– А что Исо… – Он запнулся. – Что доктор Макалистер говорит? Палатка опять осветилась фотовспышкой, и Логан увидел застывших в движении марионеток. – Не больше, чем сказал дежурный медик, сэр. Несчастного мальчугана чем-то задушили. А все остальное случилось, скорее всего, уже после этого. Логан закрыл глаза и попытался стереть из памяти всплывающую картинку: распухшее маленькое тело. – Да. – Констебль кивнул с умным видом, горящий кончик его сигареты мотнулся в темноте вверх и вниз. – По крайней мере, он уже был мертвый, когда все случилось… Дом под номером пятнадцать по Конкрейг-Сёркл располагался в одном из недавно построенных кварталов Кингсвеллза – окраинного района в пяти минутах езды от Абердина. Это район с каждым годом все ближе и ближе подбирался к городу. Здешние жилища рекламировались как «дома бизнес-класса, построенные по специальному проекту». Но выглядели они так, будто кто-то, лишенный воображения, свалил в одну кучу желтый кирпич, имевшийся в достатке. Номер пятнадцать стоял у самого начала извилистой дороги, которая заканчивалась тупиком. Еще неосвоенный садовый участок перед домом представлял собой поросший травой прямоугольник, окруженный низким кустарником. На растениях все еще оставались ценники садоводческого хозяйства. В окнах первого этажа горел свет, пробиваясь через закрытые жалюзи, хотя было почти два часа ночи. Детектив-сержант Логан Макрай сидел в пассажирском кресле разъездного автомобиля Отдела криминальных расследований и вздыхал. Нравилось ему все это или нет, но на данный момент он был единственным старшим офицером, ведущим расследование, и это значило, что именно он должен был сообщить матери Дэвида Рида, что тот мертв. С собой он прихватил офицера-психолога и женщину-констебля, для помощи. По крайней мере, отдуваться не одному придется. – Пошли, – сказал он наконец. – Больше нет смысла откладывать. Входную дверь открыл крупный мужчина лет пятидесяти пяти, и Логан увидел лицо цвета красного кирпича, усы, враждебные, налитые кровью глаза. Мужчина взглянул на униформу констебля Ватсон и сказал: – Хорошенькое время вы нашли, мать вашу, чтобы здесь появиться. И встал на пороге, скрестив руки на груди. Логан сжал губы. Это было совсем не то, чего он ожидал. – Я хотел бы поговорить с мисс Рид, – проговорил он. – Да? Тогда вы, мать вашу, сильно опоздали. Эти поганые газетчики пятнадцать минут назад уже позвонили, попросили, мать их, прокомментировать!.. – С каждым словом голос мужчины становился громче и громче, и теперь он уже кричал Логану в лицо. – Нам надо было первым сообщить! – Он ударил кулаком себя в грудь. – Мы его семья, мать вашу! Логан поморщился. Каким образом эти чертовы средства массовой информации узнали, что было обнаружено мертвое тело Дэвида Рида? Как будто семья не достаточно настрадалась. – Извините, мистер?.. – Рид. – Мужчина снова скрестил руки на груди, выпуская пар. – Чарльз Рид. Ее отец. – Мистер Рид, я не имею понятия, как это стало известно прессе. Но я вам обещаю: кто бы это ни сделал, ему зададут по первое число, да так, что мало не покажется. – Помолчав, Логан прибавил: – Я знаю, что это ничего не исправит, но сейчас мне очень нужно поговорить с матерью Дэвида. Мужчина сердито смотрел на него с верхней ступеньки лестницы. Наконец он отошел в сторону, и Логан сквозь застекленную дверь смог заглянуть в маленькую гостиную, окрашенную в веселый желтый цвет. В центре комнаты на ярко-красном диване сидели две женщины: одна выглядела как линкор в цветочек, другая походила на зомби. Та женщина, что была моложе, даже не подняла глаз, когда полицейские вошли в комнату. Просто сидела, тупо глядя в телевизор: наблюдала, как слоненка Думбо мучают клоуны. Логан взглянул с надеждой на офицера-психолога, но та прилагала максимум усилий, чтобы не встретиться с ним взглядом. Логан глубоко вдохнул и произнес: – Мисс Рид? Реакции не последовало. Логан опустился на корточки перед диваном, заслонив собой телевизор. Она продолжала смотреть сквозь него, как будто его не было. – Мисс Рид? Элис? Она не пошевелилась, зато женщина зрелого возраста нахмурилась и оскалилась. Веки ее напухли, глаза были красные, на круглых щеках блестели слезы, стекавшие на подбородок. – Как вы смели! – прорычала она. – Вы, бесполезная куча гов… – Шейла! – Мужчина шагнул к ней, и она осеклась. Логан переключил свое внимание на молодую женщину в коматозном состоянии, сидящую