Год назад Карл сделал мне предложение, и я без раздумий согласилась. Его семья меня обожает, с младшей сестрой - почти моей ровесницей - мы подруги. Партнёры относятся уважительно. Общие интересы, общие цели, своё будущее я вижу только с ним. А любовь… Наших детей я буду любить обязательно. В ресторане к столу мы подходим минута в минуту. Все уже в сборе. Большинство лиц мне знакомы - это руководители наших филиалов и русский партнёр Карла Вячеслав. Мы с Вячеславом из одного города, поэтому ему я всегда особенно рада, что подтверждаю широкой улыбкой. Спиной сидят блондин и блондинка. Наши места напротив и пока обходим стол, с интересом поглядываю на незнакомцев. Готовлюсь представиться, возможно, у кого-то из них буду стажироваться. Блондин встаёт и протягивает руку Карлу, чтобы поздороваться... Лицо, рост, волосы, фигура и что-то такое неуловимое в движениях, до боли знакомое, моё. То, что навсегда отпечаталось где-то внутри. То, что годами искала в толпе и, конечно, не находила. Ведь между нами были тысяча восемьсот семьдесят шесть километров по прямой. То, от чего, по моим наивным представлениям, вылечило время. То, что я сейчас жадно ловлю, глядя, как мой жених пожимает руку человеку, причинившему его невесте самую сильную боль в жизни. Просто стою и смотрю, не в силах даже моргнуть, как и в первый раз, когда его увидела. Между нами полметра по прямой. И если бы я дышала, то могла бы почувствовать аромат его туалетной воды. Но мне не до того. Он сейчас повернётся, вселенная схлопнется, и необходимость дышать отпадёт сама собой. - Бет, разреши тебе представить, - знакомит меня с моим бывшим мой же жених, - это Алексей Нечаев, наш новый генеральный директор русского филиала, о котором я тебе говорил. Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три… Не успела. Поворот головы, и я без парашюта падаю в яркую синеву его глаз. На знакомом лице эмоции вихрем сменяют друг друга: сомнение, растерянность, узнавание и глубокое удивление. Да, Лёш, это я. - Лиза? Сова? - Нечаев шокирован не меньше меня. - Привет… - короткая искренняя улыбка и несколько неестественных взмахов его длиннющими руками. Не понимает, то ли руку пожать, то ли… обнять? Обнять?! Да, ладно! - Сколько лет мы не виделись?.. Глава 2 Глава 2 - Сколько лет мы не виделись?.. - Почти семь…- мне отодвигают стул и приходится сосредоточить все силы, чтобы не рухнуть, а элегантно опуститься на сиденье, легко улыбаясь, как сделала бы, если б на месте Лёшки был просто обычный наёмный сотрудник Карла. Чужой! А вот Лёша решил не отказывать себе в проявлении эмоций. Удивлённым эхом повторяя моё “почти семь”, он неверяще качает головой и непозволительно смело меня разглядывает. В частности те места, где я изменилась особенно явно. Причёска и… Он что, пытается понять есть ли на мне пуш ап? Нечаев, тут вообще-то деловой ужин. До него это тоже доходит, потому что за столом повисла неловкая тишина. Привычным движением ерошит волосы, челка падает на лоб, превращая приличную укладку в хулиганское нечто, но спохватывается и возвращает её обратно. Сидящую рядом с Лешей блондинку, кажется, очень развлекает происходящее. На вид она прилично старше. Они… пара? - Вы знакомы? - раздается вопрос Карла. Происходящее как будто поставили на паузу и все сидящие рядом люди ждут ответ. Лешка стреляет в меня глазами, тоже натягивает светскую улыбку и открыто смотрит на моего жениха: - Да, общались в России… Как выяснилось, семь лет назад, - снова переводит взгляд на меня. Опускаю ресницы. Не дружили, не встречались, не целовались до одури, не пили вино, никто не лез в моё окно с цветами и не отбивал меня у шпаны на концерте, бросив на сцене гитару прямо во время песни… Это нейтральное “общались” вынуждает меня опустошить стакан воды, чтобы запить образовавшуюся горечь. Стоит просто шепнуть Карлу на ухо: “Это он”, - и Лёшеньки здесь моментально не будет. Мой мужчина очень мстителен и вряд ли станет работать с человеком, из-за которого долгое время жил с царевной-несмеяной, малоэмоциональной девочкой, которая оттаивала слишком долго даже по собственным меркам. Не понимаю, как себя вести. Давно запретила себе посещать его аккаунты в соцсетях, и в беседах с друзьями действовал строгий