– Не надо! – Рина выставила вперед руки, пытаясь защититься от выстрела. – Не уйдешь! Раздался громкий щелчок. Рина зажмурилась, ожидая боли. Она не сразу поняла, что выстрела не произошло. Женя в ярости зарычал, снова и снова нажимая на спусковой крючок двустволки, а потом решительно двинулся к Рине. Она не успела ничего сделать. Он схватил ее за шкирку, стащил со снегохода и швырнул лицом в снег. С какой-то нечеловеческой силой он потащил Рину за собой, и она лишь испуганно кричала и тщетно пыталась освободиться. – За что?! – взвизгнула она, изо всех сил вонзая короткие ногти в его ладонь. – Иду до конца, – выплюнул Женя, поворачиваясь, чтобы подхватить ее под руки. Воспользовавшись заминкой, Рина собрала все силы и пнула его в пах, парень согнулся пополам, на секунду выпустив ее из рук. Этого мгновения хватило, чтобы она окончательно высвободилась и снова бросилась бежать. Ничто больше не было важно. Ни Антон, оставшийся в хижине, ни Сергей, истекающий кровью, ни мертвые женщины, убитые сумасшедшим скорбящим братом. Остались только она и смерть, что снова оказалась так близко. Рина уже встречалась с ней и не собиралась сдаваться в этот раз. Она не хотела. Она боялась. Ее охватил безумный ужас перед лицом опасности. Не понимая, что делает, она мчалась в лес, и казалось, что она не бежит, а летит по снегу, почти не касаясь его ногами. Пройдешь весь путь – тогда умрешь. 15 декабря Воздуха не хватало. Вероника задыхалась в его руках, тщетно пытаясь отбиться, ломая все вокруг, с единственной мыслью: «Я хочу жить!» Наращенные ногти обломились, отодрав собственные до мяса, но ей было все равно. Она продолжала царапать его лицо, оставляя на щеках красные разводы, но не его, а собственной крови. Женя, как назло, оставался невредимым, несмотря на все ее попытки сделать больно. – Перестань! – прошипел он, когда она добралась до его глаз. – Убери руки! Он вертел головой, а она продолжала из последних сил, понимая, что это ее последняя надежда. Он ослабил хватку, убрав одну руку с ее горла, чтобы не дать ей выцарапать ему глаза, и Вероника поспешила этим воспользоваться, резко вдохнув и вынырнув из-под него. Шатаясь, бросилась к лестнице. Не удержалась на крутых ступеньках, ведущих на мансарду, и кубарем скатилась вниз, лишь по счастливой случайности не задев острый угол стола. Застонав, она с усилием поднялась на ноги, но перед глазами потемнело; ее повело в сторону, прямо на не успевшую остыть печку. Закричав от боли, прижав к себе содранную до крови и обожженную руку, Вероника отползла в сторону. Женя спустился и молча смотрел на нее, ожидая очередного броска или выпада, но она снова оказалась в ловушке, в углу домика, а выход был скрыт его согнутым, готовым к нападению телом. – Не трогай меня, пожалуйста, – жалобно сказала она, – я дам денег, сколько ты захочешь. Вероника знала, что кричать бесполезно: в соседних домиках сейчас никто не жил, а в отеле ее не услышат. Она могла полагаться только на себя. Женя усмехнулся. – Не все в этом мире можно купить, любимая. Мне не нужны твои деньги. Впав в отчаяние, она зарычала: – Тогда что тебе нужно?! Женя вздохнул и шагнул к ней. Вероника, заскулив, отползла дальше в угол. – Мне нужно, – сказал он, – чтобы ты умерла, как Алиса. Если рак тебя не взял, то это должен сделать я. Она видела, как в его глазах заблестели слезы. Вспомнив о сестре, он выглядел почти человеком. Если бы Вероника только знала, с кем связывается! – Сергей тебя убьет! – крикнула она. – Он порвет тебя на мелкие лоскутки, если ты сейчас же меня не отпустишь! Женя резко выдохнул, и с его лица вмиг слетели все эмоции. – Только этого и жду. Глава 24 Она не понимала, куда бежит. Вокруг были лишь деревья – молчаливые покачивающиеся кедры. Она заблудилась. Снова. Но останавливаться нельзя. Вдалеке слышался гул снегохода. Этот псих ее преследовал. Один бог знал, зачем ему это нужно, а Рина не хотела останавливаться и выяснять. Ей было холодно, дышать становилось все труднее, и она почувствовала себя героиней фильма, которая умерла на морозе, так и не добравшись до спасения. Она не могла позволить подобному случиться, поэтому остановилась, привалившись к дереву, чтобы выровнять дыхание и сообразить, что делать дальше. Внутри все переворачивалось и клокотало, страх поглощал все мысли и не давал сердцу успокоиться. Рина не знала, где она, в какой стороне спасение, куда стоит бежать, чтобы добраться до него. Приложив руку к груди, она даже сквозь толстый пуховик чувствовала, как бешено бьется сердце, накачанное адреналином. Перед глазами все мелькало, темнело, шло вспышками – тело все еще бежало, даже