на диване. – Элис, – сказал он, – мы нашли Дэвида. Когда прозвучало имя сына, в глазах ее что-то мелькнуло. – Дэвид? – Ее губы едва пошевелились, словно она не произнесла имя, а скорее выдохнула. – Мне очень жаль, Элис. Он мертв. – Дэвид… – Его убили. Минутная пауза, и ее отец закричал: – Поганый ублюдок! Поганый, поганый ублюдок!.. Ему было всего три года! – Мне очень жаль. – Это было все, что Логан смог выдумать. – Тебе жаль? Тебе жаль? – Мистер Рид резко повернулся в его сторону, лицо его стало пунцовым. – Если бы вы, банда бесполезных подонков, вытащили пальцы из задницы и нашли его сразу, как только он пропал, он был бы жив! Три месяца!.. Офицер-психолог успокаивающе разводила руками, но мистер Рид ее игнорировал. Он трясся от ярости, в глазах блестели слезы. – Три! Поганых! Месяца! Логан поднялся и протянул к нему руку: – Послушайте, мистер Рид, успокойтесь, хорошо? Я понимаю, вы очень расстроены… Удар не должен был застать его врасплох, но застал. Кулак, похожий на бетонный блок, ударил его в живот, разрывая швы, и внутренности Логана вспыхнули огнем. Логан открыл рот в немом крике: воздуха в легких не было. У него подогнулись колени. Сильная рука схватила его за ворот пиджака, притянула, удерживая на ногах, в то же время отец Элис занес для удара другую руку, готовый превратить физиономию Логана в кровавую кашу. Констебль Ватсон что-то прокричала, но Логан уже не слышал. Послышался звук удара, и рука, державшая его, разжалась. Логан рухнул на ковер, прижимая руки к горевшему огнем животу. Сердитый крик, потом вопль констебля Ватсон, что она сломает мистеру Риду руку, если тот не успокоится. Болезненный вскрик отца Элис. Линкор в цветочек завопил: – Чарли! Прекрати ради всего святого! Потом констебль Ватсон сказала нечто в высшей степени непрофессиональное. После этого все затихли. Патрульная машина промчалась по Андерсон-драйв, завывая сиреной. Логан, серое лицо которого покрылось липким потом, сидел в пассажирском кресле, держась руками за живот и стискивая зубы каждый раз, как машина подскакивала на выбоине. Мистер Чарльз Рид сидел в наручниках на заднем сиденье, притянутый к нему ремнем безопасности. Он был явно испуган. – О господи, простите меня! – повторял он. – О господи, пожалуйста, простите меня! Взвизгнули тормоза. Констебль Ватсон остановилась около входа в Отделение неотложной скорой помощи. Как раз на одном из парковочных мест, где было написано: Только для машин «скорой помощи». Помогла Логану выйти из машины, как будто он был сделан из стекла, и немного задержалась, желая сказать пару слов мистеру Риду. – Смотри, чтобы твоя поганая задница оставалась в машине до моего возвращения, – предупредила она, – не то я твои кишки вместо подтяжек натяну. И для надежности, пикнув брелком, поставила машину на сигнализацию, надежно заперев в ней мистера Рида. Потом сопроводила Логана до приемного отделения, где тот и отключился. 3 Штаб-квартира полиции Грэмпиана. Восьмиэтажная односекционная башня с радиоантеннами и системами срочного оповещения на крыше. Это здание из серого бетона и стекла как будто оттянули в конец Квин-стрит, чтобы не мешать проезду к Шериф-корту. Напротив располагался серый гранитный свадебный торт – колледж «Маришаль», за углом – Колледж искусств – церковь в псевдороманском стиле, наспех сооруженная в Викторианскую эпоху. Здание штаб-квартиры полиции являло собой воплощение наивысшей любви девелоперов к уродливым строениям. Но зато от него было рукой подать до мэрии, муниципального совета и дюжины пабов. Пабы, церкви и дождь. Этого в Абердине было в избытке. Темное небо низко нависало над городом, бледновато-желтый свет уличных фонарей придавал раннему утру желтушный оттенок, как будто улицы плохо себя чувствовали. Проливной дождь, обрушившийся на город прошлым вечером, еще не прекратился, и тяжелые капли отскакивали от скользких тротуаров. Ливневые канавы были переполнены. Автобусы с рычанием прокладывали себе путь, обдавая фонтанами брызг тех ненормальных, которые решились в такой день выйти на улицу. Тихо ругаясь, Логан одной рукой пытался застегнуть плащ, желая всем уродам водителям автобусов сгореть в адском огне. Он провел ужасную ночь: после удара в живот его три часа штопали доктора из неотложной помощи. И наконец выпроводили под холодный проливной дождь в четверть шестого утра в эластичном бандаже и с пузырьком обезболивающих таблеток.