Письмо вызвало поток откликов. То, что Лавкрафт выражал недовольство использованием Джексоном «заморских слов», предоставило его критикам благоприятную возможность: «Ему бы использовать поменьше прилагательных и побольше слов, с которыми знакома широкая публика, нежели „labyrinthine“ („запутанный“), „laureled“ („увенчанный лаврами“), „luminary“ („светило“), „lucubration“ („загруженность деталями“) и многие другие…» «Меня раздражают люди вроде Говарда Филлипса Лавкрафта. Я буду ежемесячно выплачивать ему пятьдесят центов, если он перестанет читать „Аргоси“. Джексон – великий писатель… Я – ковбой, и, несомненно, с удовольствием разрядил бы свой шестизарядный револьвер сорок четвертого калибра в этого Лавкрафта. На веки ваш. Извините за карандаш, с чернилами на ранчо Бижо туго»[130]. Несломленный Лавкрафт ответил поэмой в сорок шесть строк под названием «Ad Criticos»: Что за протесты взор терзают мой? То Джексона льстецы встают стеной! Они, в любовных россказней плену, Верны кумиру честно своему; Слащавые интриги защищают, Проклятьями покой мой нарушают. … Строчить, пресладкий Джексон, продолжай И публику дурную ублажай. Покрыли во Второго Карла время Уичерли и Драйден срамом сцену; И задает эротика вновь тон, Звучит лишь твердых духом громкий стон…[131] Война слов продолжалась весь 1914 год. Вдохновленные «Ad Criticos», некоторые читатели предлагали свои комментарии в стихах. Джон Рассел, шотландец, проживавший в Тампе, штат Флорида, написал:[132] Лавкрафт на прозу стих сменял, Сказав: он знает то, что знал. Я должен мысль упомянуть, Что знал-то он совсем чуть-чуть. … Он говорит, создаст роман, Страстей чтоб осветить обман. Читатель, поищи товар — Последний изданный словарь[133]. В октябрьском выпуске 1914 года редактор обособил рубрику «Вахтенного журнала» под заголовком «Фред Джексон, За и Против», опубликовав в ней письма за и против Джексона и Лавкрафта. Между тем Лавкрафт, нашедший рифмованное возражение Рассела забавным, написал ему и завязал с ним дружбу. Они представили два совместных стихотворения. Рассел написал «Конец джексоновской войны»: О сэр, достанет дюйма для изданья От критиков совместного прощанья. Давно свою мы ссору развязали, Клянут уж нас, что ваш «Журнал» украли! Простите падших, что посметь могли В сокровищницу с ядом слать стихи. … Кончаются всё ж распри иногда, Встречаются враги вновь как друзья: Вот так и мы – мир прочный заключим, Отложим перья, ругань прекратим. Но что за шум? Звучит то ликованье От тысяч благодарных за прощанье. Лавкрафт сочинил «Наши извинения Э. М. В.»: Это голос придиры, Послушайте плач: «Вот Лавкрафт и Рассел С поэмой опять. Я, правда, уверен, Что это позор, На что они тратят Бумаги простор. „Журнал“ этот ведь Для критики дан, Они ж полагают, Печатать чтоб брань. Редактор, молю, Заставьте их молчать, А то они станут Себя ИМ считать». Волненья оставьте, Э. М. В. дорогой, Впредь своими стихами Ваш не тронем покой[134]. Полемика завершилась, но Лавкрафт продолжал писать в «Аргоси» и «Олл-Стори». В одном из писем излагаются его литературные пристрастия: «В настоящую эпоху пошлого вкуса и убогого реализма подлинным утешением является чтение таких изданий, как „Олл-Стори“, которое всегда находилось и находится и поныне под влиянием художественных школ По и Верна…»