– Какая красота! – ахнула она. – Статный малыш, – ответил Петр. – Что холка, что ноги – любо-дорого поглядеть. Софи скорчила рожицу. – Милый, я про пейзаж, – нахмурилась она. – Тоже неплохо, – прильнул он к ней губами. Гнедой жеребенок скакал по загону, вставал на дыбы и брыкался, пока наконец чуть не свалился на бок. – Похоже, это он перед тобой хорохорится. Наверное, в кавалерии служить набивается, – засмеялась Софи. – Наверное. Петр нагнулся, пролез между жердями и протянул руку. – Иди сюда, – усмехнулся он. – Давай знакомиться. Софи пролезла за ним и взяла его за руку. В детстве она никогда не ездила верхом, родители не держали лошадей в фамильном поместье в Норфолке, но Петр часто ее катал, и его искреннее восхищение этими благородными созданиями передалось ей. Кобыла приветственно заржала и направилась к ним, оставив скачущего жеребенка позади. Подойдя к Петру, она остановилась и осторожно обнюхала его рукав. Он почесал ей за ушами, что-то бормоча себе под нос, и лошадь опустила голову. – Умеешь ты их заговаривать, – сказала Софи, любуясь, как он ласкает лошадь. Ей всегда нравились его руки – крепкие, грубые, мозолистые и при этом невероятно нежные. Казалось, он умеет усмирить одним прикосновением даже самую строптивую лошадь. – Ничего подобного, – тихо ответил он. – Просто представился. Жеребенок подойдет, когда сам захочет. Жеребенок, тряся головой, носился кругами вокруг Петра с кобылой. Наконец осторожно приблизился, едва не ткнувшись мордочкой Петру в рубашку. Тот не двинулся с места, продолжая что-то тихонько бормотать и поглаживая кобылу по шее. Жеребенок подошел еще ближе, а когда Петр потянулся к нему, тут же отпрянул, и Петр полностью переключил внимание на кобылу. – Какой пугливый, – заметила Софи. – Нет, – прошептал Петр. – Доверие нужно заслужить. Он просто об этом напомнил. Жеребенок вернулся к Петру, а когда тот протянул руку и легонько потрепал его по загривку, не отскочил, а пригнул шею и приблизился еще на шаг. – Ну вот, – шепнул Петр и медленно, осторожно погладил стригунка по спине. – Доверие должно быть взаимным. Когда-нибудь этого скакуна попросят совершить невозможное. Броситься вперед в такой ситуации, когда инстинкт велит удирать без оглядки. И он послушается того, кому доверяет. Доверие – великое дело. Он опустил руку, отошел от кобылы с жеребенком и обнял Софи. С тяжелым сердцем она опустила голову ему на плечо, мечтая навеки продлить этот счастливый миг, но не в силах остановить ускользающее от нее время. От них. – Жаль, что тебе нужно уезжать, – прошептала она. – А сама-то машину из МИДа угнала, так что придется вернуть, пока ее не хватились. – Не угнала, а взяла напрокат. И успею вернуть, никто даже не заметит. А чем я занимаюсь в выходные, мое личное дело. И вообще, разговор не обо мне. Он стиснул ее плечо. – В нашем полку даже мобилизацию не объявляли. – Но ведь было дело, – нахмурилась Софи. – В тот раз всеобщая была на один день. А сейчас нет. Кажется, все чего-то ждут, не зная, сбудется ли. Ребята в эскадроне сомневаются, что придется вступить в бой. – Твои ребята ещё не в курсе, о чем говорят в посольстве, – проворчала Софи. – Да, Гитлер напористый и самоуверенный, но вовсе не дурак. Я считаю, он не станет нападать на Польшу, бросая вызов Британии и Франции. – А я сомневаюсь, Петр, и очень беспокоюсь. Петр посмотрел на неё. – Знаю. Я тоже. Софи со вздохом проводила взглядом бредущих прочь лошадей. – Прости. Мы же договаривались: ни слова про войну и политику, времени и так мало осталось… – Не извиняйся. – Он заправил выбившуюся прядь ей за ухо. – Может, как раз это и надо обсудить. Поговорить о том, как поступить, если немцы все-таки решатся наделать глупостей. Она нахмурилась. – Тебе нужно уехать из Польши. – Что? Ну уж нет. – Пока все не образуется… – И куда уехать? – Хотя бы во Францию. Оттуда можно будет вернуться в Англию, если… – Нет. Мой дом рядом с тобой. – Я хочу, чтобы ты была в безопасности. – Ничего со мной не случится. Останусь в Варшаве, где нужна. Где смогу помочь дипломатам предотвратить катастрофу. Она встала перед ним и обняла за талию. – Никуда я не побегу, и ты меня не прогонишь. Что бы там ни было, справимся вместе. – Но если случится худшее, если начнется война, я должен быть уверен, что с тобой ничего не произойдет. – Все будет в порядке. – Софи, обещай, что в решающий момент будешь действовать с умом. Будешь беречься и никаких глупостей не наделаешь. – Петр… – Обещай, – не отступал он. Софи прикусила губу. – Обещаю. – Спасибо, – Петр прижался к ней лбом. – Я и не ожидал, что ты согласишься уехать. – Хорошо. Рада, что мы договорились. Она поежилась от резкого порыва ветра. – Давай вернемся в номер, и я тебя согрею, – предложил он. – Вот это другое дело. И они, рука об руку, направились к гостинице. Совсем рядом пестрая кобыла пощипывала траву, а вокруг нее скакал игривый жеребенок. У Софи заурчало в животе. – Как думаешь, получится найти что-нибудь перекусить? Кобыла вдруг вскинула голову, навострив уши в сторону гостиницы. Софи остановилась, Петр тоже, но на заброшенном пустыре ничего подозрительного заметно не было. Где-то вдалеке на улице залилась неистовым лаем собака, за ней подхватили другие. Софи нахмурилась. Кобыла всхрапнула и попятилась, вытянув шею и раздувая ноздри, а потом вместе с жеребенком пустилась галопом на дальний край пастбища. И тут сквозь стихающий топот копыт до Софи донесся гул моторов. Сначала она не сообразила, с какой стороны они приближаются, не обратила внимания на пронзительный вой пикирующих самолетов, но тут на юго-западе в небе сверкнула яркая вспышка. Софи молча наблюдала за приближающимися к деревне мелкими точками, что становились все крупнее и завывали все громче. – Это наши? – шепотом спросила она. – Нет, – прохрипел Петр. Первая бомба взорвалась где-то в центре деревни, после глухого удара послышались грохот и несколько взрывов. В небо взметнулись клубы дыма и пыли, но самолеты все приближались, и вскоре стали видны черно-белые кресты на крыльях. Земля задрожала от новых взрывов, прокатившихся бесконечной разрушительной волной, и среди них раздался леденящий душу треск пулеметных очередей. – Они обстреливают улицы с бреющего полета, – крикнул Петр, толкая Софи вперёд. – Нужно где-то укрыться.