Часть 2 из 12 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Обычная история, не ты первый, не ты последний, главное, вступивший в Легион освобождается от уголовной ответственности и получает новое имя, биографию, а также шанс занять достойное место в Империи, если выживет, конечно.
– Ничего не скажешь, приятная перспектива, – пробормотал я себе под нос, начиная осознавать, что проблемы с головой не у сержанта, а конкретно у меня самого.
Лифт остановился, и когда створки разошлись в стороны, мы вышли, но сделав пару шагов, я встал как вкопанный, в полном изумлении разглядывая огромный ангар, в котором в длинный ряд стояли, наверное, истребители, очень похожие на те, что показывали в фантастических голливудских кинофильмах.
– Ты чего встал, а ну давай за мной!
Да… мои глюки продолжаются, но что-то они уж больно реалистичны, и, самое главное, их становится всё больше и больше, а это наводит на очень грустные мысли. Вот с такими невесёлыми думами я последовал за сержантом. Пройдя весь ангар, мой сопровождающий открыл одну из стальных дверей и пригласил меня войти. Равнодушно пожав плечами, я шагнул в помещение и, оглядевшись по сторонам, увидел двухъярусные кровати, на которых валялось с десяток человек. Когда дверь за моей спиной захлопнулась, один из тех, кто находился в помещении, приподнялся и громко воскликнул:
– А я тебя знаю, ты из банды Кабана! Неужели не узнаёшь?
– Что-то не припоминаю, хотя после посещения лазарета у меня с памятью что-то туговато стало. Мало чего помню.
– Понятно, местные коновалы физиономию тебе подрихтовали, заодно и в мозгах поковырялись. Обычное дело в Легионе, – с некоторой злорадностью в голосе высказался неизвестный и вновь завалился на кушетку.
Внимательнее оглядевшись, я заметил пару пустующих кроватей и, подойдя к одной из них, улёгся. Берцы снимать было лень, поэтому в них так и остался. Хотелось спать, но сон почему-то не шёл. Вся окружающая обстановка очень сильно ассоциировалась с тюремной камерой, которой, по всей видимости, и была, а засыпать, не разобравшись с местными порядками, было крайне рискованно, тем более узнавший меня субъект как-то не внушал особого доверия, да и вообще все молча лежали, не ведя никаких разговоров, а это было подозрительно. Приняв решение не засыпать, я сымитировал сон и стал припоминать события, предшествующие моим до жути реалистичным глюкам.
Служил я по контракту пять лет в бригаде внутренних войск и состоял на должности механика-водителя колёсной бронетехники. Служил бы и дальше, тем более служба мне действительно нравилась, но мой кореш возьми да соблазни заняться малым бизнесом, а конкретно стальные двери на заказ варить. Подумал, посоветовался и решил согласиться. Сначала дело заладилось, пошли заказы, да так, что пришлось ещё сварщиков нанимать. Одним словом, деньги пошли, может быть для некоторых и не большие, а для нас с приятелем очень даже не маленькие. Во внутренних войсках я столько и за год не получал, как здесь за месяц, но деньги – это такое дело… Не каждый может это испытание выдержать. Я, как ни странно, выдержал, а вот товарищ мой – нет. Понесло его, что называется. Пустился во все тяжкие, а я… Да что там говорить! Сплоховал, нет бы попытаться его урезонить, так нет же, особо на его загулы внимания не обращал, полностью уйдя в дело, и не заметил, когда компаньон начал деньги из общего котла присваивать, а когда заметил, то уже поздно было, и как итог – разорился подчистую. Приятель мой, наделав кучу долгов, сбежал, и мне пришлось за десятерых горбатиться, чтобы со всеми рассчитаться. Рассчитаться-то я рассчитался, но один чёрт пришлось фирму продать и податься механиком в автомастерскую, где и проработал три месяца, пока у одного мастера сын не родился и он, решив отметить это дело, пятилитровую баклажку спирта не поставил с хорошей такой закуской. Помню, выпивали, тосты хорошие произносили, но, видать, пожадничал мастер, прикупив палёной спиртяги, и вот теперь мне всякие глюки видятся, будь оно всё неладно! Стоп, а что это мои сокамерники задумали, уж не мне ли тёмную решили устроить? Похоже на то… Перемигиваются и в мою сторону ласково так посматривают, видать, надеются меня тёпленьким взять, ну уж нет, не бывать этому, хотя их многовато будет для меня одного, но, как говорится, бог не выдаст – свинья не съест…
Лежу я и дальше наблюдаю, прикидываясь спящим тюленем, а они аккуратно так с коек повставали и босиком в мою сторону, чтобы, значит, берцами меня не разбудить. Ну, вы это зря, гаврики, обувь в драке тоже оружие, умею я ими размахивать, казарменная жизнь научила. И ещё не учла эта босота, что валяюсь я у стенки и с тыла ко мне не подобраться при всём своём желании. В общем, в реальной жизни я, наверное, такую кучу народа испугался бы, но ведь это глюк на почве моего душевного расстройства, спровоцированного палёным спиртом. Так что же мне бояться, своего глюка, что ли?! Не хочу и не буду.
