– Мне не наплевать на тебя, – говорил Натан. – Но вообще я сейчас на работе… Хорошо, Ники, мы с тобой думаем по-разному… Хорошо… ну а еще что-нибудь ты хотела сказать?.. Натан замолчал и положил телефон на стол. – Ну вот, мы снова друзья, – съязвил он. Сага поднялась и подошла к размытым изображениям с белорусской записи и фотографиям изуродованного тела. – Само по себе это не прекратится… наш супергерой будет продолжать, пока его не возьмут. – Согласен. – Не будь качество белорусской записи таким плохим, мы бы могли уже объявить убийцу в розыск. Я хочу сказать… он сделает ошибку, если уже не сделал. Сага взяла со стола свой телефон. Трубка нагрелась, в темном дисплее отражались потолочные лампы. Сага заглянула в блокнот и решила позвонить польскому коллеге-оперативнику. Натан уже успел сделать двадцать три звонка российским властям – ФСБ, СВР и полицейскому командованию всех федеральных округов. – Чувствую себя продавцом по телефону, – проворчал он и набрал номер российского Госнаркоконтроля. После короткого недоразумения его соединили с немолодым оперуполномоченным по имени Яков Крамник. Натан быстро объяснил, зачем звонит. – Да-да, мы получили часть ваших запросов через Европол, – ответил Крамник. – Прошу прощения, что не связался с вами сразу. Все никак не победим нашу старую бюрократию. – Ничего страшного. – Натан почесал лоб. – Спасибо, радует меня ваше понимание. Просто душу греет… Потому что есть у нас подозрительное убийство, которое соответствует нескольким вашим критериям. В прошлый понедельник в складском помещении на окраине Петербурга нашли с перерезанным горлом некоего Игоря Соколова. Он девятнадцать лет отсидел в “Крестах” за преступления, связанные с наркотиками, но мы подозреваем его еще и в четырех убийствах… Это была казнь… ему сломали колено, перерезали сонную артерию. Похоже на работу наших спецслужб… но они точно не стали бы вытягивать позвоночник. – Вытягивать позвоночник?.. – Соколов уже после смерти подвергся беспримерно жестокому глумлению – если хотите, я вышлю вам отчет. – Есть у вас подозреваемые на примете? – Задавая вопрос, Натан услышал, что у Саги звонит телефон. – Игорь Соколов воевал в Афганистане, стал наркоманом, совершил тяжкое преступление… но он отбыл наказание и начал новую жизнь почти с нуля, что достойно уважения… Следов у нас нет, но мы разрабатываем версию, что ему отомстил какой-нибудь старый враг из преступного мира. В оконном стекле висело отражение кабинета, и Натан увидел, как резко вскочила Сага. Стул опрокинулся и с глухим стуком врезался в стену. – Вы проверили камеры наблюдения возле склада? – спросил Натан. – Проверка ничего не дала. После выражений взаимной благодарности и надежд на будущее сотрудничество Натан закончил разговор. Он положил телефон на стол, увидел, как трубка крутнулась вокруг своей оси, и повернулся к Саге. Та, прижимая телефон к уху, что-то записывала в блокноте. – Уже едем, – сказала она. Глава 30 Две полицейские машины блокировали Рейерингсгатан с одной стороны; по тротуару протянулась бело-голубая пластиковая лента, которую трепал ветер, гулявший между строительными лесами и рабочим бараком с решетками на окнах. – Ну… по-моему, очень похоже на нашего преступника, – сказала Сага. – Мы названиваем во все углы Европы – а что у нас на заднем дворе происходит, понятия не имеем. – Натан свернул к обочине. – Потому что полицейские уверены, что дело в крышевании. В этот бар и раньше наведывались рэкетиры. – Все трясутся над своими округами, как дети, которые не хотят делиться игрушками. – Мы устали, но раз уж мы тут, давай успокоимся. Вдруг это именно то, чего мы ждали? – Сага открыла дверцу машины. – По мне, так пускай верят, что за убийством стоит “Черная Кобра”[11]. Лишь бы нас пустили. На