– Ализейд. Брат, посмотри на меня. Али попытался сфокусироваться на лице шейха. – Он торговал детьми. Он выдал бы тебя. Он должен был умереть. Послышался характерный звук – это была выбита дверь в таверну. – Анас Бхатт! – прокричал знакомый голос. Ваджед… О Господи, нет… – Мы знаем, что ты здесь! Вернулся Ханно. Он схватил младенца на руки и вышиб ногой дверь. – За мной! Мысль о том, что Ваджед, его любимый каид, генерал с хитрым прищуром, который практически вырастил Али, застанет его над телами двух убитых чистокровных Дэвов, вывела Али из оцепенения. Он бросился вслед за Ханно. Анас не отставал. Они очутились в очередной замусоренной подворотне и побежали. В конце переулка ждал тупик: высоченная медная стена разделяла сектора Тохаристан и Дэвов. Единственным путем отступления был узкий лаз, ведущий назад, на центральную улицу. Ханно выглянул за угол и быстро спрятался. – С ними Дэвы-лучники. – Что? Али присоединился к нему, не обращая внимания на толчок локтем себе под ребра. Таверна осталась позади, на другом конце улицы, освещенная пламенеющими зульфикарами солдат, готовящихся к штурму. В лунном свете сверкали серебряные стрелы полудюжины лучников, в боевой готовности восседавших на слонах. – У нас есть убежище в секторе Тохаристан, – сообщил Ханно. – В стене есть участок, где через нее можно перелезть, но сначала надо перебраться на ту сторону улицы. Али поник духом. – У нас ни за что не получится. Внимание солдат было обращено на таверну, но они не могли не заметить троих мужчин, которые пытались перебежать улицу с парой детей на руках. Огнепоклонники были дьявольски умелыми стрелками: Дэвы любили свои луки и стрелы так же преданно, как Гезири – свои зульфикары. А улица была широкая… Али повернулся к Анасу: – Нужно найти другой способ. Анас кивнул. Он посмотрел на ребенка в руках Ханно и на девочку, стиснувшую его руку. – Хорошо, – сказал он негромко, наклонился к девочке и разжал ее пальцы. – Милая, дальше ты пойдешь с нашим братом, – он указал на Али. – Он отведет тебя в безопасное место. Али в шоке уставился на Анаса. – Что? Погоди… ты же не хочешь… Анас встал. – Они преследуют меня одного. Я не стану рисковать жизнями детей, чтобы спасти свою шкуру. – Он пожал плечами, но когда продолжил, голос его звучал напряженно: – Я знал, что этот день наступит. Я… попробую их отвлечь… чтобы выиграть вам побольше времени. – Это исключено, – возразил Ханно. – Ты нужен «Танзиму». Пойду я. Может, заодно унесу с собой несколько чистокровных жизней. Анас покачал головой. – У тебя больше сноровки, чтобы доставить принца и детей в безопасное место. – Нет, – слово сорвалось с губ Али скорее молитвой, нежели мольбой. Он не мог потерять шейха, не здесь и не сейчас. – Пойду я. Наверняка мне удастся уговорить… – Никого ты не уговоришь, – строго осадил его Анас. – Если расскажешь отцу о сегодняшней ночи, ты покойник, слышишь меня? Дэвы поднимут мятеж, если станет известно о твоем участии. Твой отец не пойдет на такой риск. – Он положил руку Али на плечо. – А ты слишком ценен для нас, чтобы потерять тебя. – Вот еще, – не согласился Ханно. – Ты пойдешь на смерть, лишь бы какой-то сопляк из Кахтани… Одним резким жестом Анас прервал его тираду. – Один Ализейд аль-Кахтани может сделать для шафитов больше, чем тысяча организаций, подобных «Танзиму». И он сделает, – добавил он, многозначительно поглядев на Али. – Заслужи это. Даже если придется плясать на моей могиле – пляши, мне все равно. Спасай себя, брат. Выживи, чтобы бороться за нас. – Он подтолкнул к нему девочку. – Уводи их отсюда, Ханно. Без единого лишнего слова он развернулся и направился к таверне. Маленькая шафитка подняла на Али огромные испуганные карие глаза. Он сморгнул слезы. Анас единолично определил его судьбу. Меньшее, что