— Я слабая, Кью. И я не хочу причинить тебе боль. Но я не пребываю ни в каком состоянии потрясения. Это то, кем я стала. — Бред. Ты — боец. Так, черт побери, борись же, Тесс. Я начинаю уставать от того, что ты закрываешься от меня. Ты хоть знаешь, на протяжении какого времени это происходит? Девять дней! Девять долбаных дней, в течение которых я наблюдаю за тем, как твое тело исцеляется, а твой разум уплывает все дальше и дальше. Он схватил меня за руку, крепко стискивая. — Я не позволю тебе сделать этого. Только не после того через, что я прошел. — Я не смогу выразить тебе всю благодарность, что я испытываю, но ты должен понять... — Я не должен ничего, мать твою, понимать. Все, что тебе необходимо знать, — я заставлю тебя вернуться ко мне. Я не убил монстра внутри себя для того, чтобы быть в состоянии излечить тебя, и не только твое тело. — Он провел руками по волосам. — Я бросил все к твоим ногам не для того, чтобы ты жила неполноценной жизнью! Мне было нечего ответить на его слова. Поэтому я просто промолчала. У меня не было желания разбавлять какими-то словами напряженное болезненное молчание. У меня не было стремления поцеловать Кью и тем самым забрать его боль. — Я хочу остаться одна, — прошептала. Кью хмыкнул. — Одна. Хочешь, черт побери, остаться одна. А как насчет того, что я хочу? Как насчет того, чтобы поговорить со мной? Помочь понять мне через что ты прошла, чтобы я мог помочь тебе пережить это. ПОГОВОРИ СО МНОЙ! Я втянула глубокий вдох и вернула себе вновь угасающую ярость. — Я никогда не буду ни с кем разговаривать об этом. Ни с тобой, ни с мозгоправом, или же Сюзетт, или с кем-то еще. Этого никогда не случиться. Этого не произойдет. А если ты и дальше будешь давить на меня, то этим только убьешь. Грудь Кью напряглась, взмывающие ввысь воробьи на его татуировке были охвачены теми же эмоциями, что и мужчина. Я тяжело сглотнула. — Ты что, хочешь стать причиной моей смерти? Потому что если это так, то продолжай давить на меня. Продолжай, заставляй меня жить с чувством вины. Я никогда не скажу тебе ничего, потому что если это произойдет, ты в любом случае убьешь меня. Поэтому просто оставь меня в покое. Уходи. Позволь мне пребывать в состоянии покоя. Кью размял плечи и вскинул свою руку. Он ударит меня? Я выпрямила спину на тот случай, чтобы быть готовой принять его удар. Но ощущение борьбы, что бушевало в нем, покинуло его, и он поднялся с кровати. Не произнося ни слова, пересек огромную спальню и вышел прочь. Я не сдвинулась с места, когда дверь за ним захлопнулась. Я не чувствовала облегчения или сожаления, или еще какой-то другой эмоции, кроме пустоты. Мой разум, в первый раз за огромное количество времени, был чист. Я больше не страдала от ломки после приема наркотиков, или же не ощущала боли от страдания. Мое тело выздоравливало, и я больше не желала ничего постороннего в своей кровеносной системе. Я сжала капельницу, которая была подведена к обратной стороне руки, выдернула катетер и сбросила его с кровати. Он упал, и одна крошечная капелька пролилась на ковер. Проходили часы, пока я смотрела в темноту. Не чувствуя ничего Безразличная ко всему. Одинокая. *** — Господин, уже прошло несколько недель. Вам нужно прекратить винить себя. Это не ваша вина. Что-то ударилось о стену и разлетелось на осколки. Кью свирепо прокричал: — Это все моя вина. Тесс была идеальным человеком, за которым нужно было охотиться, чтобы преподать мне урок. И это, черт побери, удалось, потому что сейчас я хочу покончить с собой из-за того, что произошло с ней. Посмотри на нее, Сюзетт. Она могла бы с таким же успехом быть мертвой, потому как вся жизненная сила покинула ее. Сюзетт пробормотала. — Она придет в себя. Вы сделаете так, чтобы она вновь стала прежней, вот посмотрите. — Не смей, черт побери, наставлять меня. Я устал от этого. Я уже был и терпеливым, и нежным. Я спал возле нее. Я предлагал ее выслушать и помочь. Но ничего из этого не возымело действия, потому, бл*дь, она закрывается от меня, я не могу найти способ, как подступиться к ней. Раздался вновь громкий звук, и я еще крепче зажмурила глаза. — Я устал. В тот момент, когда девушки будут готовы, мы сразу отправим их домой. Я не хочу никакого долбаного напоминания о том, что произошло. Я просто хочу, чтобы, бл*дь, все ушло. Я отважилась немного приоткрыть глаза. Кью метался по комнате, проводя в тревожном жесте по своим длинным волосам. Они не были похожи на элегантную гладкость, которую обычно он предпочитал — теперь волосы были длинными и торчали в разные стороны. Сюзетт стояла у двери с подносом в руках. — Позвольте, по