остановившись. Застонав, Рина оттолкнулась от дерева, продолжая двигаться вперед, понимая, что сейчас может полагаться только на инстинкты. Просвета в темно-зеленой гуще не было, ее вели лишь гудящие ноги, окоченевшие от холода, и судьба. Она решила, что нужно бежать в противоположную от звука снегохода сторону. Среди деревьев Женя не сможет развить высокую скорость, ему придется огибать трудные места, и она сможет выиграть время, оставаясь пусть и обессиленной, но более маневренной. Приближение опасности поднимало ресурсы откуда-то из самых глубин физических возможностей. Некоторые деревья были повалены, очевидно, сошедшей накануне лавиной. Ноги проваливались в снег по колено, но варианта возврата не было. Приходилось полагаться на удачу. Пробираясь вперед почти ползком, слыша рев мотора все ближе и ближе, Рина увидела среди деревьев просвет. Обрадовавшись, она бросилась туда изо всех сил, не обращая внимания на набившийся в штаны и рукава снег. Добравшись до кромки леса, Рина вышла на свет, тут же получив в лицо горсть снежной крошки, брошенной ветром. Ее радость была недолгой, когда она поняла, где оказалась. Белое кружево водопада молчаливо извивалось, спускаясь со скалы. Взвыв от страха и отчаяния, Рина подошла к нему, осматривая неверящим взглядом. Ей не спастись. Она ни за что не преодолеет пешком расстояние отсюда до «Лесной короны», где можно рассчитывать на помощь. Нужно пересечь всю долину, запорошенную снегопадом, обдуваемую метелью, скрытую под лавиной. Идти вниз нельзя. Не до конца понимая, что собирается делать, она пошла вверх по склону, вспоминая дорогу к пещере. Возможно, хотя бы горные духи помогут ей в этом священном для алтайцев месте – больше надеяться было не на что. Антон или погиб, или ранен, а Сергей истекает кровью. Теперь есть лишь она и убийца. Не чувствуя тела, Рина шагала по камням наверх, уже видя сквозь снежную завесу темную скалу, в которой и была та самая пещера, где шаман проводил недавно обряд. Задыхаясь, Рина преодолела последние метры до того, как провалиться в каменный зев горы, который укрыл ее от ветра и снега, пахнув затхлостью и запахом гари и трав. Она сделала несколько шагов и упала на холодный камень, не в силах больше идти. Мог ли Женя потерять ее след и в безопасности ли она теперь? Если бы она могла чуть-чуть поспать… Далекий рев двигателя заставил Рину заплакать. Он все понял. Он знал, что другого пути нет, и сообразил, где искать ее. Он уже не раз бывал в «Лесной короне» и наверняка знал здешние места гораздо лучше Рины, которая была лишь гостьей. Застонав, она поднялась на ноги. Покачиваясь, осмотрела пещеру в поисках какого-нибудь оружия. Она проделала слишком большой путь, чтобы сдаться. Между ног все намокло, голова гудела от гипервентиляции, сил почти не осталось. Найдя рядом с собой острый камень, она подняла его и осталась стоять, замутненным взором глядя на вход. По щекам текли горячие слезы, отогревая кожу. На этот раз она хотя бы могла бороться. Если лесу суждено поглотить ее, то не так, как это было в прошлый раз. Либо она не упадет в кучу листьев, либо вовсе не очнется. Сон должен чем-то завершиться. Она услышала, как приблизился снегоход и замолчал мотор, но осталась стоять. Когда Женя появился в проходе и его лицо приобрело ликующее выражение, она на секунду дрогнула, но не двинулась с места. Если хочет что-то сделать, пусть подходит сам. У него не было ружья, на обветренном лице горел помешательством взгляд, он протянул к ней руки. – Иди сюда, Тортилла, – почти ласково сказал он, но дрожь в голосе выдавала волнение. – Брось камень, я сделаю все быстро. Ты же не думаешь, что сможешь меня убить? Я завалил твоего приятеля и очень-очень долго, сука, искал тебя. – Уходи, – только и смогла ответить Рина, невольно всхлипывая. Она устала. Женя горько усмехнулся. – Ты не понимаешь? – с тенью сочувствия спросил он. – Мне все равно, кого я утяну за собой. Я никогда не тронул бы тебя, если бы ты не оказалась сегодня в той хижине. Но я не позволю, чтобы ты болтала про меня гадости. Ни я, ни Алиса этого не заслужили. – Мне жаль, – выдохнула Рина, услышав о его сестре, – она правда не заслужила. Болезнь – это так страшно… Женя перебил ее, зло топнув ногой, и закричал: – Болезнь?! Ее убила жажда наживы этих тварей, а еще такие долбаные алкоголички, как ты, которые наперебой твердили, как вылечились этим колдовским дерьмом! – Он обвел пещеру резким жестом. – Ты никогда не излечишься! Так и будешь бухать втихаря, разъезжая по психотерапевтам, потому что тебе так удобно и хорошо жить! Он брызгал слюной, глаза налились кровью, а по щекам текли настоящие ручьи слез.