Павел явился в тот же день. Держался он на удивление спокойно. Выяснилось, что Павел давно знал о происхождении Боба. Так уж получилось — Катя была в отъезде. Борька с мальчишками полез на какую-то стройку, напоролся ногой на арматуру. Пока его дотащили — кровищи вылилось море. Павел отвез его в больницу, Кате сообщать не стал — не хотел ее пугать. В больнице потребовалось переливание крови. Павел предложил свою. Ну, и врачи ее забраковали — группа не подходит. Попросили привезти мать. Но Павел знал её группу крови (сам видел печать в паспорте), однако и она не подходила. Павел возмутился — как же так? Врачи ничего объяснять не стали, заказали донорскую кровь. Борька быстро оклемался. Ну, а Павел заинтересовался, почему это кровь обоих родителей не подходит сыну? Пошарил в библиотеке в медицинских книгах, и все понял… Но когда Катя вернулась с курорта, он ей ничего не сказал, потому что любил ее всегда. И Борьку любить меньше не стал. В конце концов, отец тот, кто парня вырастил. Такая вот история. — Убивать Андрюху, старого друга, за то, что Катька от него родила? Я бы это десять лет назад мог сделать, — усмехнулся Павел. — Но тогда не стал. А уж теперь-то? Смешно. Да и не выгодно — он нашу семью столько лет содержал. Я сам его благами пользовался, — заключил свое признание Павел. * * * Итак, к вечеру третьего дня, отпущенного Протаповым, подозреваемых в заказе убийства фактически не осталось. Правда, надо было проверить расходники счетов в банке, для подтверждения слов Кати и Павла, но это — уже формальность. В общем, надо было все начинать с нуля. — Родион! — неожиданно вскричал Денис. — Друже… ты это… не перенапрягся от трудов великих? — Тарас для верности приложил руку ко лбу Дениса. — Мы же уже закрыли версию Родион». — Есть инфа, что Родион и Алина… — Та-а-ак… Блондинка? — Тарас скептически хмыкнул. — И? Напела, что Родион от соперника избавился? — Я буду проверять любую, даже самую идиотскую версию. — твердо проговорил Денис. — Буду копаться в говне этой вшивой семейки по горло, но я должен отработать… — Да понял-понял. Хорошо. Кого вызывать будем? Давай Родиона — чо-то мне неохота в очередной раз эту надменную дамочку видеть. — Хорошо. Звони Родиону. — Обязательно. Но только завтра. — Тарас захлопнул папку дела. — Почему? — Потому что рабочий день час, как уже закончился. Имей сострадание, друг мой. Денис глянул на настенные часы и махнул рукой. Домой… * * * Вечером Денис был в доме один, Лиза сообщила по телефону, что сегодня ночевать не придет — останется у подружки. — Я даже знаю, как зовут твою подружку, — мрачно сообщил Денис. — Подружку зовут Вася. Лиза хихикнула в трубку, потом сказала, что если Денис ей не верит — может приехать и проверить. — Адрес тебе сказать? — Диктуй, — потребовал Денис. Лиза спокойно продиктовала адрес. — Будет скучно — приезжай. У нас тут веселая туса. В трубке, действительно, сквозь бодрую музыку прорывались голоса, женские и мужские. — Ладно, туситесь, только институт не проспи, — миролюбиво сказал Денис. — О» кей, а за Васю — спасибо. В трубке — отбой. Денис не сомневался, что Вася там, с Лизой, в этой ее компании. Ну и что, собственно? Он же снял свой строгий запрет с их встреч. А может быть, у них и правда любовь? От этой мысли Денису вдруг стало грустно. Нет, Вася — просто увлечение, это временно, — стал убеждать себя Денис. Но двадцать лет девчонке. Появится кто-то другой, пройдет какое-то время, и свалит Лизка из дома… А он будет один тупо коротать вечера… Денис тут же сам себя одернул — что за дурацкие мысли? Конечно, он к Лизке очень привязан, но держать же ее всю жизнь при себе? Эгоизм это, капитан Лавров! Звонок в дверь разорвал тишину. Кто бы это мог быть? Наверное, соседка — попросит сейчас гвоздь вбить, или кран починить… Денис без всякого энтузиазма пошел открывать, распахнул дверь. Перед ним стояла Марго. А рядом с Марго — большой чемодан на колесиках. Денис оторопел. — Марго? Вы — ко мне? Или к Лизе? — А мне, это — ну, войти-то можно? — Марго тут же осеклась, — но ежели чего — я уйду. Вы, ну, вы уж извините, припозднилась