– Я же обещал тебе, что готов многим поделиться, – наконец произнес он. – Только… только я давно не чувствую себя в безопасности в таких местах. – Алекс бегло окинул взглядом парк. – Поэтому давай поедем ко мне и спокойно все обсудим. Ника скептически выгнула бровь. Нет, и все-таки какая же она красивая, черт возьми! – Не бойся, выделю тебе спальню с амбарным замком, – хмыкнул Алекс. – Очередные сплетни в школе мне не нужны, – фыркнула она. – Ну, во-первых, про мою квартиру, кроме Мари, никто не знает, – мягко ответил он, с трудом сдерживая улыбку: уж слишком суровой она пыталась казаться. – А во-вторых, мне моя репутация слишком дорога, чтоб распространять слухи о нас с тобой. Ника в шутку толкнула его плечом. Алекс собирался ответить тем же, но она предусмотрительно отскочила и рассмеялась – коротко, но так наивно и с ребяческим задором, что он опешил на мгновение. И тогда перспектива провести с ней ночь в одной квартире перестала казаться такой уж здравой идеей. Ника бросила рюкзак на пол и опустилась на мягкий диван. Значит, вот как живет наследный принц terra caelum… Квартира у Алекса была небольшая, но очень уютная и удачной планировки. Прихожая с маленьким пуфом и узким шкафом для верхней одежды, гостиная, переходившая в кухню, спальня, отделенная от основного пространства раздвижными дверьми, и лоджия. Все было оформлено в спокойных оливковых тонах с вкраплениями бежевого и коричневого, мягкой мебелью и светлым деревом. Ника сначала даже удивилась такой обстановке. Маркел был популярен, всеми любим, да еще и при деньгах, и в его квартире она ожидала увидеть больше шика: возможно, какие-то награды, плакаты, фото, яркую картину или знатную фамильную ценность. А тут – скромненько так… Алекс вернулся в гостиную с двумя коробочками китайской лапши и кружками с горячим чаем на подносе и окончательно выбил ее из равновесия. Наследный принц, чтоб его. – Коронная еда на эти каникулы, – хмыкнул он, увидев удивленный взгляд Ники. Алекс взял кружку и картинно приподнял ее. – Ну что, моя странная и неожиданная компания, с Новым годом! Пусть он будет легким. – С Новым годом, – повторила Ника и с тихим звоном чокнулась кружкой. Ладно, соберись. Ты тоже не ахти какая принцесса. Со всеми бывает. – Зачем тебе квартира в городе? – Я уже говорил, что не планировал учиться в пансионе. Ну а родители… у них свои дела. – Алекс сделал глоток чаю и поежился. Ника задумчиво посмотрела в свою кружку, из последних сил держа язык за зубами. Она хоть и решила не спрашивать, пока сам не расскажет, и все же новая правда вносила в их и без того запутанные отношения еще большую сумятицу. – Расскажешь все-таки, почему ты взялся за это? Я попробую понять, честно. Алекс грустно улыбнулся и впился взглядом в стену перед собой. – Наша семья праведная и стоит чуть ли не во главе всех блюстителей порядка. Меня воспитывали благородные люди, которые знают определения чести, долга, семьи и обязательств… пусть, как я сейчас понимаю, на уровне «Википедии». – Он поджал губы, и Ника подавила улыбку. – Понимаешь, мы с Мари росли по принципу «Надо, потому что это наш долг». И нам с детства вдалбливали в голову, что такое долг. И мы чтили родителей. Для нас слово этих людей священно, они единственно правильные и мудрые, они точно знают, как надо. И мы никогда не пытались поставить хоть одно их слово под сомнение. Алекс замолчал и несколько минут пил чай, а Ника в десятый раз за день спрашивала себя о том, как отец может вынудить сына пойти на такое. – Когда я получил это задание, я не думал о том, что мне нужно убить. Да никто не думал, если честно. – Алекс посмотрел на Нику и натянуто улыбнулся: – Все получилось… все получилось случайно. Я был глуп и горд оттого, что мне доверили такое ответственное дело, ведь отец никогда и ничего не поручал мне. Он просто нашел повод отослать