— Теперь у военных с работой трудно. Он, должно быть, рад, что есть хоть такая служба. Просто удивительно, как все переменилось. — Но у них не было выбора. Когда империя рухнула, им пришлось вернуться на Клианду, и сразу выяснилось, что минеральные и энергетические ресурсы практически исчерпаны за годы правления военных. Надо было либо поднимать сельское хозяйство — либо голодать. Но похоже, что с этой проблемой они справились. Люди в сером покинули планету. Отправились искать приключений в других краях. Когда-нибудь мы обнаружим их. — Страшные люди. Вот где пригодилась бы хорошая бомба. — Полегче при детях. — Я похлопал ее по плечу. — Не заставляй их думать плохо о собственной матери. — Они все прекрасно понимают. Не нравятся мне эти бывшие вояки. — И не надо. У нас здесь достаточно агентов, чтобы полностью контролировать ситуацию. Так что все в порядке. Анжелина недоверчиво фыркнула. — Интересно, какой умник выдумал это турне? — Я. Каюсь, виноват. И не смотри так на меня. Туризм даст им рабочие места и принесет деньги. К тому же эта сфера бизнеса не требует материальных ресурсов. Горные лыжи, купание… К тому же планета вызывает жгучий интерес у туристов из когда-то покоренных миров. Вот увидишь, клиандцы в этой области преуспеют. Толпа носильщиков расхватала наш багаж. Да, многое здесь переменилось. Люди, несомненно, изменились в лучшую сторону. Не думаю, чтобы они были воинственными изначально, от природы. Как и в старые времена, я предпочел остановиться в отеле «Злато-Злато», он оставался лучшим в городе. Манеры швейцара сильно улучшились с тех пор, а портье даже склонился в приветливом поклоне. — Добро пожаловать на Клианду, господин генерал, госпожа ди Гриз. Надеюсь, вам у нас понравится. Титул всегда облегчает жизнь путешественника, особенно на этой планете. Я окинул взглядом холл и уставился на портье. — Остров! Ты ли это?! — воскликнул я. Он поклонился. — Да, я Остров, к вашим услугам, сэр. Боюсь, однако, что вы меня знаете лучше, чем я вас. — Извини. Конечно, не мог же ты узнать меня с этим лицом. Последний раз я с тобой разговаривал под видом Края, а еще раньше ты знал меня как Ваську Хулья. — Васька — неужели? Да, похож, и голос тот же. — Его голос неожиданно дрогнул. — Надеюсь, ты меня простишь за нашу последнюю встречу? Я тогда очень переживал, что помог Краю схватить тебя, и был рад, когда узнал, что тебе удалось бежать. Я знал, что ты шпион, но… — Ни слова больше. Все давно в прошлом. Я предпочитаю вспоминать о тебе как о выдающемся собутыльнике. — Очень благородно с твоей стороны. Позволь мне пожать твою руку. Пожав ему руку, я с любопытством посмотрел на него. — Ты изменился, но тебе это к лицу. Потолстел, завел манеры. — Спасибо, Васька. Пить я бросил, сижу на диете. Слава богу, что не надо больше летать на этих жутких кораблях. Наша семья всегда служила при гостиницах. Традиция своего рода. Приятно было вновь заняться привычным делом. И место неплохое, как видишь. Хорошего портье сейчас найти трудно. Распишись вот тут. — Он продолжал, понизив голос: — Ты меня прости, но я должен тебя предупредить. Не оборачивайся. У нас давно живет один человек, по-моему, он из команды Края. Весь персонал мне задергал. Я никак не мог понять, что ему тут надо. Похоже, он здесь по твою душу. Надеюсь, ты вооружен. Он сейчас подходит сзади, чуть справа, пиджак цвета сливы и шляпа в желтую полоску. Я был в отпуске — и без оружия. Впервые за долгое время — последний раз в жизни. Тут я вспомнил об Анжелине — она как раз наклонилась над робоколяской. — Не хотелось бы отвлекать тебя, дорогая, — с улыбкой произнес я, чувствуя, как мурашки побежали по телу, — но сзади сейчас подходит человек в фиолетовом пиджаке, это убийца. Займись им, пожалуйста, но, если можно, — сделай так, чтобы он остался в живых. — Очень милая просьба! — Улыбнувшись, она похлопала по куче пеленок. Я отошел к конторке, поглядывая на нее. Очаровательно улыбаясь, она беззаботно поправляла волосы. И теряла время. Я уже было хотел раскрыть рот и подать голос — но тут ее рука дернулась вниз. За моей спиной послышался сдавленный стон. Я резко обернулся. Все было кончено. Фиолетовый пиджак потерял свою полосатую шляпу. Он судорожно сжимал