Подождал я, когда они ко мне вплотную приблизятся, и, мгновенно согнув ноги, ударил ими, что было сил. Те, в кого попал, улетели, разметав в разные стороны половину своих подельников, и пока они соображали, я вскочил на ноги и давай дубасить всех подряд. Кому кулаком в глаз, кому берцем по коленке, а тем, кто пытался подняться, по рёбрам всё теми же армейскими берцами, да так у меня ловко это получалось, что прямо дух захватывало от вырвавшегося на свободу адреналина.
Спустя пару минут бесшабашной схватки, когда все мои противники, поскуливая, забились кто куда, я пришёл в себя и оглядел учинённое мной побоище. М-да, неужели всё это я сделал?! Недалеко от лежанки, где всё и случилось, лежали три неподвижных тела, и двое из напавших не жильцы, просто потому, что здоровые люди так складываться не могут. Видимо, это те, кого я в самом начале ударом обеих ног свалил. Насмерть. Чтобы убедиться в своей правоте, подошёл к этим неудачникам и проверил пульс. Его не было у всех троих. А третий гаврик, кстати, шею себе свернул, ну или я ему. Теперь это совершенно без всякой разницы, ему, по крайней мере, точно.
Поднялся я и оглядел поскуливающую братию, смотрящую на меня, как кролики на удава – в особенности тот, который меня узнал. Подошёл к нему и, схватив за шкирку, поднял на ноги. Посмотрел в глаза с таким прищуром, как сейчас в фильмах чекистов на допросе изображать принято, а он возьми да воздух испорти, да так сильно, что прямо дышать стало невозможно. С омерзением отбросив от себя это чучело, я заметил, что он не только воздух испортил, но и под себя жидким стулом сходил. Вот тут мне стало по-настоящему смешно, и, не выдержав, от всей души расхохотался, схватившись за живот. На некоторых особо впечатлительных гавриков мой смех произвёл такое сильное впечатление, что буквально на моих глазах некоторые из них просто лишились чувств. В этот момент дверь камеры открылась, и в неё влетели несколько бойцов с… не знаю, с чем влетели, наверное, оружием, и направили его в мою сторону. Из-за спин бойцов, хмуро смотрящих на меня, вышел давешний сержант, оглядев побоище, покачал головой и скомандовал:
– Легионер, что здесь происходит? Отвечай!
– Вот эти олухи царя небесного решили мне тёмную устроить, да маленько сил не рассчитали. Вот, в сущности, и всё, мне добавить больше нечего.
Сержант, услышав мой ответ, только крякнул, пройдя к телам, пощупал пульс и, что-то промычав себе под нос, обернулся ко мне и приказал:
– Легионер Тур, следуй за мной.
За тобой так за тобой. Пойду, чего уж там, но сделав пару шагов, я обернулся к сокамерникам и ради хохмы обвёл всех указательным пальцем и перечеркнул ладонью горло. Этот незамысловатый жест привёл вообще к сущему цирку. Они, увидев этот вполне понятный знак, бросились под кровати, надеясь спрятаться от меня. Наивные. Не выйдет у них ничего, пусть даже не надеются.