меня из дома, потому что… – Алекс вздохнул, прикрыв глаза, – потому что прекрасно знал, что ради его расположения я сделаю все что угодно, поверю во все что угодно. Мы договорились, что я просто найду этих людей из списка, а они уже сами… И всё. И когда… я оказался здесь, то просто решил посмотреть на нее… – На кого? – Ты же не знаешь всего списка. Тот, что у тебя, неполный. Было еще одно имя. Кэти. Кэтрин. Ника едва удержалась от восклицания. – Нашел ее сразу, как приехал сюда. Выхаживал два месяца… Просто наблюдал, ходил по пятам, прятался. Надо было сразу сообщить ее адрес, но… Мне тогда было интересно, что же это за девочка такая, раз ее заказали. Но однажды… однажды подошел очень близко и… Все тогда случилось в первый раз: это нечто, что живет внутри меня, – непонятная сила, голодная, жаждущая. Я и не помню, как так получилось. Нет, я ее не травил, убил ножом, а тело закопал. Не знаю, звезды ли так совпали, либо мне помогли какие-то другие высшие силы, но все прошло слишком гладко. Уже по сводкам из новостей я узнал, что нашли ее только спустя полгода. Голос его дрожал, а взгляд остекленел – будто он не просто рассказывал о прошлом, а на самом деле провалился в него и снова, как наяву, переживал случившееся. Неожиданно Нике захотелось прикоснуться к нему, и ее ладонь даже поползла по дивану, но вдруг она замерла, заметив нечто странное: Алекс теребил край толстовки и в какой-то момент этот край загнулся, выставив напоказ булавку, приколотую к внутренней стороне. Булавка была раскрыта, и Алекс ритмично бил подушечкой указательного пальца по острию, не обращая внимания на каплю крови, размазавшуюся по коже. Ника сжала пальцы в кулак. – Тогда я впервые ощутил этого зверя внутри. Он меня будто подбадривал, вселял смелость, а я, мелкий и беззащитный, словно был заперт где-то глубоко внутри самого же себя и с ужасом наблюдал за своими действиями, – продолжил Алекс совсем тихо. Ника искоса посмотрела на него и увидела скупую слезу, скатившуюся по его щеке. В горле защипало. – Я пришел в себя почти сразу после того, как спрятал ее. Закрылся здесь, вопил, плакал как ребенок, крушил, несколько дней находился в прострации. А потом все как-то стало на нет сходить. Пришло письмо от отца. Он был удивлен моей инициативой, но все же горд, потому что не ожидал, что я способен… что я понимаю, как это важно. И в его словах не было ни намека на сожаление или еще что. В тот момент моя душа треснула, а он не считал это неправильным. Сказал, чтобы я был осторожнее, никуда не спешил, но и сильно не затягивал дело. И я поверил ему. Это оказалось проще, чем я думал, ведь я впервые… впервые, черт возьми, получил от него столько слов… Господи. – Алекс прикрыл глаза. – Поступил в «Форест Холл». Потом приехала Мари, и я придумал новый безопасный план действий с таблетками и алкоголем. Мой друг много консультировал меня в этом вопросе, один бы я не справился… Если бы он знал… В его голосе звучала неприкрытая горькая ирония. А Ника с ужасом прокручивала его рассказ в голове, пытаясь понять, что же у него за отец такой, если ради его расположения Маркел готов даже убить. Уж она бы ради Риты никогда такого не сделала. – Раскаяние всегда приходит. Сразу или на следующий день, но приходит. Правда же? – Алекс взглянул на нее так пристально, испытующе, и Ника затаила дыхание. Он знал. Откуда-то он знал, что она сделала с Сэмом, и теперь хотел услышать подтверждение: что она понимала его, понимала, что такое слепая ярость, что ее невозможно контролировать, как и невозможно бороться с чувством вины, которое накрывает позже. Но правда в том, что Ника не чувствовала этой вины, – хотела, чертовски хотела, взывала к ней, молила, но так и не почувствовала. Кровавое месиво на шее Сэма Бэрри снова всплыло в памяти – и Ника резко отвела взгляд от Алекса. – Но Мари тебя