– Одного не пущу. Я хотел сказать ей, что я не чужой кораблю. Что я защищал его от Слуг, и корабль может это помнить. Но понял, что говорить бесполезно. – Закройте за нами проход, – попросил я. – И открывайте каждые полчаса секунд на двадцать. Леонид Владимирович пожевал губами. Его обляпало меньше, чем нас, но он тоже был в слизи и обрывках белой кожи. – Мы подготовим вторую группу, – сказал он наконец. – Через три часа. Нет, через полтора. Я не стал спорить. И говорить, что и вторая группа, и третья, и еще отряд бойцов с оружием Инсеков должны были быть тут изначально, тоже не стал. Видимо, как часто случается, вся эта авантюра с экспедицией на корабль Инсека была полуофициальной, без лишнего шума и заметных приготовлений, чтобы в случае неудачи списать все проблемы на стрелочников. Я прикрыл на миг глаза. Гнездо вроде бы успокоилось, перестало истерить. Надо же, какие они разные по характеру… может, это слоны влияют? Они существа нервные. «Дай мне, что сможешь, – попросил я. – Все, что сможешь». И пошел к экрану, стараясь не смотреть под ноги. Глава четвертая Жарко и легко – как и прежде в корабле Инсека, но совершенно нет приторного грибного запаха… значит, это был запах самого пришельца? Вообще никакого запаха не чувствовалось, и никакой больше влажности, воздух горяч, сух и безвкусен – как в пустыне. Было темнее, чем раньше, словно работало лишь какое-то дежурное освещение. Мы с Дариной стояли, прижимаясь друг к другу и озираясь. Это, несомненно, было то самое помещение, куда прошла группа десантников, – тихо жужжали разложенные приборы, ощетинившиеся какими-то антеннами и объективами. Маленький белый цилиндр, на котором мигала зеленая лампочка, астматически всхлипывал, втягивая и выпуская воздух, наверное, контролировал атмосферу. В сторонке лежали свернутые в рулончики серебристые пластиковые одеяла – они тут и ночевать собирались? И открытый ящик с сухими пайками, пластиковыми бутылками воды, крошечной газовой плиткой. Да, питаться они тут явно собирались. Рядом с экраном, в раскрытом металлическом чемоданчике, лежали в гнездах плазмометы и секадор, похожий на длинноствольный пиратский пистолет. Я сразу нагнулся и извлек его из гнезда. Это оружие то ли выпаривало, то ли вымораживало воду из органики. Может быть, сработает против дутиков лучше, чем плазменный заряд… Но дутиков не было. И десантников тоже. – Никого, – зачем-то сказала Дарина. – Ты видишь следы боя? Я покачал головой. В Гнезде пришельцы действовали очень кроваво. Я не мог представить, чтобы пятеро профессионалов в крутой броне, вооруженные до зубов, просто сдались им без боя. – Эй! – позвал я. – Это Максим! Мы за вами! Как вы? Тишина. – Игорь Григорьевич! – позвала Дарина. – Товарищ полковник! Ее голос разнесся в помещении, эхом отозвался под куполообразным сводом и стих. Никакой реакции не последовало. Я осторожно отошел от портала – два шага унесли меня метра на три, обернулся – экран светился серым, он работал и готов был вернуть нас обратно. – Максим! Голос шел снизу, я вздрогнул. Увидел на металлическом полу крошечную камеру на треноге, опрокинутую и смотрящую вверх. Пожалуй, это был единственный беспорядок, все остальное вокруг выглядело образцово-показательным лагерем, разбитым в кратчайшие сроки. Я поднял камеру, посмотрел в выпуклую линзу объектива. – Леонид Владимирович? – Что там, Максим? – Ну… снаряжение. Я поводил камерой из стороны в сторону. Она была в металлическом кожухе и совсем простая, даже не вращалась сама. – То есть лагерь они разбили, – сказал генерал. Звук шел откуда-то из-под камеры, громкий, хоть и с зарезанными частотами. – Следов борьбы нет? – Нет. Леонид Владимирович откашлялся. Кажется, он был всерьез растерян. – А как… вообще? – Вообще ничего, – начиная ощущать весь идиотизм разговора, сказал я. Только что пятеро непонятных дутиков влегкую разнесли оборону Гнезда и были остановлены лишь чудом. За нашей спиной остался зал, похожий на скотобойню из фильма ужасов (вряд ли на реальных бойнях животных разрывают на кусочки). А тут – тишь да гладь! – На то, чтобы разложиться и поставить периметр, им выделялось десять минут… – сказал генерал наконец. И не выдержал, воскликнул с явным сомнением: – Совсем ничего подозрительного? Похоже, его картина мира, логичная и выверенная, дала трещину. Я прошел по помещению – оно было почти круглым, с тремя туннелями в человеческий рост, уходящими в темноту. Повращал камеру в разные стороны. И сказал: – Выключайте экран, мало ли… Мы осмотримся и пройдемся. – Подожди, – попросил Леонид Владимирович. – Максим, давай мы оставим связь. Хотя бы пока вы не уйдете от экрана. Непосредственной опасности нет, Ла готова в любую секунду прервать переход. Я глянул на Дарину – она кивнула. – Хорошо, – согласился я. Поставил камеру на ящик с продуктами, чтобы в объектив попадало больше пространства. – Слушайте, а происходящее записывалось? – Да, сейчас будем просматривать. Но хранитель говорит, что до момента появления этих… – Дутиков, – подсказал я. Генерал вздохнул. – Пусть дутиков… До их появления ничего необычного не было. А потом стало не до наблюдения… Максим! – Да, – глядя в камеру, сказал я. – Вытащи Игоря, ладно? Мы с ним тридцать лет как дружны. – Я постараюсь, – сказал я после заминки. Повернулся к Дарине. Та как раз делала то, о чем мечтал в своей жизни каждый ребенок, – готовилась подпрыгнуть при низкой силе тяжести. Наверное, это может показаться странным после только что случившейся бойни? Ну так Дарина видела и не такое. Она оттолкнулась, подлетела вверх метра на полтора, мягко опустилась. Улыбнулась. – Как необычно… – Необычно, – пробормотал я. И нахмурился. Что-то было не так. Неправильно. Но додумать я не успел, услышал в одном из туннелей легкий шорох. Чем-то это напоминало чистильщика, «тюменских мышей» – и я не стал раздумывать. Ткнул стволом секадора в сторону туннеля и выстрелил. Даже успел сдвинуть рычажок, меняющий широту луча. По туннелю стегнуло оранжевым, но шорох не стих. Из темноты медленно выкатился миниатюрный, размером с толстую книжку, гусеничный робот, похожий на игрушечный танк. Только вместо пушки у него из башенки торчала видеокамера. Зеленая защитная окраска как-то недвусмысленно намекала, что это творение наших оружейников. Не реагируя на выстрел (да и с чего бы, органики там нет), робот выбрался на середину помещения и остановился. На нем замигал крошечный желтый огонек. – Максим, это разведывательный дрон, – донеслось из камеры. – Дроны летают! – крикнул я. – А этот ползает! Мы не знали, есть ли на корабле атмосфера! Как дышится, кстати? Никаких… подозрительных симптомов? – Да никаких! Воздух стерильный, никакой отравы… – Я запнулся. И понял, что сказал это не случайно. – Нет тут вирусов! Я чувствую!