Я кратко пересказываю подслушанный разговор и собственные невеселые мысли. Пусть Кайя и не выказывает к сыну особой любви, но и обидеть его не позволит. – Друг? – Йен делает вторую попытку. И букву «р» он выговаривает чисто. Друг – хорошее имя, подходящее для собаки. – Друг. – Я чешу Друга за ухом, и он падает, переворачивается на спину, дрыгая лапами. Да, живот мы тоже почешем, вместе с Йеном. – Думаю, спать он будет с тобой… …хотя бы для того, чтобы залаять, если в комнате кто-то появится. Например, доктор Макдаффин со своим черным кофром. И я рада этой неожиданной встрече, в которой мне видится добрая примета. Мне неудобно спрашивать, как доктор очутился здесь, но он сам отвечает, пусть и расплывчато: – На войне дороги частенько приводят не туда, куда хотелось бы. А доктора нужны всем… Я держу собаку, а Йен с прежней молчаливой покорностью позволяет себя осмотреть. По-моему, он даже рад избавиться от неудобной куртки, а слуховая трубка, полагаю, из старых запасов дока, и вовсе приводит Йена в восторг. – Мальчик совершенно здоров. – Док смотрит куда-то за спину, и я оборачиваюсь. Кайя? Не слышала, как он подошел. …извини, не хотел вас отвлекать. – Если что ему и необходимо, так это регулярное питание. В рационе обязательно должны присутствовать мясо и творог. Рекомендую также прогулки на свежем воздухе. И рыбий жир. …мерзость! При упоминании о жире Кайя просто передергивает, похоже, с этим чудо-средством он знаком не понаслышке. Док же откланивается, как мне показалось, с некоторой поспешностью. А Йен, выпустив собаку – Друг категорически отказывается быть смирным пациентом, – все-таки замечает отца. И прячет подаренную трубку за спину. Пса же схватить не успевает. – Это Друг, – представила я собаку. – Его подарили. И он останется, если ты не против. Кайя не против. Он позволяет псу обнюхать ноги и, наклонившись, касается вздыбленного загривка. – Друг – это хорошо… Урфин немного занят. Вы не против, если я посижу здесь? Он остается за порогом. …дальше – его территория. Условность, конечно, но совсем без ничего тяжело. И пока он не настолько ко мне привык, чтобы позволить нарушать границы. …а ты? …мне больше не хочется его убить. Знаешь… я только сейчас понял. Отец никогда не позволял себе заходить в мою комнату. Классы. Библиотека. Манеж. Тренировочные залы. Куда угодно, но не в мою комнату. Странно. Я представляю, о какой комнате идет речь, той самой, в которой он жил до моего появления. Холодный камень, старая мебель и доспех в углу. Старое надежное убежище. …почему странно? …если я нарушу границы его территории, это будет вызов, который он не может не принять. А я заведомо сильнее, понимаешь? Ему придется подчиниться, но это – насилие. Я не хочу его ломать. …но твой отец тебя ломать не стеснялся? …именно. …его больше нет. …знаю. Мне надо бы с дядей поговорить, но… я пока не готов. Щенок, убедившись, что опасности Кайя не представляет, вернулся к хозяину, сунул морду под руку и застыл с дурашливой ухмылкой. …когда-нибудь ему расскажут, что я убил его мать. Йен не спускает с отца настороженного взгляда. И даже не на лицо смотрит, на порог, по которому, как догадываюсь, и проходит граница. …и хорошо бы, если к этому времени он узнает тебя достаточно, чтобы понять, насколько это – неправда. Ты не способен убить женщину. …боюсь, ты обо мне слишком хорошего мнения. Способен. И приговорить к смерти, и убить. В этом случае, пожалуй, имели место оба варианта, хотя юридически я не переступил за рамки договора. Тебе ничто не угрожает. Мне достаточно было оставить ее без должной поддержки, а затем не вмешиваться в происходящее. Не та тема, которую мне хотелось бы обсуждать. …ты хочешь, чтобы я тебя простила? Или сказала, что ты сволочь и я не желаю иметь с тобой дела? …скорее хочу, чтобы ты знала. Друга волнует, что собравшиеся в комнате люди неподвижны. Он бегает от Йена ко мне, от меня – к Кайя, от Кайя – к Йену. Его заносит на поворотах, но когда это обстоятельство останавливало жизнерадостную собаку? …я убил бы ее собственноручно и без сожалений, если бы не опасался причинить вред тебе. Он присаживается и по-турецки скрещивает ноги, что дает собаке великолепную возможность взобраться на колено. Друг жаждет подняться и выше, в частности, дотянуться до лица, но Кайя останавливает порыв. …Иза, многие видят в Йене Кормака. Сегодня мне намекнули, что рады будут решить эту проблему. Значит, страхи мои не на пустом месте. …в их глазах он еще долго будет помехой или потенциальной угрозой. Ребенком, просто-напросто ребенком. Он все-таки умеет улыбаться, пусть не мне и не Кайя, но своей собаке. И значит, оттает. …и ты права относительно охраны. Но я не уверен, насколько она надежна. …Магнус или Урфин? …да, кто-то постоянно должен быть рядом. И не только с ним. …я тоже лишняя? Знакомый расклад. Отвратительно, что все повторяется. …нет. Тебя поддерживают, но я не хочу рисковать. Пожалуйста, Иза, я знаю, что охрана тебя тяготит, но иначе я не смогу. Потерпи. Потерплю. …Народное правительство прислало гонца с просьбой о встрече. Я согласился. Я хочу послушать, что они скажут, и кое-что сказать им. Потом Урфин отправится в Ласточкино гнездо и заберет Йена с собой. У него дочка родилась… Ну да, кто бы сомневался с его-то целеустремленностью. …с Тиссой все хорошо? …да. Он письма читает… …а я твои в замке оставила. Теперь жалею… ну, тогда выбора особого не было, понимаю и все равно жалею. Пропали, наверное. И рисунки тоже. Перебираюсь поближе к Кайя, прислоняюсь к его плечу. Мы просто сидим. Молчим. И думаем каждый о своем. Но впервые мои мысли почти умиротворенны. Первым желанием Урфина было свернуть посреднику шею. Вторым – задержать и передать Кайя, тот бы нашел способ вскрыть этого невзрачного человека в сером сюртуке. Оба желания Урфин подавил. Он разглядывал гостя, точно отмеряя ту дозу любопытства, которая не вызвала бы подозрения, но, напротив, была бы уместна в нынешней щекотливой ситуации. Среднего роста. Среднего возраста. Средней внешности, которая слишком легко меняется, чтобы ее запомнить. Пожалуй, лишь темно-розовое, неправильной формы пятно на левой щеке привлекало внимание. Впрочем, Урфин подозревал, что именно с этой целью пятно и было поставлено. – Я счастлив удовлетворить ваше любопытство. – Посредник держался свободно и спокойно, как человек, всецело владеющий ситуацией. – И рад, что вы готовы слушать… Готов. И слушать будет со всем возможным вниманием, пусть этот человек знает не так и много. Его задача – установить контакт. – Вина? Эля? Воды? – Воздержусь, пожалуй. – Посредник сунул большие пальцы под лацканы пиджака. – В моей профессии, знаете ли, весьма важно сохранить ясность мышления, а туземные напитки порой… оказывают странное воздействие на разум. Поэтому все же воздержусь.