правую руку, в которой торчал нож, — пистолет валялся на полу. Рядом появилась Анжелина, резко ударила его по шее и мягко опустила бесчувственное тело на пол. — Ничего себе отпуск, — фыркнула она, но я знал, что приключение ей понравилось. — Ну, дорогая, тебе за это медаль дадут. Корпус займется этим парнем, и мы наконец узнаем, где находится их планета. Я обернулся к Острову. — Огромное спасибо, ты спас мне жизнь. — Не за что, сэр. Заботиться о клиентах — наш долг. Разрешите, я провожу вас в номер? — Конечно, и не забудь про выпивку. Не составишь ли нам компанию? — Ладно, в последний раз, коль такой случай. Должен заметить, вы счастливый человек — у вас прекрасная жена, она так о вас заботится. — Я как-нибудь расскажу, как мы с ней познакомились. Я с нежностью посмотрел, как Анжелина вытирает нож о рубашку бесчувственного парня и прячет в пеленки. Да, когда дети подрастут, им будет с кого брать пример. Каждый мальчишка мог бы мечтать о такой матери. Стальная Крыса спасает мир Таинственный враг, ухитрившийся поставить себе на службу само время, постепенно уничтожает Специальный Корпус. Единственный, кто способен справиться с ним — это Джим ди Гриз, которому приходится отправляться на много веков назад, в 1975 год, а может быть, и еще раньше, чтоб разрушить планы противника и обезвредить его непонятное оружие. Глава 1 — Ты мошенник, Джеймс Боливар ди Гриз, — прорычал Инскипп, злобно потрясая передо мной пачкой бумаг. Я прислонился к шкафу в его кабинете, изображая оскорбленную добродетель. — Я невиновен, — прорыдал я. — Я жертва целенаправленной, холодной, расчетливой лжи. За спиной у меня был его сигарный ящик, и я ощупью, будучи большим специалистом в этом деле, исследовал замок. — Хищение, обман, и что хуже всего — рапорты продолжают поступать. Ты обманывал собственную организацию, свой Специальный Корпус, своих же товарищей… — Никогда! — вскричал я, незаметно работая отмычкой. — Не зря же тебя прозвали Скользкий Джим! — Недоразумение! Это просто детское прозвище. Мама считала, что я очень скользкий, когда намыливала меня в ванночке. Ящик раскрылся, и нос мой задергался от аромата пахучих листьев. — Знаешь, сколько ты украл? — Инскипп уже весь побагровел и выпучил глаза. — Я? Украл? Да я бы скорее умер! — с пафосом продекламировал я, извлекая пригоршню невероятно дорогих сигар, предназначенных для начальства. Я найду им лучшее применение — выкурю сам. Должен сознаться, мое внимание больше было сосредоточено на похищаемых табачных изделиях, чем на нудных обличениях Инскиппа, поэтому я не сразу заметил перемену в его голосе, но вдруг сообразил, что едва слышу его, — впрочем, это и к лучшему. Не то чтобы он заговорил шепотом — казалось, будто у него в глотке регулятор громкости и кто-то резко убавил звук. — Продолжайте же, Инскипп, — твердо сказал я. — Или вас вдруг охватило чувство вины за эти ложные обвинения? Я отошел от шкафа боком, чтобы скрыть движение, которым погружал в карман кредиток на сто экзотических сигар. Инскипп, игнорируя меня, продолжал тихо бубнить, теперь уже беззвучно потрясая бумагами. — Вам нехорошо? — спросил я с почти искренним сочувствием — он что-то совсем сдал. Не повернув головы вслед за мной, он продолжал смотреть на то место, где я только что стоял, и все шевелил губами. И очень побледнел. Я моргнул и снова посмотрел на него. Он не побледнел — он стал прозрачным. Сквозь его голову начала явственно просвечивать спинка стула. — Прекратите! — закричал я, но он, похоже, не услышал. — Что это еще за игры? Хотите надуть меня с помощью трехмерной проекции? Зря стараетесь! Скользкий Джим не из тех, кого надувают, ха-ха! Быстро пройдя через комнату, я протянул руку и ткнул указательным пальцем ему в лоб. Палец прошел внутрь с легким сопротивлением, причем Инскипп как будто ничего не имел против. Как только я отдернул руку, раздался легкий хлопок, и он исчез без следа, а бумаги, которые некому стало держать, упали на стол. — Ого! — не слишком осмысленно выдавил я и наклонился, чтобы поискать под стулом скрытую аппаратуру. И тут с отвратительным треском взломали дверь кабинета. Ну, в этом-то я разбираюсь. Я крутанулся, все еще полусогнутый, и приготовился встретить первого, кто войдет.