– А, гуманитарка привалила. – На мой вопросительный взгляд Жора охотно объясняет: – Вершинин, помнишь Вершинина? – Олигарха нашего? Ну, конечно. – Так вот. Он подогнал нам новые наркозные станции и лазер. Юсупова велела провести ему с невестой экскурсию по отделению. – Так он с Есенией был? – А? – Ну, с той балериной, помнишь, мы на яхте познакомились? Девочка молоденькая. – А, нет. С другой. – С другой? – теряюсь. – Приятная такая, скромная. Говорят, простая учительница. Они вроде о помолвке объявили. Не понимаю я этой моды. – Делать объявление о помолвке? – Ага. – Надо как ты, да? За волосы, и в ЗАГС? – смеюсь. – И так тянули до последнего. Скажи спасибо, что у тебя в ЗАГСе схватки не начались, – беззлобно бурчит Бутенко. – Смотри, кажется, это машина Шведова. Значит, они с мелкими где-то тут. Паркуйся, вон есть местечко. И правда семейство Шведовых находится неподалеку. Семен толкает большую неповоротливую коляску для двойни. Вера, жмурясь на солнышке, шагает рядом. Новость о том, что у них родились дети, огорошила. Было время, мы отдалились, но все равно оказалось странным пропустить такое событие. Зато теперь мне есть с кем гулять и обсуждать свой мамский опыт. – Привет, – обнимаю подругу. – Извини, Георгий задержался. Долго ждете? – Находиться успели. Может, присядем? Вон, смотрю, кафешка какая-то. Миленько. – Мы только за. Жора поесть не успел. Георгий Борисович, присядем? Возражений ни у кого нет. Тем более что совсем рядом с верандой находится детская площадка, и Мишке тоже будет чем заняться. Оживленно болтаем, делаем заказ. Детки-конфетки прилежно спят в люльках, давая родителям редкие минуты передышки. Мы-то еще ладно, Аврора пока только ест да спит, а пятимесячные двойняшки Шведовых уже требуют к себе внимания. – Вообще, Вер, не знаю, как ты с ними справляешься. – У меня есть помощники, – улыбается та, глядя на мужа. Я знаю, что между ними потеплело. Вряд ли бы Вера ввязалась в историю с суррогатным материнством, будь иначе. Но я не лезу к ней с расспросами, а сама она не спешит откровенничать на эту тему. Да и какая разница? Если она вся светится… – Эль, у тебя, кажется, телефон звонит, – говорит Георгий, сжимая мою коленку под столом. – Юра, – поясняю я, глянув на экран. – Спрашивает, можно ли забрать Мишку. У него вечер освободился. – Пусть сюда подгребает, – распоряжается Шведов. И я в который раз обращаю внимание на то, что он всегда неосознанно говорит командами. Как Вера это терпит – не знаю. Сама бы я не смогла. – Ты не против? – уточняю у мужа. – Ты у Мишки спрашивай. Замечание дельное. Потому что было пару раз так, что, напланировав чего-то интересного с отчимом, сынок ни в какаю не хотел ехать к отцу. Конечно, Юре это было неприятно. Но он никогда не предъявлял мне претензий. И, наверное, в благодарность за это Бутенко порой приглашал Юру к нам присоединиться. Будь то охота на устриц или поездка в парк аттракционов. Иногда Валов соглашался. Иногда нет… Но мы научились как-то сосуществовать вместе, а не тянуть сына за руки в разные стороны. В этот раз Мишка с радостью соглашается поехать к отцу. Отправив Юре сообщение с геолокацией, я возвращаюсь к разговору с подругой. Юра приезжает, не проходит и получаса. Похудевший, осунувшийся… Я почему-то даже теперь чувствую себя виноватой в этом. – Давай к столу, Юрий Игоревич. – Нет, Семен, спасибо, нас с Мишкой дома на ужин ждут. Мишань, сынок, собирайся. Извинившись перед Шведовыми, мы с Георгием выходим из-за стола, чтобы проводить сына, сталкиваясь в проходе с… – Матиас! Привет. – Привет, Эль, – улыбается Пятс, не без интереса обводя взглядом нашу компанию. – Значит, ты все-таки решилась это сделать. Жоркины пальцы