– Она уже не твоя. Ты не понял? Ты ее уже потерял. Зря держишь. – А это мы посмотрим… Кулачные бои закончились ничьей. Дружба не победила. Проиграла. А бойцы разошлись по домам копить силушку богатырскую для следующего побоища… Тем временем мама мне устроила допрос с пристрастием. – Объясни мне, откуда третий взялся. Ушла с одним, пришла с другим… – Бывший муж с новым ухажером устроили кулачные бои без правил. – А ты? – А я посмотрела на это и пошла домой. – Зрителя их лишила. Ты же не дала им продемонстрировать всю глубину своей любви. Жестокосердная у меня дочь. – Я ушла, потому что вообще от мужиков отдохнуть хотела. – Постой, а как там Никита оказался? Следил за тобой? – Черт его знает. Может, и следил. – Но тебя от них увел третий. А он хитрый. Терпеливо ждал подходящего момента? Стоял и выглядывал из-за дерева? Или просто мимо шел? – Не знаю. Может, и мимо шел. Мне все равно. Пойду спать, а то завтра на работу рано вставать. До обеда завтра я занята. – Пятого Галина приезжает. Надо бы дом в порядок привести. – Перемоем все. Третьего начнем. А сегодня спать. Устала я… Настало пятое. Сегодня должна приехать тетя Галя. Мы заранее уже часть своих вещей домой перевезли. Петька с Грейсом тоже в квартире обитают. Дом вымыт до блеска, все в идеальном порядке. Два дня, как проклятые его намывали. Зато результат впечатляет. Хотя устали тоже чертовски… Сидим с мамой, ждем хозяйку. Но вместо нее приезжает какой-то громила. Это, оказывается, сын Алексей. Я его ни разу не видела. А ничего себе такой Алексей. Впечатляет. Пришлось его кормить, пока хозяйка не появилась. Воспитанный такой Алексей. Мама на меня смотрит как-то настороженно. Боится, что я ему глазки строить буду? Он не в моем вкусе. Хотя… Нет, все-таки четверо ухажеров – это уже будет перебор… Вечером приехала хозяйка. Они с моей мамой пообщались, потом стали прощаться. И мы поехали к себе домой. Вот и закончилась наша жизнь в коттеджном поселке. Начинается новая… Теперь практически никуда ездить не надо. Работа рядом. Подруги рядом. Машина несколько дней стоит на приколе. Жизнь вернулась в прежнее русло, как было год назад. Сейчас тоже зима. И рядом все те же родные мне люди. Подруги забегают в гости каждый день. Правда, скукота настала. Каждый следующий день похож на предыдущий. Скоро старый Новый год. Нас никто не беспокоил насчет трупа. Значит, наихудший сценарий не оправдался. Зато в наше кафе стал приходить тот следователь, который ведет уголовное дело по этому происшествию. Людей, отравившихся именно этими таблетками, стало уже больше. Пять. И трупов тоже пять. А дело не идет никак. В тупике он. – Смотри, опять этот следователь пришел. И что ему неймется? – Альбина Владимировна боится, что вдруг за нас возьмутся. Не стоит удивляться. Мы никого не убивали. Но все равно боимся, что нас сделают крайними в этом деле. – Чего он все ходит и ходит? – возмущается она. – У нас прилично кормят. И цена вполне приемлемая даже для его кармана. Он не женат. Вот и ходит покушать. – С чего ты взяла, что он не женат? – Кольца нет. Если есть у него сожительница, то он ей по барабану. Неухоженный, мятый весь какой-то и вечно голодный. Какие еще нужны доказательства? – А мужик-то симпатичный. Жаль, что мент. – Почему жаль? Вы про его работу, как про смертельную болезнь сказали. – Его работа – это и есть болезнь. Платят им мало. А они на работе днюют и ночуют. Да еще и жизнью рискуют. Собачья работа… – Ради таких, как мы, они и рискуют. Его поощрить надо. Раз работа собачья, хоть сахарную косточку ему дать. Мы Грейса всегда поощряем. –Ты понимаешь, что ты сейчас полицейского с собакой сравнила? –У них собачья работа. Сами же сказали. – Вот тебе надо, ты и поощряй. Ты его пожалеешь, а он к тебе со своими обвинениями, как репей прицепится. Не отвяжешься потом. Ты куда? – Поощрять. Куда же еще? Взяла себе пирожных и кофе и пошла к столику следователя. Он сидел такой грустный, горем убитый. Наверняка следствие зашло в тупик. Вот он и думает думу горькую. Сейчас его начальство дрючить будет или немного погодя пистоны вставит… – К вам можно, а то все места заняты? – спросила я. А сама надеюсь, что он не оглянется и не увидит пустое место за спиной. Не оглянулся. Не догадался. – Можно. Раз больше некуда. Присаживайтесь. – Спасибо, – изобразила я благодарность. – Пожалуйста. Выкроили время для обеда? – Нет, просто кофе захотелось. Спросить хочу. Как с тем трупом? Нашли, где он покупал наркотики? – Да какое там. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал, –обрадовался он возможности хоть кому-нибудь пожаловаться. – А дворник что сказал? – Тоже ничего не видел. Молчит сволочь. – А вы что? Неужели так легко простили ему молчание? – Его депортируют по административке. На днях отбудет в свой кишлак… – Так его выдворили уже или нет? – не верю в свою удачу. – Нет, он пока в миграционном отстойнике. – Хотите, я его разговорю? Он все и расскажет. – Как? Это невозможно. – А все-таки? Только мне к нему туда попасть надо. – Точно разговоришь? – Попытка не пытка. Давайте попробуем. Думаю, у меня есть козырь. – Говори. Я ему передам. – Вам он не поверит. Вы кто? Мент. А я просто хороший человек. – Сейчас. Мне только звонок сделать надо. Выскочил из-за стола, пошел на улицу. Стал срочно кому-то звонить. Стоит и переминается с ноги на ногу. Судя по лицу, договорился. Прибежал радостный. – Через два часа нас ждут. – Значит, поедем. Я сейчас все свои дела решу, можно будет выдвигаться. Приехали в какую-то контору. Поговорили с начальником. Доставили сюда дворника. Его завели к нам в комнату, посадили на стул. Все вышли. Дворник на меня смотрит во все глаза. Моего появления он никак не ожидал. Чтоб какая-то пигалица ментами командовала. Мало того, что женщина, так еще и малолетка. – Слушай меня внимательно. Либо ты сейчас говоришь, кого и что ты видел, либо твою семью депортируют и сто тысяч твоих земляков. Погиб сын очень богатого человека. Не поможешь, все стрелки на тебя переведем. И этим депортированным скажем, почему и из-за кого их выслали. Без права въезда пожизненно, – стала я его запугивать. Помню постулат, что чем чудовищнее ложь, тем больше в нее верят. Сработало. Его глазенки забегали. Испугался сильно. – Вы не имеете права. Вы не сделаете этого. Я ничего не видел. – Ну, тогда сам себя вини! – сказала и собралась на выход. Только стала выходить за дверь, как он начал говорить. – Два мужика огромных. Шли от вашего кафе. – Насколько огромные? – Выше меня. Смотрю, а он сам-то метр с кепкой. Для него даже среднего роста – это огромный мужик.