Джейс положил руку на талию Мэдди. — Давайте забудем про случившееся, ладно? — Конечно, — согласно кивнул Филипп. Джейс привел Мэдди обратно на их место под деревом. Ее ум лихорадочно работал, она снова и снова вспоминала то, что сделала. Страх, что Даниель может что-то заподозрить — что Джейс может что-то заподозрить — душил ее как петля на шее. Ведь Джейс явно удивился тому, как быстро уменьшилась шишка на голове Даниеля? Она надеялась, что он все спишет на действие льда. Мэдди теребила перчатку в руке, они тихо сидели на одеяле. Слишком тихо. Затянувшееся молчание Джейса только усилило ее страх. Ей до сих пор везло, но она рисковала все отчаяннее. Вчера, когда Джейс лечил пациентов в смотровой, она помогла двум его пациентам, ожидающим очереди. Под видом своего верного теплого травяного компресса она применила исцеление, сначала сняв сильную боль в колене миссис Кэнфилд, а потом, заставив утихнуть звон в ушах мистера Шиллера. Из воспоминаний Мэдди вырвал смех Битси и Генри, которые бегали по лугу, пытаясь ухватить неуловимую бабочку. Она в восторге наблюдала за порханием прекрасного создания. Генри, наконец, удалось накинуть на бабочку сачок, и Битси приветственно вскричала. Мэдди вздохнула, сочувствуя этому несчастному существу. Исцеление на публике было рискованным делом. Ее тоже однажды поймают, это был вопрос времени. Она сделала глубокий вдох, нарушив уже ставшую невыносимой тишину. — Спасибо, что урезонил Гертруду, Джейс. — Да не за что, — ответил Джейс. — Эта женщина — полное и бесповоротное недоразумение. — Пастор Хогл — ее дядя. Эта черта присуща всей семье. — Ах, это все объясняет. Джейс тепло улыбнулся, и все страхи Мэдди сразу прошли. — Завтрак подан! Махая рукой, Амелия погнала гостей к столу, где уже была разложена еда. Все толпились вокруг стола, накладывая на тарелки филе копченого лосося и ветчину. Амелия превзошла себя. Помимо бутербродов с икрой, на столе стояли блюда с печеной фасолью и томатным салатом, а еще шикарное рагу со свиными ножками и кучей разных приправ. От тарелок поднимались соблазнительные ароматы, Джейс и Мэдди вернулись к своему одеялу, чтобы поесть. — С Даниелем все будет в порядке? — спросила она, откусывая бутерброд. — Я попозже заеду проведать его, — сказал Джейс. — У него сотрясение мозга, но раз не было головокружения и рвоты, все с ним будет в порядке, — он поднял взгляд. — Благодаря тебе. Мэдди чуть не подавилась оливкой. — Лед помог снять опухоль, — его глаза искрились весельем. — Жаль, что тебе пришлось испортить перчатку, чтобы принести его. — Не говоря уже о том, что я разлила целую бутылку лимонада, — поддержала она его тон. — Если серьезно, Мэдди, ты умеешь сохранять трезвый рассудок во время всяких неожиданностей. Из тебя выйдет отличная медсестра. Она взглянула на повозку, спускающуюся с холма вдалеке. Настроение Мэдди потускнело под облаками сомнений. Она не могла просто так забыть выражение лица своего бывшего жениха. — Не многие согласились бы. — Глупые дураки, — и он ободряюще сжал ее плечо. Чувство вины мучило Мэдди. Джейс всегда так отчаянно защищал ее. Она попыталась успокоиться. — Даниель злится из-за ревности, — сказал Джейс. — А еще ему стыдно из-за того, что он отвлекся на тебя в момент удара. Мэдди беспокойно пошевелилась на одеяле. — О, я не думаю, что он… — Поверь мне, Мэдди, — сказал Джейс. — Ты была его невестой. — Но он не захотел на мне жениться. — Это не значит, что он хочет, чтобы ты была женой кого-то другого. Мэдди подумала об этом, понимая, что Джейс может быть прав. Она боялась напрасно? Возможно, именно ревность, а не подозрение стала причиной странного поведения Даниеля. Мужчины, как правило, ревностно охраняли свою территорию, и Даниель провел большую часть дня, поглядывая на нее из-за спины своей невесты. Но разве Мэдди, в своем эгоизме, не питала тех же собственнических чувств к Джейсу? Они вернулись к еде, пробуя одно вкусное блюдо за другим. После мяса были поданы тартинки со смородиновым джемом и яблочный пирог. Кларет и пиво лились рекой. Подошедший Филипп и подал Мэдди тарелку чипсов Саратога5. — Я помню, это были твои любимые. Мэдди уставилась на чипсы, ошеломленная давним воспоминанием. На сердце от доброты Филиппа потеплело. — Так и есть, — она приняла предложенную тарелку с искренней улыбкой. — Спасибо, Филипп. — Мне в радость, — и, кивнув Джейсу, он ушел. — Он влюблен в тебя, — сказал Джейс, глядя Филиппу вслед. — Не будь наивен, — сказала она. — Джентльмены всегда угождают дамам во время пикников. Она подавила ухмылку. — К тому же, он уже давно не влюблен в меня. Это было, когда мы были совсем подростками. Лоб Джейса в удивлении наморщился. — Так ты признаешь, что он был влюблен в тебя? Она не смогла устоять. — Я признаю, что многие ребята были мной увлечены. — Не сомневаюсь, — пробормотал он. С дразнящей ухмылкой Мэдди толкнула его локтем. — Если бы я не знала вас лучше, доктор Меррик, я бы подумала, что вы ревнуете. — Если бы я не знал вас лучше, мисс Саттер, я бы подумал, что вам это нравится. Она рассмеялась, и он покачал головой, изогнув губы в улыбке. — Эй, поднимаемся! — позвала Кэролайн. — Охота начинается. Дамы, хватайте свои корзины и своих кавалеров. Мы встретимся здесь через час, чтобы определить победившую команду! Джейс и Мэдди присоединились к другим на одной из многочисленных троп, ведущих в лес. Воздух в тени деревьев был прохладнее и наполнен ароматом сосны и живицы. Они шли по тропинке, усыпанной иголками и шишками, и голоса остальных постепенно растворялись вдали. Джейс развернул список из двадцати предметов. Сам факт, что они были одни, вызвал у Мэдди волнение. Джейс наклонился, чтобы сорвать гриб, растущий на стволе срубленного дерева, и Мэдди наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть его привлекательный профиль. Джейс положил гриб в корзину. — Осталось только три предмета, — сказал он. Но ей было все равно. В поиске оставшихся в списке предметов, они шли по пустынной тропе, пока не выбрались на небольшую поляну. У Мэдди болела нога, и она почувствовала облегчение, когда Джейс предложил немного посидеть. Расправив юбки, она уселась на пышном одеяле мха. — Тебя она сильно беспокоит? — спросил Джейс, сидя рядом с ней. — Нога? Мэдди взглянула на колено, только сейчас осознав, что потирает его. — Только во время длительных прогулок, — сказала она. — Я могу выписать что-нибудь от боли. Она покачала головой. — Нет, Спасибо. — Ты предпочитаешь смотреть правде в глаза, — он улыбнулся, и его голубые глаза вспыхнули. — Поверь мне, я уже приняла свою дозу обезболивающих. Его улыбка исчезла. — Расскажи мне о травме. Мэдди предпочла бы полностью избежать темы своего выздоровления, но она не могла вечно уклоняться от его вопросов. Разговор о болезни Мэдди был частью их сделки, и она должна была помнить об этом. После всего, что Джейс сделал для нее сегодня, она задолжала ему.