– Анис, ты справишься? – Да, – кивает она, отворачиваясь от нас двоих, пока мы вместе ковыляем по тропинке. Джеймс старается максимально поддержать меня, пока я иду, и одновременно из вежливости держится как можно дальше от меня. – Спасибо, Джеймс, – благодарю я. – Без проблем. Я уложу тебя в постель, и мы посмотрим, сможем ли отвезти тебя к врачу, или врач приедет к тебе. Или Бретт может посмотреть. – Бретт? – переспрашиваю я, едва заметно наклоняясь ближе, чтобы насладиться ощущением тела Джеймса, мягко прижатого к моему. – Да, он ухаживает за животными. И за территорией. – И за дамами? – Я хихикаю, и Джеймс слегка напрягается, поэтому на кратчайшее мгновение я представляю, что он просто немного ревнует. Глава 9 Новости о моей ужасной травме распространились быстро, и когда мы вернулись в коттедж, Ирен уже ждет нас там, сжимая две набитые перьями подушки для гостей и настаивая на том, чтобы мою лодыжку немедленно осмотрели. Бретт, шестифутовый громадный садовник-коновал, осматривает мою ногу на предмет переломов – их нет! – невероятно легкими прикосновениями и двигает ею влево и вправо мягкими круговыми движениями. Я морщусь, насколько это возможно, чтобы не переусердствовать. Джеймс, который галантно, но неловко поддерживал меня всю дорогу домой, вернулся на кухню, чтобы начать приготовления. Билл заскочил с рюмкой виски, которую я послушно осушила. – Итак, откуда тебя вытащила Ирен? – спрашивает Бретт, аккуратно обматывая повязку мне вокруг ноги своими огромными руками, которыми можно удержать лошадь. – А? – Откуда ты, девочка? – А. Из Плимута, – говорю я, не задумываясь. – И из Лондона. – Никто не может быть из двух мест сразу. – Мне не нравится быть из Плимута, – говорю я. – Вы там бывали? – Я думала, Девон прекрасен, – раздается голос Ирен. – Конечно, Девон великолепен. Плимут – это не совсем открыточный Девон. Плимут – это нищета с портом. – Хм… – говорит она, и я решаю сменить тему. – Ну что там, док? – Честно говоря, нет причин, чтобы тебе не выйти на работу сегодня вечером, милая, – заявляет он с сильнейшим шотландским акцентом. – Она даже не опухла. Я сначала подумал, что опухла, но посмотри, обе ноги одинакового размера. – Ладно, Бретт, хватит! – бормочу я. – О, слава богу. Бедняжка, – воркует Ирен. – Значит, нам не нужно везти ее в Форт Уильям? – Господи, нет. Думаю, она скоро снова будет на коне. – Большое спасибо. – Я качаю головой, чтобы показать, какая все это ерунда. – Ну и дела, да? – Не волнуйся, – успокаивает он, снова улыбаясь мне, потом собирает свою аптечку для животных и встает. – В следующий раз тебе придется потерять всю ногу сразу, если захочешь откосить от работы. – Он подмигивает мне, и на долю секунды я забываю засмеяться, но потом смеюсь. – О нет! Зачем же мне так делать? – Я машу на него руками. – Хизер, дорогая, я пришлю Джеймса с меню через несколько часов, ты сможешь подобрать вино к блюдам, а потом, надеюсь, ты снова будешь с нами к ужину. Конечно, я тебя не тороплю. – Ага, – отвечаю я, с удовольствием расправляя простыни на кровати. – Сделаю все возможное, чтобы к ужину присоединиться к вам. После этих слов Ирен выходит из комнаты, а я остаюсь наедине со своей придуманной травмой ноги и бутылкой виски, которую оставил Билл. Я поворачиваю ее, чтобы прочитать этикетку: Oban 18-летней выдержки. Нюхаю свой пустой стакан и задаюсь вопросом, как, черт возьми, делают виски. Где-то на задворках сознания хранится информация о том, что его делают из картошки. Или это джин? Я пытаюсь сосредоточиться на кулинарной части. Дикий чеснок. Я быстро гуглю «ягненок с диким чесноком» и обнаруживаю, что да, он действительно внешне похож на траву. Есть пара рекомендаций по винам к блюду, в том числе Côtes du Rhône, которое, как я смутно припоминаю, может быть у нас в меню. Но в основном я просто сижу и чувствую себя уставшей от недосыпания и комбинации ибупрофена с