— Что она здесь делает? — спросила она, обращаясь к Эвану. — Я был в отчаянии, мама. Лоре нужна была женщина. — Лора была напугана, — сказал Джейс. — Мэдэлайн помогает ей сохранять спокойствие. — Для этого применяют хлороформ, — резко ответила миссис Йейтс. — Кроме того, я уже здесь, и нам не нужна… ее помощь. Роженица уставилась на миссис Йейтс широко раскрытыми глазами, испуганная ее враждебностью. Смятение на ее бледном лице обернулось тревогой. Отдав компресс матери Эвана, Мэдди сделала шаг назад. Она не станет расстраивать Лору, не станет ставить под угрозу благополучие матери и ребенка. — Я подожду внизу, — предложила она. — Миссис Йейтс, нет необходимости… — Это мой дом, доктор Меррик. Моя семья. Я не позволю, чтобы мой внук родился там, где находится Мэдэлайн Саттер. — Я буду внизу, — сказала Мэдди Джейсу по дороге к двери. Она вышла из комнаты и остановилась в холле, чтобы восстановить самообладание. Слезы жгли глаза. Замерев от звука открывающейся за ней двери, Мэдди повернулась, ожидая увидеть Эвана. Но эта была миссис Йейтс. — Извини, Мэдэлайн, но я не могу позволить тебе находиться поблизости, пока Лора рожает. Ее голос не излучал злости, только боль. Мэдэлайн Саттер была болезненным напоминанием о дочери, которую она потеряла слишком рано. Мэдди опустила глаза, вспоминая милое личико Фиби. Ей было стыдно за то, что своим присутствием она омрачила то, что должно было стать радостным событием. — Я буду ждать на крыльце. Миссис Йейтс покачала головой. — Ты не понимаешь, — сказала она. — Мне нужно, чтобы ты покинула поместье. — Ее голос звучал как шепот. — Пожалуйста, уходи. Спускаясь по лестнице, Мэдди едва сдерживала слезы. Спеша уйти, она зацепилась рукавом платья за гвоздь сломанной внутренней двери. Она выдернула ткань, разрывая и ее, и кожу, но ей было все равно. Она чувствовала себя совершенно несчастной, когда спустилась с крыльца в ослепительную темноту. * * * Джейс держал ребенка, снова удивляясь жизни, которая только что пришла в этот мир. Для него было честью первым коснуться новорожденного малыша. В Питтсбурге у него не было времени отдохнуть между потоком родов, не было времени подумать о том, как это прекрасно. Его внезапно поразило, что, поселившись здесь, в Мисти Лейк, он получит возможность наблюдать, как растет этот ребенок. Лечить его простуды и лихорадки, шишки и синяки, и все детские хворобы. Джейс вспомнил свою последнюю встречу с доктором Филмором. Он начинал понимать тоску старика, которого назвал трусом. Тяжело было терять пациентов. Доктор Филмор потерял в той катастрофе не просто трех жительниц Мисти Лейк. Он потерял детей, которых держал на руках в первые мгновения их жизни на земле, до того, как к ним смогли прикоснуться их матери. Он лечил болезни маленьких девочек и наблюдал за взрослыми девушками. Дочери, племянницы и дети друзей на всю жизнь. И хоть это и не могло оправдать то, что он сделал с Мэдди, Джейс теперь понимал, как эмоции Филмора повлияли на его суждения. Он положил ребенка на руки Лоры, видя на лицах присутствующих радость. Эван, Лора и миссис Йейтс склонились над новым членом своей семьи, и грудь Джейса сжалась от гордости и чего-то еще, что он не мог определить. Мэдди бы понравилась эта сцена, и он был бы рад разделить с ней свои чувства. Джейс попытался справиться с гневом, который ощутил, когда миссис Йейтс попросила ее уйти — и это притом, что Мэдди пришла только чтобы помочь. — Я пойду, — сказал он, собирая сумку. — Я зайду завтра, чтобы осмотреть Лору и ребенка. — Спасибо, доктор Меррик, — сказала Лора. — И, пожалуйста, поблагодарите