На рассвете Четвертый проснулся в своей машине свежим и бодрым. Въедливо проверил пистолет с глушителем, осмотрел запасные обоймы. Полистал досье Кострецова. Кинул в рот мятную конфетку, чтобы не чувствовалось отрыжки перегаром. Раскрошил ее частоколом длинных зубов и порулил на Чистые пруды. Когда рассвело, Кострецов поднялся с постели. Посмотрел на забинтованное Катей плечо. Свежая кровь за ночь не проступила. Значит, рана подсохла, отметил он. И уже не болело, как вечером. Капитан сварил кофе покрепче. Прихлебывал его, куря сигарету. В этот момент раздался телефонный звонок. Сергей взял трубку, привычно сказав: — Кострецов. По другую сторону молчали. — Алло, вас не слышно, — проговорил Сергей. Ответа не было. Потом раздались гудки. Кострецов взглянул на часы и подумал, что так рано вряд ли ему могли звонить знакомые или даже со службы. «Не проверяет ли Оса мое местопребывание? — подумал он. — Похоже. Ну что ж, «живец» выплывает». Он так же дотошно, как Четвертый в это утро, осмотрел свой пистолет. Стал одеваться. Надел под куртку тонкий свитер на голое тело, чтобы свободнее действовать с бинтом на плече. Руку к груди уже можно было не подвязывать. Положил в карман куртки наручники. Перед выходом из квартиры капитан с усмешкой подумал: «Неужели попробуют застрелить в моих родных дворах, где я каждый метр знаю? Крепко ошибется тот курносый щуренок, если здесь со мной свяжется В родимых степях, в «казаках-разбойниках» всегда казак верхний». Капитан приоткрыл дверь и выскользнул на свой пустынный черный ход. Он был уверен, что опытный киллер поостережется охотиться в этой гулкости. Капитан спустился по лестнице вниз и постоял перед дверью во двор. Через ее щели была видна часть двора-колодца. Дома плотным кольцом уходили ввысь, создавая подобие каменных мешков старого Петербурга. Долго рассматривать Кострецову было не обязательно, он и так знал, что удобных точек для стрелка вокруг нет. Не с крыш же стрелять. Появление Кострецова было неожиданным, и промахнувшемуся киллеру трудно смотаться с какого-нибудь чердака. Реальнее было, что киллер попытается подловить капитана сзади, как и Бунчука, чтобы уложить выстрелами в спину. «Это уже проверенный его почерк», — грустно прикинул Кострецов и быстро вышел во двор. Передвигаться ему следовало на небольших открытых участках с постоянной проверкой на преследователя, что не представляло никакого труда: впереди, прямо как на заказ, тянулись цепь проходных дворов, закоулков, арок и выступы стен. Весь этот лабиринт Сергей изучил во времена «казаков-разбойников». Он проскочил первый отрезок, свернув за угол следующего дома. Там пронесся вперед, миновал арку и встал за ее выступом, чтобы оглянуться. Можно было бы и не оглядываться: в тишине Кострецов явственно различил топот бегущего человека. Капитан присел и осторожно выглянул из-за выступа — вон мелькнула белокурая шевелюра, виденная на фото. Старый знакомый! Четвертый был хорошим стрелком и специалистом боя. Но не обладал этот собровец тем, за что отбирал Оса людей в информ-тройку банды: искусством незаметно «пасти» объект. Оказавшись в роли филера, Четвертый действовал как умел. Кострецов прикинул, где перехватит убийцу. Это был следующий дворик, в одном из домов которого проживал с разгульной Нинкой стукач опера Валя Пустяк. Капитан пробежал до угла и замедлил шаги, чтобы вынырнувший через арку киллер успел заметить, куда Кость движется. Быстро свернул во дворик. На выбранном Кострецовым месте захвата очень кстати торчал остов старой телефонной будки в углу двора. Капитан скользнул за нее, обогнул и оказался в щели между будкой и углом дома. Отсюда на проскакивающего вперед киллера легко было нападать. Вскоре мимо Кострецова мелькнула фигура блондина. Капитан метнулся из-за будки и, выхватывая пистолет, крикнул: — Стоять! Арестован! Киллер замер. Сделал вид, что удивленно оборачивается. Мгновенно вырвал из-за пояса пистолет. Кострецов ждал этого. Он метнулся к бандиту, точным ударом ноги врезал по кис ти с оружием. Рука подпрыгнула, Кость железной своей лапой захватил ее, выламывая киллеру пальцы скобой его же пистолета. Парень взвыл и выпустил оружие. Кострецов поднял его пистолет, сунул за ремень и ударил ногой киллера в живот. Тот согнулся, капитан добавил ему по голове. Киллер рухнул на землю. — Закончили очередных «казаков-разбойников», — сказал Кость, доставая наручники. — Ты, падаль собровская, и друга моего Бунчука убивал. Тяжел будет остаток твоей жизни. Четвертый, сидя на асфальте, затравленным хорьком глядел на опера, полуобнажив кривые зубы. — Чего ж не пристрелишь? — сдавленно сказал он. — Есть еще люди, которые на тебя живого хотят полюбоваться. Собровец мгновенно сориентировался: Кострецов не будет его убивать, что бы он