– Судя по дате, запись сделана до исчезновения мужа Трапезниковой, – сказал Сергей. – Да? – Юрий Владимирович с сомнением покачал головой, однако, свято соблюдая принцип не пренебрегать ничем, что может дать хоть какую-то зацепку, приказал эксперту: – Закрепи запись и изымем. Понятые, подойдите к столу. Эксперт обрызгал листок специальным раствором из баллончика, аккуратно вырвал его пинцетом из календаря и убрал в полиэтиленовый пакет. Эта пусть небольшая, но все-таки удача воодушевила Серова, и он пролистал весь календарь до конца. Но безрезультатно. Наконец вернулся Тур и прямо с порога, не дожидаясь вопросов, хмуро сообщил: – Никто и ничего! В квартире рядом вообще никого нет, на другой стороне площадки дома одна глухая старуха. Соседи этажом ниже слышали звон разбитого стекла. Объяснение я у них отобрал. Все. – Странно, – потирая подбородок, пробормотал Пулов. – Потерпевшая должна была орать как резаная. – Тем не менее, – Владимир развел руками. – Шума или криков никто не слышал. – Во дворе бабки с малышами гуляли, – вспомнил Серов. – Найди их, они могли видеть, как «жигуленок» приехал. – Да, давай пошустри, – согласился следователь. Сергей вместе с Туром вышел на лестничную площадку. Закурили. – Я, пожалуй, поеду в округ, а оттуда в Управление, – Серов нервно затянулся сигаретой. – Не нравится мне все это. Чего я теперь Лариске скажу? Красочно опишу, как стал очевидцем гибели ее знакомой, обратившейся ко мне за помощью? Владимир деликатно промолчал. Сергей вяло пожал ему руку и начал медленно спускаться по лестнице. Наверное, теперь он в долгу перед Татьяной Трапезниковой: если не смог и не сумел помочь ей живой, то просто обязан найти тех, кто ее убил. Найти и покарать по закону! Должна же восторжествовать справедливость? Хотя можно ли говорить о Законе и Справедливости в такой стране, как Россия?.. Николай Иванович ждал обещанного звонка на следующий день – ведь Шамрай сам говорил, что нечего тянуть, – но никто не позвонил ни в офис, ни домой. Напрасно прождав еще один день, он заволновался: уж не случилось ли, упаси бог, чего непредвиденного? Однако напоминать Владиславу о себе счел неудобным и решил подождать еще. В конце концов волею судеб он получил дополнительное время для размышлений, прежде чем решиться переступить черту, окончательно подведя здесь все итоги. А это так непросто! Ах, как непросто почти пять десятков лет вариться в одном котле, а потом вдруг очертя голову прыгнуть в другой! И все же звонок таинственного Сергея Сергеевича застал Николая Ивановича врасплох: он раздался ровно в полдень, когда Рыжов сидел в своем кабинете в офисе фирмы. – Николай Иванович? – голос в трубке был глуховатый, какой-то бесцветный и совершенно незнакомый. – Да, я. С кем, простите, имею честь? – Это Сергей Сергеевич от Владислава. «Вот и началось, – мелькнуло в голове у Рыжова. – Теперь я совсем близко к черте. Впрочем, прежде чем я переступлю ее, мне обещали разъяснить условия!» Он быстро бросил взгляд на окошечко определителя номеров в телефонном аппарате, но там, к его разочарованию, зеленовато светились безликие прочерки: либо Сергей Сергеевич звонил из автомата, либо пользовался аппаратурой, не позволяющей засечь его номер. – Очень приятно, я ждал вашего звонка, – не стал скрывать Николай Иванович. – Вот и дождались, – без всякого выражения ответил Сергей Сергеевич. – Есть предложение вместе пообедать. – Когда и где? – Давайте встретимся через два часа в кабачке «Каштан». Знаете, где это? – Весьма приблизительно. – Адрес не записывайте, просто запомните… – Хорошо, через два часа я буду. Как мы узнаем друг друга? – Когда войдете, назовите себя мэтру. Он проводит вас к столику. «Шпионские страсти, – усмехнулся Рыжов. – Ишь как все обставляет: номер его телефона не высвечивается, адрес кабака не записывай, как он выглядит, не говорит. Хотя в том деле, о котором они собираются беседовать, наверное, иначе нельзя?» – Договорились, – сказал он, и тут же раздались короткие гудки. Без десяти два Рыжов припарковал свой серый БМВ на тихой улочке недалеко от Таганки. До встречи с Сергеем Сергеевичем оставалось десять минут – примерно столько нужно, чтобы дойти отсюда до «Каштана». Николай Иванович решил: раз начали играть в шпионов, то и будем играть. Свою машину он тоже не покажет. Ресторан располагался на первом этаже высокого кирпичного дома современной постройки: солидные двери из темного полированного дерева с ярко начищенными латунными фигурными ручками, тонированные стекла, скрывающие от досужих любопытных то, что делается в залах, по обеим сторонам от входа – бетонные вазоны с цветами. У кромки тротуара стояли несколько новеньких иномарок. Рыжов открыл тяжелую дверь и очутился в просторном холле с зеркалами на стенах и стойкой гардероба, за которой скучал молодой человек в фирменном сером пиджаке с вышитой на нагрудном кармане эмблемой ресторана – резным зеленым каштановым листом с белым стилизованным цветком посередине. Оглядев себя в зеркало, Николай Иванович поправил галстук и прошел в зал – уютный, обставленный мягкой мебелью, выдержанной в пастельных тонах. Негромко звучала