Серые темные тучи клубились, шли очень низко, давили своей мрачной массой. Джип «Ниссан-Патрол» резко сбросил скорость, плавно вошел в парковочный ряд и затих в однообразной череде японских внедорожников. Дородный человек, в расстегнутой короткой рыжей дубленке и классического покроя костюме, без шапки, морщась от холодного со снежной крупой ветра, выпрыгнул из джипа прямо в мокрую грязь, захлопнул дверцу и заспешил к дубовым дверям высотного здания с резными колоннами. Он почти вбежал в вестибюль, нервно стянул дубленку, всучил ее опешившему дежурному полицейскому, пояснил кратко: «Некогда мне!» — и помчался к широкой, укрытой красной ковровой дорожкой, лестнице. Он побежал наверх, оставляя грязные следы. Полицейский подошел к огороженной барьером раздевалке, передал дубленку гардеробщику, спросил: — Кто это? — Лакрионов. Мэр Сергеевска. — Я-то думал. — Э-э… Он друг… — Чей? — Чей, чей… Его. Тем временем Лакрионов был уже в приемной. Сидевшая за тяжелым массивным столом из мореного дуба секретарша только чуть привскочила, но он уже ворвался в кабинет губернатора и замер. Длинный стол для совещаний был заставлен бутылками с минеральной водой. Шуршали перебираемые холеными толстыми пальцами листки отчетов и справок — шло совещание. Лакрионов узнал всех «ментов»: начальника краевого управления МВД, начальников областного и городского управления, начальников ГИБДД и отделения МЧС, таможни, порта и прочих силовиков края. Не было только фээсбэшников. Губернатор исподлобья стрельнул в Лакрионова взглядом, но не пошевелился. Зачитывавший месячную сводку начальник городского УВД по инерции произнес еще несколько фраз: — Таким образом, у нас в работе четыре организованные преступные группировки, три из них этнические — это китайская Ли Гуана, корейская Кима и вьетнамская Хэн Хана. Портовая группировка братьев Акашиных всем хороша известна… — Он умолк и тоже повернул голову в сторону дверей. Лакрионов мимо сидящих за столом уверенно направился к губернатору. — Что у тебя? — Губернатор откинулся на спинку кожаного кресла, взбудораженный вид друга не произвел на него никакого впечатления. — Читай. — Лакрионов всучил губернатору розоватый плотный лист бумаги, источающий нежный аромат духов. Губернатор покорно начал читать вслух: — «Свершилось! Не ищи меня! Я долго была рядом с тобой, но твой член всего шесть сантиметров, и я устала ничего не чувствовать, я женщина. А мой Дракон, хоть и карлик, даст фору любому из мужиков!» Губернатор недоуменно воззрился на Лакрионова. За столом начались смешки. Мэр Сергеевска стоял красный как рак, он не ожидал, что текст будет прочитан вслух. — Саша, что за хрень? Член шесть сантиметров! Чей член? Твой? — Ха-ха-ха!!! — Мужики за столом взорвались хохотом, совершенно не щадя самолюбия Лакрионова. Тот отвернулся и стоял спиной к силовикам, пока они бушевали, держась за животы. Даже друг-губернатор не сдержался, гоготал во все горло. Отсмеявшись до колик в животе, через какое-то время, вытирая слезы, успокоились. Губернатор, ощутив после смеха прилив сил и бодрости, подергал убитого горем Лакрионова за рукав. — Саша, сегодня же не первое апреля! Смешно, конечно, но что значит твоя клоунада? — Какая клоунада?! — взорвался гневом Лакрионов. Стыд и бессилие сменились злобой. — У меня баба сбежала! С этим самым Драконом… Губернатор насупился, построжал. — Зачем ты так? Мог отдельно со мной поговорить. Кое-кто за столом все еще посмеивался, покачивая головой. — Хватит! — хлобыстнул ладонью по столу губернатор. — Мы все интеллигентные люди, давайте вести себя соответственно… И что, Саша, ты хочешь от меня? — Ты царь и бог! Верни ее! — Зачем? — Убью! — Саша, как ты себя ведешь? Ты мэр города… Посмотри на меня, на них — вот нормальные мужики. А ты, как баба, нюни распустил… Шалава от него сбежала… С