поддерживает, – прочистив горло, сказала она. – Если честно, в какой-то момент мне вообще казалось, что вы разыгрываете всех историей и никакие вы не родственники. Уж слишком вы… ну, любите друг друга, что ли. Ника чувствовала взгляд Алекса на своем лице, и от этого было не по себе. Она уже готовилась ему все рассказать, оправдать свой поступок, объяснить, почему ее вина – это совсем не та вина, которую испытывает он, как вдруг Алекс нервно рассмеялся и, сделав щедрый глоток из кружки, откинулся на спинку дивана. И Ника медленно вздохнула, чувствуя, как тяжесть покидает тело. – Да все так считали сначала! – Алекс наконец оторвал палец от булавки и прижал к губам. Казалось, он даже не заметил, что Ника наблюдала за ним. – Мари приехала в «Форест Холл» спустя неделю после начала нашего первого учебного года там и носилась со мной как полоумная мамаша. Начали слухи ходить и все такое, неприятно, в общем. А она не понимала, в чем дело, все время говорила, как ей хреново от моих мыслей. – Ах да, вы же эмпаты. И каково это? Алекс закатил глаза, улыбнувшись. И Ника вдруг поняла, что никогда раньше не замечала этой его улыбки – простой и открытой, превращавшей и без того яркие, запоминающиеся глаза в изумруды. Глаза хорошего парня. Глаза убийцы. – В детстве нашей любимой игрой была «Угадай, о чем я думаю». И знаешь, мы здорово поднатаскались в этом умении. – Алекс принялся распаковывать коробочку с китайской лапшой. – Конечно, у этой способности есть свои минусы: первая любовь, любое волнение, возбуждение и все такое – никак не скроешь. Наверное, поэтому мы стали такими открытыми друг для друга. – Алекс посмотрел на Нику и коротко пожал плечами. – Ну а какой смысл скрывать, если все равно все читается. – Занятно, – кивнула Ника. – Я тоже немного знаю одного эмпата, но он говорил лишь, что чувствует настроение… – Поначалу так и было. Мы просто понимали чувства друг друга, иногда даже на себя перенимали против своей же воли. Было много конфузов. Я однажды ни с того ни с сего принялся реветь, представляешь! Мы ужинали с отцом и его другом, и вдруг – бац! Так стыдно было, жуть. – Алекс рассмеялся, почесав лоб под челкой, и, раскрыв коробочку, протянул Нике. – В общем, сначала все это казалось странным, а потом привыкли как-то… – Алекс открыл вторую коробку и задумчиво добавил: – Понимаешь, Мари… она реально святая. Для меня, по крайней мере. Она меня принимает даже после всего. И она ходит в церковь до сих пор. Думает, что сумеет спасти мою душу молитвами. – А ты скептически настроен? – Скажем так… росли мы в верующей семье, и я по-прежнему верю, вопрос лишь в том, во что. Ника молча жевала лапшу и обдумывала услышанное. Состояние сомнений и переосмысления всего, что долгие годы казалось единственно правильным, было полностью понятно ей, несмотря на то что контекст этих определений у каждого из них отличался. Только она могла выбирать: остаться в прежней жизни или погрузиться в новый и совершенно непонятный мир, – а у Алекса такой возможности, кажется, не было. Горячая еда и напитки расслабили, и ей стало очень комфортно сидеть здесь – на мягком диване, рядом с человеком, которого она еще несколько дней назад боялась. Ника подобрала под себя ноги и откинулась на спинку, блаженно закрывая глаза. – А для тебя вообще это важно – чтобы душа была чистой? Алекс переместил поднос с пустыми коробочками на пол и, скрестив ноги, тоже закрыл глаза. – Помнишь, я говорил о Полосе Туманов – месте, где, по преданиям, помимо жутких магических существ живут и души грешников? Это та вещь, в которую я еще верю. Я просто боюсь застрять там. Сейчас мне кажется, что Полоса – единственное место в нашем мире, которое будет жить вечно. Там же сосредоточена вся-вся магия наших земель, и, даже если мы вымрем от какой-нибудь чумы, все ее обитатели продолжат жить. – То есть они – двигатель мира? – Да, так говорят. Среди обычных жителей очень мало магии, и вся она под контролем для баланса. Одна из главных задач правителей – блюсти этот баланс, и в этом обе земли схожи. – Только в этом? Алекс внимательно посмотрел на Нику, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на удивление. – Знаешь, за последние дни много было передумано. Я все вспоминал какие-то слова, факты и наделял их новым смыслом. Мне сейчас кажется, что terra ignis, несмотря на то что я ни разу там не был и практически ничего о ней лично не узнал, гораздо честнее, чем мой мир. По крайней мере, на той земле не кричат о боге и о каких-то там заповедях и не оправдывают этим свои поступки. Ника усмехнулась. В вопросах веры она была настоящим профаном, но в словах Алекса находила понятный ей смысл. – Так ты… ты сам-то веришь в бога? – А что ты под этим подразумеваешь? Могущество или просто факт его существования? Ника пожала плечами. Так глубоко она не погружалась в этот вопрос. – Я не верю в божью кару и считаю, что каждый получает по заслугам, потому что есть не только судьба и стечение обстоятельств, но и закон. Но также я верю в надежду и в то, что если не просто надеяться сложа руки, а бороться за свою мечту, то высшие силы соберутся и помогут тебе ее осуществить. Поэтому… скорее я верю в надежду. А ассоциировать ее могу с кем угодно: с Богом, с высшими силами, да хоть с тобой. – Надеяться можно всю жизнь, но не получить желаемого никогда, – тихо сказала Ника. – Ну и что. – Алекс беззаботно пожал плечами. – Лучше я буду чего-то ждать, чем жить без желаний вовсе. Иногда мне кажется, что, даже если я окажусь у стены и на меня будут направлены сотни ружей, я все равно продолжу искать пути отступления в надежде, что ни одна из пуль не попадет в меня. – Но они же попадут, – улыбнулась Ника. – Ну и пусть. Мне-то уже будет все равно. Алекс заварил кофе, и они вышли на лоджию. Ника курила, слушая рассказы о магических существах, живущих вне Полосы Туманов. Оказалось, что в terra caelum их практически не осталось. На протяжении последнего столетия народ Небесных земель всячески пытался доказать, что любое отклонение от стандартного человеческого телосложения – проказы дьявола. Еще лет пятьдесят назад жители устраивали самосуды, травили не таких, как они, и в конечном счете многие магические создания были вынуждены эмигрировать либо уйти в неведомое подполье. Сегодня его мир стал более толерантным, но, как считает Алекс, легко быть понимающим, когда рядом не осталось ни одной души, против которой твой род организовывал травлю в течение долгих лет. – А что насчет Дженни Тейлор? – наконец спросила Ника. – Я нашла информацию про каких-то безликих. Они могут менять облик. Как думаешь, могло такое существо просочиться в пансион? Алекс картинно окинул ее взглядом с ног до головы и изобразил гримасу крайнего удивления. – Харт-Вуд, ты поразительный человек! – с ухмылкой сказал он. – Знаешь очень мало о другом мире, но все эти знания – прямо в яблочко. – Иди в задницу, – фыркнула она. Алекс задел Нику плечом и выхватил сигарету из ее пальцев. – Я мало знаком с историей этих существ, и мне по-прежнему не верится, что они могут быть среди нас, – сделав затяжку, уже на полном серьезе сказал он. И вдруг его взгляд вновь стал ехидным. – Но… Дай мне еще немного времени – и, возможно, скоро ты увидишь лучшее представление в своей жизни. Алекс также развеял миф о существовании вампиров. Сказал, что таких, как в книгах, – с боязнью чеснока, клыками, зеркалонеотражаемых, – не существует, но есть народ, который питается свиной кровью из-за критически низкого гемоглобина в собственной крови. Конечно, были еще другие народы, пившие кровь ради особенных ритуалов, жертвоприношений и прочего, но, как гласит история, они давно вымерли (или же поселились в Полосе Туманов).