виски. Возможно, мне нужно пропустить еще стаканчик, чтобы взбодриться. Я быстро выпиваю еще одну рюмку, наслаждаясь теплом, которое струится по моему горлу. Но вместо того, чтобы взбодрить, оно тянет меня к столь необходимому сну. И как раз когда я нахожусь в том восхитительном состоянии сонливости, которое бывает только перед дневным сном, Джеймс влетает в комнату, сжимая в руках лист бумаги. – Черт, следовало постучать, извини! – говорит он, задыхаясь, как будто бежал. Он встает надо мной, потом смотрит на постель, как будто собираясь сесть. Садится, и от его тяжести мое тело перекатывается в его сторону. Он смущенно встает и протягивает мне меню. – Я сделал очень приблизительную версию пораньше, чтобы ты смогла приступить уже сейчас. – Можешь сесть, – говорю я, и он тут же садится снова. Он уже без туристического снаряжения, в джинсах, футболке и поварском фартуке. Я заглядываю в меню и с облегчением вижу, что некоторые блюда довольно похожи на те, что были в первый вечер. Но в меню включена медленно обжаренная баранья лопатка с велюте из дикого чеснока – что это за велюте? – весенними овощами и хрустящим пармезаном, а это что-то новенькое. – Cфtes du Rhфne? – предлагаю я слегка одурело, когда три рюмки виски и нурофен с кодеином начинают творить свою магию. – Слишком дорого для дегустации, – быстро отвечает он. – Оно стоит девяносто девять фунтов за бутылку. Рассел поставил такую цену. Как насчет Гренаша? – Спсбо, отличн, – говорю я невнятно. Он улыбается мне, но не убирает меню. – Ты напилась что ли? – О боже, немного. – Тебе нужно поспать. – Мне точно нужно поспать. Анис вернулась без проблем? – Да, и с охапкой кервеля, так что она справилась, – произносит Джеймс, поднимая лист бумаги повыше, так что он оказывается почти у меня под носом. Я понимаю, что он вежливо пытается всунуть его мне, но виски несколько ухудшает мое восприятие. – Извини, – говорю я, забирая у него бумажку. Я опускаю взгляд на меню и вижу, что в него включено шоколадно-амареттовое желе с шотландским сорбетом из лесных ягод. – Боже, я хочу это попробовать, – говорю я, закрывая глаза и вздыхая. – Это вкусно. У него густая муссовая текстура, а ягодный сорбет придает неимоверную легкость, – широко улыбается Джеймс. – Это изобретение Анис. – Я не знала, что она занимается десертами. – Ну вообще она кондитер. – Да, но я не знала, что она делает и настоящие десерты. Джеймс странно смотрит на меня: – Мы закончим через пару часов. Если ты сегодня не выдержишь, Рокси сможет тебя подменить. – Я уверена, что мне станет лучше, – говорю я, внезапно желая снова оказаться с ним на смене. – Хорошо, отлично, – вздыхает он. – И как только случилась такая неприятность? – Да это я тупая. Кто ходит в лес в «конверсах»? Выгляжу как какая-то городская дурочка. – Ничего, мы тебя всему научим. – Боже, Джеймс, мы же только познакомились! – поддразниваю я. Он выглядит до крайности смущенным, а затем на мгновение замирает, глядя на мой чемодан в углу: – Ты не распаковала вещи? – Еще нет, – бормочу я. – Хочу понять, понравится ли мне это место, прежде чем принять решение. Я даже не могу определиться с любимым вкусом мороженого, так что не особо надейся. – Со мной то же самое. Почему люди пытаются заставить тебя выбирать? Ванильное? Шоколадное? Я хочу и то, и то. Я смеюсь над ним. Он так трогательно серьезен. А потом чувствую небольшое облегчение от того, что выиграла несколько часов: – Эй, спасибо большое за помощь. За то, что вытащил меня оттуда, как какой-нибудь принц-лесоруб или что-то в этом роде. И за то, что привел Красавчика Бретта – коновала. И за составление меню. Я у тебя в долгу. – Красавчик Бретт? – Это неоспоримый факт, – говорю я, пожимая плечами, – а знаешь ли ты, что Бретт – название дрожжей. Они попадают в вино и придают ему вкус старых спортивных носков и лейкопластыря. Вообще-то, если понюхать его вблизи, то описание очень точное.