Сиди тихо, ни о чем не переживай. Не пытайся со мной связаться. Я уже на пятом месяце беременности. И я в отчаянии. Мне нужно как можно скорее решить, что делать дальше. Бежать от этой семьи (или хотя бы искать способ). Или все-таки довериться и ждать дальше… Кто я для него? Я так и не поняла это за все время, что мы общались. Захожу и спрашиваю у стойки регистрации, как пройти к Тиграну, называю его фамилию, на что девушка презрительно фыркает: — Вы вообще кто? Не успеваю ответить, ко мне сзади подходит мужчина в костюме и хватает меня за локоть, наклоняется, шепчет (и тащит меня в сторону). — Тигран примет тебя через пять минут, только тихо. Я не сопротивляюсь, иду за незнакомцем по лестнице, затем мы едем на лифте. Он приводит меня к двери кабинета и велит ждать. Сажусь, осматриваюсь и замечаю камеру на стене. Наверное, он меня так увидел? Или его люди доложили, когда я выходила из дома? Он ведь обещал следить… Тигран открывает дверь через пять минут, жестом приглашает меня в кабинет. А я не могу пошевелиться, смотрю на него и не верю, что все это по-настоящему. Я вижу его! Как же я соскучилась. Встаю и прохожу вместе с ним. — Зря ты пришла. Что тебе нужно? — жестко спрашивает. У меня колени начинают дрожать. — Почему ты так со мной разговариваешь? — спрашиваю еле слышно. — А как ещё я должен с тобой разговаривать? Тигран говорит жестко, хладнокровно, но я замечаю у него капли пота на лбу. Значит, все-таки ему не все равно? — Не надо больше сюда приходить, если что-то нужно, пиши – привезу, — его голос становится тише, Тигран подходит ко мне. На секунду мне кажется, что сейчас он меня поцелует, но нет… Он вкладывает что-то в мою сумку. Незаметно. Я не смотрю. Как-то интуитивно понимаю, что сейчас не время. — Я пойду, — говорю ему и выхожу из кабинета. На душе скверно. Я ругаю себя, пока иду пешком по незнакомым улицам. Захожу в первое попавшееся кафе, заказываю чай, чтобы согреться. И он отец моего ребёнка! А я ещё имела глупость в него влюбиться… Бежать мне надо. Эх, как хорошо было бы, если бы появилась Ева и спасла бы «нас» с малышом. Я уже знаю о том, что это будет мальчик, но я ни о чем не фантазирую. Не представляю себя мамой. Нет. Я даже стараюсь не думать о том, что я беременна. Потому что в глубине души сомневаюсь, что смогу в одиночку справиться с людьми, которые меня купили. Они отберут ребёнка. И ничего я не смогу с этим поделать. Вспоминаю о том, что Тигран что-то положил мне в сумку и лезу туда, чтобы посмотреть. Это оказывается клочок бумаги. И на нем крупными размашистыми буквами написано: Сегодня в 5 вечера по этому адресу. За тобой приедет машина к дому. Номер 548 … Я сразу все понимаю. Ему нельзя было разговорить со мной из-за камеры! И появляться у меня, наверное, тоже нельзя. Что-то случилось. Оплачиваю чек и еду домой на такси. *** Без пятнадцати пять выхожу из дома и жду машину. Она приезжает через пять минут. Сажусь на заднее сиденье, машина сразу трогается с места. Я плохо знаю Москву и не понимаю, в какую сторону мы едем: в центр или наоборот в противоположную сторону. Машина останавливается напротив обычного пятиэтажного здания. Водить велит мне подниматься на четвёртый этаж, дверь слева. Делаю все, как он сказал. На четвёртом этаже открываю дверь и вижу длинный коридор, как будто это коммунальная квартира. Заглядываю в одну из комнат. Никого нет. Иду дальше, из последней комнаты выходит Тигран и быстро идёт мне навстречу. После сегодняшней нашей встречи я не знаю, как реагировать, просто замираю на месте. А он подходит и обнимает меня. Так нежно и в то же время крепко, что я сразу убеждаюсь, что все слова в его офисе были ложью. Затем Тигран приносит два стула, и мы с ним садимся прямо в коридоре. — Это квартира моей сестры, она ещё не вернулась с работы, — говорит, а я молчу. Жду, что он скажет о самом важном. Онас. Тигран берет меня за руку: — Послушай. У моей жены очень влиятельная семья. Я не могу с ней развестись, постращают мои близкие люди. Я убираю свою руку. А ещё начинаю дрожать, потому что он говорит совсем не то, что я хотела услышать… — Я пытался и искал варианты, Дарина. — Ты хочешь сказать, что я должна буду отдать ребёнка и исчезнуть? — Нет! Я найду способ сделать так, чтобы ты осталась рядом. Но для этого моя жена должна думать, что я люблю ее… и что ты мне безразлична. По моей щеке катится слеза.