Полли сняла трубку: – Алло? Голос на другом конце был прерывистым, но громким. – Это мисс Уотерфорд? – официально спросила незнакомка. – А… да. – Говорит Джанет Лэнг. Сестра Джиллиан Мэнс. – Да, конечно, – пробормотала Полли, опускаясь на диван; внутри у нее все похолодело. – Все в порядке? – Только, – продолжила Джанет, словно не слыша слов Полли, – только у нас, видите ли, небольшие неприятности. – Что случилось? Полли посмотрела в окно на мирно круживших чаек, на маленькие барашки на волнах. Все выглядело таким же безмятежным и мирным, как всегда. – Ну, боюсь, Джиллиан… нас покинула, – сказала сестра миссис Мэнс. Последовало молчание. Миссис Мэнс, несмотря на возраст и раздражительность, казалась Полли очень сильной особой. И уж точно она была не из тех, кто может просто, буднично уйти из жизни, перестать существовать: она была крепкой, пугающе крепкой. – Но с ней же не происходило ничего плохого… – сказала Полли. И прижала к лицу ладонь. – О боже… боже мой… – Я ей говорила, что нужно похудеть, – отрезала Джанет с сестринской бесцеремонностью, но Полли чувствовала, что та по-настоящему потрясена. – Я ей твердила-твердила, но она же была такой упрямой! И ее врач повторял то же самое миллион раз, и я! Ты слишком толстая, Джиллиан! Ты ешь слишком много сладкого! Мы устали повторять это! Продавай печенье, а не ешь его! Но она же никогда никого не слушала, никогда… – Джанет захлебнулась рыданиями. – Это… это случилось внезапно? – Голос Полли тоже задрожал. У миссис Мэнс была такая печальная жизнь: она трудилась в пекарне после того, как море забрало у нее единственного ребенка – сына, которого она не переставала оплакивать. Она часто выходила на берег после наступления темноты – посмотреть, как возвращаются лодки, просто на всякий случай, а вдруг ее мальчик окажется в одной из них… И это тянулось годами, ее магазинчик становился все более и более запущенным и унылым, а она все глубже погружалась в тоску и сожаления. – Ну да, – сказала Джанет. – Можно и так сказать. Сердечный приступ. – Ее голос зазвучал тише. – Мы часто ссорились, вы знаете. – Знаю, – подтвердила Полли, которой приходилось часами выслушивать жалобы миссис Мэнс на свою жизнь пенсионерки и на то, какова ее сестрица. – Но я действительно ее любила! – Верно, – согласилась Полли. – И она тоже вас любила. Обе снова замолчали. – Ну как же это грустно! – произнесла наконец Полли, и это было сказано искренне. Она-то надеялась, что небольшая компания – когда можно вместе с кем-то поесть, посмотреть телевизор и сыграть в бридж – скрасит пенсионную жизнь миссис Мэнс, изменит ее к лучшему… – Ох… – снова заговорила Джанет Лэнг, которая явно взяла себя в руки и теперь опять стала похожа на свою сестру. – Но теперь предстоит такая суета… Она пожелала, чтобы ее похоронили на острове, ну и всякое такое. Неужели она ожидала, что я легко справлюсь с этим? – Мы, конечно же, должны вам помочь, – сказала Полли. – Позвольте нам все устроить. Джанет фыркнула: – Ой, только не думайте, что она оставила вам эти лавки или еще что-нибудь. Ровным счетом ничего! Полли даже не рассердилась. Глава 4 – …Или, – сказал Хакл, – все прекрасно устроится и будет в полном порядке. Он развалился на диване и, как обычно, выглядел таким расслабленным, что трудно было понять, спит он или бодрствует. Чаще всего это казалось Полли милой и умиротворяющей чертой характера. Трудно было волноваться или слишком тревожиться, когда рядом был Хакл. Он отличался уверенностью в том, что все будет хорошо, и время от времени Полли заражалась этим настроем. Но сейчас был не тот случай. Полли обеспокоенно бродила по круглой комнате маяка, поглядывая на темнеющее море. Нил