дети оказываются перед дверью. И видят под лестницей тела. Одно из них двигается. Калле невольно тянет мальчика и девочку за собой. Достает карточку Филипа, вставляет в замок, рывком открывает дверь, пропускает детей вперед себя, боясь, что в любой момент кто-то может схватить его сзади, и захлопывает дверь. Услышав щелчок закрывающегося замка, Калле испытывает колоссальное облегчение. Девочка осматривается в сером коридоре. Здесь так спокойно. Даже трудно представить хаос, царящий в общих помещениях. Калле думает, не нужно ли было взять с собой еще кого-то. Наверно, можно было бы спасти несколько человек. Но он не знает, кто заражен, а кто нет. Теперь размышлять об этом нет смысла. Во всяком случае, это он внушает сам себе. Калле садится на корточки, смотрит детям в глаза: – Здесь есть люди, которые смогут позаботиться о вас. Они работают на борту. – Это такие, как тот охранник, который дрался? – спрашивает девочка. – Те, кому он помог, должно быть, сейчас очень ему благодарны. – Вы не можете остаться с нами? – робко спрашивает мальчик. Калле делает глубокий вдох. Пытается примерить на себя роль взрослого и благоразумного человека. Наконец решительно мотает головой: – Мне нужно найти одного человека. – Кого? – спрашивает девочка. – Моего молодого человека. «Если он еще таковым является», – думает Калле. – Но мы можем пойти искать вместе. Мы можем вам помочь. А вы можете помочь нам найти наших родителей. – Будет лучше, если вы подождете здесь. Вы же видели, что там творится. Мы можем позвонить в ваши каюты. Может быть, ваши родители уже там. – А что, если их там нет? – В голосе мальчика звучит отчаяние. – Тогда я обещаю, что буду искать их тоже, – успокаивает его Калле. Они смотрят друг на друга. – Давайте с чего-то начинать. Дан