Не знаю в котором часу я засыпаю. Еще долго всхлипываю и не могу остановить слезы. Телефон не включала. Боялась, что не выдержу и отвечу. А голос его слышать просто не могу. Больно. Просыпаюсь я посреди ночи. В комнате темно. Открываю и закрываю глаза. Не могу понять в чем дело. А после снова громкий стук. Да такой, что я чуть с кровати от страха не слетаю. Божечки, кто это? Люди Буйного? Он им дверь поручил мне вынести?! К двери иду на цыпочках. Страшно до ужаса. Я только в глазок посмотрю и все. Открывать никому не буду. Пускай соседи полицию вызывают. Что это за беспредел?! Даже дыхание задерживаю, когда на носочки становлюсь. К глазку тянусь. Страшно так, что я вся дрожу. Прислоняюсь к двери, в глазок заглядываю. В первые секунды глазам своим не верю. Бред. Я сплю, наверное. Как такое вообще возможно? Отслоняюсь от двери. Моргаю. Снова смотрю. Да нет... Быть не может... - Я слышу, как ты дышишь, кукла... Грозно рявкает Буйный. - Открывай или я нахер дверь эту вынесу. Обещаю. И голос его. Мамочки. Как он вообще здесь оказался? Он что… с зоны сбежал из-за меня? От этой мысли внутри все холодеет. Вот это попадос. Я дергаюсь, не зная, что делать. Впускать взбешенного мужчину домой — не самая лучшая идея. Я прижимаю ладони к щекам. Лицо просто пылает от страха и смущения. Что же делать? А если я тихонько отойду и притворюсь, что меня дома нет? — Кукла! Буйный рявкает так, что я дрожать начинаю. Он ведь действительно тут. Сбежал из тюрьмы. Всё потому, что я не отвечала на звонки? У соседей раздается какое-то бурчание. Кто-то кричит, проснулся из-за шума. За окнами звенит полицейская сирена. Это за Буйным приехали? Так быстро нашли? Я тут же подлетаю к двери. Дрожащими пальцами открываю замок, убираю цепочку. Едва удержавшись, чтобы не перекреститься, распахиваю дверь. Эмир меня взглядом прожигает. Будто на месте готов убить. Я хватаю его за воротник футболки, затягиваю в квартиру. Хотя, если бы Эмир не поддался, такую глыбу я бы не сдвинула. — Скорее! — прошу, захлопывая дверь. Закрываюсь, выглядывая в глазок. На лестничной площадке никого нет. — Фух. Соседи тебя не заметили. Хорошо. — Ты что-то попутала, кукла, — рявкает Буйный. — Ты меня должна бояться, а не соседей. Что за прятки устроила? — Я… А что я сделала? Я ничего. Лепечу, пока мужчина надвигается на меня. Хмурый, грозный. Всё его тело напряжено. Я сглатываю. Жалею, что закрылась. Сама себе отрезали пути отступления. Пытаюсь сойти за дурочку. Вот как Буйный докажет, что я специально сбрасывала его звонки? Никак. Нечего меня тут запугивать. Но я всё равно сжимаюсь, когда мужчина оказывается рядом. Сдавливает мой подбородок, наваливается всем телом. Разом весь кислород из лёгких выбивает. — Какого хрена не отвечала? — скалится, наклоняясь. — Я тебе пацан с района, чтобы меня динамить? — Не знаю, — качаю головой, натыкаюсь на предупреждающий взгляд Эмира. — То есть, я никаких пацанов с района не знаю. А ты постоянно про них говоришь. Поэтому я не знаю, что с ними делают. А я спала просто! Не слышала. А ты звонил, да? — Я на лоха похож, Злата? Ты телефон вырубила. — Разрядился, наверное. Бывает. Неудобненько получилось. Я сейчас не рискую вспоминать про другую девушку, которая к Буйному таскается. Понимаю, что не лучшее время для моей ревности. Вряд ли мужчина примет такое объяснение. Сабуров весь взвинчен, на переделе. Кто знает, что спусковым крючком послужит? А я пока не хочу нарываться. Тем более что из-за моего игнора Буйный ко мне примчался. Сбежал из тюрьмы, чтобы увидеться. Такого романтичного жеста никто для меня не делал! — Тебе надо уйти, — произношу в панике, когда вой сирен приближается. — Сейчас же. — Ты мне диктовать условия вздумала? — Нет, но… А вдруг полиция сюда нагрянет? А ты тут. Из тюрьмы сбежал. Тебе прятаться надо. — Бля, кончай заливать. Ты меня отсюда не выпрешь, даже не надейся. — А как же колония? Заключение. Ты не мог просто уйти. — Считай, у меня был разовый пропуск. Я им воспользовался. — А так можно? Эмир смотрит на меня с усмешкой, чуть качает головой. Нельзя. Только Сабурову разрешили. И он этот пропуск на меня использовал? Улыбка сама лезет, внутри разливается приятное тепло. Мужчина беспокоился обо мне. Лично приехал, чтобы увидеть. Это очень приятно. — Чего лыбишься? — спрашивает все ещё зло. — Ты пиздец как влипла, кукла. Придётся отрабатывать все свои косяки. — Поняла, — киваю медленно. Задержав дыхание, поднимаюсь на носочки. Касаюсь плеч. — Хочешь, я тебе кофе сделаю. Или накормлю. — Тебе готовить запрещено. Вообще. Чтоб к плите не подходила вообще. Хватило мне твоих котячих котлет. — Я случайно! Но кофе я умею готовить. Сделать? — Сделай. Великодушно разрешает Эмир. Я тут же выскользаю из его хватки, несусь на кухню. Дважды чуть не роняю чайник. Жутко волнуюсь. Сирены достигают своего пика под моими окнами, а после неспешно затихают. Полиция мимо проезжает, в другое место спешит. Сабуров на моей маленькой кухне выглядит странно. Не вписывается. Мужчина осматривает комнату, хмурится ещё сильнее. Как теперь с ним себе вести, чтобы мужчина не взорвался? Я чувствую неприятную атмосферу. Воздух словно вибрирует вокруг, пропитывается злостью Эмира. Я насыпаю две ложки кофе в кружку, когда со спины ко мне резко прижимаются. Крупные ладони фиксируют мои бёдра, не позволяя вырваться. — Смирной будь, — прикусывает кожу на моей шее. — Чуть полапаю тебя. В оплату. — Всего долга? — уточняю без особой надежды. — Считай аванс даешь. Чтобы я прямо сейчас тебя не нагнул за хрень, которую ты творишь. Рука мужчина забирается в мои пижамные шортики. Гладит сквозь белье, заставляя меня извиваться. Эмир трогает настойчиво, сильно. Внизу живота давит привычным возбуждением, как спичка вспыхиваю. Мужчина ласкает меня, а после резко сжимает грудь. Змейки болезненного удовольствия ползут по коже. Я судорожно дышу, чувствуя, как в ягодицы упирается возбуждение мужчины. Нарастает постепенно, всё крепче становится. — Эмир, — тяну я жалобно, хватаю воздух. — Мы не можем. Моя мама скоро вернется. Если она тебя заметит… Тебе уходить надо. — Я уйду. — Правда? В сердце колит. Разочарование чувствую вместо облегчения. Он вот так просто сейчас уйдёт? Оставит меня одну?