Среди противников нашлись одарённые, закрывшиеся от огня щитами, так что погибло от моего огня лишь несколько солдат. Толкаю себя воздушным ударом, пытаясь сблизиться... И отлетаю обратно встречным воздушным потоком, едва не свалившись во двор к орудиям. Почему я не заметил атаки? Формирую другое заклинание, относительно простое, но в то же время изящное и хитрое. Секунда, и воздух вокруг меня наполняется поднятой пылью, создавая завесу. Солдаты стреляют, но мне как было на это плевать, так ничего не менялось. Главное — не лезть под магию. Очередной воздушный толчок, на этот раз в сторону наблюдательной башни. Как же неудобно без неограниченных запасов энергии. «Астарта! Можешь поделишься?» В ответ из глубины поднимается ярость и злоба. Снова чувствую движение воздуха, резко закрываясь щитом. Но меня продолжает тянуть... Это не воздух! Вот не понимаете вы с первого раза! Огненный шар с внешней подпиткой улетает в сторону противников. Затем, с минимальной паузой, ещё один. Третий... Получается слабее, магия вытянула всю энергию в ближайшем радиусе. Неожиданно. Мимоходом бросаю в попавших на глаза солдат молнии. У этих защиты не было, но атаковал я слабенько, только ранил. Впрочем, в ближайшее время они будут безвредны. Добрался до башни, закрылся щитом и приложил к камню ладони, пуская в действие магию. По щиту начали барабанить пули, рядом взорвалась граната. Ха, даже не смешно, пытаться пробить этим осадный щит. Почувствовал попытку взлома, поморщившись, переключив часть внимания на противодействие. Однако быстро понял, что у моего соперника серьёзные проблемы. Я не пытался укреплять структуры заклинания, но он всё равно не мог в них прорваться и как-то повлиять. Времени пристально изучать вопрос не было, и убедившись, что защите ничего не угрожает, я переключил всё своё внимание. И ощутил что-то, что не сумел интерпретировать. А затем грохнул выстрел и над моей головой жахнул взрыв, от которого вздрогнула башня. Мне оставалось только подхватить это движение, направить и чуть-чуть подтолкнуть. Несколько секунд внушительная каменная постройка двигалась почти бесшумно. Камни в том месте, куда пришёлся снаряд, крошились и хрустели, но это ещё не был грохот падения многотонной громады. Грохот начался через несколько секунд, когда башня обрушилась на один из бастионов, а заодно и на меня, но щит даже энергию тянуть не начал, приняв это за каменный дождик. Лёгкое напряжение, пока я перестраиваю щит в атакующую волну и раскидываю завалившие меня камни, выбираясь на волю. Оставалось, в общем-то, самое простое. Пробиться ко второму бастиону было уже куда проще. Упавшая башня была довольно серьёзным препятствием. Достаточно сильного одарённого, дружащего со стихией земли, видимо, не нашлось, а разгребать завал, рискуя устроить обвал во внутренние помещения крепости, противники не решились. Поэтому было достаточно удерживать пару выходов, с которых иногда огрызались защитники гарнизона. Однако после произошедшего их прыти сильно поубавилось, и лезли они на нас без фанатизма. А войска республиканцев не теряя времени, спешили сблизиться со стенами по безопасному коридору. Я в бою, если откровенно, практически и не участвовал. Почти прогулочным шагом взошёл на бастион со стены и в последний раз пустил в ход магию земли, превращая участок стены в лестницу для штурмующих. Пришлось преодолевать сопротивление, там была какая-то защита, не один же я такой умный, но продавить её мне удалось. Сначала на стену вбежал десяток солдат, со вторым десятком поднялся и майор, воинственно размахивая пистолетом. Мужчина лишь коротко мне кивнул, занявшись штурмом, а я устало опустился на камень. Бой дался... легко, но сил я всё равно потратил изрядно. Через пару минут подошла Ирулан, уже в юбке и накинутом на плечи сюртуке. Рука девушки висела на перевязи. — Хороший бой. Кивнул. — Скольких потеряли? — Шестерых. Если бы я был в полной силе, не потеряли бы никого. Флаг республики подняли над крепостью через двадцать минут. Глава 24 Фронт лоялистов действительно посыпался, но для развития успеха республиканцам требовалось время. Я ждать не стал и продолжил двигаться. Меня ждал... город, не город, по-русски это поселение называлось бы «шахтёрск». Пересёк линию фронта без особых проблем. Наша внутренняя Гражданская война уже была ближе к известной мне Первой мировой, чем к тем же Наполеоновским войнам, на линиях соприкосновения случались позиционные тупики, но всепоглощающего масштаба она ещё не приобрела. Мест, чтобы легко обойти воюющие армии, хватало. И вот вечером я ещё на территории, контролируемой республиканцами, а утром уже на землях лоялистов. Дальше движение несколько замедлилось, я обходил любые встречные отряды, и даже от бандитов и дезертиров держался на расстоянии, через восемь дней пути я встречал закат на холме, с которого был виден огромный карьер. Шахта давно не покрывала потребностей государства, и потому здесь организовали карьер, добывая какие-то важные минералы. А кроме карьера здесь ничего и не