Быстро вытираю слезы, но все равно не могу успокоиться. Чувствую себя ужасно. Эмма подходит и больно хватает меня за плечо, говорит грубым тоном: — Ты, видимо, не понимаешь, как тебе повезло? Сидишь тут одна, страдаешь. — Нет, не понимаю! — огрызаюсь я. — Что хорошего? Меня ему продали как вещь, и цена не имеет значения, я для него всего лишь вещь! Эмма морщит лицо, говорит: — Не знаешь ты настоящей жизни, девочка. Наверное, была бы твоя воля, вышла бы замуж за первого встречного? Смахиваю новые слезы (что со мной такое? Обычно я никогда не плачу), отвечаю: — Не за первого встречного! А за того, которого полюбила бы… Наставница качает головой: — И была бы дурой! Любовь ничего не стоит. Пустые слова, обещания. А потом не успеваешь оглянуться: и вот ты уже стоишь у плиты целый день, а вокруг тебя бегают орущие дети, а что делает твой муж? Правильно: лежит на диване и кричит, что ты мало стараешься. И до тебя вдруг доходит: твой муж тебя совершенно не ценит. А у вас с Ратмиром с самого начала все по-другому. Он отдал за тебя большую сумму денег, баснословную сумму! А мужчины всегда ценят то, что дорого купили. Посмотри хотя бы: как они без конца возятся со своими машинами. Эмма говорит так запальчиво, что я теряюсь, хотела ещё раз прокричать «Я не вещь!» но слова застывают в горле. Неожиданно для себя думаю: а может, она в чем-то права? Вот только Дарину купили в качестве любовницы… Ее изначально низко оценили. — Пойдём, надо собираться. Тебя ждут, — прерывает мои мысли Эмма. — Я что, уеду сегодня? — Да, клиент так захотел. Эмма резко подставляет указательный палец к моему лицу, как будто это пистолет. — И не вздумай что-нибудь учудить, мы сразу узнаем! По договору, если ты не устроишь клиента, ему вернутся все деньги, а ты… Ты знаешь куда ты отправишься? — Да, знаю, — отвечаю спокойно. Я уже успела прийти в себя и собраться. Зря я потеряла самообладание и на минуту показала Эмме истинное лицо. Теперь она, возможно, будет подозревать меня… За мной могут следить. Вот дура! Пока мы поднимаемся в мою комнату, как бы невзначай спрашиваю, кто купил Дарину. — О, она тоже неплохо устроилась. Не помню имени… Ему нужен наследник. Родит и будет свободна. — Свободна? — переспрашиваю я. — Да. А чего ты удивляешься? Клиент сам выбирает, что ему нужно и на какой период, а потом… Будете делать все, что захотите. — И вы не будете за ней следить? Эмма бросает на меня грозный взгляд. Я понимаю, что перешла черту. Она открывает дверь в мою комнату, велит собирать вещи и напоследок бросает: — Наследника ещё надо постараться родить. Вдруг будут одни девочки. Как у меня. Уходит. На долю секунды мне показалось, что ситуация у Дарины не так уж и плохая… Ее отпустят, я найду потом. А сейчас понимаю: все просто ужасно. Дарина — такая нежная и добрая, должна родить ребёнка и отказаться от него? Она не сможет. Ведь это в тысячу раз хуже, чем быть чьей-то любовницей. Глава 8 Ева Быстро скидываю все свои вещи в чемодан. Выглядываю в коридор. Эммы нет. Тихо выхожу и иду на цыпочках к комнате Дарины. Захожу, подруга стоит спиной и не замечает меня. Подхожу ближе, вижу открытый чемодан, кладу руку ей на плечо: — Тоже собираешься? Дарина как будто отмирает, вздрагивает. Обнимает меня. — Ева, — начинает реветь у меня на плече, — ты была права, это ужасное место, ужасное, а мы заложницы! Глажу ее по волосам: — Успокойся, не плачь, я что-нибудь придумаю. Я найду тебя! Ты только дождись, потерпи немного, хорошо? Дарина отстраняется, перестаёт всхлипывать: — Найдёшь? — спрашивает тихо. — Да. — Ева, ты просто тешишься ненужными надеждами. — Просто знай, что я приду, и все будет хорошо. Конечно, Дарина мне не верит, смотрит недоверчиво. Мы ещё раз обнимаемся, и я возвращаюсь к себе. Повезло: успеваю до возвращения Эммы.