запрет на упоминание Алексея Blondie Нечаева, басиста группы Fomalhaut. Фомальгаут - это звезда первой величины, так вот, в группе звездой был отнюдь не солист. Я сделала всё, чтобы не видеть свет этой звезды, даже удалилась на максимально возможное расстояние и не представляю, что должно было произойти, чтобы мы снова оказались в одной точке. - Ну и прекрасно, - продолжает Карл, не подозревая, насколько он ошибается. - Потому что это лето вы будете работать вместе. Алексей обучит тебя всему и введёт в курс дела - добивает меня жених. В шоке переглядываемся с Нечаевым. В смысле “вместе”? Синхронно поворачиваясь к Карлу, в один голос возражаем: - Почему в России? - правда удивляет, что он самостоятельно принял решение насчёт моей стажировки. - Мне обещали опытного архитектора… - не боясь задеть меня, уточняет Нечаев. Узнаю его манеру ходить по прямой. - Елизавета, если я верно запомнил, дизайнер? Ему меня уже обещали. Отлично. Карл действительно рассказывал, что они с Вячеславом отыскали настоящий бриллиант - двух отличных спецов по цифровой архитектуре с целым штатом уже обученных сотрудников, правда, “купить” удалось лишь одного, но даже это большая удача. Я пищала от восторга, потому что хороший архитектор в связке с путёвым программистом творят настоящие чудеса. Достаточно посмотреть на проекты бюро Захи Хадид. На её лавры, конечно, не претендую, пока, но есть пара идей… Видимо, мой повышенный энтузиазм Карл принял за согласие стажироваться в России. Нервно кошусь на пустой стакан и прошу официанта наполнить. Напоминаю себе, что я уже не та девочка, которую лишало равновесия любое взаимодействие с сидящим напротив обладателем синих глаз. Лешкины сомнения в моей квалификации ни капельки не задевают - тут его ждёт сюрприз, но как с ним работать? Вашу Машу, где вода?! Карл берёт мою холодную ладонь в руки и, поглаживая пальцы чуть ниже кольца, спокойно отвечает Нечаеву: - Понимаю ваше беспокойство, Алексей. У Бет, - делает ударение на своей версии моего имени, - диплом архитектора университета… - и называет один из престижнейших европейских вузов. Да. Он старается дать мне самое лучшее, - и достаточный опыт работы в концерне, в локальных проектах. Склонив голову, Лешка впечатленно кивает, но я всё равно его не устраиваю. Что ж, ты не одинок. - Теория - это прекрасно… - намеревается возражать дальше, но теряет нить разговора, когда его взгляд цепляется за наши руки. Кольцо. Что я там говорила про самое лучшее? Тут Карл тоже не изменил себе. У меня на пальце камень, размером со скромный метеорит. Как и любая девочка с разбитым сердцем, я когда-то представляла нашу встречу. В зависимости от стадии “болезни”, события развивались по-разному: то проходила мимо, “не узнав”, то с милой улыбкой вела лёгкую, непринуждённую беседу о пустяках и убегала по срочным делам, чтобы понял - у меня и без него всё в порядке. А потом наступила ремиссия. В один день просто перестала об этом думать. Положила в коробочку с надписью “Невозможное” и забыла. И вот прямо сейчас, пока Карл хвалится достижениями своей невесты, рассказывая о выигранных конкурсах, пока выпячивает это кольцо, понимаю, что мне это больше не нужно. Я даже парадоксально ощущаю неудобство от того, что сейчас происходит и мой с таким трудом выращенный дзен летит к чертям. - Милая, - говорит Карл, - так будет удобнее готовиться к свадьбе. Ты же хотела в России? - Да, но, кажется, это тоже была мечта той девочки. - Всё равно переезжать осенью. Давая понять, что вопрос решён, Карл вспоминает, что не познакомил меня с блондинкой, которая оказалась дочерью Вячеслава. Глаза Алёны, так её зовут, лучатся дружелюбием. На вид лет тридцать пять. Эта приятная, можно даже сказать, красивая женщина мягко перетягивает внимание на себя. Обаяние, харизма, нежный тембр голоса - ей внимают с удовольствием. Чем я и пользуюсь, с облегчением улизнув на веранду. Весна в этом году удивительно тёплая. Ветер ласково гладит открытые плечи и хочется раствориться, не думать, просто вдыхать. Где-то читала, что май - это пятница года со всей её наивной уверенностью, будто впереди тебя ждёт только хорошее. Опираясь на деревянные перила, закрываю глаза и слушаю шорох листвы. Может, всё обойдётся?