И Наталья… Она просто уехала, и вся эта безумная операция по ее спасению была начата с пустого места, хотя и обернулась таким образом. Рина подумала, что если бы не она и не ее легкомысленное поведение, скорее всего, Лесовой был бы уже мертв. Но что в том домике делал Женя? – Антон, а ты знаешь, как Лесовой столкнулся с Женей в той хижине? Парень покачал головой. – Не выяснял. Я не говорил с ним, его почти сразу увезли в больницу. Тебя оставили здесь, потому что нет серьезных повреждений. Но сказали, что подъедут снять побои. Настроение Рины тут же упало. Она уже делала это, но при других обстоятельствах. Тогда ее состояние было на грани потери рассудка. Сейчас же она просто устала. Казалось, закончилась какая-то важная часть ее жизни, а с плеч упал огромный валун, и теперь хотелось только спать, не объясняя никому вообще ничего. Жаль, что от нее это не зависело. Она никогда не забудет смерть Жени. Как он сворачивается в позу эмбриона в последний раз. Но что она точно знала, так это то, что лес навсегда исчезнет из ее снов и воспоминаний. Она все-таки смогла не упасть в листья и поборолась за себя. Сама и с помощью друга. – Антон, – выдохнула она, укладываясь обратно на подушку, – я хочу спать. Он неловко пожал плечами и покачал головой. – Тебе лучше сначала сходить вниз, пока полиция там. Сергей в больнице, так что неизвестно, что дальше. И позвони родителям. Рина застонала, уткнувшись в подушку. Последнее, что ей хотелось делать, – звонить маме. Она боялась предположить, что та скажет, когда услышит, что с ней тут приключилось. Но Антон был прав: оставлять родителей в неведении нельзя. Она решила разбираться с проблемами по очереди и поэтому первым делом с усилием встала с кровати. Антон с жалостью наблюдал, как она, спотыкаясь, идет в ванную. Осмотрев себя, Рина не нашла серьезных повреждений, разве что синяки и пара гематом, полученных, скорее всего, даже не от рук Жени, а в тот момент, когда она пробиралась по снегу в пещеру, падала на камни… Столько всего произошло и столько еще предстояло пройти, пока все устаканится. Определенно, ей больше нравилось, когда она была невидимкой для всех. С удовлетворением она заметила, что синяк на носу прошел. Умывшись и причесавшись, Рина вышла, чтобы переодеться. Антон ушел к себе, взяв с нее обещание зайти к нему, когда закончит с делами внизу. Он тоже пережил большое потрясение и спешил поговорить с бывшей женой еще раз, обсудить встречи с ребенком. В тот момент у хижины Рина была почти уверена, что больше не увидит его, и теперь она по-настоящему радовалась, что все обошлось. Спустившись вниз, она столкнулась с Данилом. Он стоял у ресепшен, с обеспокоенной Катей и что-то устало рассказывал, а девушка удивленно качала головой. – Рина! – Увидев ее, он тут же подошел. – Вы в порядке? Рина кивнула, оглядываясь по сторонам. В холле находилась пара полицейских. – Жить буду, – сказала она, слабо улыбаясь, – спасибо вам за помощь. Я не выбралась бы сама. Данил махнул рукой. – Я опоздал! Следовало приехать раньше, пока этот урод еще не успел до вас добраться. Рину передернуло, она обхватила себя руками, косясь на полицию. – Я пока что не осознала, что случилось. Просто… – Не стоит, – успокаивающе сказал Данил. – Поберегите силы для тех ребят, – он кивнул в сторону полицейских, – они хотят знать все подробности. Рина тяжело вздохнула, нащупав в кармане кофты пачку сигарет. – Это обязательно делать сегодня? Данил пожал плечами, но не успел ничего сказать, так как из гостиной в этот момент вышли Крайст, Лариса и Елизавета в сопровождении старшего Банушева и участкового, и Лариса тут же бросилась к Рине, едва ее увидев. – Боже, ты выглядишь такой разбитой! – воскликнула она, осторожно обнимая Рину за плечи. – Ты молодец, дорогая, ты молодец! Крайст тоже подошел к ней, но был более отстраненным, чем обычно. Его кристально-голубые глаза слегка покраснели, как от недосыпа. Похоже, он провел на ногах всю ночь. – Если бы не вы с мистером Перметовым, – сказал он, – мой хороший друг сейчас был бы мертв. Я говорил тебе успокоиться, но был не прав: хотя вижу, что тебе это навредило, но ты спасла человека. Рина поморщилась. Она немного устала от всеобщего одобрения: внутренне она чувствовала вину, хотя ее прежняя боль куда-то улетучилась, оставив только слабые отголоски, воспоминания. Она бросила взгляд на Елизавету, которая лишь едва