тротуаре их дожидался пожилой мужчина с зонтиком – главный прокурор Арне Русандер из городского управления. Жидкие волосы, ухоженная бородка, серебристые очки, поверх клетчатого жакета – короткое пальто. – Я слышал о вас, Сага, но думал, что люди преувеличивают, – сказал Русандер, поднимая над ней зонтик. – Личность жертв установлена? – Эрика Лильестранд… двадцать восемь лет, жила одна… писала кандидатскую по биотехнике в Королевском технологическом институте… и Никлас Дальберг, тоже жил один, работал барменом здесь, в “Пилигриме”. Подрагивала лента ограждения, грязно-белый нейлон на лесах надулся парусом. – Связи между жертвами мы не нашли. – Прокурор кивнул в сторону места, где совершилось убийство. – Все указывает на то, что женщина просто была последней посетительницей в баре. – Одна? – уточнил Натан. – Она пришла не на свидание. Просто сидела, ждала приятельницу, – пояснил Русандер. – Наверное, случайно оказалась на линии огня. Они пошли под лесами. Сквозь фанерный козырек сочилась дождевая вода. Техники-криминалисты устроили у входа в “Пилигрим” подобие холла, где следовало надеть защитный комбинезон и внести себя в список, после чего можно было пройти на место преступления. Арне привычно влез в комбинезон и стал терпеливо ждать, пока Сага и Натан распишутся на листе с фамилиями. – Как, по-вашему, Арне, что произошло? – Натан подоткнул хвост под голубую пластиковую шапочку. В дружелюбных глазах прокурора появилось выражение какой-то опустошенности. – Это “Черная Кобра”, вот увидите. Такое жестокое преступление… но возбудить дело будет нелегко. Мы должны связать преступника с организацией и доказать, что преступление совершено по приказу. Они вошли в ослепительный свет прожекторов. В зале молча работали с десяток техников. – Тела отвезли в отделение судебной медицины, – тихо сказал Арне, – но в остальном я постарался сохранить место преступления в неприкосновенности… Сага посмотрела на меловые силуэты на полу. Все указывало на чудовищную жестокость. Повсюду виднелись кровавые следы, убийца таскал тела по всему залу, в двух местах начинал разделывать, как туши. В воздухе висел сильный запах спирта и кислого вина, вылившегося из разбитых бутылок. Среди разломанной мебели и обломков дерева блестели осколки. Если бы не кровь, можно было бы подумать, что по бару прошелся смерч. В баре они остановились возле погнутой металлической ножки стола, валявшейся рядом с окровавленной битой. Сага быстро оглядела зал, пытаясь восстановить ход событий. Похоже, главной жертвой был бармен – во всяком случае, именно на нем сосредоточилась ярость преступника. Женщине перерезали горло и несколько метров проволокли по залу, после чего бросили. – Что скажешь? – вполголоса спросил Натан. Сага медленно повернулась, внимательно рассматривая разгромленный бар. Похоже, все началось с драки, ударов и пинков. Бейсбольная бита вступила в дело уже потом. Судя по большой кровавой луже у противоположной стены, кровь лилась под большим давлением – она забрызгала даже розовый абажур настенного светильника. Именно здесь в нападавшем включилась дикая ярость. Вероятно, техники уже нашли на месте преступления нож. Скорее всего, жертву несколько раз пырнули в сердце и легкие. Потом тело потащили к входной двери. Сага проследила за широкой кровавой полосой на полу и отпечатками больших ног. Жертва была еще жива; на колонне остался кровавый отпечаток руки – видимо, жертва пыталась ухватиться за нее. – Это он, – сказала Сага. – Похоже на то, – кивнул Натан. – Признаки сексуального насилия? – спросила Сага. – Нет, – ответил прокурор. – Ближайшие камеры слежения проверили? – Единственная подходящая камера закрыта строительными лесами… но она бы все равно ничего не дала – было темно, да и погода плохая.