Я вздохнул. Соглашаться? На фоне прочего безумия такая ерунда, по сути. — Допустим. Вернёмся к другой стороне вопроса. У вас ритуал, сложный ритуал, что будут проводить не так, как отработано и надо, а по воспоминаниям очевидцев. Не в том месте, что для этого предназначено, а где получилось. Уверен, что стоит добавлять сюда ещё и расширенный состав участников? Химик хмыкнул: — Да с этой стороны как раз наоборот. Нужно, чтобы участников было положенное количество. Мало ли как оно прореагирует с пустым местом. Резонно. — Хорошо. Я согласен. Глава 10 Рисунок мне наносил какой-то старик, не соизволивший представиться. Я, правда, ожидал, что это будет нечто сложное, требующее длительного времени, но нет. Всё, что ему потребовалось — моя левая рука от запястья до локтя. Старик наносил краску кисточкой, а затем магией запечатывал в кожу. В итоге выглядел рисунок, как старое выцветшее тату. На всю работу ушло чуть меньше двух часов. Меня оставили отдыхать, или скорее ожидать. Но я даже не успел заскучать, как в дверь маленькой комнатки постучали, и в открывшийся проём заглянула голова Химуро. — Привет, старик. Пожалуй, в мире осталось не так много людей, которых я был рад видеть, и бывший храмовник оставался одним из немногих. Я встал и обнял парня. — Давно не виделись. — Ага, давненько, — кивнул он. В комнатушке, где из всей мебели нашёлся один старый стул и один косой табурет, не считая всякого хлама, устроится двум не маленьким парням было непросто, но мы как-то ухитрились. — Как тебя сюда занесло? — первым делом спросил у Данзо, — Если это не какие-то секреты, конечно. Он улыбнулся. Мимика у парня оставалась странной, на одном глазу повязка, на всей правой стороне лица мелкие шрамы. В целом вид боевой и грозный, ничего не скажешь, сразу видно опытного наёмника. — Не секрет. Когда ты ушёл из Эстера, все твои странные связи и знакомства начали проверять. Наш общий знакомый решил, что мне лучше оказаться где-нибудь подальше, просто на всякий случай. А здесь уже другому нашему теперь уже общему знакомому потребовался бывший храмовник, вот и вся история. Я изобразил раскаяние. — Значит, из-за меня пришлось сорваться. Химуро отмахнулся. — Да брось. Я, будем честными, тебя хорошо понимаю. Сам бы на твоём месте, наверное, забрал любимую и послал всех к демонам, — он вздохнул. — Олимпию ищут. Очень серьёзно ищут, не последние люди. Найдут, где бы её ни спрятали. Почему-то именно от его слов стало легче. — Спасибо, друг. Ты можешь понять, как я боюсь её потерять. — Понимаю, — кивнул бывший храмовник. — Знаю, сейчас, наверное, неподходящий момент, но я хочу, чтобы ты знал. Он набрал в грудь воздуха, собираясь с мыслями. — Вообще-то, это секрет, но тебе, я уверен, можно доверять. У нас, я в большом смысле, всё подготовлено. Настолько, насколько это вообще возможно. Широкая поддержка, множество сторонников, ресурсы. Нам не хватало сил, чтобы бодаться со всем королевством сразу, но сейчас, благодаря Хартии и расколу, возможность появилась. Многие справедливо опасаются, что выступи мы прямо сейчас, Конрад станет центром кристаллизации наших врагов, и наше движение будет жестоко подавлено. Однако без Конрада... — Кланы и города останутся разрозненными и разобщёнными, — закончил я за Химуро. — Именно. Поэтому мы идём с тобой. Мы вшестером атакуем короля. Получится... Это станет началом конца королевства. Ох, чтоб вам жить в эпоху перемен. — А соседи? — уточняю. Минато, Дейдара и прочие не могут не понимать, что их действия не останутся незамеченными. — Поэтому и надо провести всё максимально бескровно, сохранить как можно больше родов и одарённых. Как бы нам ни хотелось установить полное равноправие сразу и для всех, но это сейчас невозможно. Первый этап, план минимум — сделать всех неодарённых гражданами, чьи права защищаются, и лишить одарённых статуса аристократа. Чтобы одарённые уже не могли безнаказанно убивать кого угодно. Также одарённые, вне зависимости от происхождения, будут уравнены в правах. Понятно, что одарённые всё равно получают больше возможностей, но... Он смутился своему воодушевлению. — Извини. Сейчас среди наших много разговоров на эту тему. На лице сама собой появилась улыбка. Могу понять. Не видел, чтобы среди их рядов кому-то затыкали рот и не давали высказаться, так что споров наверняка много. — Я надеюсь, что всё получится. Может быть, даже передумаю валить на край света. Уж вы-то точно меня за высокие насквозь гнилые идеалы насмерть не погоните. Химуро обрадовался. — Надеясь именно на это, я и хотел тебе рассказать о наших планах. Оставайся. Нам потребуется любая помощь. Это точно. Особенно, когда придётся отбиваться от соседей. Однако... Мне сложно строить планы. Учитывая, что я собираюсь сделать, новый мир после смерти Конрада может оказаться каким угодно. На периферии слуха раздался волчий вой. Едва уловимый, и стоит попытаться на нём сосредоточиться, как звук тут же исчезал. Ответить что-либо я не успел, в дверь снова постучали. К нам заглянула женщина с необычными глазами. На её руке я увидел такой же рисунок, какой сейчас имелся у меня. — Пора. Мы втроём облачились в бесформенные балахоны и отправились к башне. Женщина, представившаяся именем Фейт, и Химуро выглядели уверенными и спокойными. Я по привычке ожидал неприятностей, однако ничего не