— Адвокат. Зовут Диего Крома. — Как ты сказала? — Диего Крома. — По-моему, я его знаю. А почему ты думаешь, что он может нам пригодиться? — При встрече расскажу. До скорого. — Мне сходить выпить кофе? — улыбаясь, спросил Де Никола. Комиссар недоуменно посмотрел на него. — Этот разговор не будете переписывать? Монтальбано вспомнил и улыбнулся в ответ: — Нет, спасибо. Про арест Ди Марты — ни единого словечка. И эта стена, в которую утыкается Лоредана всякий раз, как хочет выйти с кем-то на связь, а Валерия ей не дает. В контору не поехал, а сразу направился обедать к Энцо. Потом прогулялся до мола, сел передохнуть на плоский камень. Краб, едва завидев его, скрылся под водой. Должно быть, не в настроении для игр. Видно, и крабам случается встать не с той ноги. Было очевидно, что на первый план в расследовании убийства Савастано выходила Валерия Бонифачо. Возможно, он допустил ошибку, отдав все дело на откуп Мими. Надо было подключить и Фацио. Вернулся в контору. — Ай, синьор комиссар! Синьор Спустито звонил, говорит, если вы ему наисрочнейше перезвоните, то он на месте. — Катарелла, это часом был не синьор Спозито? — А я разве не так сказал? — Ладно, позвони ему и переключи на меня. — Монтальбано? — Это я. Начальник сказал, и вот… — Я потому и звонил. Сказал начальнику, что нет нужды. — Не понял. — Я объяснил начальнику — он, видимо, не так понял, — что мне не нужны люди. — А я кто, лошадь, что ли? — Монтальбано, мне нужны чернорабочие, а не спецы вроде тебя. — Понял. Не хочешь, чтобы я под ногами путался. — Да ладно тебе! И в мыслях… — Боишься, что мне достанутся лавры поимки? — Пошел ты знаешь куда! В общем, ты мне не нужен, ясно? — Куда уж яснее. Спозито будто заколебался. — Прости, Монтальбано, но обстоятельства… — Сам теперь иди в задницу! Не ожидал от Спозито подобного. И что еще там за обстоятельства? Но была в этом какая-то неувязка. Он нарочно его подначивал, но Спозито не повелся. Собрался было позвонить Бонетти-Альдериги за объяснениями, потом передумал. Возможно, оно и к лучшему. Зато обойдется без долгих пеших прогулок по сельской местности в жару и в сырость. А вдруг бы пришлось есть вареную баранину или кровяные колбаски — да он такое и в рот не положит! — в хижине у какого-нибудь овчара. Вызвал к себе Фацио. Прочитал ему две записи разговоров, сообщил о звонке, который прослушал утром. — Что скажешь? Фацио высказался примерно в том же духе, как думал и он сам, заключив, что Бонифачо замешана в этом деле по уши. — Тогда дело за тобой, Фацио. Ты мне уже кое-что сообщил про Валерию Бонифачо, но этого слишком мало. Надо покопаться в ее жизни. Разузнать о ней все, что только возможно. — Будет нелегко, но я постараюсь. — Начни прямо сейчас. — Ах да, я хотел вам кое-что сказать. Завтра снова откроют супермаркет Ди Марты. — А что, его закрывали? — Да. — А кто будет вести дела? — Ди Марта оформил через адвоката общую доверенность на жену. — У Ди Марты есть еще собственность? — У него денег как грязи, комиссар. Владеет складами, домами, землей, рыболовецкими судами… К семи вернулся Ауджелло. — Есть новости? — Да. Как я тебе говорил, к четырем поехал к Валерии. Та встретила меня в дезабилье: накинула пеньюар, а под ним одни трусики и лифчик. — Боевой наряд. — Вот именно. Но она следит за дозировкой, поэтому в спальню не повела. Мы остались на диване и занимались всем, чем возможно, кроме главной вещи. У нее отличный контроль, всегда успевала меня вовремя остановить. — Сказала хоть что-то? — Сальво, поверь мне, она — та еще штучка. Намекнула, что речь идет о пакете, который она мне вручит, но он не для меня. Я спросил, кому его надо отнести, она рассмеялась. Объяснила, что его не надо никому передавать или показывать. А надо незаметно положить в одно место. Если меня застукают, я сильно рискую. Я спросил, что в пакете, а она ответила: лучше мне этого не знать. В общем, я согласился. — И когда она передаст пакет? — Сказала, пакета при ней нет. Сегодня вечером принесут. — Ты будешь у нее ужинать? — Нет, мы встречаемся завтра в обед. Сегодня после ужина у нее дела. — Может, как раз пойдет забирать пакет? — Понятия не имею.