этим, как его, Драконом… Ты дурак, Лакрионов?! Да если это в газеты попадет, ты понимаешь, что с тобой будет?! А со мной?! А со всей нашей командой?! — Губернатор зло швырнул на стол «паркер» с золотым пером за пять тысяч долларов. — Мудак. Как ее зовут? Ольга, кажется. Иди, сядь, не стой надо мной! Лакрионов покорно опустился на стул у стены. Губернатор молча перечел прощальную записку, проворчал: — Дракон… карлик. Он карлик? За столом опять прыснули. — Карлик из цирка, — отозвался Лакрионов, глядя в пол. — Какого цирка? Что там у тебя творится?! Начальник краевого УВД твердым басом пояснил: — Дракон, видимо, Лу Пычен — акробат, артист из тайваньской труппы. Цирк приехал на гастроли четвертого апреля. Три дня были выступления у нас здесь, потом они покочевали по краю — в Находке три спектакля, в Уссурийске — пять. Всего в труппе сорок человек артистов и обслуживающего персонала. Лу Пычен действительно карлик, и носит прозвище Дракон Любви. — Николай Павлович, а ты почему так пристально взялся за тайваньский цирк? ФСБ у нас в крае крепкая, их дело… — Мне цирк не нужен. Просто имею информацию, что Дракон Любви работает на тайваньскую разведку. До этого он работал в Гонконге, но его там легко вычислили. Долгое время он отсиживался на Тайване, теперь, видимо, у него новое дело — против нас. — Это не секретная информация? — Нет, информация открытая. ФСБ специально рассекретила Лу Пычена, чтобы он, поняв, что проиграл с самого начала, не делая глупостей, убрался подобру-поздорову. Наше управление в этой связи вело за Пыченом дополнительное наблюдение. Так, на всякий случай. — Когда ты нашел записку? — обернулся губернатор к Лакрионову. — Сегодня утром. Приехал к шести утра домой, с совещания, а ее нет, и записка на столе лежит. — Знаю я твои совещания… Сбежала с Драконом… Надо ФСБ известить… Куда могли эти беглецы отправиться? — Ясно куда — на Север, — сказал начальник УВД края. — В Комсомольске-на-Амуре комплектуют подводную лодку нового класса. — Насчет Комсомольска — информация закрытая, — буркнул начальник отделения МЧС. «Главный мент» ухмыльнулся: — Эту закрытую информацию знает каждый житель региона. Губернатор внимательно посмотрел на Лакрионова, произнес ободряюще: — Не расстраивайся ты, плюнь. Она ведь у тебя кореянка, вот родная кровь взыграла, на Дракона ее потянуло. Силовики скупо посмеялись шутке босса. — Она вьетнамка, — пояснил Лакрионов. Своего друга сейчас он ненавидел. Черная бронированная «ауди» с мигалкой на крыше неслась по улицам Москвы в сторону Кремля — через тридцать минут президент страны начинал совещание Совета безопасности. Глава Федеральной службы безопасности ехал в машине вместе с прилетевшим с Дальнего Востока начальником краевого управления и начальником ОСУ — Особого специального управления. Тревожную новость о побеге Дракона Любви сообщили в Москву еще вчера вечером — с утра уже прибыли дальневосточники. Принимать меры требовалось незамедлительно. — Думаете, самым верным будет послать законспирированного суперагента? — спросил глава у начальников. — Да, одного хватит. В сущности, у нас все под контролем, — начал дальневосточник. — Кроме Дракона… — Всех наших местных в лицо знают, поэтому просим человека из центрального управления. — Не хочется трогать ребят из центрального управления, тут работы непочатый край, да и многие известны — думается, Дракона хорошо подготовили перед заброской к нам, и просветили насчет возможных агентов, которые будут ему противодействовать, в том числе и из центрального аппарата. Лучше привлечь секретников, так что задействуем ОСУ. Глава ФСБ посмотрел на начальника дальневосточного управления, после обратился к главе ОСУ: — Кого пошлешь? — Серёжу Ли. — Китаец? — Начальник дальневосточного управления удивился. — Фамилия у него китайская… А он кореец, но русский…