ни вытворил. Он вспомнил о ране, которой наградил опера. Киллер приподнялся, группируясь для удара по больному кострецовскому плечу, которое от бинта бугрилось под курткой. И подставил руки капитану якобы для наручников. Кострецов держал пистолет в здоровой руке, а раненой хотел захлестнуть в браслеты запястья Четвертого. Он защелкнул браслет на одном, фиксируя внимание на второй кисти парня, когда тот вскинул закованную руку, ударяя капитана в раненое плечо. Кострецов, ослепленный болью, отшатнулся. Киллер ударил его болтающимися наручниками по голове и побежал. — Стой! Стрелять буду! — закричал Кострецов и пальнул в воздух. Парень несся в противоположный угол дворика. Кострецов не случайно выбрал этот двор: он не был проходным. Из этой каменной мышеловки имелось два параллельных выхода между домами, и капитан находился как раз между ними. Он занял позицию и приготовился встретить оказавшегося в ловушке киллера. Киллер уперся в стену, выросшую перед ним там, где он надеялся найти выход. Бросился обратно, шаря глазами по двору. Между двумя выходами стоял и целился в него Кострецов. Четвертый лихорадочно прикинул: «Убить не убьет, а засадит на поражение, чтобы не дергался!» Он рванулся в дверь ближайшего подъезда. «Ох, разбойничек, — усмехнулся Кострецов. — По чердакам здесь тебе от меня никак не уйти». Он спрятал пистолет и ворвался следом за Четвертым в подъезд. Это был стариннейший дом. Потолок парадного — в лепнине, оставшиеся кое-где по полам и стенам цветные изразцы. Над широкими ступенями тянулись отполированные многолетними прикосновениями дубовые перила. В громадных лестничных проемах гудело эхо, четко отражался каждый звук. Кострецов бежал вверх и слышал, что киллер уже где-то на верхних этажах. Вдруг — крик! И мимо капитана с воем ухнуло вниз распластанное тело! Он перегнулся через перила и посмотрел на пол подъезда. Мертвый киллер лежал там, заливая кровью из разбитой головы плиточную мозаику под собой. Капитан понесся вверх. На площадке между четвертым и пятым этажом около раскрытой двери Нинкиной квартиры стоял Валя Пустяк, невозмутимо поправляя на буром носу очечки, перевязанные по дужкам изоляцией. — Валентин! — заорал капитан. — Что за дела?! — Ничего, — сказал Пустяк, доставая из рваных шаровар пачку сигарет. — Как этот парень отсюда загремел? — Случайно, Кость. — Валя ухмыльнулся. — Я его дверью задел, когда выходил. Кострецов, переводя запаленное дыхание, прикрикнул: — Не валяй дурака! А чего он тут разбегался? Я проснулся, Нинки нет. В нашей коммуналке тихоблагородно. Сижу у окна и культурно мерекаю, где б похмелиться. И слышу во дворе базар. Гляжу: ты с этим фраером сцепился. Потом секу, что непростой он фраер, пушку ты у него отнимаешь. А потом штымп этот вмазал тебе и наутек, ты даже пульнул. И прется, курва, в наш подъезд. Тут что, проходняк какой-нибудь? Уборщица тетя Мотя устает убирать… — Хватит тюльку гнать, — устало попросил Кострецов. — Не помог ты мне, а нагадил. Мне его надо было живым взять! — А я-то при чем? Он как-то сам на торец моей открывшейся двери налетел. Верь слову. — Какому, на хрен, слову?! От такого удара через перила не падают! — Ну, — весело ощерился Пустяк, — он на меня кинулся. Наверное, курва, хотел от заслуженного оперуполномоченного в нашей квартире скрыться. Я чисто автоматически как-то, от избытка чувств рукой махнул, а штымп возьми да перевались через перила. Случайность у него получилась. — Эх, Валя, Валя, последнее время медвежьи ты мне услуги оказываешь. Яша Тундра у тебя в пруды нырнул, этот башкой с высокого этажа. — Кость, ты ж знаешь — я постоянно хочу только как лучше. А не всегда выходит. Но теперь мы с тобой как хошь, а квиты. — За что мы квиты? — А помнишь, деньги-то ты мне на догон Тундры в такси давал? Я ж все никак не соберусь тебе их назад занести. Но раз я с голыми руками на опасного преступника вышел, те бабки ты мне скости. Кострецов ничего не ответил Вале, строго блистающему стеклышками круглых очеч-ков, еще не заляпанными бурями предстоящего дня. Покачал головой и двинулся вниз к трупу парня с такими же светлыми волосами, как у него самого. Кострецов осмотрел мертвого киллера и позвонил, чтобы забрали тело. Когда за ним приехали, капитан пошел в отдел отчитываться по последним событиям подполковнику Миронову. Капитан пока не хотел раскрывать майора Осу и стал докладывать Миронову о банде, не называя главаря и не подчеркивая, что убитые бандиты служили в милиции. — Вчерашнее покушение на меня, — подытожил он, — связано с установленной мною преступной группой, ограбившей банк Ахлопова. Состав банды — человек семь. Труп я опознал: тот же киллер, который с напарником покушался на меня накануне. — Извести они тебя решили, капитан, — озабоченно сказал Миронов.