– Что, и разочаровать мою супругу? – Ханно покачал головой. – Исключено. Она уже поставила мебель в детской. Тюран перевел взгляд на Али. – Кто это с тобой? – Друзья, – объяснил Ханно и хлопнул по сабле у себя за поясом. – Или ты думал, что я буду разгуливать по сектору Дэвов с такими сумасшедшими деньжищами, какие ты просишь, и не возьму с собой охрану? Тюран не сводил с Али ледяного взгляда. Тот был ни жив ни мертв. Что может быть хуже, думал Али, чем принцу аль-Кахтани быть узнанным в таверне Дэвов, где полно пьяниц с преступным прошлым и настоящим? Впервые заговорил Анас. – Он тянет время, хозяин, – сказал он. – Возможно, он уже продал мальчишку. – А ты молчи, шафит, – процедил Тюран. – Тебе никто слова не давал. – Довольно, – вмешался Ханно. – Но в самом деле, друг, при тебе мальчик или нет? Сам жаловался на мое опоздание, а теперь тратишь время, любуясь моим спутником. Сверкнув глазами, Тюран скрылся за войлочной шторой. Ханно закатил глаза. – А потом Дэвы удивляются, почему их никто не любит. Из-за шторы посыпалась гневная тирада на дивастийском, и в кабинет втолкнули маленькую чумазую девочку с большим медным подносом. Она, как и Анас, была похожа на человека. У нее была тусклая кожа, и одета она была в льняное платьице, совершенно неуместное для ночной температуры. Ее волосы были обриты, да так грубо, что на голом скальпе кое-где виднелись царапины. Глядя в пол, она подошла, ступая босыми ногами, и беззвучно поставила перед ними поднос с двумя чашками горячего абрикосового ликера. На вид ей было не больше десяти. Али заметил синяки на запястьях девочки в то же время, что и Ханно, но лицедей вскочил на ноги первым. – Я убью его, – прошипел он. Девочка попятилась, но к ней подоспел Анас. – Не бойся, малышка, он не хотел тебя напугать… Ханно, убери оружие, – приказал он, когда лицедей обнажил тальвар. – Только без глупостей. Ханно зарычал, но спрятал саблю в ножны. Вернулся Тюран. Дэв обвел взглядом эту картину и зло посмотрел на Анаса. – Отойди от моей служанки. Девочка забилась в дальний угол и спряталась за подносом. В Али начала закипать злость. Он годами слушал рассказы Анаса о доле шафитов, но лицезреть это своими глазами, слышать, как обращаются с Анасом Дэвы, видеть синяки на перепуганном ребенке… Может, Али напрасно сомневался в его намерениях? Тюран подошел. В руках он держал туго спеленутого младенца. Тот крепко спал. Ханно тут же протянул к нему руки. Тюран осадил его. – Деньги вперед. Ханно кивнул Анасу, и шейх достал кошелек, который сегодня утром отдал ему Али. Из него на ковер посыпались деньги всевозможных валют: человеческие динары, тохаристанские нефритовые таблетки, куски соли и даже один небольшой рубин. – Пересчитаешь сам, – отрезал Ханно. – А теперь покажи мне мальчика. Тюран передал ему младенца. Али еле скрыл свое изумление. Он ожидал увидеть в пеленках шафита, но уши малыша были такими же острыми, как его собственные, и коричневая кожа сияла, как у чистокровного. Малыш выдохнул облачко дыма в знак протеста. – Сойдет, – заверил Тюран. – Даю слово. Я дело свое знаю. Никто никогда не заподозрит, что он шафит. Он шафит? В изумлении Али снова посмотрел на ребенка. Тюран был прав: ничто в нем не выдавало смешанную кровь. – С родителями проблем не было? – спросил Ханно. – С отцом не было. Он чистокровный Агниванши и просто потребовал денег. А мать была у него служанкой и сбежала, когда тот ее обрюхатил. Не сразу удалось выйти на ее след. – Но она согласилась продать дитя? Тюран пожал плечами: – Она шафитка. Какая разница? – Есть разница, если когда-нибудь она вздумает ставить мне палки в колеса. – Грозилась обратиться в «Танзим», – фыркнул Тюран. – Но за этих нечистых радикалов беспокоиться нечего. Да и потом, шафиты плодятся как кролики. И года не пройдет, родит себе нового, а об этом и думать забудет. Ханно ухмыльнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – Будет тебе новая коммерческая перспектива. Он взглянул на Али. – Ну, что скажешь? – спросил он многозначительно и наклонил спящего ребенка, чтобы посмотреть ему в лицо. – Сойдет мне за родного? Али нахмурился, не вполне понимая вопрос. Он перевел взгляд с младенца на Ханно – но, разумеется, сейчас Ханно не был похож на себя. Он перекинулся. Перекинулся именно в Агниванши, и теперь Али стало ясно, как день, что это было сделано неспроста. – Д-да, – выдавил он и тяжело сглотнул, чтобы не выдать волнения в голосе. – Запросто. Но Ханно был чем-то недоволен. – Допустим. Но он старше, чем мы договаривались. Это точно не стоит баснословной цены, которую ты заломил, – пожаловался он Тюрану. – Что же, моя жена родит сразу годовалого? – Так уходи, – Тюран развел руками. – Через неделю найду другого покупателя, а ты возвращайся к жене, которая ждет у пустой колыбели. Продолжайте попытки зачать хоть еще полвека. Мне-то что. Ханно пораскинул мозгами. Он посмотрел на девочку, забившуюся в угол. – Мы ищем новую служанку. Отдай ее в довесок, и я заплачу твою цену. Тюран нахмурился. – Я не отдам тебе рабыню за бесценок. – Я куплю ее, – вмешался Али. Ханно сверкнул глазами, но Али было все равно. Он хотел покончить с этим демоном, спасти невинные души из этого дьявольского места, где цена жизни определяется только внешним видом. Он нащупал застежку золотого воротника, и тот гулко упал ему на колени. Жемчуг переливчато заблестел под светом люстры. Али протянул воротник Тюрану. – Этого достаточно? Тюран не притронулся к золоту. Его черные глаза не заблестели жаждой наживы. Он просто посмотрел на воротник и перевел взгляд на Али. Он прочистил горло. – Как, ты сказал, тебя зовут? Али заподозрил, что совершил большую ошибку. Он не успел вымучить из себя ответ, потому что в этот момент распахнулась дверь, ведущая в таверну, и в кабинет вбежал виночерпий. Он прошептал что-то Тюрану на ухо. Работорговец сдвинул брови. – Какие-то проблемы? – поинтересовался Ханно. – У кого-то желание пить не совпадает с его способностью платить по счетам, – Тюран, поджав губы, встал. – Я отойду на секунду… Дэв вышел в таверну, и виночерпий засеменил за ним следом. Они захлопнули за собой дверь. Ханно взорвался. – Идиот! Разве я не предупреждал тебя не высовываться? – он указал на воротник. – За эти деньги можно дюжину девчонок купить! – М-мне очень жаль, – оправдывался Али. – Я просто хотел помочь. – Сейчас не время, – перебил Анас и указал на ребенка. – Отметина есть? Ханно бросил на Анаса сердитый взгляд, а потом бережно вынул руку малыша из пеленок и повернул запястьем к свету. Маленькое синее родимое пятно, как чернильный след от ручки, темнело на нежной коже. – Да. И рассказ совпадает с рассказом матери. Это он. Ханно кивнул на девочку в углу. – Но мы не оставим ее здесь с этим монстром. Анас посмотрел на лицедея. – Я и не думал этого делать.