подпрыгивал – тоже с озабоченным видом. – В смысле… все эти дома… все это место. То есть я хочу сказать: Маунт-Полберн вошел в моду… – Да, благодаря тебе, – сонно откликнулся Хакл. – …а ты знаешь, с какой сумасшедшей скоростью растут цены на недвижимость. Я имею в виду: что, если ее сестра решила просто быстренько продать пекарни? – И кто же решится купить дом в захолустье, где не достать свежего нарезного батона? Полли пожала плечами: – Мюриэл могла бы понемногу снабжать остров хлебом. Если честно, скажи, что бы сделал ты, парень в шляпе делового американца? – В шляпе делового американца? – Именно. – А что это такое? Ну, то есть, может, это здоровенный стетсон?[7] И у меня на нем значок? Может у меня быть значок шерифа? Пожалуй, мне бы понравилось. Да, определенно понравилось бы. – От тебя куда меньше пользы, чем тебе может показаться. – Американский бизнесмен выкупил бы это место десятки лет назад и превратил в сувенирный молл; думаю, лишь чокнутые стали бы сопротивляться. И еще у него хватило бы ума построить мост. – Хакл посмотрел в окно. Он очень редко упоминал о мосте и теперь уже сожалел, что заикнулся. Полли может завестись… Не стоит поднимать эту тему в ближайшее время. – Ладно, – сказал он, вздыхая. – Ты просто позвони Джанет и спроси, что она собирается делать. Или узнай о похоронах. – Она уже заявила, чтобы я и не думала во что-то вмешиваться, – ответила Полли. – Она меня просто напугала. – Интересная нотка звучит в твоем голосе – как будто тебя что-то удивляет, – заметил Хакл. Миссис Мэнс постоянно язвила в его адрес, что ему, конечно же, совсем не нравилось. – Но если она меня выкинет… что нам делать? Получается, я работала-работала, чтобы все наладить, а мои труды пропадут ни за грош… Я имею в виду, мы же тогда не сможем платить ипотеку за это место, нам придется куда-то перебираться, и мне надо будет… Ну я не знаю. Искать работу в какой-нибудь булочной, где пекут пироги! Хакл улыбнулся: – О-о, это было бы прекрасно! – Но я не хочу работать в таком месте! – Ты можешь стать шефом по выпечке у Рубена, – подсказал Хакл. Рубен был их очень богатым другом. – Я тогда там и застряну, спасибо. – Посмотри на все иначе, – предложил Хакл. – Люди ведь довольно ленивы, так? Большинство из них. Они вовсе не настолько чокнутые, чтобы вставать посреди ночи, как ты. – К чему ты клонишь? – А Джанет – старая леди. И что произойдет, скорее всего? Она сделает тебя бездомной, затем решится на какие-нибудь дорогостоящие перемены, купит шикарное кухонное оборудование, чтобы продать все молодому предпринимателю, который будет обеспечивать радостную жизнь идиотам, приезжающим на уик-энд? Или же она просто оставит все как есть и будет загребать наши денежки? Полли улыбнулась: – Когда ты вот так говоришь… – И у тебя есть договор, верно? – Нет, – нахмурилась Полли. Но тут же ее лицо смягчилось. – Да, все это заставляет меня потворствовать своему эгоизму и думать о разных глупостях. А не о миссис Мэнс. – Ну да, вы ведь были так счастливы вместе. – Послушай, умерла старая женщина, у которой была тяжелая жизнь, – сказала Полли, глядя в окно. – И это по-настоящему страшно. Хакл кивнул, потом встал и подошел к окну. Он обнял Полли за талию, привлек к себе, и они долго смотрели на луну. Хакл нежно поцеловал Полли в шею. – Я понимаю, – проговорил он. – Понимаю. Это печально. Очень сердитый Нил приковылял к ним и встал у самых ног, на случай если о нем забыли. – Это печально, – повторил Хакл. – И будет еще печальнее, если ее сестра сломает все то, что ты создала здесь. Но уверен, она не станет этого делать. Она поймет, какую огромную работу ты на себя взвалила, и позволит тебе продолжать. Наверняка.