Узрев эту картину, бойцы боязливо посторонились, когда я мимо них проходил, но мне было по барабану. Глюк он и есть глюк. Они, говорят, всякими бывают, но вот улыбнувшееся лицо сержанта мне почему-то очень сильно не понравилось, даже не знаю почему, но подсознание моё больное прямым текстом намекало на ожидающие меня в скором времени большие неприятности. В общем, завёл меня сержант в канцелярию и усадил в кресло, а сам уселся напротив и, посмотрев мне в глаза, задумчиво так заговорил:
– Легионер Тур, ты сегодня нанёс Империи большой материальный ущерб, прибив троих сослуживцев. Ущерб составил девятьсот тысяч кусков, и тебе его придётся возмещать.
– Так они же сами на меня напали, я лишь оказывал посильное сопротивление, так сказать, в пределах необходимой самообороны. Не справедливо это! – возмутившись, выпалил я, стараясь сообразить, что в очередной раз выкинет мой глюк.
– Это не имеет значения, ты превысил пределы необходимой самообороны и теперь обязан возместить причинённый ущерб, – с хитроватой ухмылкой ответил он и, покопавшись в столе, извлёк какую-то папку и положил прямо перед собой.
– У меня денег нет.
– Понятно, что нет, но у тебя есть три варианта, как расплатиться с Легионом. Во-первых, выплатить денежную компенсацию в размере девятисот тысяч, во-вторых, продлить контракт с Легионом ещё на пять лет.
– А каков третий вариант? – с подозрением глядя на сержанта, поинтересовался я, боясь себе даже представить этот самый третий вариант.
– Пойти на сержантские курсы и продлить свой договор с Легионом ровно на один год. Выбор необходимо сделать здесь и сейчас, в противном случае в дело вступит военная полиция и отправит тебя пожизненно на рудники.
Да уж… Выбор не велик. Вариант с сержантскими курсами на фоне других двух вариантов выглядит куда предпочтительней, но что-то мне подсказывает, здесь даже не собака зарыта, а целый гиппопотам. Правда, мне и деваться особо некуда. Денег у меня нет, а контракт ещё на пять лет подписывать совсем не хочется, и уж тем более пожизненно на рудники киркой махать не испытываю вообще никакого желания. Скучно это и неинтересно…
– Давайте на сержантские курсы.
– Вот и ладушки! – с явным удовлетворением воскликнул он и, открыв папку, достал пару листов и протянул их мне.
Это были контракты, вернее один контракт, только в двух экземплярах. Внимательно вчитавшись в текст, я далеко не сразу уловил его смысл, скрывающийся за обтекаемыми юридическими формулировками. Исходя из этого договора, мне предлагалось занять сержантскую должность в штрафном батальоне четырнадцатого легиона с повышенным окладом и возможностью карьерного роста всё в том же штрафбате. Одним словом, хрен редьки не слаще, но это в любом случае лучше, чем в рудниках пожизненно корячиться. Скучные там будут глюки и однообразные. Раз уж мои видения сами предлагают вместе с ними повеселиться в шкуре сержанта, выберу именно этот вариант, пусть и в штрафном батальоне.
– Где надо подписать?
Удовлетворённо сверкнув глазами, сержант достал с верхней полки регистратор, практически точно такой, как и в вербовочном пункте. Я, уже имея опыт, приложил ладони, после чего мой непосредственный командир вставил в него уже готовые договоры и, когда регистрация была завершена, поздравил меня с правильным выбором и вернул мне уже полностью оформленный договор.
– Тур, ты меня от этой проклятущей должности избавил, и поверь мне на слово, я этого никогда не забуду, – с чувством явной благодарности произнёс сержант и, помолчав некоторое время, дал пояснения: – Видишь ли, наш четырнадцатый легион сплошь состоит из натуральных отбросов и висельников всех мастей, так как лучшие кадры забирают себе старшие легионы, а мы довольствуемся лишь тем, что осталось…
Сержант ещё много всякого и разного наговорил, но мне сразу стало понятно, что на эту должность желающих долго не находилось, да оно и понятно, кому захочется добровольно командовать всякими отбросами? В конце концов командованию такое положение дел до чёртиков надоело, и они собрали всех сержантов и бросили жребий, который и выпал этому. Правда, надо отдать должное, сержант, будучи опытным служакой, выторговал себе право подменить себя кем-то из новобранцев, но только в том случае, если этот кандидат будет действительно достоин занять предлагаемую должность. Вообще это было очень сложной задачей, но сержант подошёл к делу творчески и, выявив среди новобранцев самых отмороженных головорезов, собрал их в отдельной камере гауптвахты, словно пауков в банке, и с предвкушением принялся ждать, кто из них одержит верх. Вот в результате этой интриги я и был вынужден подписать новый контракт. Выслушав всё это, сержант ещё раз меня поблагодарил и отправил обратно в камеру гауптвахты, не забыв приставить вооружённый конвой.
