Алел рванул из спальни, а Льил с горечью смотрел на нас с Йелли. Неожиданно он с невыразимым сожалением покаялся: – Простите, что нас не было рядом. Напал большой отряд – часть наших, часть чужаков. Мы уже выяснили, что Хтон провел их через посты и защитный контур дворца. Основная часть напала на Ниола и Амилу, посчитав их более опасными противниками, оба сильные шаазы. А ты один… с незавершенной связью и иномирянкой за спиной, которая, по их мнению, скорее обуза, чем помощница. Хтон каким-то образом догадался, что вы не завершили шардис. Кайя толком не владеет магией, ничего о ней не знает, поэтому они поторопились напасть именно этой ночью. Чтобы уж наверняка… вдруг вы сегодня будете заняты. В итоге, нас всех отвлекли, задержали у покоев Ниола и Амилы, не пропускали к вам… Двери опять открылись: вошли, поддерживая друг друга, с трудом переставляя ноги, Амила с Ниолом в сопровождении немногим лучше их выглядевшего Алела. Да, их действительно сочли более сильными противниками – выжаты как лимон. И тем не менее, увидев родителей мужа, я чуть не разрыдалась от счастья и облегчения: теперь есть кому решить проблемы за меня, подсказать, что делать! Родители, увидев нас с Йелли, кажется, забыли про себя и заторопились к нам. – Кайя, убери ее, – непривычно мягко попросила Амила, замерев у стены. – Не знаю как! – всхлипнула я. – Она сама собой как-то вышла, а теперь я просто не знаю, что делать… – Втяни силу в себя и расслабься, – пояснила свекровь. Выполнив указание, я ощутила себя так, словно из меня вынули все кости, и бессильно осела рядом с Йелли, навалившись ему на ноги. – Что с ним? – обеспокоенно спросил Ниол. – Я не вижу смертельных ран, но почему он недвижим? – Хтон ударил его вон тем кинжалом, окутанным магией хаоши, – показала я глазами. – Меня такой же вырубили, когда продали на рынке. Я узнала ее… Каждая клеточка моего тела дрожала, колотилась, казалось, плакала, истекая кровью. Начала подниматься температура, я ощущала ее слишком остро, словно горела. Пока умница Амила занималась сыном, Ниол в тревоге наблюдал за мной, вскоре его лицо, заляпанное, обезображенное кровавыми разводами, исказилось от гнева. Он коснулся моего лба ледяной рукой и зарычал: – Будь они прокляты! Выродки! – Она ранена? – испугалась Амила. Мне стало неожиданно приятно, что Снежная королева беспокоится и обо мне. – Нет, третий переход, но, всемогущие лары, слишком рано! – выдохнул Ниол в отчаянии, а затем резко приказал: – Ставим купол, не выпускайте ее… Кого «ее» – понять не успела. В следующую секунду по моим венам побежала лава, выжигая внутренности. А следом меня словно жидким азотом заполнили, вымораживая все, что не успело сгореть. Я хрипела, выгнувшись дугой, скребла ногтями пол. Казалось, я билась в агонии вечность… а дальше – погрузилась в океан наслаждения и эйфории, крылья распахнулись, тело само по себе оторвалось от пола. Меня переполняла энергия, била во мне гейзером, пытаясь вырваться наружу; сердце – или сама душа? – колотилось в грудную клетку, рвалось на свободу, но купол, вспыхнувший надо мной, не давал. Не пускал! Боль ушла. Я больше не соображала, парила в небесах – и менялась, обновлялась, пела. Перед глазами вспыхивали звезды, магия играла со мной, ласкала, баюкала, заполняла мое тело, казалось, проникая в каждую клеточку… Потом как-то незаметно пришла темнота и укрыла меня от невзгод и тревог. Конец первой книги * * * notes Примечания 1 Иммануил Кант (1724–1804) – немецкий философ.