– Где? Здесь-то нет камеры. – Есть. Просто она скрытая. – Как скрытая? Где она? – Не старайтесь. Не увидите. Специально камеры спрятали, чтоб хулиганы не разбили. – Тогда пошли записи смотреть. – У вас здесь все? – Здесь все. – Мы можем этот вход открывать? Труп же уже увезли. – Открывайте. Черт с вами. Это нормально? Черт с нами? Это он серьезно? Вот и помогай таким. Нет, чтоб спасибо сказать. Ему работу конкретно облегчают. Может, сейчас на видео увидят, кто этого парня сюда притащил. И практически дело будет раскрыто. А он вместо благодарности… Посмотрели видео. Там видно, как этого парня привели двое. Вернее, не привели, а притащили. Но изображали, как будто он сам идет. Я свои сомнения высказала. – Смотрите. Его тащат. – С чего вы взяли? – Вы на ступню посмотрите и сами все поймете. – Что пойму? – Вы повнимательней присмотритесь, – посоветовала ему я и увеличила изображение. – Вот теперь мне видно. Да. Так на носочках, да с согнутыми ногами ходить трудно. – Вот именно. Он же не балетный какой-то. Они его тащат. А ноги просто по снегу волочатся. – Почему следа нет? – Сейчас увидим, – сказала и промотала видео в скоростном режиме. – Вот зараза хитрожопая… – Согласна. Вам сказал, что трупа никакого не видел? – Именно. Вот …! – приложил он дворника непечатным словом. – Он мог и этих двоих видеть. И даже рассмотреть. – Точно. – И главное, они его могли видеть. Тогда они за ним придут. – Может быть. – А может, он их видел или даже знает, где они живут. – Откуда? Он же дворник. – Он здесь работает уже много лет. Он знает многих. И может вам помочь. – Пока он молчит, он в опасности. – А ребята серьезные и шутить не любят. – Так, дворника закрываем и в оборот берем. – А кто убитый? – полюбопытствовала я. – С чего взяли, что он убит? – А вы на одежду посмотрите. Очень дорогая одежда. Фирменная. Там одни носки семнадцать штук стоят. Не меньше. – Сколько? – полицейские уставились на меня. – Не верите? – У меня вся одежда столько не стоит, сколько его носки, – пробубнил один из них. – Не верите? А жаль. Тогда попросите вашего эксперта дать оценку одежды убиенного. Хотя бы навскидку. Думаю, итоговая цифра вас сильно удивит. Особенно ручные часы, которые почему-то не украли. Швейцарские. Если это и подделка, то очень качественная. Тоже не дешевая вещь. От оригинала не отличить. А если оригинал, то цена вообще зашкаливает. – И сколько они, по-твоему, стоят? – Учитывая, что они бэушные, несколько миллионов рублей, наверное. – Обалдеть. Часы миллионы стоят. Часы по стоимости квартиры. – Погодите. Вы еще больше обалдеете, когда его родственники заявятся. Те, кто его так любил, что ему такие часы покупал. Вот тогда вам очень весело жить станет… И смотрите, чтоб ваш свидетель дворник лыжи не намылил или ласты вдруг совершенно случайно не склеил. Они на меня внимательно посмотрели. Поняли, что я не шучу, и разом ломанулись из офиса. Застряли в дверях, мешая друг другу выбраться. Получилась реальная Гидра трехглавая. Или все-таки Змей Горыныч? Пока ему головы богатыри не пообрубали. Наконец менты поняли, что мешают сами себе. Сориентировались и выбрались из дверного проема. Побежали наперегонки. «Веселые старты» в реале. Бегут, попеременно опережая друг друга. Добежали до развилки. Интересно, что дальше делать будут? Умные: им ума хватило разделиться. Один побежал в ЖЭК, второй помчался в дворницкую, где дворники свои рабочие инструменты хранят. А третий поскакал на квартиру, которую дворник снимает. Интересно, дворника они застанут где-нибудь? Дворника полиция застукала у него на съемной квартире. Он, пока они на месте преступления телились, умудрился уволиться и получить расчет. Вся его семья дружно паковала чемоданы. А я ему говорила, что доведет его хитрожопость до цугундера. Цугундер при данных обстоятельствах ему не светит, а вот крупные неприятности на горизонте вырисовываются. Самое малое – депортация. Он, насколько я знаю, нелегал. И семью его отсюда выгонят без права въезда на несколько лет. Или я не знаю психологию богатых людей. А скорее всего, ему сейчас так его помидоры станут выкручивать, что только держись. Я задумалась всерьез. И мне тоже прилететь может. Автоматически или рикошетом. Сейчас всем на орехи достанется. Судя по дорогим часам, там родители не скромные бизнесмены. Там настолько крутые вершины, можно сказать, жителя Олимпа задели. Но жители Олимпа и их детки пешочком не приучены ходить. Где тогда его машина? И не из-за нее ли его угробили? Хотя, может они идиоты и не разбираются в дорогих вещах, если часы не взяли. Или не знали их стоимость? Или знали? Не взяли, поскольку вещь приметная. Эти часы так просто не сплавишь. Их сразу вычислят. Засветятся. А по машине не вычислят? Вычислят. Что-то у меня логика хромать стала. Или убийцы не логичны в своих действиях. Где машина? На какой тачке он мог приехать? И где его телефон? Скорее всего, тоже что-то штучного выпуска. Такой не сбагришь. Неужто на его телефон позарились? Тогда они идиоты и их быстро отловят. Или наоборот, умные и телефон где-то скинули? В пруд, например. Интересно, чей это сынок. Или внучок. Жаль, что я раньше на работу не приехала. Вдруг его спасти можно было? Хотя навряд ли. Они его, скорее всего, мертвого уже к кафе притащили. Он где-то у них в притоне помер. Это они от трупа избавлялись. И где этот притон? Искать надо. Иначе трупы будут множиться. Люди в наш район станут остерегаться ездить. И как притон этот найти? Я не полиция. Это их работа… Впрочем, клерки в наше кафе ходить не перестанут. Этих ничем не испугаешь. Хоть ураган, хоть землетрясение. Поесть – это святое для них. Но родственник, облеченный властью, прикрыть нас запросто может. Если подумает, что мы как-то причастны. И даже если не причастны. Просто решит посамодурствовать, и все тут. Кто его, царька местного пошиба, знает? – Царь я или не царь? – крикнет устрашающе. И хлобысь – вот мы и банкроты. Доказывай потом, что не верблюд и не при делах тут… С этими невеселыми мыслями я зашла в офис. Вот и новая неприятность нарисовалась. Там сидит Никита. Мой бывший муж. Не удивляйтесь. Я для себя уже все решила. Мы разводимся. Не захочет в загсе развестись тихо и мирно, тогда придется через суд. И чего пришел? Что ему еще от меня понадобилось? – Здравствуй, жена. – Здравствуйте. – Чего так официально? Или я тебе уже не муж? – Уже нет. – Официально я твой муж. – Так это только на бумаге. – Я тебе не изменял. – Знаю. – Что тогда? Почему собралась разводиться? – Ты жаловался на кандалы. Мы тебе с мамой дышать не давали. Душили бедолагу. Вот я тебя и освобождаю от этого всего. Радуйся, барыня вольную тебе дает. – А я тебя просил? – Не просил. – Я хочу, чтоб между нами все было ясно. – Между нами и так все ясно. Куда ясней. Мы разводимся…