– Да, я об этом даже не подумала. Так уютно! Напоминает о маме и доме, – подхватила другая гостья. Вздохнув с облегчением, я положила в пакет три пирожных и направилась к имбирным оленям. В тот вечер мы с дочками устроили настоящий пир – у нас было печенье всех сортов. – А знаешь, мам, – наевшись, сказала Джессика, – твое печенье ничуть не хуже остальных. Пусть оно не очень красивое, но такое же вкусное. – Даже вкуснее, – добавила Сара. Я улыбнулась и вспомнила, как мама пекла печенье, когда я была маленькой. Все же в простых, проверенных временем рецептах что-то есть. Они безыскусные, неказистые – но прекрасные, ведь с ними ты как будто снова возвращаешься домой. Дебора Шоуз Украшая венки Незнакомцы – это друзья, с которыми вы еще не встретились. Род Мак-Кьюн, поэт, музыкант, исполнитель Для меня Рождество наступает в октябре, когда я слышу перекличку улетающих на юг гусей, а температура по ночам опускается все ниже, отмечая неизбежный конец лета. Я делаю венки. Октябрьским утром я еду в небольшую местную теплицу, где у ограды еще цветет мальва. Луковицы многолетников уже закопаны в землю, все вокруг пестреет оттенками коричневого и серого, а ветер гоняет по дорожкам последние яркие осенние листья. Возле мастерской стоит прицеп, куда мои коллеги загружают связки свежих пихтовых веток, только что привезенные с севера. За семь недель мы используем около восемнадцати тонн пихты, чтобы сделать более 4000 венков, большую часть которых продадут местные бойскауты. Я занимаюсь этим уже восемь лет. Нас немного, и состав наш каждый год меняется. Жизнь не стоит на месте, поэтому каждый раз, когда мы приезжаем сюда, никто, кроме одного-двух постоянных работников, не знает друг друга. Мы – домохозяйки, пенсионеры, студенты и безработные. Мы не гонимся за деньгами, да и к карьере это не имеет отношения. Мы собираемся в маленьком домике, который однажды превратили в мастерскую. Сейчас там хранятся огромные мотки красной ленты, сосновые шишки и яркие миниатюрные подарочные коробочки. Возле ящиков с толстой проволокой лежат пластиковые ягоды и листья пуансеттии[1]. Рядом с двумя самодельными машинами, которые зазубривают кольца, чтобы закреплять пихту, сложены круглые металлические заготовки разных размеров. Чтобы маленькие пучки веточек напоминали роскошные веера, ломать их надо особым способом. Мы делимся на две группы: одни ломают ветки, а другие украшают венки. Усердная работа в спокойной атмосфере среди постоянного хруста как будто сглаживает острые углы нашей жизни. Случается, семнадцатилетний парень отпустит глупую шутку, перетаскивая вязанки пихтовых лап, и мы хохочем – не как серьезные взрослые, а как свободные дети. Этот смех я храню в своей памяти. Политические, экономические, религиозные и социальные различия, которые в других ситуациях могли бы встать между нами, отступают перед тем, что нас объединяет. Мы освобождаемся от всего лишнего и погружаемся в мир краткосрочной дружбы, которая требует от нас просто быть самими собой. Мы не пытаемся никого судить, а потому с легкостью признаемся друг другу в том, о чем не рассказываем даже самым близким. Мы делимся историями о неловких моментах, обсуждаем болезни и страхи и растворяемся в атмосфере товарищества. Благодаря местной радиостанции, которая загодя начинает подготовку к Рождеству, у нас всегда звучит праздничная музыка, и вскоре мастерская заполняется запахом пихты и зелени, готовых нести рождественское тепло во все окрестные дома. На следующий год возвращаются немногие, но на это короткое время наши жизни меняются. Нас наконец-то слышат и принимают, и наши души наполняются добротой и пониманием. Таково Рождество – порой оно заранее дарит нам лучшие подарки. Памела Андерхилл Альтендорф Когда Рождество «пропадает» в четверг Простота труднее всего на свете. Леонардо да Винчи, великий скульптор, художник, изобретатель, музыкант эпохи Возрождения В тот четверг, когда мы с мужем отправились в местный торговый центр, 25 декабря еще не наступило. Хотя как сказать! Уже несколько недель все фонари и витрины магазинов были украшены к Рождеству, а газеты пестрели яркой рекламой. Но до Рождества оставалось больше двух недель. Мой день рождения был раньше. – Выбирай себе подарок, – сказал Дон. – Ты ведь знаешь, я понятия не имею, что тебе подарить. – Хорошо, хорошо, – согласилась я. – Но давай побыстрее, ладно? В магазин и обратно. Нужно поставить елку и достать игрушки. К нам ведь приедут внуки – в Рождество нельзя упустить ни одной нашей семейной традиции! Мы вошли в торговый центр, забежали в ближайший магазин, где я выбрала подарочную карту, чтобы купить что-нибудь позже, и поспешили к выходу. Как оказалось, там только что вымыли пол. Я поскользнулась на мокром кафеле и рухнула. И встать уже не смогла. – Мне очень жаль, дорогая, – сказал врач «Скорой помощи», – но вы сломали ногу. Классический перелом Джонса. Нужно наложить шину, придется некоторое время походить на