Войдя в камеру, я, не обращая внимания на гавриков, скинул берцы и завалился на жёсткую койку и, закинув руки за голову, задумался о своих видениях. Глюк мой всё меньше и меньше походил на бред больного воображения. Слишком уж всё выглядело логично и разумно. Мало того, этот четырнадцатый легион ну никак не мог быть французским, а о других я никогда не слышал. Из этого следовал другой вопрос: какому государству мог он принадлежать, хотя да, сержант упоминал о какой-то империи, но подробностей не давал…
В конечном итоге из-за отсутствия информации я отложил возникшие у меня вопросы до лучших времён и переключился на сокамерников. Они, кстати, вернулись на свои лежаки и продолжали между собой перемигиваться. Похоже, им моя наука на пользу не пошла, и они за время моего недолгого отсутствия пришли в себя и о чем-то между собой договорились. Хотя тут и гадать нечего, гаврики из кожи вон вылезут, чтобы мне отомстить за унижение, а это значит, нужно решить проблему раз и навсегда, в противном случае они меня рано или поздно прибьют. В чём был интерес сержанта, непонятно, но он определённо был, а раз так, займусь-ка я с ними строевой подготовкой, во время которой выбью у них всякие дурные мысли.
Поднявшись, я вновь натянул берцы, выйдя на площадку у двери, набрал в лёгкие воздуха и во всю глотку заорал:
– А ну подъём, лошарики!
– Тур, ты чего, белены объелся? – робко поинтересовался один из гавриков, продолжая валяться на койке, впрочем, и остальные даже не дёрнулись, только зло посматривая в мою сторону.
– Ну что же, придётся вам накрепко вбить в голову уважение к вашему будущему сержанту…
В течение пары минут я всех согнал в кучу, образовав из них куцый строй, и принялся отрабатывать строевые приёмы, щедро раздавая болезненные зуботычины. После того как они сносно научились выполнять простейшие команды, занялся с ними физической подготовкой, и так три раза в день. Продолжалась моя муштра недели две, пока за нами не пришли и не выгнали из камеры гауптвахты и под усиленным конвоем сопроводили в десантный отсек.
Когда я вошёл в ангар, то немного ошалел от увиденного. Здесь уже стоял строй новобранцев, в котором было несколько тысяч человек, и все они с немалым интересом рассматривали нашу группу. Похоже, только нас сюда пригнали под конвоем, и это не могло не вызвать интереса. Ну что ж, спасибо сержанту, репутацию он мне и моим гаврикам поднял одним махом, но вот как теперь поддерживать эту самую репутацию, большой вопрос.
Вот с такими мыслями я и встал в строй, а затем появился какой-то старший офицер и невнятно зачитал довольно длинный текст, после чего началась погрузка, ставшая сущим адом. Практически неуправляемая толпа, расталкивая друг друга, кинулась в десантные капсулы. Самым интересным в этой ситуации было то, что офицеры совершенно не вмешивались, с весельем наблюдая за развернувшимся действом с одного из лестничных пролётов. Мне это жутко не понравилось, но как-то повлиять на этот зоопарк я не мог и поэтому продолжал оставаться на своём месте, пока не заметил, что мои сокамерники, заразившись всеобщим помешательством, вознамерились броситься в эту свалку.
– А ну всем стоять!
Как ни странно, они послушались, но с демонстративным недоумением уставились на меня, всем своим видом требуя объяснений.
– Если мы кинемся как все, нас это стадо просто задавит массой. Лучше сбиться в плотный кулак и пробиваться вперёд, крепко держась друг друга.
– Верно! Веди нас, Тур, а то если мы тут последними останемся, лучшие места в учебке пролетят мимо нас, – чуть ли не хором завопили мои гаврики, с явным одобрением посматривая на меня.
Оглядев свою компанию, я выбрал самых сильных и поставил их впереди, назначив себя во главе клина, и когда мы уже были готовы рвануть в атаку, услышал за своей спиной:
– Мужики, возьмите нас с собой, поверьте, мы лишними не будем.