мог сделать Али, – исполнить его последнее наставление. Он взял девочку на руки, и та обхватила его за шею. У нее в груди колотилось сердце. Ханно посмотрел на него с ненавистью. – Когда все это кончится, нам с тобой, аль-Кахтани, придется серьезно потолковать. Он сорвал с головы Али тюрбан и быстро соорудил из него переноску для малыша. Али сразу почувствовал себя уязвимым. – А твой тебе чем не угодил? – Да просто ты бегать будешь быстрее, если испугаешься, что тебя узнают. Убери это. – Он кивнул на зульфикар. Али спрятал клинок под кафтан и посадил девочку себе за спину. Они стали ждать. Со стороны таверны послышался крик, потом второй, уже ликующий. Да хранит тебя Бог, Анас. Лучники повернулись к таверне. Один натянул серебристую тетиву, направляя стрелу на вход. – Бегом! Ханно сорвался с места, Али за ним. Он не смотрел на солдат – его мир сузился до трещин в мостовой, по которой он мчался со всех ног. Один из лучников закричал в предупреждение. Али пересек улицу наполовину, когда над его головой просвистела первая стрела. Она разорвалась на горящие щепки, и девочка завизжала. Вторая порвала ему кафтан и задела ногу. Он бежал дальше. Они достигли другой стороны. Али нырнул за каменную балюстраду, но облегчение было недолгим. Ханно бросился к деревянным шпалерам на стенах здания. Они были увиты розами всех цветов и оттенков и достигали третьего этажа, устремленные к высокой крыше. – Лезь! Лезть? Али уставился на тонкую решетку, и его глаза округлились. Она едва не трещала под весом растущих на ней цветов, как же она выдержит двух взрослых мужчин? Охваченная огнем стрела приземлилась у его ног. Али подпрыгнул. Улицу сотряс слоновий топот. Шпалера так шпалера. Пока он карабкался наверх, деревянная опора под ним дрожала, а цветочные шипы терзали ладони. Девочка висела у Али на спине, зарывшись лицом ему в шею, с щеками, мокрыми от слез, и мешала дышать. Еще одна стрела просвистела у них над головами, и она взвизгнула, на этот раз от боли. Али никак не мог осмотреть ее прямо сейчас. Он полез выше, стараясь максимально распластаться по стене здания. Прошу, Господи, пожалуйста, – молил он. Он был охвачен страхом, и более внятные молитвы не шли на ум. Когда шпалера начала отрываться от стены, Ханно уже выбрался на крышу, а Али почти дополз до самого верха. Когда Али понял, что падает, на мгновение у него остановилось сердце. Деревянная решетка рассыпалась прямо у него в руках. В горле застрял крик. Ханно ухватил его за запястье. Лицедей втащил его на крышу, и Али рухнул без сил. – Д-девочка, – просипел он, – стрела… Ханно снял шафитку у Али со спины и быстро осмотрел ее затылок. – Все будет хорошо, малышка, – пообещал он. – Ничего страшного. – Он перевел взгляд на Али. – Ей понадобятся швы, но рана неглубокая. – Он развязал повязку с младенцем. – Давай меняться. Али взял младенца и повязал на плечо переноску. Снизу послышался очередной крик: – Они на крыше! Ханно рывком поднял его на ноги. – Бежим! Он пустился наутек, Али не отставал. Они помчались по крыше, перескочили узкий проулок, разделяющий соседние здания, потом еще и еще один, пробегая мимо развешанного белья и фруктовых деревьев в горшках. Али прыгал, стараясь не смотреть вниз. Его сердце так и норовило вырваться из груди. Крыши кончились, но Ханно не думал останавливаться. Напротив, он набрал скорость, приближаясь к краю последней крыши. И потом, к вящему ужасу Али, он прыгнул. Али вскрикнул и резко затормозил перед обрывом. Но лицедей не был распластан на земле внизу – нет, он приземлился на кромку медной стены, которая разделяла племенные сектора. Стена была ниже крыши примерно на высоту человеческого роста, и они находились в добрых десяти шагах друг от друга. Прыгать было невозможно. Фантастика, что это удалось Ханно.