за меня Мэдэлайн. — Ты можешь поблагодарить ее сама, — сказал он. — Она здесь, внизу. Он взглянул на миссис Йейтс. — Можно позвать ее? Миссис Йейтс ответила, не поднимая глаз: — Ее здесь нет. — Что вы имеете в виду? Куда она делась? Миссис Йейтс уставилась на ребенка, избегая глаз Джейса. Он в ужасе застыл. — Вы заставили ее уйти из поместья? В одиночку? В темноте? Несколько долгих мгновений — и женщина подняла полный решимости взгляд. — Я сделала то, что должна была сделать. А теперь, если вы меня извините, я должна позаботиться о Лоре, — она повернулась к своей невестке. — Я принесу тебе чашечку прохладного черного чая, дорогая. Джейс вышел из дома, ругаясь, на чем свет стоит. Смятая шаль Мэдди лежала на сиденье в багги, и он снова выругался, в ярости от того, что ее вынудили выйти на холод. Он пустил лошадь бегом, вглядываясь в темноту. Роды окончились довольно быстро, а до дома Мэдди было далеко. В тусклом свете фонарей багги он увидел движение на обочине дороги впереди. Это была Мэдди. Он погнал лошадь быстрее, и остановился рядом с ней. Помогая Мэдди забраться в багги, он заметил на платье большую дыру. — Что случилось? С тобой все в порядке? — Джейс не смог скрыть своего волнения. — Ничего страшного. Я просто зацепилась за гвоздь, когда выходила. Он вздохнул с облегчением, но ярость никуда не делась. Что-то ужасное могло случиться с Мэдди. Она была одна, в темноте. Он наклонился, чтобы осмотреть разорванную ткань на рукаве платья. — У тебя кровь, — сказал он, хотя кровотечение не было сильным. — Мы остановимся в офисе, я перевяжу тебя. Джейс запахнул шаль на дрожащих плечах Мэдди. Кивнув, она поежилась и закуталась в теплую ткань. — Спасибо, — она говорила легко, словно вовсе не ушла, униженная, из дома Йейтсов в глухую ночь. — Все прошло хорошо? — Мать и ребенок в порядке. Мэдди улыбнулась. — Мальчик или девочка? — Мальчик, — сказал Джейс. Он коснулся ее руки. — Я думал, ты ждешь на крыльце. Она пожала плечами. — Ее дочь ехала со мной в коляске. — Подруга, которую ты потеряла? Мэдди смотрела прямо вперед. — Это не оправдание. Ее молчание сказало ему, что она не согласна. Неужели она действительно верила, что заслуживает такого обращения? Мэдди подвинулась ближе на сиденье, чтобы им обоим стало теплее. Что бы она ни чувствовала после сегодняшнего, она, очевидно, не хотела обсуждать это. Джейс не стал настаивать. Багги мчался вперед в тишине. Они слезли у офиса, и Джейс проводил Мэдди внутрь. — Давай обработаем порез, — он повел ее в смотровую комнату, к столу. — Садись. Она запрыгнула на стол и уселась, болтая ногами. Ее настроение, казалось, значительно улучшилось, и он был рад, что она не огорчена. Ее стойкость снова поразила и восхитила его. А еще он хотел ее. Безумно В крошечной смотровой ее сиреневый запах был сильнее. Заманчивее. Собравшись с мыслями, Джейс заглянул в дыру на рукаве и осмотрел рану Мэдди. — Неплохо, — пробормотал он. Джейс расстегнул пуговицы на манжете. Его концентрация очень мешала близости, поднимающейся и опадающей при дыхании груди Мэдди. Тяжело вздохнув, он приготовил повязку и инструменты для обработки раны и повернулся, чтобы полить антисептиком руки. — Это не займет много времени, — сказал он через плечо. — Это хорошие новости, доктор Меррик, — это был тот томный голос, который он знал и который ему так нравился. — Значит, у нас останется немного времени для других вещей. Джейс зажмурился и ухмыльнулся в предвкушении. — Чем скорее ты перестанешь отвлекать меня, тем скорее я закончу, — сказал он, повернувшись. Мэдди улыбнулась, и Джейс улыбнулся в ответ.