заметно кивнула ей, но осталась стоять молча, сложив руки на груди. Некоторые вещи никогда не меняются. – Один спасен – другой мертв, – горько усмехнулась Рина. – Вы что, говорили с полицией? Лариса кивнула, а Крайст ответил: – Они хотели знать о твоем душевном состоянии. Я сказал, что, каким бы оно ни было, я рад, что ты смогла защитить себя достаточно хорошо. Они лишь хотят узнать правду, не бойся. Рина не боялась, но все равно благодарно кивнула ему, греясь в лучах его светлого взгляда. Лариса вклинилась: – Я уже сказала всем, и полиции в том числе, что Наталья мне написала. Она в Москве! – Похоже, она не в восторге от этой новости. – Мне не хочется никак это комментировать, она просто с кем-то здесь поссорилась и уехала на эмоциях. Не знаю, как скоро смогу снова с ней заговорить, ибо я в ярости! Она отвернулась и помолчала секунду. – Прости, что так вышло, – сказала она Рине, повернувшись. – Тебя не должно было там быть. Рина отмахнулась от ее слов. Что должно, а что нет – уже неважно. Главное, что все закончилось хорошо. Прокашлявшись, она отстраненно произнесла: «Хочу курить», – после чего, оставив присутствующих общаться меж собой, вышла на улицу. Уже закурив и сделав первую затяжку, она увидела, как следом за ней, кутаясь в легкий палантин, вышла Елизавета. Рина мысленно закатила глаза: она надеялась, что женщина пройдет мимо, но та направилась прямиком к ней, недовольно пряча нос от холода. – Есть сигаретка? – спросила Елизавета, встав рядом. Удивленно кивнув, Рина протянула ей пачку и предложила зажигалку. Она не знала, что женщина курит, но что было гораздо более странным – она решила выбрать для перекура именно ее компанию. Они стояли молча около минуты. – Слушай. – Елизавета наконец подала голос. – Считаешь, ты виновата в смерти этого психа? Рина закусила губу. – Жени? Да. Она не могла считать иначе, вспоминая его рассказ в хижине, глаза, полные горьких слез, и последние слова, сказанные в предсмертной агонии. Он не был психом. По крайней мере, не всегда. Его довели до этого, обманув тяжелобольную сестру и скинув с себя ответственность. Рина понимала, почему он хотел отомстить и почему возвращался в «Лесную корону» снова и снова. У нее был лес, а у него – снег и горы, непроходимые сугробы, лед озера и мрачная тесная пещера, навсегда запомнившая его страшный грех, отпечаток которого не смыть и не забыть. Вряд ли это возможно, когда в тебе самом внутри такая тьма, жажда мести, предательство, обман, убийство. Лиза серьезно посмотрела на нее и следующую фразу произнесла строгим холодным голосом: – Дура ты, не жалей его. Он утянул бы тебя за собой и глазом не моргнул. Благодари высшие силы, что у тебя хватило стойкости с ним бороться. Не все еще пропила. Она усмехнулась и подмигнула; Рина сначала опешила, но затем улыбнулась в ответ. – Я бы так не смогла, – добавила Елизавета и выбросила сигарету в урну. – Ты очень сильная, хоть и бесишь меня своей юродивостью. Рина не знала, как реагировать. – Спасибо, – выдохнула она с улыбкой. Елизавета кивнула. – Рада была познакомиться. Сегодня еду домой, в Новосибирск. Хватит с меня психологии, тем более из мужчин тут один Крайст остался, но и тот предпочитает ворковать о музыке и духовности с Ларисой. Рина усмехнулась. – Удачи в поисках мужика! Лиза кивнула ей и пошла внутрь, оставив курить в одиночестве. Рина не хотела возвращаться в отель, зная, что ей предстоит ответить на много вопросов о вчерашнем вечере. Достав из кармана телефон, она набрала номер матери. Та взяла трубку спустя пару гудков. – Алло! – Мам, привет! – Привет! Начало разговора было вдохновляющим. Очевидно, мама не знала ничего о том, что вчера произошло, ей никто не позвонил. Рина не хотела быть тем, кто сделает это, рассказав подробности по телефону. Ей вдруг захотелось, чтобы у нее появилась поддержка прямо здесь – не Антон, не Крайст и не Сергей. Хотелось опереться на родное плечо. – Мама, ты можешь приехать ко мне? – спросила она осторожно, боясь получить отказ: родители всегда много работали. В трубке послышалось шебуршание, голос мамы стал беспокойным. – Что-то случилось? Рина ничего не могла поделать – она начала тихо, как ребенок, плакать. Но это были не те слезы от боли, что преследовали ее в последние два года. Так она не плакала уже давно: она хотела к маме. – Случилось! Мне нужна ваша с папой помощь. Сегодня или завтра. Вы приедете?