приятная музыка, посетителей было мало, и они сидели далеко друг от друга. Неслышно подошел пожилой, представительный метрдотель и улыбнулся Рыжову, как старому знакомому. – Рад, что вы посетили наш ресторан. Желаете пообедать? – Мне заказан столик. Я – Николай Иванович. – Да. Прошу вас, – еще шире улыбнулся мэтр и повел Рыжова к столику на двоих у окна. Предупредительно подвинул кресло и подал солидную папку меню. Раскрыв ее, Николай Иванович украдкой бросил взгляд на часы: пять минут третьего. Где же Сергей Сергеевич? – Разрешите? Рыжов поднял голову. Около его столика стоял неопределенного возраста мужчина с холодными голубыми глазами. Не дожидаясь ответа, он занял свободное кресло напротив и представился: – Я Сергей Сергеевич, от вашего хорошего знакомого Владислава Борисовича. Что будем кушать? – Еще не успел решить, – Рыжов подал ему меню. – Полагаюсь на ваш вкус. – Надеюсь, не пожалеете, – Сергей Сергеевич подозвал официанта. – Сделайте нам по салатику «оливье», две соляночки и осетринку на вертеле. Спиртного не нужно, принесите сок и кофе с пирожными. Пока новый знакомый заказывал, Николай Иванович исподтишка разглядывал его, теряясь в догадках, откуда тот появился. Кажется, его не было в зале? Какой-то невзрачный человек. С таким поговоришь, расстанешься и, встретив через пару часов на улице, пройдешь мимо. Разве только узнаешь по пристальному, пронизывающе-холодному взгляду? Ожидая, пока принесут заказ, закурили. Небрежно стряхнув пепел в хрустальную пепельницу, Сергей Сергеевич тихо спросил: – Вы уже решились? – Как вам сказать? – замялся Рыжов. – Если честно, еще в раздумьях. – Понимаю, – улыбнулся Сергей Сергеевич, и лицо его сразу смягчилось. Он расстегнул пиджак и доверительно сказал: – Знаете, я часто думаю: кто создал эту землю? Бог, матушка-природа или какой-то высший вселенский разум? Но они дали нам общий дом, и мы должны знать свой общий дом, побывать в любых его уголках за то короткое, яркое и мучительно прекрасное время, называемое жизнью! Земля бесценная жемчужина мироздания, и каждый вправе увидеть и оценить всю ее изумительность. Если власть предержащие мешают сделать нам это, то они совершают смертный грех, возвеличивая себя без меры, считая равными Богу и даже выше его и сильнее, поскольку Господь не создавал границ! Помните: «Несть для меня эллина или иудея…»? Николай Иванович был слегка ошарашен. – Вы философ или поэт-мистик? – сказал он и, совершенно неожиданно, признался: – В Канаду хочу! Это возможно? – Да, – меланхолично кивнул Сергей Сергеевич. – Но почему именно Канада? Потому, что там тоже зима и есть березы? – Наверное. – Бросьте, голубчик, – по-свойски похлопал его по руке новый знакомый. – Зачем она вам? – он презрительно скривил губы. – Там, как в Штатах, суровая налоговая система. Поверьте, я знаю, что говорю! Официант принес хрустальный графин с соком, фужеры, тарелочку с тонко нарезанным хлебом. Поставил перед гостями вазочки с салатом. Пожелал приятного аппетита и удалился. – И по эту сторону Атлантики, в старушке Европе, есть множество приличных мест, где можно прекрасно устроиться, – продолжил Сергей Сергеевич. Он налил в фужеры сок, сделал глоток, довольно причмокнул и приступил к салату. – Как все будет происходить? – решился приступить к конкретным вопросам Рыжов. Сергей Сергеевич вскинул на него холодные голубые глаза: – Зачем вам такие подробности? Надеюсь, Владислав сообщил, что все отработано и надежно? Я могу это только подтвердить. А выбрать, где окончательно осесть, вы можете уже там, когда осмотритесь и обживетесь. Не стоит торопиться. Не волнуйтесь, вас и там не оставят заботами. Сейчас важно принять решение: идете или остаетесь?! Николай Иванович тоже занялся салатом. Говорить с доверенным лицом Шамрая не просто. Но нужно! Должен же он, черт бы его побрал, сказать, каковы условия ухода?! Рыжов пришел сюда не вкушать салат, солянку и осетринку, а узнать условия. И он их узнает! – Сколько я могу увезти? – Сколько хотите, – усмехнулся Сергей Сергеевич. – Но с вас пятнадцать процентов за нашу работу. Отдаете уже там. Что еще вас интересует? Спрашивайте. Вы же хотели знать условия? «Он словно читает мои мысли», – подумал Николай Иванович. – Как с членами семьи? – Десять процентов с человека. Маленькие дети обойдутся вам от трех до пяти процентов, в зависимости от возраста. – Значит, если я захочу взять с собой двоих взрослых, мне придется отдать тридцать пять процентов? Круто! – А наш риск? Ведь мы обеспечиваем вам все! И потом, – Сергей Сергеевич доверительно понизил голос. – Большинство еще не старых мужчин предпочитают уходить в одиночку. Там множество возможностей, поверьте! И одному значительно меньше придется рисковать. Но если есть желание, мы вывезем всех, кого прикажете. Официант принес солянку, и беседа прервалась. Рыжов лихорадочно прикидывал: если взять жену и дочь, то придется отвалить… Нет, это слишком много! – Мало брать туда не имеет смысла, – как бы между прочим заметил Сергей Сергеевич. – Вы правы, – согласился Николай Иванович. И пустил следующий пробный шар: – Владислав говорил: в этом деле нужно помочь друг другу.