произошло. Мы спокойно дошли до входа в башню, где нас без проблем пропустили внутрь. Башня встречала нас потускневшим величием. Статуя на входе, несмотря на время и отсутствие ухода, не позволяла усомниться в том, кого она запечатлела. Искателя, одарённого, что бросал вызов демонам и тварям. Сводчатый потолок был расписан барельефами. Для свободного посещения эта башня, конечно же, была недоступна. Мы прошли длинную арку входа, оказавшись в малом зале. Здесь ребята в тёмных костюмах укладывали тела безликих, охранявших башню. А вот и спецназ, как я их про себя называл. Вместо пистолетов и другого огнестрела — компактные арбалеты. Костюмы и тёмной ткани, мешковатой, чтобы нисколько не затруднять движения, но и не создавать лишнего шума. Вместо обуви, тёмная плотная ткань, опять же, из практических соображений. Лица скрыты масками, головы капюшонами. На груди ножи и гранаты, на поясе множество кармашков для снаряжения. Никакой символики. Один из этих ниндзюков указал, в какую сторону идти. Вскоре мы встретились со второй тройкой, двое мужчин и, неожиданно, Ханаби. Они уже скинули балахонистые накидки, оставшись в снаряжении для спуска. С Ханаби мы обменялись кивками, а мужчины были мне незнакомы. Здесь же нас встретил и Дейдара. — Все в сборе. Отлично. Красивых воодушевляющих речей, простите, говорить не буду. Время не ждёт. Не маленькие, сами всё отлично понимаете. Удачи вам всем, возвращайтесь живыми, — напутствовал он. А я вновь услышал вой, на этот раз отчётливее, ближе. И ощущение присутствия, как от Мёртвого Бога, но иное. От другого существа. Но стоило сосредоточиться на его присутствии, как ощущение ускользало. Мы прошли через башню, спустившись в нечто вроде ритуального зала. Здесь ещё десяток человек работали с большой высеченной в каменном полу печатью, внося какие-то мелкие правки или просто очищая от пыли. Угадать, где должен находиться каждый участвующий, труда не представляло. Прямо на печати были видны соответствующие круги. Я прошёл и встал в ближайший круг. Остальные лишь немного замешкались, решаясь сделать последний шаг. Шаг в бездну. Тем не менее обошлось без долгих сцен, уже через минуты все заняли свои места. Остальные покинули печать и Дейдара скомандовал. — Начинайте вход в транс, остальное сделаем мы. Я прикрыл глаза. После общения с Астартой и прочими заигрываниями с собственным разумом мне даже не требовались мантры и прочие костыли. Усилие воли, и весь мир исчезает, остаётся лишь вой. Вой того, кто ждал меня внизу. * * * Существо с синей кожей не могло не заметить вторжения. Весь Нижний Город находился во власти Ткача, и появление группы, уверенно пробивающей путь в глубину, не осталось незамеченным. Трёхглазое существо лишь удивилось, почему оно пропустило подготовку к вторжению? Мир вокруг Ткача поплыл. Только что он наблюдал за очередным военным советом, где молодой король выслушивал своих генералов, и вот безмолвный уже рядом с базой безликих. Внутрь существу не попасть, ещё Искатели в эпоху своего расцвета защитили свои святая святых от посторонних глаз, но Ткач за долгие годы нашёл способы опосредовано проникать внутрь. Нужные люди, лишь слегка потянуть за нити паутины, что оплела весь город... Ничего. Никаких операций сегодня не проводилось. Странность, аномалия. Ткач потянулся к вторженцам. И обжёгся. Искатели. Шестеро, пробивались, сметая любое сопротивление, уничтожая всё, что попадалось на пути. Настоящие Искатели, вживую Ткач не видел их уже очень давно. Пятеро то и дело вспыхивали магией, отмечая места своей не случившейся смерти, но один... Один был иным. Не совершал ошибок, не получал смертельных ран. Именно он обрушивал на тварей Нижнего Города смертоносную подавляющую мощь. Одержимый. Ткач дёрнул за свои нити, привёл людей в движение. Они могли идти только из старой башни, больше неоткуда. Сейчас туда заявятся и безликие, и юстициарии, и... Однако это уже не будет иметь значения. Ритуал запущен. Искатели дойдут до конца, или сойдут с ума пытаясь. Ещё раз оценив, как пробивается вперёд одержимый, Ткач раздражённо одёрнул демонов и тварей. Они не остановят отряд, не задержат, даже не ослабят. Придётся вмешиваться самому. Эти вторженцы, кем бы они ни были, не входили в планы Ткача, не были вписаны в великий замысел. Астральная проекция существа появилась прямо там, где шли незваные гости, не став менять декорации. Немного сюрреалистичный зал с двумя полами, примыкающими друг к другу под прямым углом, позволяющие одинаково комфортно стоять и там, и там. Здесь едва закончился бой, твари отступили, Искатели остановились на какой-то миг, чтобы перевести дыхание. Но не потеряли бдительности. Ближайший к Ткачу мужчина среагировал, начал разворачиваться, формируя заклинание. Ткач привычно начал замедлять время... Не вышло, Искатели уже находились под магией, заигрывающий с течением времени, и наложить поверх ещё одно становилось возможно только при серьёзных вложениях сил, каких у Ткача прямо сейчас не имелось. Зато ничто не помешало существу отправить четырёх из шести противников в тюрьму многомерного пространства. Женщина и трое мужчин очутились в ловушке, каждый в своей, из многократно бьющихся и складывающихся зеркал, неспособные сделать и шага в обычном пространстве. Они не могли убить себя, сбрасывая пройденный путь.