было. Рабочий городок едва ли на пару тысяч жителей, минимум досуга и спокойная, размеренная жизнь. Провинциальная мечта. Для меня это значило, что здесь минимальный гарнизон, только для демонстрации флага, а может, и ни одного солдата нет. Можно спокойно прогуляться по улице, не опасаясь наткнуться на патруль лоялистов. Проблема в том, что у меня нет чёткого ориентира, где искать Оли и тех, кто её сопровождает. Не писали такую подробную информацию, даже на «шахтёрск» намекали, а не сообщали прямо. Искать здесь кого-то ночью — мероприятие сомнительное. И Астарта мне помочь не в состоянии. Однако меня слишком сильно тянуло к моей волчице, так что я обязан был как минимум попробовать её отыскать. Пока я дошёл до крайних домов, солнце окончательно спряталось за находившейся на отдалении горной грядой. Меня встречали почти пустые улочки и бревенчатые дома, в окнах которых горел свет. Жители города коротали вечер в своих домах. Было бы домов поменьше, начал бы стучать во все подряд. А там что быстрее произойдёт, либо я найду Олимпию, либо подниму столько шума, и она сама найдёт меня. Ещё раз осмотрел себя, проверяя, прилично ли выгляжу. На беженца не походил, уже хорошо, не попытаются выставить вон. Вскоре мне повезло отыскать местное заведение, кабак не кабак, постоялый двор, совмещённый с харчевней. Несколько человек обычного... провинциального вида кучковались у входа. Особо пьяными не выглядели, но на меня взглянули без дружелюбия. Впрочем, пропустили без проблем. Внутри не особо людно, и все посетители явно из местных, но я не терял надежды. За стойкой стояла женщина лет тридцати и болтала с двумя посетительницами, что ужинали рядом. Когда я подошёл и сел на свободное место, женщина окинула меня изучающим взглядом. В том смысле, что оценивала нового посетителя. И то, что она увидела, ей не понравилось, хотя с чего бы? Чего-то я не понимаю в местных реалиях. Тем не менее женщина подошла ко мне, спросив: — Чего желает молодой сир? Доброжелательно улыбнулся. — Выпить чего-нибудь некрепкого, смочить горло с дороги. — Есть хороший яблочный сидр, — без особой уверенности предложила хозяйка. Киваю: — Отлично, именно то, что нужно. Женщина удивилась, но принесла мне небольшой бочонок, литра на три, и кружку. Видя мой взгляд, поняла, что мне нужно не только это. — Что-то ещё? — Да. Где в вашем прекрасном городке может остановиться гость? Несмотря на все мои попытки быть дружелюбным, я видел у неё скрытую неприязнь. — Здесь, — коротко ответила она, и, чуть подумав, пояснила. — Комнаты наверху, трёхразовое питание входит в стоимость, бельё меняют раз в два дня... Пропустил мимо ушей стандартный список услуг, положив на столик плату за месячное проживание. — Я ищу кое-кого. Тоже приезжие, мужчина и девушка... Женщина поджала губы. — Я — не справочная, сир. Нет у нас приезжих, у нас здесь развлечений нет, только на заработки приезжают. Не знаю, кого вы можете искать. Наглая смертная. — Я вижу, на меня смотрят с какой-то... неприязнью. Чем я это заслужил? — Не знаю, о чём речь, сир, — сделала вид, что не понимает, хозяйка. — Если это всё, то я продолжу работать. Всего одно усилие воли, и она будет корчиться в попытках сделать вдох. Могу косплеить тёмного лорда, душить людей на расстоянии, но не буду. На меня и так союзники косо смотрят. Найду другой способ разыскать Оли. Пойду на самое людное место и буду торчать там. Либо меня увидят издалека, либо я увижу. А может, найду кого-нибудь более словоохотливого. В конце концов, это маленький городок, разыщу я... — Да я тебя, куропатка общипанная, на бульон пущу! Раскудахталась, наседка, перья набекрень! Я широко улыбнулся и обернулся в сторону голоса. — Ой, посмотрите на неё, ни рыба ни мясо, ни кафтан ни ряса! Да твоим клювом только ворон пугать! Налил себе сидр и с некоторым наслаждением наблюдал, как Ульяна ругается с какими-то тётками. Тётки выдохлись быстрее, и лекарка, подхватив небольшой мешок, поспешила к выходу. Я пошёл следом. Когда вышел на улицу и двинулся за лекаркой, уже собираясь её окликнуть, мной заинтересовалась компания местных. — Ты чего удумал, пришлый? — пробасил самый толстый и крупный из всех. Наглый смертный. — Не твоё дело. И ведь понимаю, что таким ответом только ещё больше их провоцирую, но я сейчас не воспринимаю обычных смертных как помеху, да и вообще, как нечто, стоящее внимания. Тем не менее зажигаю в ладони огненный шарик, демонстрируя его, действительно приготовившимся меня бить, мужчинам. — Не нарывайтесь, — предостерегаю. И нагоняю лекарку. — Ульяна. Ты всё сквернословишь? Женщина оборачивается на своё имя и открывает рот для уже готовой отповеди, но замирает, всматриваясь в моё лицо. — Что, не узнаёшь? — подхожу ближе, продолжая улыбаться, и подсказал: — Щипала гуся — вся боюся. И лекарка, наконец, меня узнала. — Ох! Братушки — воробушки! Проклюнулся! Прилетел, лебедь, с тёплых берегов! — Ульяна от избытка чувств тоже улыбнулась. — Тебя, балбес, уж не то похоронили, не то пропавшим объявили. Я кивнул: — Да, было дело. Где Оли?