на моем запястье с силой сжимаются. Я бросаю на мужа удивленный взгляд и неуверенно уточняю: – Что сделать? – Встретиться с биологическим отцом, – закатывает тот глаза. – И даже нашли приемлемый формат общения? – А? – все еще не доходит до меня. – Ну, ладно. Мы пойдем. Только тут я замечаю, что Пятс не один. Рядом с ним переминается с ноги на ногу русоволосая девушка. Еще ничего толком не понимая, но уже слыша в ушах рев надвигающейся на нас неизбежности, останавливаюсь взглядом на шраме, уродующем ее губу. Моргаю. Смотрю то на шокированного Валова, то на Жорку… Это что же… Это как же… – Жора! – Эй, тщ… Ты чего? Ну-ка перестань. Молоко пропадет ведь. – Ты знал? – сипит Валов. – Знал и молчал? Какого хрена? Ты чего добивался? Хотел у меня сына забрать? Да?! – Не пори чушь, – рявкает Бутенко в ответ. – Жора… У меня идет кругом голова. Я вцепляюсь в рукав пиджака мужа, и он тут же подхватывает меня на руки. – Почему ты молчал? Я знаю, что обвинения Валова – полная чушь. Георгий никогда не настраивал Мишку против Юры. Совершенно оглушенная, я обхватываю его колючие к вечеру щеки: – Почему ты молчал?! – Потому что ты попросила, – шепчет он только мне, вжавшись лбом в мою щеку. – Не хотел тебя волновать. – Попросила?! Жорка! Ты ради моего спокойствия отказался от сына? – Почему это отказался? Я все это время был рядом. Смотрю в его глаза и не верю, что он реальный… Слезы катятся по щекам. И я понимаю, что в этот момент моя любовь к этому невероятному мужчине достигает каких-то совершенно критических отметок. Где мой баллон с кислородом? На такой высоте совершенно нечем дышать. – Юр, я тебе не враг. И я не собираюсь оспаривать твоего права. Выдохни. Он говорит еще что-то, а Валов отвечает. Но мне впервые, пожалуй, на это плевать. Прерывая их судьбоносный разговор, я настойчиво тяну Бутенко за шею, привстаю на цыпочки и со всей нежностью, что во мне есть, его целую. Потому что он кислород. Он мой кислород. Я без него задохнусь. И я не знаю, в какой момент мы остаемся одни с Жоркой посреди тротуара. Но я четко помню, что почувствовала, когда поняла, что… – Ты болен! Ты болен?! – повторяю, сжимаясь внутри от какого-то незнакомого прежде животного ужаса. – У тебя рак, да?! – Нет. Уже нет, Эля. У меня все в порядке. – Точно, любимый? – сиплю, утопая в его искрящихся от эмоций глазах. – Ты уверен? – Как никогда. Пойдем к дочке? – обнимает меня опять, трется о висок носом. А у меня горло перехватывает, как тут хоть слово выдавить? Я переплетаю наши пальцы, целую Жоркину руку, несмотря на его отчаянные попытки этого не допустить, и начинаю пятиться к нашему столику. Вот тут меня и озаряет: – Господи, так Мишка и впрямь япончик! – задыхаясь от хохота, резюмирую я и вдруг вспоминаю, что: – Мне ведь как-то нагадали, что моего мужа будут звать Георгий, а я, глупая, думала что это Юрий на церковном. – Ну, что сказать? Даже лучшие из нас ошибаются, - ухмыляется Бутенко, беря меня за руку. – Главное, что в конечном счете ты все осознала. – Осознала? – теряюсь я. – Ага. Поняла кого любишь. В текущей ситуации Жорка на зависть хорошо держится. Со стороны глянешь, так кажется, все ему нипочем. Но я-то знаю, что это не так. Я чувствую исходящее от него волнение. И потому еще раз повторяю слова, которые рвутся прямиком из души: – Люблю, Жор, ты себя даже не представляешь, как я тебя люблю… От автора: друзья, спасибо, что были со мной в еще одной моей книги. В цикл #Дальний вошли еще такие книги: 2 Олигарх Вершинин - герой книги "Девочка. Девушка. Женщина" 3. Вера и Семен - герои книги "А я тебя да" - на этом сайте данная история не представлена. 4. История Матиаса Пятса пока пишется, выйдет в феврале 2023 года.