костылях. Держите ногу повыше и избегайте нагрузок на нее. Хорошо ему говорить! Шина с открытыми пальцами, когда на улице зима? Бр-р-р! А костыли и того хуже. Вы хоть раз пробовали подняться по лестнице на костылях, вытянув одну ногу перед собой? Бах! Я снова лечу лицом вниз и на этот раз разбиваю оба колена. Прощайте, костыли. В итоге подарком на день рождения в тот год для меня стали кресло-каталка и визит к другому врачу. – Классический перелом Джонса, – согласился он, сняв недавно наложенную шину. – Шины недостаточно. Вам нужна операция. Я назначу ее на этой неделе. Но когда я приехала в хирургическое крыло, меня огорошили новым мнением. – Да, – сказал хирург, рассматривая мои рентгеновские снимки, – у вас действительно классический перелом Джонса. Но операция вам не нужна. Вам нужен ортопедический сапог. – Нет уж! – запротестовала я. – Мне нужно, чтобы все это закончилось и я снова стала нормальным человеком! У меня еще подарки не куплены! Мне нужно готовить и украшать дом! Улыбнувшись, он все же выдал мне «сапог» – устройство вроде костюма Дарта Вейдера, в который оказалась закована моя нога от колена до кончиков пальцев. В этот момент я окончательно поняла, что Рождества мне не видать! Даже просто жить с этой штукой было непросто. Кресло-каталка не проходило сквозь половину дверей в нашем доме. Моему мужу пришлось заняться домашней работой, которую обычно выполняла я, и новые обязанности сводили его с ума – я видела это по его вытаращенным глазам. Потом все стало еще хуже. Вдруг я поняла, что глаза у мужа округлились не просто так. – Дон! – воскликнула я. – Ты весь горишь! Когда у него диагностировали острый синусит и бронхит, я решила: «Так, Господи, это последняя капля. Рождество пропало! Пора забыть о наших планах». Но незадолго до 25 декабря Дону стало лучше. Я привыкла к креслу-каталке. И мы решили во что бы то ни стало отпраздновать Рождество! Само собой, нужны были перемены. Вместо того чтобы украшать целый дом, мы закрыли двери во все комнаты, кроме тех, по которым я могла свободно передвигаться в кресле. Мы не стали развешивать фонарики и мишуру и оставили только елку. Мне было неудобно украшать ее обычными шариками и гирляндами, поэтому я ограничилась красными пластиковыми цветами рождественской звезды. Не вставая с кресла. И знаете что? Получилось замечательно! На этом перемены не закончились: я не стала вставать в четыре утра и готовить традиционную индейку, а заказала готовый обед в местном ресторане. Вместо фарфора использовались бумажные тарелки. Большую часть подарков я заказала в Интернете или преподнесла в виде подарочных карт. Выяснилось, что подметать, пылесосить и протирать пыль я способна даже в кресле. На это ушло вдвое больше времени, но я очень радовалась, что сумела справиться сама! Накануне Рождества я даже смогла приехать на ужин к любимому родственнику, который жил на третьем этаже (без лифта!). Наверх я ползла на четвереньках, зато вниз меня спускал на руках прекрасный молодой человек – и я купалась в лучах всеобщего внимания. Одно осталось неизменным: когда в Рождество наши дети и внуки появились на пороге, они, как всегда, радостно загалдели и принялись обниматься. Никто не побрезговал ресторанной едой – ее уплетали с тем же аппетитом, что и мою домашнюю стряпню. Возле елки то и дело слышались восклицания: «Ой, как здорово!» и «Не стоило тебе – но ты молодец!». В конце концов ребята отправились домой с новыми сокровищами, оставив нас с Доном в окружении недоеденных пирогов, грязных бумажных тарелок, мешков скомканной подарочной бумаги – и чудесных, теплых воспоминаний. Да, Рождество «пропало» в четверг, но в понедельник – точно по расписанию – оно вернулось, яркое, блестящее и восхитительное, как всегда. И нашли мы его у себя в сердце. Бонни Комптон Хенсон Рождественский подарок с небес Есть вещи, которых мы не хотим, но нам приходится их принять; есть вещи, о которых мы не хотим знать, но нам приходится их усвоить; есть люди, без которых мы не мыслим своей жизни, но их приходится отпустить… и продолжать жить. Неизвестный автор То Рождество не сулило радости нашей семье. Мы впервые встречали его без отца, который проиграл битву с раком. Мне не хотелось даже думать о празднике, а тем более его отмечать. Я была – и всегда буду – настоящей папиной дочкой. Поэтому, когда мама позвонила мне за восемь дней до Рождества, у меня еще не было ни елки, ни украшений, ничего. Я пыталась забыть, что праздник на пороге. Мама живет в шести часах езды от нас. Так как я единственная из братьев и сестер работаю дома, именно я всегда забирала ее и привозила на семейное Рождество. Она спросила, украсила ли я дом. Нет? Такой ответ ее не устроил – даже она нарядила елку, хоть и живет одна. У меня же двое детей – о чем я думаю? Пора ставить елку и готовиться к празднику. Мне сорок два, но я все еще побаиваюсь маму, так что я все же нарядила елку. А потом съездила за мамой и привезла ее к нам.