– Сага Бауэр? Надув щеки, Бобер бросил пилу на пол и направился к Саге. Взгляд маленьких глаз был печальным и серьезным. – Сейчас я тебя обыщу. Стой спокойно, – гулким голосом объявил Бобер. – Меня предупредили, чтобы я пришла без оружия. Встав сзади, Бобер принялся обшаривать Сагу большими ладонями: горло, шея, подмышки и бока, грудь, живот, поясница. – Неловкая ситуация. Мне тоже очень неудобно, – признался Бобер и провел ладонью Саге по ягодицам. – Может, достаточно? Не отвечая, Бобер провел ладонями Саге по бедрам и лодыжкам, потом поднялся и прочесал пятерней волосы, после чего попросил открыть рот и посветил туда фонариком мобильного телефона. – Юрек сказал, что другие телесные отверстия можно не осматривать, – объяснил он. – Я без оружия, – повторила Сага. – А оно тебе и не нужно. – Бобер одной рукой подхватил огнетушитель и вышел в коридор. Сага последовала за ним. Когда Бобер нагнулся, чтобы поставить огнетушитель к стене, Сага заметила у него в заднем кармане толстый бумажник. По коридору шла старушка с ходунками. Она останавливалась у каждой двери, дергала ручку и кричала: “Всех детей выпорю!” Бобер жестом велел Саге войти в темную комнату, пропахшую трубочным табаком и дезинфицирующим гелем для рук. – Юрек скоро придет, – пообещал он и включил свет. – Он твой шеф? – Он как строгий старший брат. Я все сделаю, о чем он попросит. Сага прошла мимо кухоньки. Какой-то старичок сидел на кровати и плакал. Жидкие седые волосы, тонкие руки, выцветшая ночная рубашка. От щеки отклеился большой пластырь. – Где все? – плакал старик. – Я жду, жду… где Луиса и мальчики, мне так одиноко… – Хватит ныть, Эйнар, – перебил Бобер. – Да-да-да. – Старичок поджал губы. Бобер снял черный плащ, смял его и затолкал за батарею. Саге вспомнилось, как он убивает человека на белорусской записи, вспомнились следы бешеной ярости в баре на Рейерингсгатан. – Я знаю, какое впечатление произвожу, но я умнее многих. У меня 170 баллов по шкале Векслера. – Все люди разные, – вполголоса заметила Сага. Бобер, прищурившись, посмотрел на нее и улыбнулся так, что стали видны кривые зубы. – Но я – уникален, – объяснил он. – Объяснишь, в чем? – Если ты уверена, что поймешь. – Давай попробуем. – У меня имеется аллель, вариант гена, благодаря которому у человека могут развиться особые мутации, как у ребенка из пробирки, только естественным образом… я наделен чем-то вроде шестого чувства. – В каком смысле? – Если упрощать, это вроде предвидения… Большинство не верит мне, но какая разница. У меня есть такая способность: почти каждый раз, входя в комнату, я знаю, кто умрет первым. – Ты можешь определить, кто умрет первым? – Да, – серьезно ответил Бобер. Глава 57 Бобер сжал губы и закрыл глаза, словно пытаясь заглянуть в будущее и узнать, кто в этой комнате умрет первым. Через несколько секунд он открыл глаза и мрачно кивнул. – Эйнар, – объявил он и зашелся беззвучным смехом. Услышав свое имя, старик принялся бессознательно раскачиваться и хныкать. – Где вы? Луиса? Я все жду, жду… Бобер вздохнул и зажал старику рот с такой силой, что по подбородку потекла кровь, после чего отвесил ему оплеуху, и голова старика ударилась о стену. – У него это просто старческое, – сказала Сага. Бобер вытер руку о штаны и повернулся к Саге. Эйнар, сидя на кровати, тихо всхлипывал и потерянно звал Луису и мальчиков. – Можешь угадать, почему я ношу жемчужины? – спросил Бобер. – В память об одном важном для тебя человеке. – Каком? – Если я угадаю, скажешь, где мой отец? Дверь открылась, и вошел Юрек Вальтер – клетчатая рубашка, штаны охранника, тяжелые ботинки. Не глядя ни на кого, он прошел в кухоньку и налил себе воды. Протез глухо стукнул о раковину, когда Вальтер закручивал кран. – Зачем вам так рисковать с этим местом? – спросила Сага. – Почему вы живете здесь, а не у тебя дома? Юрек допил воду и прополоскал стакан. – У меня нет дома, – сказал он. – А по-моему, есть. И даже не на краю света, раз ты считаешь рискованным соваться туда с Бобром. – Дом, – тихо повторил Юрек, уставив на Сагу светлые глаза. – Твое раннее детство прошло в Ленинске, – продолжала она. – Возле космодрома. Тебя звали Роман, ты жил с братом Игорем и отцом, у тебя был дом. – Верно, браво, – сухо сказал Юрек. – Я так и думал. Йона Линна отследил моего отца и таким образом вышел на гравийный карьер. – И он, глядя в пол, стал поправлять ремни протеза. – Но здесь, в Швеции… Почему вы с братом не жили вместе? – спросила Сага. – Он хотел жить в карьере, где рядом вещи отца, знакомая мебель. Некоторые места вроде магнитных полей. Удерживают, не дают уйти. Бобер встал рядом с Вальтером и попытался поправить ремни через рубашку. Протез, кажется, перекрутился, и Бобер хотел ослабить натяжение. – Сними, – коротко велел Юрек. Со спокойной улыбкой Бобер стал расстегивать ремни на спине у Вальтера. – Протез никогда не слушается, – объяснил он Саге. – С протезом привыкаешь к ограничениям, и распределение сил меняется. Бобер завернул на Юреке фланелевую рубашку, осторожно отстегнул и вытащил протез вместе с ремнями через рукав. Прежде чем рукав снова расправился, Сага успела заметить культю. Рука была ампутирована довольно высоко, от нее осталось сантиметров десять. Корнелия натянула на обрубок кожу и наложила швы с внутренней стороны руки. Бобер положил протез в раковину и завязал пустой рукав узлом. – Ты же знаешь, есть протезы посовременнее, – сказала Сага.