крайней мере, накормить ее? — Она спит. Поверь мне, я не сводил с нее глаз на протяжении всей ночи. Ожидая, пока она откроет свои пустые глаза, чтобы заставить ее поговорить со мной. Он говорил правду. Все ночь напролет он смотрел на меня, и на протяжении всей ночи я притворялась спящей. Даже несмотря на то, что я говорила ему, что хотела остаться ночью одна, он все равно не слушал. Если он делал это наперекор мне для того, чтобы получить от меня реакцию, тогда это не сработало. Я не собиралась ругаться. У меня просто не было сил на споры. Сюзетт плавно прошла вперед, улыбаясь мне. — Она не спит, господин. Я удивлена, что вы не заметили, что она притворяется. Если бы внутри меня остались хоть какие-то эмоции, я бы нахмурилась в ответ на слова Сюзетт. Кью развернулся, чтобы посмотреть на меня, затем бросился к краю кровати. Он взял мою руку. Как бы я хотела, чтобы он прекратил прикасаться ко мне. Он сжал мои пальцы. — Скажи мне, что я могу сделать, чтобы исправить это. Черт побери, скажи мне это сейчас. Я устал ждать, когда ты сама выйдешь из этого состояния. Я ждала, когда во мне проснется сильная потребность обнять его или оттолкнуть. Но моя башня хорошо скрывала меня от всего. Я погрязла бесконечности небытия. — Просто, иди. Возвращайся к работе. Он пристально уставился в мои глаза, но его не излучали нежность и мягкость. — Моя работа разрушена. Тебе известно это? Я очернил репутацию компании и все в обмен на то, чтобы спасти тебя. — Прости меня. Тогда, иди живи той жизнью, которая была у тебя прежде, чем ты узнал меня. Пока я не разрушила все окончательно для тебя. Он отвел взгляд в сторону и прорычал: — У меня не было никакой жизни до тебя! Ты — моя жизнь. Без тебя я, возможно, пустил бы себе пулю в голову и присоединился к тебе в могиле, потому что, Тесс, если ты оставишь меня, если ты настолько слаба, чтобы бороться, значит, меня ждет именно эта участь. Ты разрушишь меня. Он придвинулся ближе, принося с собой аромат цитруса и отчаяния. — Поэтому давай, эсклава. Забирай мою жизнь, если я больше не нужен тебе. Отбрасывая мою руку в сторону, он пронесся мимо Сюзетт и захлопнул дверь позади себя. То, что существовало между нами раньше, было окончательно и бесповоротно утрачено. Я была сломлена. Моя душа неуверенно и с робостью коснулась стены башни, желая свободы, чтобы устремиться за ним. Но я убила эту часть себя. Если я выйду за пределы крепости, чувство вины обязательно найдет меня. Призраки настигнут меня. Я умру от потока обрушившихся эмоций. Я подняла взгляд, чтобы сосредоточенно посмотреть на Сюзетт. Она направилась к краю кровати с подносом в руках. Еда источала аромат супа с куриной лапшой и свежего багета. На ее милом лице царил взгляд полный понимания. — Не хочешь поговорить о том, что только что произошло? Я покачала головой. Как я могла говорить об этом, когда была дьяволом? Когда я калечила и убивала? Никто бы не захотел слышать о тяжелой участи, что выпала на мою долю. Я не заслужила этого. — Я знаю, что ты, должно быть, презираешь меня за то, что я причиняю боль ему, но я не буду говорить об этом. — Мой взгляд выражал решительное предупреждение. Она не произнесла ни слова, когда поставила поднос на моих коленях. Когда ни одна из нас не двинулась, Сюзетт прошептала: — Я даже не смею предположить, что они сделали с тобой, Тесс. Но если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, я здесь. Я не рассказывала тебе мою историю, и не знаю, следует ли делать это, но твой сломанный палец был похож на десять сломанных моих, когда я была продана Кью. Я в ужасе уставилась на Сюзетт. «Я отгораживалась от боли плоскогубцев с помощью башни, но как это делала Сюзетт?» — Кто бы тебя ни похитил, больше они этого не сделают. Кью позаботился об этом. — Добавила Сюзетт. — Ты не веришь мне? — Он и до этого мне говорил, что они не похитят меня, но им удалось это. Он лгал, Сюзетт. Но ничего из этого больше не имеет значения, потому что он нашел меня. Это не было его виной. Я была той, кто мешалась у жизни под ногами, и именно я забыла извлечь трекер. Я разрушила бизнес Кью. Я сама навлекла это на себя. — Мой голос звучал монотонно, в нем не слышались перепады эмоций. — Я знаю, ты думаешь, что я поступаю глупо, но я на самом деле не могу говорить об этом. Не перекладывай груз ответственности со своих плеч на другие, или как там говориться в этой дурацкой пословице. Но я чертовски серьезна, когда говорю, что прошлое остается в прошлом, и поэтому я отказываюсь думать или чувствовать или даже осознавать, что произошло. Сюзетт откинула каштановый локон со своего лба.