Обернувшись, я увидел десятка два тридцатилетних мужчин довольно внушительных размеров, явно имевших опыт армейской жизни.
– Вы не у нас спрашивайте, а у нашего бригадира, – хмуро отозвался один из моих гавриков, с явным недоверием посматривая на гостей.
– Кто командиром будет?
Посмотрев на усиливающийся бардак и ужаснувшись увиденному, я немедленно решил принять их. Лишними точно не будут.
– Хорошо, я возьму вас с собой, но имейте в виду, выполнять мои команды надо незамедлительно, в противном случае сверну шею или из строя в общую свалку выкину, что равносильно. Надеюсь, это понятно?
– Не дураки, – с облегчением отозвался один из прибывших.
Пришлось мне заняться составлением нового клина, и когда всё было подготовлено, дал отмашку и бросился на левый фланг, где плотность толпы была немного меньше. Врубившись в массу и отшвыривая в разные стороны живое препятствие, мы словно нож через масло пробили себе коридор и добрались до десантного транспорта, но оказалось, это только полдела, основное препятствие было на входе в бот. Какие-то ушлые засранцы, первыми забравшись внутрь, забаррикадировались и никого не пропускали к себе. Плюнув с досады, я повёл свою группу вперёд, и совместными усилиями мы быстро разобрали наваленные кресла, крепко надавав по шеям умникам, затеявшим это непотребство, и проникли в пассажирский отсек.
– Это было весело! – радостно высказался один из моих гавриков, с интересом оглядываясь по сторонам.
– Так, теперь быстро на вход и держим оборону, а заодно пытаемся организовать нормальную погрузку, отбирая только адекватных кадров. С придурками в одном салоне мне лететь что-то совсем не хочется.
Быстро выполнив команду, гаврики с гостями плотно перекрыли вход, а я вышел наружу и, отшвырнув с десяток отморозков, громко заорал:
– Всем стоять на месте, впускать будем по одному, в противном случае вообще никого не пустим!
– Да пошёл ты! – заорал один из тех, кто стоял рядом со мной.
Молниеносно подскочив к этому умнику, я схватил его и, подняв над головой, зашвырнул далеко в толпу. Если честно, я даже не ожидал такого эффекта. Толпа, узрев скорую расправу, замерла на месте, со страхом взирая на меня. Да уж… я бы тоже испугался. Какой-то амбал хватает далеко не маленького мужика с живым весом более сотни килограммов и с лёгкостью закидывает на пару десятков метров. Это, пожалуй, из разряда небывальщины, а значит, не может быть в действительности. Одним словом, глюк мой продолжается, но это ровным счётом ничего не меняло, так что продолжу поступать согласно своим внутренним убеждениям. В общем, придя к такому заключению, я суровым взглядом оглядел притихшую толпу и вновь обратился к ней:
– Повторяю, пускать будем по одному, если кому не нравится, может проваливать на все четыре стороны.
Новобранцы, прекратив безумную толчею, посмотрели на то, что происходит на других посадочных площадках, поёжились и быстро согласились с предложенными условиями. Это в конечном итоге значительно ускорило погрузку, и спустя двадцать минут десантная капсула была полностью загружена и, покинув борт космического корабля, направилась на планету, где располагался учебный полигон четырнадцатого легиона.
Устроившись на самом лучшем месте, я прикрыл глаза и задумался. Определённо, хаос во время погрузки был обычной практикой данного воинского подразделения, и это, скорей всего, был первый тест на выявление в толпе самых сильных и выносливых легионеров, способных эффективно действовать даже в самой экстремальной ситуации. Скорей всего, таких тестов впереди будет ещё немало, а это значит, на полигоне в ночное время будет царить самый настоящий беспредел.
Придя к такому заключению, я открыл глаза и жестом потребовал вплотную приблизиться всем тем, кто принимал участие в прорыве, и объяснил им ближайшую перспективу. Они быстро уловили, что я имел в виду, и на некоторое время задумались.
– Согласен, перспективы нас ожидают далеко не самые приятные, но что ты предлагаешь? – поинтересовался один из гостей, внимательно наблюдая за мной.
– Тебя как зовут?
– Артур.