я… — Да нет, что вы, совсем не поздно, — Денис вдруг почувствовал, что даже рад ее неожиданному визиту, — конечно, входите. Марго вкатила в квартиру чемодан. — Вы уезжаете? — спросил Денис. — Ну, вообще-то, вроде того, — Марго замялась, и вдруг брякнула. — А можно, я сегодня у вас переночую? Денис растерялся, разволновался. — Ну да, конечно… Лиза у подруги, сегодня не приедет. Ее комната свободна… Денис занес чемодан в комнату Лизы, — У вас что-то случилось? — А то! — Марго захлопала глазками и затараторила по своему обычаю. Из ее сбивчивого объяснения нарисовалось, что она вдребезги рассорилась с Родионом, зла на него, обижена — вот и ушла. Навсегда. — Не, ну ты прикинь! Вот козел! — возмущалась Марго, как-то незаметно перейдя на «ты», — Разорался на меня, назвал дешевкой и совершенно не собирался меня снимать в кино. Прикинь? — Аа-а-а… С чего разорался-то? — по опыту жизни с сестрой Денис знал — просто так мужики на своих женщин орать не будут. — Ну это… я к нему в стол залезла и нашла дневник. Нам же надо было узнать, есть у него шуры-муры с этой Алиной, или нет. — Что?! — Ну а чего? Я помочь хотела, ну и это… интересно же! — Марго… ну ты… ты просто дура, прости Господи. И тут же пожалел о своих словах. Потому что огромные голубые глаза Марго вмиг наполнились слезами. Ох, вот этого, как все нормальные мужики, Денис не терпел. Женские слезы — просто бич какой-то. Он терялся, нервничал и готов был угли из костра руками дергать, лишь бы эта отрава его души прекратилась. — Прости. Ну прости, Марго. С языка сорвалось. — причитал он, кружа вокруг Марго, которая уселась на свой чемодан и тихо плакала, как ребенок, зажав лицо в ладошках. — Я не дура! Не дура. Все меня так обзывают. И он, и ты… А я не дура-а-а! — Конечно не дура. Умница, красавица. Успокойся. Тщетно. Надо было что-то срочно придумать. И он нашел единственный правильный выход в создавшейся ситуации. — Маргарита! — заорал он. — Что ты узнала?! Это крайне важно! Архи важно, потому что я завтра собирался Родиона сажать за решетку! И твоя информация — основополагающий фактор ареста. Марго замерла. То ли сухие протокольные слова, то ли его жесткий голос так на нее подействовали, что она встала с чемодана, потянулась к сумке и выдернула сложенный листок. — Вот. Пока он орал и бегал по квартире, я эти листки вырвала. Денис медлил…. Ох и хреново же. Это прям вишенка на торте «грязного белья» подозреваемого — читать его дневник, его сокровенные мысли, переживания. Жуть. Но делать было нечего. Он взял листы и пробежался по строчкам. Что ж… Родиона можно со спокойной совестью вычеркивать из списка подозреваемых раз и навсегда. Он искренне любил друга, так же искренне скорбел по его утрате. Конечно, не прочь был бы соединиться с Алиной, но, увы, она ему отказала и «в этот раз». Видимо предложение поступали не однажды за всю их долгую дружбу. Пока он читал, он даже не сразу услышал, что Марго уже не плачет, а стоит перед зеркалом, расчесывает свои волосы и щебечет о своем. — … наврал с три сосны — и в кино сниматься будешь, и заграницу повезу. А сам меня кинул, как лохушку последнюю. Даже в паршивом сериале этот, ну как его — эпизод не дал. А я чо — не подхожу, да? Ну, скажи, Денис? Чо я, уродина какая? И она развернулась к Денису. Тот сложил листы и кинул на подзеркальник. — Ты очень красивая девушка, — с чувством произнес Денис. — Ой, ну, спасибки тебе! Марго засмеялась и вдруг чмокнула Дениса в щеку, чем окончательно его смутила. Потом они сидели на кухне, пили чай, Марго по-хозяйски обследовала холодильник, из остатков сыра, колбасы и подсохшего хлеба соорудила замечательные гренки. В общем, ужин получился на славу. Марго поинтересовалась расследованием Дениса. Денис сказал обтекаемо, — не хотелось признавать поражение. И спросил. — И что ты теперь собираешься делать? — Ну мне, где-то перекантоваться надо, пока комнату найду. Тут, это, говорят, в Москве можно снять по дешевке — в общаге какой-нибудь. Завтра пораньше пойду искать. И тут Денис с удивлением услышал собственный голос, который как бы сам, помимо его воли, радушно предложил.