Поворачивается: - Доброе утро? - с безопасной теплой улыбкой. Ни иронии, ни игры, просто тепло. Ни следа вчерашнего хулигана, образцовый сосед. Помято киваю. Карусель тормозит с диким скрипом. - Кофе хочешь? - подходит к кофемашине, попутно выдвигая стул для меня. - Присядь, поговорим. Он всё решил. Чуда не случилось. Ставит передо мной чашку с пушистой пенкой и садится напротив. - Ты прекрасный птиц, Сова, - со вздохом пытается взять мою ладонь в руку, одёргиваю и он ловит только пальцы. Сейчас будет “но”. Опускаю ресницы, в носу предательски щиплет. - Но… Чёртово “но”! Пенка проваливается под первой слезой. Злюсь на себя. Не хочу реветь тут, перед ним. Прочищаю горло и выдавливаю: - Я всё поняла, Лёш, не продолжай, пожалуйста. Мне пора. С грохотом отодвигаю стул и босая топаю в сторону выхода. Изображение плывёт. Если не найду свою обувь, убегу так. - Нихрена ты не поняла, - перехватывает по пути и, поднимая за талию, сажает перед собой на столешницу. Ставит руки по обе стороны. Тоже злой. А он-то чего? Голоса нет. Смаргивая крупные слёзы, шёпотом уточняю: - Совсем тебе не нравлюсь? - это унизительно, но я ведь не сумасшедшая, вчера показалось, что да… - Нравишься, - поправляет влажную чёлку, - очень. Ты же видишь, как действуешь на меня? Берет моё лицо в ладони и большими пальцами стирает соленые дорожки. Наши глаза встречаются, его - серьёзные и синие, мои - мокрые и красные. - Даже сейчас, - взгляд на секунду меняется. - Показать? - какой-то из чертей всё же высунул хвостик. Отрицательно качаю головой - совсем не до шуток. Взгляд тяжелеет: - Я, конечно, засранец, Сова, только не до такой степени, чтобы врать и давать надежду, - заправляет мне прядь за ухо. - Тупо не умею быть верным. Дефект такой. Не влюбляюсь.Ты мне дьявольски нравишься, но… Птиц, я не твой. - А чей?! - вылетает обиженное. Разводит руки в стороны: - Общий… Ну и вали, “общий”! Несколько всхлипов и слёзы, хлынувшие неконтролируемым потоком, превращают меня в сопливую, влюблённую малолетку. Невыносимый стыд! Ещё его жалости не хватало! - Отпусти, отпусти, отпусти! - бью по рукам, чтобы разомкнул “кольцо” вокруг меня. И он отпустил. Больше не было шуток с леденцами, найденными за ухом. Его черти тоже отправили меня в чёрный список - при редких встречах в подъезде Лёша здоровался с той самой ненавистной соседской улыбкой. Больше не видела его, возвращающимся поздно ночью с бабами, да и вообще почти не видела. Если два человека стараются не пересекаться, то у них это в конце концов получается. Отпустил. Как я тогда думала, навсегда. Глава 13 Глава 13 Наше время. Май У меня есть две новости: плохая и хорошая. С какой начнём? Хотя можно не выбирать, они обе носят имя Михаил, которому Алексей действительно передал “Магнолию”. Когда на следующий день после летучки я заявилась к Нечаеву, чтобы отдать ему альбом с планировками, он совершенно бесстрастно попросил показать другие мои работы. Что я и сделала с нескрываемым удовольствием. По выражению лица не поняла, впечатлён или нет, но почему-то особенно расспрашивал о проекте дизайна частного дома, который я делала для одного из топ-менеджеров концерна. Задал несколько дежурных вопросов и отпустил. На следующий день у дверей кабинета меня ожидали Михаил, два стаканчика кофе и новость о том, что я буду заниматься “Магнолией”. На радостях даже чмокнула Мишу, чем вызвала недоумение на лице высунувшегося из соседней двери Лёши. Надо было пищать потише, конечно.